хотя один Бог знает, когда это будет.
София отодвинула свой поднос и откинулась на подушки. Помолчав немного, она сказала:
– Знаешь, я могла бы перепечатать эту заявку. Папа заставил меня пройти курсы машинописи, прежде чем я поступила в кулинарный колледж. У меня не было практики, но, думаю, навык остался. Только у меня нет машинки.
– В офисе есть маленькая портативная. Ею никто не пользуется… София, ты действительно этого хочешь? Разве ты не слишком занята малышкой и всем остальным?
– Она спокойный ребенок, и у меня есть Марджи.
Руфус обрадовался – то ли за Кобба, то ли за себя, София так и не поняла. Вызвавшись добровольно помочь мужу в порыве милосердия, она вдруг обнаружила, что загорелась его энтузиазмом. София чувствовала возрождающееся восхищение Руфусом, которое, как она думала раньше, ушло навсегда. Они поговорили еще немного о Коббе и его проекте. Проснулась Фредерика и захныкала.
– Ага, – сказала София, – время ужина.
Руфус встал и подошел к колыбели. Глядя на дочь, спросил с тревогой:
– Ты любишь ее так же сильно, как Пирса, да?
– Что за странный вопрос? Конечно, люблю. Я ее очень сильно люблю.
– Я боялся, что ты будешь относиться к ней по-другому… – пробормотал он.
София поняла, что муж имеет в виду, и покраснела.
– Это совсем не так. И кроме того…
И кроме того, прошлое вдруг потеряло для нее значение.
Майлз приехал в отпуск в июне. В день, когда он должен был появиться в Ринге, Норрисы устраивали вечеринку с купанием. Гилда приобрела новую шашлычницу и установила ее рядом с бассейном, желая испробовать. Были Виктор, чета Шоу, Венди и еще человек восемь, включая последнего бойфренда Гилды, молчаливого чернобрового Скотта из ВВС Великобритании. А вот Джо Ленчерд приглашен не был – вероятно, Гилда подумала, что священник может испортить лихой настрой вечеринки. Значит, Майлз не придет тоже… Это отчасти разочаровало Софию, отчасти принесло облегчение.
Вечер был светлым и прохладным, с холмов дул легкий надоедливый ветерок. Ни одна из женщин не обнаружила ни малейшего желания купаться. Они стояли вокруг бассейна в теплых кардиганах, потягивали джин и коньяк и с вежливыми улыбками отвергали все мольбы Гилды.
– Ну пойдемте же! – уговаривала Гилда, одетая в зеленый купальник и полосатую пляжную тунику. – Вода теплая!
– Ради бога, прекрати приставать к людям, – сказал ей муж. Он пытался разжечь древесный уголь под грилем, и Венди ему помогала. Дик только что обжегся, и голос его звучал раздраженно. – Эта штуковина работать не собирается! Говорил тебе – нам нужна репетиция.
– О, чепуха! Попроси Ненси сделать это вместо тебя. А пока мы загоним в бассейн парней. Руфус! Виктор! Колин! Вы готовы?
Вскруживший ей голову Скотт был закутан в большое банное полотенце. Скинув его, он выставил на обозрение самую волосатую в мире грудь, которую София когда-либо видела.
– Это, по-моему, перебор! – шепнула она Руфусу. Он усмехнулся. – Ты собираешься плавать?
– Кто-то же должен. Иначе нам не будет покоя.
Он отправился в дом переодеваться, через несколько минут вернулся и нырнул в бассейн, присоединившись к Колину. Гилда бегала по бортику и пронзительно выкрикивала одобрения. Наконец отважились войти в воду Виктор и Скотт. Остальная компания собралась вокруг бассейна понаблюдать, как квартет рассекает узкую полоску тусклой воды. Трое плыли с неуклюжей бравадой, брызги летели во все стороны, Руфус проносился мимо бесшумно, грациозно, без усилий. Наблюдать за человеком, чувствующим себя в чуждой среде как в своей стихии, было эстетическим удовольствием.
Бассейн окружали зеленые кусты в кадках, за ними застенчиво поблескивали на фоне деревьев и холмов окна нового дома Норрисов. София краем глаза видела, как Дик и Венди стоят на коленях рядом с тлеющими углями, будто почитатели некоего языческого божества, как Гилда повернулась поприветствовать кого-то вновь прибывшего, и мгновение спустя знакомый голос рядом с ней произнес:
– Привет, София!
– Майлз!.. Как ты сюда попал?
– Когда я услышал, что здесь будет вечеринка, я позвонил Гилде и напросился на приглашение.
– В первый же вечер дома?
– Я очень хотел тебя увидеть.
Сердце Софии скакнуло, как норовистая лошадь. Она посмотрела налево, направо, но все были поглощены борьбой в бассейне, где Руфус и Колин пытались отобрать большой резиновый мяч у Виктора. Под прикрытием криков и плеска воды она позволила себе сказать:
– Разлука была мучительно долгой.
Майлз совсем не изменился. София почувствовала… нет, она не знала, что почувствовала. Все произошло слишком быстро, чтобы можно было понять это…
Мужчины в бассейне закончили игру и выбирались из воды, их зеленовато-белые русалочьи тела вновь обретали нормальный вид.
Руфус подошел к Майлзу и Софии.
– Привет, – сказал он, – значит, ты приехал. Как прошло путешествие?
– Неплохо. Я собирался утром нанести тебе визит.
– Велю постелить красный ковер.
Капли воды блестели на мускулистой груди Руфуса. Майлз в своем сером костюме казался более цивилизованным, хотя и приехал прямо из дикой Африки. София ощутила слабый антагонизм между двумя мужчинами, которого прежде не замечала.
Руфус и Виктор отправились переодеваться, а Гилда попросила Софию помочь ей с ужином.
– Мне нужна моральная поддержка! Дик и Ненси недовольны моим прекрасным грилем. Они говорят, что слишком холодно есть на открытом воздухе. Полная чушь!
– Верно, чушь, – согласилась София, которая не забыла взять теплый пиджак, зная страсть Гилды к еде на природе. – Представь себе, Майлз вернулся.
– Моя дорогая, он сам к нам напросился. Я, скажем так, была сильно удивлена, поскольку он совсем не мой тип. – Гилда с искренним недоумением похлопала ресницами. – Никогда не могла общаться с интеллектуалами. Я не имею в виду Руфуса, конечно.
– Руфуса едва ли можно отнести к интеллектуалам.
– Разве? Кстати, мы должны найти Майлзу жену – он ужасно одинок. Как насчет Венди?
– Венди? Нет, по-моему, она не подходит.
Они вошли в дом и остановились в холле. Гилда, задумчиво глядя на Софию, сказала:
– Чем быстрее Венди найдет мужа, тем лучше, потому что, по-моему, она закидывает удочку на Руфуса. Не могу понять, почему ты позволила ему держать такую привлекательную секретаршу. Я, например, всегда сама принимаю на работу женский персонал в офисе Дика.
– Право же, Гилда! У тебя на уме один секс. У Руфуса никого нет, я бы знала.
– Свежо предание…
Из кухни появилась Ненси с блюдом горячих сосисок и неодобрительно посмотрела на Гилду:
– Вот вам! Единственная еда, должным образом приготовленная. А если бы у вас была хоть капля здравого смысла, вы бы поели в доме, сидя за столом.
Ненси, старая служанка Норрисов, относилась к хозяевам как к детям, а к своим основным питомцам, Иво и Лео Норрисам, семи и пяти лет, дурачившимся на лестничной площадке в своих пижамках, проявляла гораздо меньше интереса.
– О, Нен, не приставай с пустяками, – отмахнулась Гилда.
На самом деле в саду было совсем неплохо. Гости собрались вокруг теплой жаровни, устроившись на ковриках и подушках. София сидела близко к Майлзу и прислушивалась к его словам, когда он пытался объяснить Валери Шоу, что это значит – жить в одиночестве в джунглях.
– Это как игра на необитаемом острове, да? – спросила Валери. – А какие вы берете с собой книги?
– «Мэнсфилд-парк», – ответил Майлз, перехватив взгляд Софии.
Это был его любимый роман, о котором они не раз яростно спорили в письмах. София не выносила Фанни Прайс <Фанни Прайс – персонаж «Мэнсфилд-парк», романа английской писательницы Джейн Остин (1775-1817).> – страдалицу и педантку, вполне способную учредить Клуб последовательниц терпеливой Гризельды. Она скорчила рожицу Майлзу и в этот момент заметила, что Руфус наблюдает за ними обоими.
– Вот почти половина цыпленка! – завопила Гилда, недовольная тем, что гости мало едят. – Руфус, возьми ножку. Ну давай же, расправься с ней, как пещерный человек! Послушай, – обратилась она к Скотту, – если хочешь узнать, что такое быть пещерным человеком, вот к кому тебе следует обратиться. Руфус одно время почти не вылезал из-под земли, он даже таскал туда с собой бедную Софию. Не могу себе представить, что они могли делать там внизу. Думаю, он просто дикарь!
Наступила ужасная тишина, когда все поняли вдруг, что Руфус не был в Гауберун с той самой ночи, когда там потерялась его жена, а сама София не выносит даже упоминания об этих пещерах. Дик что-то шепнул Гилде, и она торопливо забормотала, что это всего лишь шутка и София не возражает.
– Правда, София?
– Разумеется, – произнесла та с пересохшим горлом. Она не посмотрела, как Руфус воспринял «шутку».
Ей этого не требовалось.
– Неплохая вечеринка, – сказала София позже, когда они были уже на пути домой. – Никто, кроме Гилды, не хотел барбекю. И все же она выиграла состязание. Заслуженно.
– Да.
София бросила вопросительный взгляд на мужа. В тусклом свете приборной доски мрачное выражение его лица совсем не казалось ободряющим. Почти забытое предостережение об опасности кольнуло ее нервы. В последние несколько месяцев после рождения Фредерики, пока она помогала Руфусу, печатая на машинке, они немного сблизились, расслабились, стали больше общаться. И то, что он впал в свое прежнее расположение духа именно в этот вечер, когда приехал Майлз, было зловещим предзнаменованием. Но ведь ему невдомек, что возвращение Майлза имеет для нее особое значение. И что такого он мог увидеть сегодня вечером? Что там было видеть?
– Надеюсь, ты не подхватил в бассейне простуду, – пробормотала София.
Нет ответа. Атмосфера стала наэлектризованной. Последние два года не было никаких скандалов, в значительной степени благодаря тому, что Руфус сам не давал волю безрассудным припадкам ревности. Ужас той ночи в пещерах, видимо, заставил его держать свои чувства в узде, но все же не изменил того факта, что по натуре он чудовищно ревнив. София даже мысли не допускала, что муж когда-либо сможет избавиться от этой дьявольской черты характера. Она была совершенно уверена, что Руфус сочтет ее тайную дружбу с Майлзом веской причиной стать еще более жестоким, чем пр