ы видели покрой ее одежды, вы уставились бы на нее так же, как уставился я. Строгость одежды, плотно облегающей ее стройную фигуру, делала Еву такой привлекательной, что я подумал, что давным-давно уже не встречал женщины, одетой с таким большим вкусом. Затем я увидел ее ноги. В Голливуде красивые ноги — дело обычное. Плохие ноги там — явление такое же редкое, как натуральные платиновые блондинки. Но у Евы были потрясающие ноги. Они были не только изящной формы, но стройны и красивы как-то по-особенному. Со смешанным чувством удовольствия и удивления я понял, что моя спутница — женщина шикарная и одетая безупречно. Она уже не выглядела простенькой. Она была умело и в меру загримирована… Глаза ее ярко блестели.
— Привет! — сказал я, взяв ее за руку. — Вы всегда так пунктуальны?
Она выдернула руку и спросила:
— Как я выгляжу?
Я открыл дверцу машины, но Ева стояла неподвижно и, нахмурившись, смотрела на меня, нервно покусывая нижнюю губу.
— Вы просто великолепны! — улыбаясь, сказал я. — Вы шикарны, как картинка из журнала мод. Этот костюм может свалить любого с ног.
— Не лгите! — резко сказала она, но нахмуренное выражение с лица исчезло. — Вы болтаете всякий вздор!
— Нет, я не шучу. Чего же вы ждете? Садитесь в машину. Если бы я знал, что вы будете так потрясающе выглядеть, я бы уже вчера прикатил сюда.
Ева села в машину. При этом юбка, прежде скрывавшая колени, подтянулась, открыв ноги выше колен. От них я никак не мог оторвать взгляда.
— Говорил ли вам кто-нибудь, что у вас великолепные ноги? — спросил я и, улыбаясь, наклонился к ней, продолжая как завороженный смотреть на ее ноги.
Ева поспешно одернула юбку.
— Ведите себя прилично, Клив, — сказала женщина и захихикала.
— Трудно вести себя прилично, когда вы так здорово выглядите.
— Вы уверены, что я хорошо выгляжу? — Она открыла сумочку и посмотрелась в маленькое зеркальце.
— Уверен, — сказал я, предлагая ей сигарету. — В таком виде вы могли бы пойти куца угодно и с кем угодно.
Она с издевкой посмотрела на меня.
— Бьюсь об заклад вы ожидали, что я буду выглядеть, как потаскушка, так ведь?
Я чувствовал, что она испытывает истинное удовольствие оттого, что ее вид удивил меня. Я засмеялся:
— Не стану отпираться. — И дал ей прикурить.
— Знаете, что я вам скажу? — Ева выпустила из ноздрей струйку дыма. — Я нервничаю до озноба.
Я, кажется, тоже испытывал нечто похожее на нервозность. Вернее, на меня напала робость. Прежде со мной никогда ничего подобного не было. То, что я способен робеть перед кем-то, поразило меня до глубины души.
— Я этому не верю. Разве есть причины для беспокойства?
Не все можно объяснить. Я нервничаю, и все. Куда мы едем?
— Вначале в Манхэттен-Грил, а потом в театр на спектакль «Моя сестра Эйлин». Хорошо?
Ева стряхнула пепел с сигареты.
— Надеюсь, вы заказали столик у стены?
— Почему? — удивленно спросил я. — Почему вы хотите сидеть у стены?
— Я люблю рассматривать людей, которые входят в зал, — ответила Ева, не глядя на меня. — И еще я должна быть очень осторожной, Клив: у моего мужа всюду друзья.
Наконец-то, я начал кое-что понимать. Так вот почему мы не можем пойти в «Браун-Дерби» и другие первоклассные рестораны.
— Это может не понравиться вашему мужу?
Она кивнула.
— Если бы я сама сказала ему об этом, все было бы в порядке. Я не хочу, чтобы он узнавал что-либо обо мне не от меня.
— Вы утверждаете, что ваш муж не возражал бы против наших встреч, если бы узнал обо мне от вас?
Женщина снова утвердительно кивнула.
— А почему? На месте вашего мужа я бы устроил вам сцену.
Ева ответила сдержанно, но серьезно:
— Он доверяет мне.
Такое заявление в устах данной женщины звучало довольно-таки странно.
«Я бы на его месте не был так доверчив», — про себя подумал я, а вслух произнес:
— Понятно. Как же вы намерены представить меня своему мужу, если вы сами не знаете, кто я такой?
Она искоса посмотрела на меня.
— Я ждала, что вы расскажете мне о себе.
— А остальные друзья рассказывают вам, кто они? — уклончиво спросил я.
— Я никуда не хожу с мужчинами. Понимаете, я должна быть очень осторожной.
— Полагаю, что вы действительно должны быть осторожной, затевая такую игру с ничего не подозревающим мужем. Но где же он? Ради бога, ответьте, чем он занимается?
Ева немного поколебалась.
— Он инженер. Я вижу его один раз в несколько месяцев. Сейчас он в Бразилии.
— А вдруг он сядет в самолет и прилетит домой сегодня вечером? — шутливо спросил я, хотя где-то в глубине сознания у меня промелькнула мысль, что я окажусь в глупейшем положении, если такое произойдет.
Ева покачала головой.
— Не волнуйтесь, муж не появится. Он мне всегда сообщает, когда должен возвратиться.
— А что если он захочет сделать вам сюрприз? Вы не боитесь рисковать?
— Уж не думаете ли вы, что я живу там, куда вы заезжали за мной? В доме по этому адресу я просто занимаюсь делами. Сегодня вечером я было хотела пригласить вас в свой настоящий дом, но потом решила, что лучше этого не делать.
— Значит, у вас два дома? А где же второй?
— В Лос-Анджелесе.
По тону Евы я понял, что не вытяну у нее больше ни одного слова про ее второе местожительство.
— И ваш муж ничего не знает о Лаурел-Каньон-Драйв?
— Конечно, не знает.
— И вы должны быть осторожны?
Она пожала плечами.
— Он убьет меня, если узнает, — заключила моя спутница и внезапно захихикала.
Я включил стартер и нажал на газ.
— У вас весьма странное чувство юмора, Ева!
— Рано или поздно муж узнает обо всем. Мои грехи выдадут меня. И тогда мне останется только одно: искать защиту у Бас.
— Перед тем как я соглашусь на это, я хочу знать физические данные вашего мужа, — ответил я, понимая, что Ева дурачит меня.
— Очень сильный. — Женщина устроилась на сиденье так, что ее голова откинулась на подушку. — Он огромный и сильный.
— Вы напугали меня, — усмехнулся я. — Может быть, вы еще скажете, что он бьет вас?
Она украдкой улыбнулась.
— Иногда.
Я мельком посмотрел на Еву.
— Глядя на вас, я никогда бы не подумал этого. Вы не из тех женщин, которые способны выдержать такое отношение.
— Я способна снести от него все, кроме измены.
По ее тону я понял, что Ева не шутит, и почувствовал непреодолимую зависть. Раньше я никогда не считал мужей соперниками.
— Сколько лет вы замужем?
— Давно. — Она повернулась и посмотрела на меня. — И перестаньте задавать мне вопросы.
— Больше не буду, — сказал я и переменил тему, спросив: — Знаете, что бы я сейчас выпил?
— Что?
— Двойную порцию виски с содовой. А вы как? Или вы вообще не пьете?
— Я могу выпить, но немного.
— Сколько?
Ева ответила с тихим смешком:
— Три скотча, и я готова.
— Не верю.
— Мне все равно, верите вы или нет. Я просто отвечаю на ваш вопрос. — Она выбросила окурок в окно.
— Прекрасно. Давайте нальемся, — сказал я и повернул на Вайя-стрит.
Я затормозил у небольшого бара рядом с «Браун-Дерби». Ева выглянула в окно.
— Вы считаете, что здесь неплохо? Я никогда не бывала здесь раньше.
— Здесь вполне прилично, — сказал я и, выйдя из машины, поспешил открыть для своей спутницы дверцу. — Я всегда приезжаю сюда, когда у меня появляется желание выпить «Гарбо». — Когда Ева вылезла из машины, меня снова ошеломили ее ноги. — Не нервничайте. В конце концов мы еще не сделали ничего плохого… пока.
Мы вошли в полупустой бар. Негр-бармен приветливо мне улыбнулся.
— Садитесь вон туда, и я принесу вам стакан, — предложил я Еве и уточнил: — Шотландское виски?
Она кивнула, пересекла зал, направляясь к стоящему в дальнем углу столу. Я увидел, с каким интересом смотрели на Еву мужчины. Они не отрывали от нее глаз, пока она шла к столику, а один из них, повернув голову, продолжал рассматривать Еву даже тогда, когда она села за столик.
— Два двойных виски, — заказал я бармену.
Он наполнил стаканы и подтолкнул их мне. Стаканы заскользили по стойке и остановились.
— И сухой имбирный напиток.
Бармен подошел к холодильнику, а я наклонился вперед, повернувшись к Еве спиной, и перелил все виски в один стакан. «Если она пьянеет от трех порций, посмотрим, как подействуют четыре», — подумал я. Негр подал мне имбирный напиток, и я разлил его по стаканам, добавив в Евин самую малость.
— За счастливый уик-энд, — сказал я Еве и отпил немного имбирного напитка. Он был великолепен и без виски.
Моя спутница посмотрела на стакан:
— Что это?
— Виски и сухой имбирный напиток, — сказал я. — А вы что подумали?
— Какая огромная порция виски!
— Посмотрите, что за прелесть этот цвет! Здесь долгое время выдерживают имбирный напиток на солнце, и поэтому он словно пронизан солнечными лучами.
Ева выпила полстакана, поморщилась и поставила стакан на столик.
— Здесь гораздо больше двойной порции виски.
— Что я могу сделать, ведь смешивал напитки не я, а бармен. Пейте, потом выпьем еще по стаканчику и уедем.
— Вы решили споить меня? — резко спросила она.
Я рассмеялся.
— Чепуха! — воскликнул я. — Зачем мне это?
Ева пожала плечами, выпила остатки и даже не попыталась протестовать, когда я снова направился к бару. Я проделал ту же процедуру, как и в первый раз. Сам я решил пока оставаться трезвым.
Когда мы вышли на улицу, я внимательно наблюдал за своей дамой. Виски совершенно не подействовало на нее. «Тройной виски, и я готова», — говорила она. Может быть, именно такая порция опьяняет ее, а выпитое сверх отрезвляет. Иначе как объяснить, что от восьми доз спиртного Ева была трезвой, как стеклышко.
— Как ваше самочувствие? — спросил я, когда мы подъехали к Манхэттен-Грил.
— Прекрасно, — ответила моя спутница, выскользнув из машины. — А почему вы спрашиваете?