Орочимару подавился лиловым языком и на пару минут закашлялся, приводя дыхание в норму. Сквозь слезы он, наконец, выдавил:
- Н-нет, это – овощане и овощанки.
- Овощане и овощанки?! Ха-ха-ха-ха! Овощанки! Какой ужас, куда я еду?!
День 67.
Ночь прошла почти без происшествий. Все спали внизу, там оказалась довольно большая комната, где висело три гамака. Намико спала в каюте капитана, что вполне естественно.
Блохастый Матрас спал на палубе, он перекатывался от борта до борта, совершенно не обращая внимания на это. Утром люди с удивлением обнаружили, что доски в этой полосе стали значительно чище, а сам пес значительно грязнее.
- Может, - произнесла, зевая, Намико, - завтра песик поспит на корме? Там старое пятно упорно не отмывается…
- А вы не пробовали его смочить и потереть тряпочкой? – невинно спросил Саске.
- Нет, не пробовала, – девушка пожала плечами. – Но если молодой человек столь умен, то не соблаговолит ли он сам попробовать?
- Конечно, как только Наруто станет Хокаге…
Намико удивленно приподняла бровь, она не знала Наруто, но почему-то была уверена, что в ближайшее время ему не стать Хокаге. На этом так и не разгоревшаяся перебранка затухла окончательно. Из подтрибунных помещений вышел, почесываясь, заспанный Орыч. У него все лицо было в ромбик от сетки гамака.
- Какое чудесное утречко! – пролепетал вдохновленный свежим воздухом Саннин.
- Вообще-то, - заметил Учиха, - сейчас уже чудесный полдень.
- Правда? – Орочимару взъерошил свои уложенные волосы. – Вот ведь действительно – как быстро летит время… Кстати, а где наш Кабуто?
В самом деле, медика нигде не было видно. На его поиски решено было отправить экспедицию в составе младшего Учихи и Блохастого Матраса. Орочимару занялся приготовлением пищи, а Намико отправилась в рубку, чтобы проверить курс.
Саске обыскал практически весь катер, но медик словно в воду канул. Учиха начал думать, что так оно и произошло, но тут он услышал какой-то разговор на палубе.
Там, заикаясь и отчаянно краснея, Кабуто протягивал Намико небольшой букетик из трех ромашек и одуванчика.
Блохастый Матрас не выдержал и захихикал. Саске подошел поближе.
- Ой, мне никто не дарил таких букетов, - произнесла Намико.
- Т-таких красивых? – поддержал разговор очкарик.
- Нет, Кабуто, - Саске вышел из своего укрытия. Он знал, как испортить момент. – Таких чётных. Бедная Намико-сан – больше ей никто и не подарит, какая досада.
Кабуто понял свою ошибку. Намико бросила уничтожающий взгляд на Саске, потом поднесла руку к уху:
- Алло? Да. Эй, Саске-кун, тут тебя к телефону зовет некто Итачи, ты знаешь такого?
- Так, да?! Катон! – Саске набрал полную грудь воздуха, готовясь испепелить и рыжеволосую, и весь этот катер, но тут на Учиху выплеснули литров пять воды из того самого ржавого ведра, в котором ранее дремал Блохастый Матрас.
- Саске-чан, а как тебе моя новая техника Суйтон? Только что изобрела. Называется - Утрись но дзюцу!
Саске поперхнулся подступившей к горлу чакрой. Пришлось прекратить. «Отличное дзюцу, - подумал Учиха, ведь он, в конце концов, умел трезво оценивать способности врага. – Теперь ни тебе катон, ни чидори, ксо… Ну ладно, этот раунд за тобой, но лучше готовься. Я ведь – Мститель, а пока объекта моей мести нет под рукой, буду тренироваться на том, что есть, хы-хы-хы-хы...»
День 68.
Орочимару вытащил откуда-то несколько шезлонгов и установил их на палубе. Неяркое осеннее солнце грело довольно хорошо, но загорать было уже поздновато.
- Эх, - вздохнул саннин, - в такие деньки всегда накатывают воспоминания о прошлом, не так ли, Саске-кун?
Учиха, смотрящий в небо, лениво повернул голову к Орычу.
- Что?
- Ну, накатывают же? – Орочимару развел руками, типа – ничего не поделаешь.
- Аа.
На третьем шезлонге – поближе к Кабуто, подальше от Саске, уcтроилась Намико. Она даже отложила трубку. Скорее всего, и на нее накатывали воспоминания. Кабуто спал. Но в его снах также было полным-полно всяких воспоминаний. Саске кинул взгляд на Блохастого Матраса, ловящего брызги, которые вылетали из-за борта. Песик веселился от души. Так думал Учиха, но Блохастый Матрас просто пытался подавить грусть от накативших и на него воспоминаний.
Воспоминания… И чего это Орыч вспомнил тут о них?..
Саске повернулся на бок, чтобы не видеть ничего, кроме некрашеных досок стены рубки. Но на них как на большой экран в кинотеатре проецировались накатывающие на Учиху воспоминания. Ксо.
………………………………………………
Сегодня второй день в Академии. Итачи решил поддержать брата, и теперь они вместе идут по знакомой дороге к старому зданию.
- Я буду стараться! И тогда, тогда отец скажет!.. – Маленький Саске вдруг замолчал, ведь эту мысль он не хотел говорить вслух.
- Что скажет? – Спросил Итачи.
Саске отпустил его руку и остановился. Итачи тоже остановился. До Академии оставалось несколько шагов.
- Ничего, – голос звучал очень тихо, Саске старался не смотреть на брата. – Просто вчера… Отец и учителя… они все время говорили о тебе!
Итачи улыбнулся. Такой выпад со стороны Саске говорил о многом.
- Но ты же понимаешь, что мы с тобой разные?
- Я-то это понимаю, о-нии-сан, а взрослые… похоже, нет.
- Они поймут, Саске, обязательно.
Саске посмотрел в глаза Итачи. Да, он не врет, он говорит серьезно, не как с ребенком, а как с равным. Наверное, только он и может понять, каково сейчас Саске. Это удивительно, но это так. На душе становится очень легко, он рад, что брат понял его:
- Ладно, я побежал!
Он забежал в здание и тут же столкнулся с каким-то учеником.
- Ой! – Оба упали.
- Смотри, куда идешь, даттебайо!
Саске собрал выпавшие из сумки учебники. Он встал, собираясь сказать что-нибудь колкое, но тот, с кем он столкнулся, уже убежал.
……………………………………………………………………
Орочимару, положив руки под голову, глядел в синеву неба. Его прилизанные гелем волосы скатились с лица, и теперь он мог всматриваться во что угодно сразу двумя глазами. Он нашел, что это довольно удобно, так как поле зрения стало гораздо шире. Легендарный саннин обвел небо взглядом – нет, все-таки объять необъятное – невозможно. Интересно, а Учихи – необъятное? Он повернул голову и уперся взглядом в спину Саске-куна. На белое кимоно, как на большой экран в кинотеатре, начали проецироваться накатывающие на саннина воспоминания.
……………………………………………………………………
- Чучело! Чучело! – кричали дети, но ничего, они еще узнают!
- Когда я стану Хокаге, вы у меня попляшете!!! – грозил сквозь слезы Орочимару.
Дети кинули в него несколько камней и убежали. Довели до слез и ладно.
Сегодня все поставлено на кон. Орочимару вытер лицо рукавом и поспешил к большому круглому зданию. У входа его ждал Сарутоби. Он помахал рукой, приглашая внутрь.
«А это хороший знак!» - подумал Орочимару и со всех ног бросился ко входу.
Сарутоби подождал его.
- Ты готов? – спросил старик, вглядываясь в заплаканное лицо своего ученика.
- К-конечно! – заикаясь, ответил Орочимару.
«Он не готов. Блииин, как он будет расстроен, я даже представить не могу, что он выкинет после такого. Его неустойчивая психика и привычка сначала убивать противника, а потом спрашивать, внушают мне некоторые опасения…» - думал Сарутоби, ведя Орочимару в свой кабинет.
Они вошли в залитую солнцем комнату. На полу стояло несколько закрытых коробок.
- Вы уже собираетесь? Значит?..
- Да, мы, ээээ, - Сарутоби снял свою шляпу с иероглифом «Хо» и взъерошил седые волосы, - ты только не расстраивайся, ладно?
«Тааааааак!» - Подумал Орочимару. Его золотистые глаза сузились.
- Эээээ, как я и говорил, мы тут со старейшинами посовещались и я решил, что твоя кандидатура, несмотря на положительные характеристики от какого-то анонима, нам не подходит, – продолжал старик, глупо улыбаясь. – Но это ведь ничего, да? Ну, подумаешь, не стал Хокаге сегодня – станешь завтра, так ведь?
- И… - Орочимару глубоко вздохнул, пытаясь унять воображение, которое уже несколько секунд рисовало ему смерть Сарутоби в жутких муках. – Кто же тогда этот счастливчик?
- Мммм, да так, ученик Джирайи, а что? Великолепный молодой человек, гениальный шиноби..
- Но я тоже гениальный! Это несправедливо! Меня завалили!!!
- Ну-ну, Орочимару, полноте.
- Я буду жаловаться! Я подам жалобу в Суд по делам человека в Гааге!
- Что ж, это твое право.
Орочимару развернулся и быстро вышел из кабинета. Не выбрали, ну тогда сами напросились! Они еще пожалеют!!!
…………………………………………………………………………………
Намико поглаживала пальцами свою трубку. Да, этот страшный бледнолицый прав, лежать так и ничего не делать – великолепно. Она потянулась. Красотищааааа… Не пора ли сходить в рубку? Хотя… Мотор-то все-равно выключен. Река несет их. Кажется, сама судьба направляет «Небольшое суденышко». Намико приподняла спинку шезлонга, чтобы было удобней. Ее взгляд упал на блестящую от геля макушку Орыча. Черт! На нее, как на большой экран в кинотеатре, мгновенно спроецировались накатившие на девушку воспоминания.
…………………………………………………………………………
- Намико-сан, ты просто великолепна! Это платье тебе очень идет!
- Спасибо, я тоже так думаю. – Она поправила лямку и вышла из комнаты. Сегодня у нее выпускной. Она будет Королевой Бала. Так, по крайней мере, считала она сама. Ее подруги – три безмозглые куклы – вертелись рядом, поднимая ей настроение своей легкомысленной болтовней. Она пробежала несколько шагов – ее длинные красивые волосы цвета раскаленной лавы упали на плечи.
- Ты потеряла свою ленту! – Подруги догнали ее и теперь протягивали широкую алую ленту, улыбаясь и щебеча о чем-то своем. Она протяивает руку, но… Лента падает… Мимо девочек проносится небольшой отряд шиноби. Их лица серьезны, они на бегу вынимают катаны и сюрикены.
- Интересно, что там? Побежали за ними!