— Спорим, у кого больше шансов выиграть, — улыбнулся стажер, забирая у меня бумажный стаканчик и пакетик с печеньем.
— Да кто ж так спорит? — изумился Ран. — Вы ж даже руками не махали, про выдранные волосы вообще молчу. Тю, молодежь, всему-то вас учить надо.
— Главное не пытайся им это на своем примере продемонстрировать, — закатила глаза я.
— Я подумаю, — отмахнулся от меня напарник, переключившись обратно на Кару с Лиамом. — Так к какому выводу пришли? У кого больше шансов?
— Кара утверждает, что у тебя, само собой. И не берет во внимание то, что твой напарник — она, — очень деликатно обозначил свою позицию Лиам. Я едва сдержала смешок.
— А ты в свою очередь видимо утверждаешь, что шансов больше у Арис, но не берешь во внимание…
— Себя я во внимание беру, — искренне возмутился Лиам.
— Тогда странно, — усмехнулся Ран и протянул мне стакан. — Твой кофе, моя леди. Точнее, ваше молоко с кофейным ароматом. Правда, по-прежнему не понимаю, зачем переводить продукты зря.
— Чай же они не делают, — пожала плечами я, отпив глоток. — Так что я не виновата.
— Прохлаждаетесь? — негодующий бас Дервика взрезал воздух над нашими головами.
— Да, — звонко, в четыре голоса отозвались мы и рассмеялись.
— Везет, — вздохнул коллега, падая на лавочку рядом с нами.
— Где Сиалу потерял?
— Она переодевается, сейчас придет. А где мой кофе?
Двухметровый шкаф Дервик, как и подобает такой махине, заказал кофе без сахара. И без молока. А я и вовсе удивилась, что он его не заваривает прямо во рту — засыпав сначала зерна, размолов их зубами, а после с невозмутимым лицом залив сверху бурлящим кипятком.
— А печенька? — обиженно пробасил коллега так, что я чуть было не отдала свою. И печеньку, и душу. Благо Кара меня опередила, протянув ему пакетик со сладостями. — Спасибочки.
Уже переодевшаяся в офисную одежду Сиала на ходу заплетала пшеничного цвета косу из недлинных волос, держа резинку в зубах. Замерла рядом с нами, закрепила плоды труда своего и, махнув пушистой кисточкой на конце коротенькой косички, вскинула на нас серый взор.
— Дорогие, там чей-то шкафчик с вещами открытый. Это так задумано? О, кофеечек. Вы золотки.
Девушка с явным блаженством припала к бумажному стаканчику, благодарно воззрилась куда-то в небо, точно уверенная в том, что напиток ей этот достался откуда-то свыше, а не был принесен нами из кофейни за парком. Но возражать мы не стали. Хочет человек верить в наше божественное происхождение — пусть верит. Так это было мило в исполнении действующей собирательницы душ…
— А который шкафчик? — уточнила я. Хоть мы и были уверены, что в раздевалку посторонние забраться не смогут, а свои к чужим вещам не полезут, выяснить все же стоило.
— Второй от окна, — ответила Сиала, а после запустила руку в сумочку. — А еще я вот что нашла у себя под шкафчиком. Это не ваше?
Внутри у меня все оборвалось.
— Где ты говоришь это взяла? — дрогнувшим шепотом уточнила я.
— У себя под шкафчиком, — спокойно отозвалась коллега и хрустнула печеньем.
А мне не то, что кофе — мне воздух в легкие не проходил.
Нирисар. "Освобождение". Темная статуэтка, звучное проклятие. Страшное, непонятное проклятие.
— …а я говорил, ей нельзя кофе, — точно сквозь вату пробился голос Рана. — У нее организм его не воспринимает. Так не слушается же.
— Сиала-а, — вкрадчиво позвала я. — А можно мне статуэтку… и тебя после работы проводить?
Ран присвистнул. Лиам скривился. Дервик изумился. Сиала опешила окончательно, завершая общий портрет с названием "Пятьдесят оттенков удивления".
— Просто эти штуки, — я осторожно сжала статуэтку перчаткой, — не очень хорошего действия. И конкретно вот эта очень намекает на то, что сейчас нужно пристально следить за каждым твоим шагом.
Потемнели кошачьи глаза напарника, и ни малейшей насмешки не сорвалось с его губ. Кажется, случилось то, чего я и опасалась — он только что окончательно осознал всю опасность этих статуэток.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Дервик. Но печенье, тем временем, дожевал. Очень брутально, кстати, дожевал.
— Она означает "Освобождение", — тяжело проговорила я.
Светить этими познаниями перед товарищами я не хотела, но умалчивать сейчас было еще хуже. И моя совесть вперемешку с чувством вины выжрала бы меня живьем изнутри, оставив лишь бренную иссохшую оболочку.
— "Освобождение" звучит неплохо вообще-то, — подала голос Кара.
Я ответила — но куда-то в пространство, не удостоив коллегу даже взглядом:
— Это Темная Коллекция. Даже самые приятные вещи в ней открываются с самых страшных своих сторон. Например, какая-нибудь "Вечная любовь" может заставить убить себя и свою "половинку", чтобы быть вместе даже после смерти. Или вызовет маниакальное помешательство на человеке с преследованием, истериками и желанием немедленно умереть, стоит ему только в душ на десять минут отлучиться.
— То есть?.. — Сиала едва не выронила кофе, но Дервик его вовремя перехватил. При этом вскочив и встав могучей стеной за спиной у девушки.
— То есть… — уверенно попыталась продолжить мысль я, но в итоге замешкалась. Стоит ли мне описывать все ужасы проклятия при Сиале? Не стоит, конечно. — "Освобождение" может быть освобождением от работы, например.
— Бывших жнецов не бывает, — выдохнул Лиам.
— То есть, я умру? — вопросительно изогнула брови коллега.
— Хотелось бы думать, что нет, — извернулась я. — Проклятия Темной Крови — они как джинны из сказок. Могут исполнять желания с подвохом. Как в лучшую, так и в худшую стороны…
И чем больше я думала о том, что очередная статуэтка нашла своего владельца, тем сложнее мне было успокаивать коллегу. Ибо — меня-то кто бы успокоил?..
— Значит так, — Я вскочила, многозначительно подняв вверх палец. — Сиала едет со мной к менталистам после работы. Это уже отдает серийностью, поэтому…
— Поэтому можно тебя на секунду? — перебил меня Ран.
— Поэтому — нет, — отозвалась я, прекрасно понимая, о чем хочет поговорить напарник. И какие мысли теперь его одолевают.
Он все-таки слишком хорошо меня знал. Поэтому надеяться на то, что мой страх как-то ускользнул от его внимания, было как минимум глупо.
…но что если именно эта статуэтка — последняя, замыкающая круг?
Должна ли я почувствовать что-то в миг, когда все проклятия найдут своих носителей? Услышу ли какой-нибудь щелчок в голове, обозначающий запуск программы самоуничтожения? Или увижу черный экран? Хотя нет. Если черный экран и будет, то я его уже, конечно, не увижу. Или мне придется ходить и оглядываться, не зная, в какой момент меня настигнет самое мое главное и смертельное несчастье?
— Я с вами к менталистам, — пробасил Дервик, вцепляясь в руку Сиалы. И поймав мой хоть и мимолетный, но слегка вопросительный взгляд, выпалил:
— Я жену в такой момент не оставлю. Она у меня одна.
— Так вы женаты, — воскликнула я, не найдя в своей голове вопроса оригинальнее.
— Давно уже, между прочим, — улыбнулась Сиала. — Просто в офисе как-то это не хотелось рекламировать. Да и повода, вроде, не было. Это у вашей парочки все вокруг так искрит, что невооруженным взглядом видно, а мы неприметные…
Ран улыбнулся. Слишком самодовольно улыбнулся.
— Мы не пара вообще-то, — неловко возразила я.
— Да? — искренне поразилась коллега. — Вот это новости. А у нас в отделе все уверены…
— Простите, но я лучше пойду. — И Кару точно попутным ветром унесло в сторону раздевалки. Только кроссовки на той стороне стадиона мелькнули.
— Я что-то не то сказала? — смутилась Сиала, прильнув к супругу.
— А нормальным людям все равно не понять, — отмахнулся Лиам.
— Мы отвлеклись, — одернула коллег я. — Ладно, значит едем втроем.
— Вчетвером, — поправил меня Ран.
— Вчетвером-то зачем?
— Дервик присматривает за Сиалой, а я — за тобой, глупая ты женщина.
— Тогда с Арисланой разумнее поехать мне, — почти сурово произнес Лиам.
— У тебя странное понимание разумности, — парировал напарник. — А вообще — мне все равно по пути. Хочу "Агресте" новые чехлы на сидения прикупить, а там неподалеку как раз фирменный авто-салон есть.
— Чем тебя старые не устраивают? — поинтересовалась я.
— Из моды вышли. Наверное. Они цвета "черной черноты бесконечности", а в тренде сейчас "смертельно-черный с полосой светлого будущего". Так что не тупим, едем. Пока, стажер. В офисе увидимся. И к креслу моему даже не приближайся. Узнаю — съем.
— А откуда узнаешь? — с вызовом отреагировал Лиам.
— По отпечатку филея, — фыркнул Ран. — Вычислю по принципу Золушки с хрустальной туфелькой. Чьи булки идеально совпадут с вмятинами — тому конец.
Несмотря на напряженность обстановки, я расхохоталась, представив фантастическую очередь в наш кабинет, где Ран в короне восседает по центру и с надменной физиономией сравнивает слепок с кресла с задними рельефами коллег.
— Ладно. Удачно съездить. А я пойду, узнаю у Кары, не надо ли ее проводить, — мрачный стажер направился было к раздевалкам, но через пару шагов замер на несколько секунд и бросил нам вслед укоризненное: — И это, кстати, мой шкафчик был открыт. Спасибо, что напомнили.
После чего удалился окончательно.
Обида, сквозившая в его голосе, звучала так по-детски. И такой неуместной казалась в нашей ситуации.
Найденная Сиалой фигурка выбила из колеи меня, а я уже выбила остальных своими рассказами. Тут как-то резво на задний план ушел какой-то жалкий шкафчик, из которого все равно никто ничего не смог бы утащить, поскольку все перемагичено на три раза.
— Моя леди, — подхватил меня под локоть Ран, когда мы забрали все свое добро из раздевалок и спешно направились к парковке. — Давно интересовал меня один вопрос: не поделитесь ли, откуда столь глубокие познания об этих чертовых Коллекциях?
— Просто я… — Мысль встала. Шестеренки памяти скрипнули, застыв в одной точке, а ехидное воображение подкинуло степь, по которой размеренно движется перекати-поле под стрекотание сверчков. Пауза была непозволительно долгой. — Читала где-то. Давно. У меня дома много папиных книжек. Было.