– Когда ты будешь в Москве?
– Я приеду седьмого, у меня будут сутки, а девятого утром улетаю в командировку.
– Все как всегда, да? – вопрос с легкой усмешкой.
– Все как всегда.
Больше ему сказать было нечего. Он вдруг понял, что им вообще не о чем говорить и что гораздо важнее сейчас отдать обещанную книжку Пашке, а потом пойти помогать Борису Ильичу, у которого разболелись ноги, и в подпол он просто не спустится.
А еще очень хотелось увидеть Катю, только она прячется. Вот уже второй день не видятся, приветствие через окно не в счет. Она прячется, а он скучает.
Катя, Катерина… Что же ты там делаешь в своей квартире? О чем думаешь? О чем мечтаешь… и мечтаешь ли…
Вадим полистал книгу, потом ее захлопнул и, выйдя из квартиры, спустился вниз. Не забыв бросить взгляд на дверь напротив.
Жюля Верна он отдал Пашке, тот книжке обрадовался и обещал прочитать ее быстрее восьмидесяти дней.
Обедал Вадим у Тамары Ивановны и Бориса Ильича, а после спустился в подпол перебирать картошку. В этом году она почему-то лежала не очень хорошо, периодически начинала подгнивать. Методичная работа успокаивала и приводила мысли в порядок. Через день он уедет в Москву, скажет Оле то, что давно должен был сказать, и улетит в командировку. А летом, может быть, снова вернется в Вырубку. Летом здесь хорошо, речка, ягоды, лес. А если летом Катя отсюда уедет? Кто их знает, этих учительниц с нежной душевной организацией? Командировка двухмесячная, значит, можно попробовать вырваться весной. Весна – это еще учебный год, Катя точно будет здесь.
– Вадим, ты там не уснул? – послышался голос Тамары Ивановны, и сверху в квадратном проеме показалось ее лицо.
– Я уже почти закончил. – Вадим поднял голову.
– Там на полке банки с солеными огурцами и помидорами, видишь?
– Вижу.
– Когда будешь подниматься, захвати с собой. Я картошки наварю, с огурчиком хорошо будет.
– И с селедочкой, – мечтательно добавил Вадим.
– Ишь ты, – засмеялась Тамара Ивановна. – Как догадался?
– Интуиция.
Когда Вадим поднялся наверх, за окном стемнело. Тамара Ивановна гремела на кухне посудой, а Борис Ильич растирал заболевшую ногу. По комнате распространился острый запах какой-то мази.
– Только это и помогает, – кряхтя, произнес он, глядя на Вадима.
Около дома остановилась машина, осветив фарами окна. Вадим подошел к окну. Кто пожаловал в такой час? Или, может, кто-то заблудился, понадеявшись на навигатор? Но хлопнула дверь подъезда, а за ней и дверь автомобиля.
Вадиму хорошо было видно Катю, к которой подошел человек, вылезший из машины. Значит, не заблудился. Они о чем-то говорили, а потом мужчина схватил ее за руку, чуть повыше локтя, и притянул к себе. Катя начала упираться.
Что происходит?
Дальше Вадим не думал – как был – вылетел из квартиры. Бежать за верхней одеждой к себе – время терять, только ботинки в прихожей надел и на улицу.
Они стояли так, как и минутой раньше. Мужчина крепко сжимал ее руку, Катя пыталась освободиться и что-то говорила.
– Отпусти ее, – сказал Вадим, подойдя.
– О, и хахаль нарисовался, – усмехаясь, проговорил мужчина.
Включенные фары освещали лицо, вполне молодое и смазливое. И какое-то высокомерно-вызывающее даже.
– Так вот с кем теперь спит моя Катерина, – добавил он, глядя на Вадима.
– Я не твоя, – глухо произнесла Катя.
– Отпусти ее, – повторил Вадим и сделал шаг вперед.
– Спокойно. – Улыбка гостя стала шире. – Кать, он драться за тебя готов. Какие страсти, надо же.
Вадим заставил себя не сжимать руки в кулаки. Хотелось, конечно, съездить по этому холеному лицу, но выигрывает тот, кто проявляет выдержку.
– Отпусти ее, – в третий раз повторил Вадим, тихо и твердо.
И незнакомец отпустил.
– В общем, милая, жду тебя завтра в два. И постарайся не опаздывать.
Потом он обошел машину, театрально помахал на прощанье рукой, а после сел на водительское сиденье, захлопнул дверь и через несколько секунд уехал.
Катя с Вадимом проводили взглядом темный седан.
– Кто это был? – спросил Вадим. Хотя и так было понятно кто…
– Да так… – тихо ответила Катя и зябко повела плечами, несмотря на то что была в куртке. – Один не очень хороший человек… А я не сразу поняла, что он не очень хороший…
– Что он от тебя хочет?
– Свои деньги. И я с радостью их ему верну.
– Пойдем в дом, ты мне все объяснишь по порядку.
Едем домой
Катя нерешительно остановилась перед дверью напротив. Пора выезжать. Вадим вызвался отвезти. И если вчера она приняла его предложение с облегчением – будет рядом кто-то надежный, то сейчас, застыв в нерешительности на лестничной клетке, думала о том, как неудобно вовлекать в собственные проблемы человека, который приехал в родные места на праздники отдохнуть.
Вчера все было ужасно. Зачем Ярослав приезжал? Все то же самое он мог сказать по телефону. Но зачем-то приехал. Узнал адрес, не поленился… Зачем? Хотел лично посмотреть, куда сбежала Катя? Наговорил ей кучу гадостей, несколько раз упомянул Вадима, которого встретил в кафе, и Пашку. Что это? Неужели ревность? Смешно. Он же сам ее бросил, променял на дочку влиятельного человека. А вчера приехал и оскорбил.
Катя потом половину ночи думала, как же она могла полюбить этого человека. Но ведь раньше Ярослав таким не был. Или был? А она просто не замечала? Раздражительным – был, недовольным – был, но вот таким грубым – никогда. Катя Ярослава не узнавала. Неужели настолько сильно меняют человека власть и успех? Наверное. Ведь он стал таким не сразу. Менялся с каждой ступенькой вверх, постепенно, а она оправдывала: «Очень устал… план мероприятий горит… сильный стресс, потому и выплеснул накопившееся…» А он шел в гору, все дальше от нее, и вот вчера вечером приехал человек-успех. С невестой Ярослав тоже позволяет себе подобный тон? Едва ли. Там этого не потерпят и сразу же укажут на дверь.
Появление Вадима стало самым настоящим спасением. И унижением одновременно. Он увидел ее в такой нехорошей сцене. Катя не хотела, чтобы кто-то стал свидетелем ее оскорбления, не хотела, чтобы ее жалели. Не надо ее жалеть. У нее все хорошо: прекрасная работа, прекрасное жилье и прекрасный поселок. И замечательные друзья-соседи. А то, что с личной жизнью не ладится, так это никого не касается.
И все же Катя рада была опереться на Вадима. Она рассказала ему про бизнес Ярослава, часть которого была переписана на Катю, а она про это совсем забыла. И теперь надо у нотариуса переоформить долю на другого человека, что Катя с радостью и сделает, потому что это не ее деньги и вообще…
Под «вообще» подразумевалось, что пора оборвать последнюю ниточку, связывавшую ее с Ярославом. И как можно скорее. Освободиться окончательно.
Вадим сказал, что поедет с ней. И дело не только в том, что на машине быстрее и удобнее, чем на маршрутке, но и в том, что он хочет почитать эти документы по сделке сам.
– У тебя юридическое образование? – спросила Катя.
– Нет, но ты не поверишь, сколько документов, в том числе юридических, мне приходится читать. Так что в завтрашних я уж как-нибудь разберусь.
И Катя согласилась, потому что сразу стало спокойно. Он разберется, он не даст ее в обиду, не даст обмануть. Захотелось прижаться, и чтобы он ее обнял и еще раз сказал: «Я разберусь».
Но вместо всего этого Катя произнесла всего одно слово:
– Спасибо.
А он не обнял, лишь улыбнулся и ответил:
– Пожалуйста.
И вот теперь Катя стояла перед его дверью, думая: нажать на звонок или постучать. И, может, за ночь что-то изменилось, он передумал…
Пока она размышляла, дверь открылась сама. На пороге стоял Вадим, в куртке, с ключами от машины в руках, полностью готовый к поездке.
– Ну и что ты такая испуганная? – вместо приветствия поинтересовался он.
– Я? – Голос немного сел. И каким же красивым Вадим показался Кате сейчас… мысли сбились в одну кучу, а надо ответить… соберись, дурочка. – Я не испуганная, просто…
Что «просто», она придумать так и не смогла.
– Ясно. Все будет хорошо, не переживай.
Вадим вышел на площадку, закрыл на ключ дверь и сказал:
– Пойдем.
Он был немногословен и как-то деловит. Никаких лишних движений. Все четко.
Они спустились вниз, он открыл машину, посадил в нее Катю, включил двигатель. И пока машина прогревалась, почистил ее, немного раскидал снег с дорожки, ведущей к воротам. Катя наблюдала за его быстрыми ловкими движениями – любовалась.
А потом Вадим открыл ворота и, садясь на водительское кресло, спросил:
– Паспорт не забыла?
– Нет, – ответила Катя, но все же полезла в сумочку проверить.
Паспорт оказался на месте.
Большую часть пути они молчали, слушали музыку. Катя пыталась успокоиться, хотя все равно волновалась, Вадим следил за дорогой. Ей очень нравилось ехать с ним в машине вдвоем. Просто ехать, слушать музыку, смотреть в окошко и на Вадима. Она бы так могла ехать долго-долго. Может, даже всю жизнь. От этих мыслей Катя смутилась и полезла в сумку – еще раз на всякий случай проверить паспорт.
Перед нотариальной конторой уже стоял автомобиль Ярослава. Интересно, на кого же Ярослав будет переоформлять бизнес? Неужели на себя? Но если так, значит, он ушел с государственной службы. Оказалось, не ушел. Просто нашел другого кандидата – свою невесту. Могла бы догадаться. Приемная перед кабинетом была полна народа. Кроме Кати, Ярослава и его невесты было еще двое мужчин – совладельцев. Их присутствие в сделке оказалось обязательным. Из-за крошечной приемной такое количество народа вызвало ощущение столпотворения, и Кате сразу перестало хватать воздуха. Она расстегнула пуховик, ослабила у горла шарф. Все утро пыталась привести себя в порядок – хотелось выглядеть достойно. Красивый затейливый узел волос, аккуратный макияж, духи для особых случаев… И все же, столкнувшись с новой девушкой Ярослава, Катя почувствовала, насколько ей проигрывает. Девушка была в легкой, отороченной мехом дубленке и в сапожках на высоком каблуке. Она стояла, вся такая ухоженно-юно-красивая, довольная жизнью, и беззастенчиво разглядывала Катю, чуть кривя красивые губы. Мол, как это Ярослав мог жить с такой… А потом в приемную вошел Вадим, который задержался на стоянке, и все взгляды устремились к нему.