Наконец подошла очередь Арус, и длинноногая американка в мини-юбке провела её в комнату. Собеседование вели четыре человека. Мистер Ядиди – коренастый персидский еврей лет пятидесяти – руководил финансово-бухгалтерским отделом. Мисс Томсон, бойкая американка, возглавляла отдел купли-продажи недвижимого имущества. Мисс Сюзи, которая, как выяснилось в конце собеседования, была армянкой, занимала должность офис-менеджера. Четвёртым был начальник юридического отдела мистер Грег – стройный, симпатичный американец средних лет. Он бывал здесь только раз в неделю, потому что имел такие же офисы в Беверли-Хиллз и Санта-Монике. Присутствие Грега на собеседовании было случайным: его никогда не обременяли текущими рутинными вопросами, поскольку он был востребован как консультант при заключении многомиллионных контрактов.
Мистер Грег Гриффит удивлённо рассматривал женщину. Она сильно отличалась от всех, кого он знал: белоснежная, без малейшего намёка на загар, кожа; восторженный, пламенный взгляд чёрных глаз. Её непослушные тёмные кудри то и дело беспорядочно падали на лоб, и она незаметным движением поправляла их. В улыбке и манерах женщины сквозила какая-то притягательная наивность. Довольное лицо Арус просто светилось: к её удивлению, ей задавали те вопросы, которые она за последний месяц учила наизусть с утра до вечера (в руки ей попала брошюра с вопросами и ответами для собеседований при поступлении на работу). Казалось, добрые ангелы со всего света собрались в комнате и в нужный момент прикрывали глаза присутствующим, скрывая профессиональные промахи женщины и демонстрируя только достоинства. Собеседование подходило к концу.
– Have you ever had problems with your managers?[44]
Арус на секунду изменилась в лице, вспомнив кондитерскую, уста Пайлака. Но поскольку в её резюме об этом не было сказано ни слова, с задумчивой улыбкой глядя прямо в глаза мистера Грега, ответила:
– Sometimes I have different opinions about the best way to get things done, but I've never hold personal problems.
– What is your salary requirement?
– What do you normally pay a person with my qualifications?
– Since you do not exactly have previous experience for this job, we can only offer you $20/hour[45].
Воцарилось молчание. Мистер Ядиди в ожидании ответа не сводил с Арус испытующего взгляда. Конечно, вместо двадцати ей послышалось двенадцать, но она была безгранично счастлива и сосредоточенно пыталась вспомнить правильный ответ. Ещё одно усилие – и ум как будто просветлел:
– I have met so many nice people at this place and I would love to work with this company[46], – ответила женщина, обводя всех чарующим взглядом, и преисполненной достоинства походкой вышла из помещения.
Через десять дней Арус позвонили и сообщили, что она принята на работу. Для женщины так и осталось загадкой, как она трудоустроилась. Но у неё не было времени удивляться: найти работу нелегко, а сохранить намного труднее.
Рабочий день в офисе начинался в половине девятого, однако Арус приходила спозаранку, в шесть часов, и уходила не раньше восьми вечера. Была б её воля, она осталась бы здесь ночевать, лишь бы побыстрее освоить бухгалтерские программы, ознакомиться со всей информацией, хранящейся в файлах. Арус казалось, что она будет сидеть в каком-нибудь углу офиса и заниматься делопроизводством. Однако выяснилось, что наряду с этим в её обязанности входит отвечать на все телефонные звонки, более того, самостоятельно принимать решения по большинству из них, а об остальных докладывать руководителям. И если женщина кое-как изъяснялась на английском, то совершенно не понимала собеседника, особенно по телефону.
Рано утром Арус пришла в офис, чтобы прослушать информацию на автоответчиках. Обычно каждое сообщение она включала по пять-шесть раз, чтобы вникнуть в смысл. Но некая американка говорила настолько быстро и неразборчиво, что Арус, закрыв глаза, раз двадцать прослушала её месседж, однако так и ничего не поняла. И вдруг испуганно подскочила от чьего-то прикосновения к её плечу. Это была мисс Сюзи.
– Всё ясно, тикин Арус, ты ни черта не понимаешь по-английски. Да разве можно двадцать раз прослушивать одно сообщение?! Женщина просит продления срока уплаты налогов. Неужели так трудно понять?
Арус обомлела и в ужасе уставилась на Сюзи.
– Я вынуждена сообщить об этом боссам. С таким английским ты не можешь работать в подобной престижной фирме. Ты запятнаешь нашу репутацию. Это моя работа, я обязана так поступить. Прошу на меня не обижаться.
Ночью Арус решила больше не выходить на работу и, как всегда перед принятием важного решения, мысленно обратилась к мужу. Тот приказным тоном произнёс: «Взялся за гуж – не говори, что не дюж. Ты должна остаться на этой работе во что бы то ни стало!» «Но как?! Как?!» – спросила Арус и, не услышав ответа, горько зарыдала, уткнувшись лицом в подушку. Потом принялась неистово молиться, взывая к Иисусу Христу, и это её успокоило. Женщина даже улыбнулась, в глубине души она почувствовала, что всё образуется.
Той ночью не спалось и офис-менеджеру Сюзи, тридцатилетней армянке, проживающей в США с юных лет. Перед её глазами стояло объятое ужасом, до смешного растерянное лицо Арус, которую будто застали на месте преступления. Как поступить с ней? Если она утаит сегодняшний случай, сама потеряет работу.
В шесть часов утра Арус уже была в офисе. Сюзи – будто бы случайно – тоже пришла пораньше. Подойдя к Арус, она начальственным тоном сказала:
– Больше не подходи к телефонам без моего разрешения, но продолжай по утрам, как прежде, прослушивать все сообщения. Делай заметки в блокнотах боссов, совершенствуй свой английский. Есть одно дело. Если ты с ним справишься, останешься здесь работать.
– А что нужно делать?
– Нашей компании уже двадцать лет. Армяне составляют всего двадцать процентов от общего числа клиентов, но на их долю приходится свыше пятидесяти процентов невыплаченных долгов. Не пойму: может, они были неплатёжеспособны или, как вы говорите, кидалы… Во всяком случае, только долг армян составляет два с половиной миллиона, это разные суммы: от тридцати пяти до двухсот пятидесяти тысяч – четырёхсот тысяч долларов. Это за двадцать лет. Почему мистер Ядиди не подал на них в суд? Пытался… Но безрезультатно, только напрасная трата денег и времени. У многих изменился номер телефона. Просьбами, уговорами, угрозами – любым способом тебе надо убедить их погасить задолженность. Даю тебе три месяца. И ещё: по Quick Book и Peace Three[47] проведёшь бухучёт всех малых корпораций. С сегодняшнего дня это входит в твои обязанности. Ты должна отработать три месяца, а дальше всё будет зависеть от тебя. Повторяю: пожалуйста, не подходи к телефонам, вместо тебя на звонки ответит кто-нибудь другой.
За три месяца Арус разузнала не только номера телефонов всех должников, но и всё про их родственные связи, болезни, предстоящие роды, крестины и свадьбы, суммы их выигрышей/проигрышей в Вегасе, семейные неурядицы, предпочтения, социальные проблемы, дружеские связи и так далее.
Один из крупных должников, Карапет Бостанджян (ливанский армянин, девяностолетний одинокий паралитик, сохранивший ясный ум), захотел лично поговорить с мистером Ядиди.
– Я тебе скажу, что думаю. А думаю я, что ты скупой и хитрый еврей, да ты и сам это знаешь. Двадцать лет назад мне ошибочно начислили огромные штрафы. Я решил их не выплачивать. А сейчас благодари свою сотрудницу Арус. Золотая женщина! Смогла убедить меня вернуть долги, чтобы умереть со спокойной совестью. Решил последовать её совету. Чек на сумму двести пятьдесят тысяч получишь через три дня, но только с одним условием: три раза в неделю Арус должна будет беседовать со мной по телефону.
– Обещаю, я поручу ей сделать это. Но, сам понимаешь, только после получения чека. А ты береги себя. Я от всего сердца желаю тебе здоровья.
Через три дня мистер Ядиди получил чек. Он распорядился, чтобы Арус трижды в неделю после работы звонила Карапету Бостанджяну, и обещал оплатить сверхурочный труд – сорок долларов в час.
За три месяца Арус удалось вернуть почти половину потерянных компанией средств, или один миллион четыреста девяносто пять тысяч шестьсот тридцать пять долларов. Радости мистера Ядиди не было предела. При виде Арус его вечно угрюмое лицо расплывалось в улыбке.
Руководитель финотделом страдал разными хроническими заболеваниями, которые он старательно от всех скрывал. Обычно евреи отдают предпочтение врачам-соотечественникам, но мистер Ядиди не хотел, чтобы в синагоге кто-либо узнал о его недугах, так как со многими членами общины у него был совместный бизнес, а с некоторыми намечались перспективы сотрудничества. Он считал, что самое главное в жизни – это бизнес, поэтому остановил свой выбор на враче-армянине, господине Саакяне, и уже много лет пользовался его услугами. Как-то врач попросил его устроить на работу свояченицу. Через три месяца, во время очередного планового визита к врачу, выяснилось, что он взял на работу совершенно другую армянку. Для мистера Ядиди так и осталось загадкой, каким образом вместо родственницы врача в офисе появилась Арус.
Дальше – больше. Начальника ждал ещё один неприятный сюрприз: Арус выписывали зарплату по SSN[48] свояченицы доктора. А когда попытались исправить это досадное недоразумение, обнаружилось, что у Арус нет ни разрешения на работу, ни SSN.
Мистер Ядиди всё-таки решил любым способом оставить исполнительную сотрудницу в офисе и через год с помощью юриста-еврея с удивительной быстротой оформил все её документы. Это действительно было чудо, поскольку миграционные службы в США работают слишком медленно и халатно. Чтобы легализовать своё пребывание в стране, люди десятилетиями мыкаются по разным инстанциям.