Катя в это время хозяйничала на кухне – варила куриный бульон. Марго нужна диета. Сил же, чтобы сразу встать за плиту, у подруги наверняка еще не было.
Когда Катя с маленькой кастрюлькой в руках спустилась вниз, Марго распахнула объятья и втянула ее в квартиру.
– Катька, ты не представляешь, как я рада оказаться дома! Больница надоела хуже горькой редьки. Все-таки не создана я для таких заведений. Проходи, сейчас чай будем пить с конфетами.
– Тебе разве можно конфеты? – Катя топталась на пороге, но Марго тут же увлекла ее на кухню вместе с кастрюлькой.
– Мне нельзя, а тебе можно. – Она вынула из рук Кати кастрюлю, открыла крышку и вдохнула запах свежеприготовленной еды. – Как вкусно пахнет! Ты на беспорядок не смотри, я вещи разобрать не успела еще. Слушай, тут на всех хватит.
– Нет-нет, это вам с Пашкой, у меня дома еще есть.
– Пашку теперь с улицы не утащишь. Он изучает машину Вадима изнутри. Как бы чего не поломал, уже все рычаги повертел и, кажется, собирается сделать пробный круг по двору. Ужас.
– Почему ужас?
– Снесет половину огорода, – засмеялась Марго. – Но вообще, конечно, ему не хватает мужского внимания. Меня поцеловал, пообнимал, наговорил кучу новостей и убежал к Вадиму. Я вот думаю, сложится у них с Себастьяном так же или нет?
– Мне кажется, Себастьян Паше нравится, – осторожно ответила Катя. – Они были за одним столом в новогоднюю ночь, да и на следующий день, когда мы вещи собирали, контакт присутствовал. Абсолютно точно.
– Дай Бог, – вздохнула Марго, – и за духи спасибо.
Катя улыбнулась.
Дверь распахнулась, в квартиру влетел запыхавшийся Пашка.
– Мам! – крикнул он с порога. – Мы сейчас немного покатаемся на машине, можно? По дороге.
– По какой дороге? – переполошилась Марго.
– Да не по большой, а около дома Кондрашовых.
– Только осторожно и чуть-чуть.
– Понял!
И Пашки след простыл. А Марго тяжело опустилась на табурет – не могла еще долго находиться на ногах. Она за последние дни похудела и немного спала с лица. Но оставалась красивой.
– Вот ведь… Своих детей нет, а природу не обманешь.
Катя не сразу поняла, что подруга говорила про Вадима.
– Я ведь, знаешь, в школе была в него влюблена, – продолжила Марго, поймав взгляд Кати, – такой первой девчоночьей любовью. И ужасно ревновала к одноклассницам. Они-то уже были взрослые, с формами, а я так… мелкая, просто соседка. Пару раз видела его целующимся на дискотеке, выбегала на улицу и за углом рыдала.
– А потом?
Марго улыбнулась:
– А потом он после школы уехал учиться, я подросла, появились свои ухажеры, и все. Остались друзьями. И, знаешь, к лучшему. Сама видишь, что друг Вадим отличный, а чем старше становишься, тем больше ценишь такие вещи.
– Да, – согласилась Катя.
– Ну что, я завариваю чай?
– Я не против. Слушай, – Катя посмотрела на подругу, – вчера Себастьян очень интересные сказки рассказывал. Я никогда таких не слышала, и, главное, они к картинам подходят изумительно. Он их где-то нашел или сам придумал?
– Понравились? – Марго отчего-то покраснела, поднялась с табурета и загремела посудой.
– Очень. Я заслушивалась.
– Это я сочинила.
– Ты?
Марго кивнула.
– Как же тебе в голову пришла такая замечательная идея?
– Да как-то само собой получилось, даже не знаю как. Стали вдруг приходить на ум разные истории. Сначала одна, потом другая… и понеслось. Придешь с работы уставшая, расстроенная – или пациент вредный попадется, или какую-нибудь гадость скажут, или денег на обувь Пашке не хватает, посидишь-помечтаешь, придумаешь сказку про вредный репейник, и вроде полегчает. А пока пишешь – весь этот мир видишь, он будто живой перед глазами стоит.
– Ну надо же…
– Да я в больнице три коротеньких истории написала, делать все равно было нечего. Хочешь, почитай. А я пока бульон твой поем.
– Очень хочу.
– Блокнот на журнальном столике лежит, бери и приходи.
Катя ушла в комнату и долго не возвращалась. Марго уже и чай заварила, и конфеты достала, и бульон с куском курицы съела, а Кати все не было. И только потом она поняла, что в этом же блокноте черновик особенной, недописанной сказки. Вот глупая! Как же она об этом забыла?
Марго пошла к гостиную. Катя сидела в кресле. На коленях у нее лежал закрытый блокнот.
– Знаешь, Марго, так видеть людей и писать про них – это дар.
– Толку-то. Если бы можно было жизни складывать… а то сама мать-одиночка и кругом одни неустроенные.
– Какое же продолжение ты напишешь? – Катя подняла глаза.
– Не знаю.
– Зато я знаю. – Катя грустно улыбнулась. – Через пару дней Любомир уедет, а Несмеяна останется, и жизнь пойдет по-прежнему.
– Ты уже все решила?
– Ничего я не решала. Это в сказках все просто, а в жизни все сложно.
– Нет, – Марго покачала головой, – в сказках все как в жизни.
Сказка
Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Налетели на некоторое царство, некоторое государство морозы жгучие, сковали льдом реки широкие, засыпали снегом терема боярские да избы крестьянские. Наступило время для красных девиц да добрых молодцев в горенках собираться, песни петь и в игры играть.
Часто стал Любомир в царский терем захаживать. То зеркальце заморское в подарок принесет, то платок шелковый. Только оставалась Несмеяна такой же неприступной. Ей уж и Забава шептала:
– Посмотри, какой сокол ясный вокруг тебя кружит, царевна. Что твои прежние женихи – принцы да царевичи, так, павлины хвастливые, хвост распушат и вышагивают ровно петухи. Тьфу! А этот и умен, и пригож, и ловок.
– Все так, – вздыхала царская дочь, – и мне он нравится. Давно бы я уже улыбнулась Любомиру, да только уйдут морозы жгучие, лед на реках растает, уплывет сокол ясный в дальние страны. Уплывет, и меня с собою не позовет. Оттого и грущу я, Забавушка, оттого и берегу свою улыбку.
– А если не уплывет?
– А вот если не уплывет, тогда улыбнусь.
Проблема выбора
Ольга была девушкой практичной. Естественно, поведение Вадима ее возмутило и оскорбило. Столько надежд было на Новый год, столько планов. А вместо этого ее просто бросили. Нет, конечно, он предложил поехать вместе в свою родовую глушь, но этот вариант был точно не для Ольги. Что там делать? Печку топить и по сугробам лазить? В Москве гулянья, рестораны, магазины, компании, удобная квартира, в конце концов. Оля давно поняла, что сам Вадим ей предложения не сделает, поэтому решила все брать в свои руки. Новый год – отличный повод.
И вот сорвалось. Она так и не поняла, кто кого в итоге бросил. Ей хотелось думать – что она. Почти убедила себя. Так было лучше для самолюбия.
Новый год Оля провела в ресторане в компании друзей, куда ее пригласили, узнав об отсутствии планов на праздничную ночь. И ночь, в общем-то, прошла неплохо. Оля познакомилась с Юрием – продавцом в автосалоне. Они даже обменялись телефонами, и он даже перезвонил.
Однако прошло несколько дней, и Оля засомневалась.
Они действительно расстались с Вадимом?
Или это просто ссора?
Потом прошло еще немного времени, и Оля вынуждена была признать, что, пожалуй, даже простила бы Вадима. При условии заглаживающего вину подарка с его стороны, естественно.
А Юра еще раз позвонил и пригласил в кафе. Оля приглашение приняла, в кафе сходила, но от продолжения вечера отказалась – не могла же она вот так сразу сдаться?
Да и с Вадимом до конца еще ничего не понятно. Вот вернется он в Москву, тогда станет ясно, как себя вести и с одним, и с другим.
Все дело в том, что Ольга начала сравнивать двух мужчин. И по всему выходило, что, не смотря на долгие командировки и туманность перспектив, предпочитает она все же Вадима. Потому что должность серьезнее, зарплата больше и как мужчина он интереснее. Станет ли продавец в автосалоне со временем управляющим? Не факт. Да и на вид Юрий не так чтобы орел. Это с одной стороны. А с другой, Оля была уже совсем не уверена, что ее отношения с Вадимом приведут к законному браку, и ждать его все время в статусе любовницы – не вариант. А Юра… Юра уже сейчас в рот смотрит, и окрутить его никакой трудности не составит.
В общем, дилемма: продолжать строить планы на будущее с Вадимом или начинать все сначала с Юрием?
Надо этот вопрос решать.
Не очень хороший человек
Звонок Ольги очень удивил Вадима. Он думал, эта история закончилась. Оказалось, так думал он один.
– Как прошел твой Новый год? – Голос в трубке выражал искренний интерес.
– Неплохо. – Вадим подошел к книжной полке и стал водить пальцами по корешкам.
Накануне они с Пашкой, когда закончили кататься на машине и парковались во дворе, разговорились на тему путешествий и разных стран. Тогда же Вадим вспомнил про «Вокруг света за восемьдесят дней» Жюля Верна и про то, что где-то у него эта книга была.
– Чем занимаешься?
– Обещал Борису Ильичу помочь перебрать в подполе картошку.
– А-а-а… – протянула Ольга. Она не знала, кто такой Борис Ильич, и ей эти подробности про картошку были абсолютно неинтересны.
Вадим все это понимал, но объяснять ничего не стал. Не хотел.
– Почему ты не спрашиваешь, как я провела Новый год?
– Как ты провела Новый год?
Где же эта книга? Он же помнит… синяя такая… белые буквы на корешке…
– В ресторане с друзьями, была отличная концертная программа и танцы, очень весело.
– Я рад за тебя.
– Вадим, тебе совсем неинтересно?
– Ну почему же… – А, вот она! Он вынул с полки нужный том. – Концертная программа в ресторане прошла весело.
– Нам нужно поговорить. – Голос Ольги в трубке стал жестче. Он отлично знал эти ноты. – Серьезно.
– Да, – согласился Вадим, отходя от полки. – Наверное, надо.
Он бы сейчас уже хотел окончательно все решить. По телефону. Но, кажется, так не делают. И им действительно надо поговорить, а ей надо понять то, что он понял уже давно. Ничего у них не получится. Если двое отлично проводят Новый год вдали друг от друга – значит, они уже давно разошлись, просто тешили себя иллюзиями.