– Жри давай, – запихивала я в рот поганца самые крупные эрба-кристаллы, чуть не плача – как если бы скармливала ему банковские билеты на десятки тысяч сторинов.
Агата и Хильда раздали оставшиеся кубики другим магам, отчего те заметно повеселели. Скоропут тем временем разослал своих людей к местам наибольшей давки. В центре Альматы была плотная застройка и к главной площади вели не широкие проспекты, как в той же столице, а узкие улочки, которые ломанувшийся народ сразу закупорил, не давая основной массе людей покинуть опасное место.
Армейцами командовал он же. Красавчик-офицер попытался было возразить, но Мими прожгла его таким суровым взглядом, что военный стушевался и отдал приказ во всём подчиняться местной полиции.
– Эх, ну что за женщина! – рыкнул Скоропут, благодарно подмигнув маменьке. – Но вы немного опоздали, дорогая, я уже счастливо женат.
Купол держался, но долго это продолжаться не могло. Трёхглавый дракон распалялся всё сильнее, терзая щит зубами, когтями и огнём. В легендах говорилось, что драконы были разумными и благородными, имели вторую ипостась – человеческую, а их песни и картины заставляли обычных людей рыдать от осознания собственного несовершенства, потому предметов их культуры больше не осталось – всё было уничтожено завистниками… Враки. Только абсолютно безмозглая тварь могла быть настолько одержима этой небольшой площадью, куда набилась половина города по коварному велению судьбы. «Хренотьбы», – тут же поправила себя я. Нет никакой судьбы! А дракон просто голодный, вот и зациклился на недоступной добыче.
Ясно было одно – улетать дракон не собирается, сам собой развоплощаться тоже, а магия его не берёт. Дурацкое пророчество действительно сбывалось с неумолимой неизбежностью. И если, согласно ему, справиться с рыжим дьяволом может только…
– Уна, детка… – напряжённо обратился ко мне поганец. Как обычно, осознав это на несколько минут раньше меня.
– Нет!!.. – заорала я. – Я не умею! Я не хочу! Я не из твоего дебильного пророчества! Это не я! Да блин!.. Ладно, чёрт с вами со всеми! Попробую! Ну, и вот что я сделаю?!.. Скажу «кыш, пернатый»? Ну вот, пожалуйста! Кыш, дрянь этакая! Ну, видел?!.. Не работает же! Не звенит! Не чешется!
Не звенело и не чесалось. Может, недостаточно искренне этого желала? Да, чёрт возьми, именно так! Не от души! Потому что мне тоже жить хочется! А чем я заплачу за уничтожение целого дракона? Только собственной жизнью… Нет, на такую цену я не согласна!
– Должны быть другие способы! – чуть не плакала я. – Ну, подумаешь, каменный трёхголовый дракон… Ну, подумаешь, магия не берёт… Что, по-другому его убить никак нельзя? Думайте давайте!
Под ногами у меня вновь вздыбилась брусчатка. И рядом, и вон там… А потом из-под земли выстрелили вверх мощные плети – те самые лианы, которых прежде никто не видел.
– Смотри, смотри!.. – ошеломлённо загалдел народ.
Лианы беспрепятственно прошли сквозь купол изнутри и со свистом ловко брошенного лассо оплели дракона. А на помощь Скоропуту, тщетно пытавшемуся утихомирить народ, чтобы постепенно вывести всех с площади, уже пришла другая растунция. Зазмеились побеги по клумбам, деревьям и фонарям, на ходу выпуская нежные липкие почки. Те тут же лопались с негромким звуком, выбрасывая пыльцу…
– Ну, хоть не пассифлора, и на том спасибо, – пробормотал Скоропут. – Хотя тоже был бы недурственный вариант, чтобы людей отвлечь…
Это оказался пофигитум приземлённый, и вскоре паникующих людей накрыло облаком спокойствия. Те перестали тревожно метаться и орать, а многие уселись на землю, с интересом наблюдая, как дракон на куполе с сочным хрустом ломает оплетающие его лианы.
– Ну, а чего нервничать, действительно, – меланхолично заметил молодчик, что ещё недавно грозился перерезать всех ведлистанцев. – Вариантов-то негусто: либо сдохнем, либо нет.
– Таво́ есть планида всехни, – согласился ведлистанец, присаживаясь рядом и доставая кулёк с орехами. – Ето коме по-вашенски судьба.
– Хренотьба, – кивнул Скоропут, угощаясь предложенными орехами.
Под воздействием пофигитума ушла паника и вернулась ясность мыслей. Лианы подарили небольшую передышку, и под помостом развернулась неспешная дискуссия.
– Как убить дракона? – философски протянул Натанис. – Во-первых, стоит разобраться, что есть дракон. Исследователи сходятся лишь в одном: что дракон есть создание магическое. Но в виндейской культуре, например, его образ претерпел существенные изменения: от символа совокупной мощи всех стихий, материального воплощения самой природы, до условного образца определённой модели поведения…
Хильда неторопливо потянулась и припечатала рот жениха поцелуем, заставив его замолчать. Я благодарно ей кивнула.
– Раз воплощение материальное, в чём уже нет никаких сомнений, то дракон должен подчиняться законам природы, – выдала Агата гораздо более дельную мысль. – Будь он, например, огненным змеем, его можно побороть полярной стихией – водой. И наоборот…
– Но он каменный, – кивнула Софи Шальтеир. – А что может разрушить камень?
– Кувалда, – не задумываясь, ответила Глициния. – То есть механическое воздействие. Камень можно разбить.
– Кувалда с целый дом должна быть. И желательно, чтобы дракон был на земле и лежал смирно, а не болтался в небе, – не согласилась Агата. – А магический молот не сработает – ему магия вообще до хвоста.
– Камень можно сильно нагреть, а потом резко охладить – тогда он треснет, – робко предложила принцесса Каролина.
Огнемётов и водомётов, способных достать дракона в небе, в пожарной службе Альматы не имелось.
– О! – в глазах красавчика-офицера мелькнула мысль. – Я знаю! Его надо обернуть бумагой! И он проиграет! Ну, это как в «камень-ножницы-бумага»… Бумага всегда накрывает камень и выигрывает! Разве не гениально?
На офицера просто посмотрели, как на идиота, и промолчали. Тот стушевался.
– Взрывчатка? – продолжили набрасывать варианты мейсе. – Спеть «Пастушку и дракона» задом наперёд? Ослепить его чем-нибудь?
Ни один вариант не подходил, а дракон между тем расправился с гибкими лианами и вновь набросился на купол, остервенело терзая его когтями и огнём. Я тревожно взглянула на Эрика и магов. Пусть эрба-кристаллы смогли восстановить их резерв, но, судя по напряжённому лицу поганца, заклятие купола всё равно отнимало слишком много сил. Защиты хватит ненадолго.
– Звук, – вдруг вмешался немолодой музыкант, тоже укрывшийся под помостом. – Я на мраморном карьере двадцать лет отпахал, пока его весь не выработали и я в трубачи не подался. Вибрация от низкого звука может разрушить камень, это любому горняку известно. Знаете же, что в пещерах громко разговаривать нельзя? Там звук в это… в резонанс входит, если по-умному, во. Труба, например, такой низкий звук дает. Вот только раструб на выходе должен быть диаметром в несколько десятков метров, чтобы такую громадину задело, да ещё издалека… А где ж такую трубу возьмёшь?
Все дружно переглянулись. А ведь это действительно хороший вариант. Но, увы, такой величины трубу взять неоткуда… Я вновь высунулась наружу, оценивая обстановку.
– Или вота взять вашенски хлапух, – разглагольствовал ведлистанец перед недавним недругом. – Ви мим ети благородни семки запродать, а то в Ведлистани оченна жарково, а ми вим вкусни барашки многа нагоняй…
– Да вот же ты чушка какая замечательная! – воскликнула я, замерев от восторга и боясь спугнуть внезапное озарение. – Хлопухи, точно!..
Над самой площадью они не росли, зато над Гончарной улицей, примыкавшей к ней, проклюнулся один. Эта улица сразу стала новым любимым местом горожан: прогуливаться в прохладной тени, потягивая освежающий напиток, – что может быть лучше по такой жаре?
И раз уж растунции так благоволят ко мне сегодня… Добежать до Гончарной улицы труда не составило, а трубача с инструментом я прихватила с собой. Успокоившийся благодаря пофигитуму народ потихоньку редел: желающих в порядке очереди выводили с площади полицейские. Большинство же уходить передумало и расположилось, будто на пикнике: попивая пиво из уцелевших бочек и лениво делая ставки – кто на дракона, кто на магов с растунциями.
– Хлопушок, милый мой, добрый, хороший, – зачастила я, обняв мощный стебель в два человеческих обхвата. – А можешь немного обратно свернуться, но не до конца?..
Его единственный огромный лист размером с небольшое поле накрывал всю Гончарную улицу и пару примыкающих переулков. Ну же, растунция иномирная! Вы же умные, я-то знаю! Разве что разговаривать не умеете, а в остальном не глупее собак – всё понимаете! А если даже слов не разумеете, то своими жгутиками, тычинками и волосками прекрасно настроение улавливаете!
Хлопух слегка вздрогнул и, как мне показалось, вздохнул. Я взглянула на быстро истончающийся купол над площадью – силы магов вновь были на исходе. Одна-две минуты, и хлипкая преграда растает окончательно. И тогда каменная тварь наконец дорвётся до таких вкусных людишек…
Стебель заскрипел, раскачиваясь. Захлопали края листа, медленно сворачиваясь в гигантскую воронку… Магов и Эрика я даже немного переоценила – в следующую же секунду купол задрожал и лопнул, будто мыльный пузырь. Сначала сверху хлынул горячий воздух, нагретый исторгаемым из трёх глоток огнём. А следом и сам дракон, лишившись хлипкой опоры, рухнул вниз, отчаянно хлопая крыльями.
Выровнявшись в воздухе, он спикировал было на расслабившийся народ, но получил залп фламмы в среднюю голову.
– Да кто ж там такой умник опять! – рассвирепела я. – Сказали же, что магия его не берёт!
Но брошенное заклятье не имело цель навредить дракону. И метнул его не кто-то, а сам поганец, забравшись на помост и отчаянно махая руками, привлекая таким образом внимание твари. Совсем слабенький залп вышел: видимо, на него Эрик растратил последнюю магию. Дракон кувыркнулся в воздухе, развернулся и понёсся на смелую букашку, так хорошо заметную на пустом возвышающемся помосте. Эрик отчаянно пытался выиграть секунды, спасая остальной народ. Мощный шипастый хвост с размаху ударил по помосту, мысля раздавить надоедливое насекомое, но Эрик успел увернуться, и удар пришёлся впустую.