— Черт побери! — воскликнул он, оглядев меня со всех сторон. — Я бы вас и не признал. Теперь, как говорится, крошка, дыши спокойно. В городе ни один коп вас не засечет.
— Неплохо вроде? — скромно спросил я, поглаживая усы. — Мне пора трогаться. Я условился, что за посылкой и письмом приедут. Человек этот служит в уэлденской полиции, и я велел забрать все это у вас. Ладно?
— Конечно. — Он взял сверток и письмо. — Похоже на пистолет.
— Так оно и есть. — Я откинулся назад на стуле и продолжал: — Вы давно в этом городе?
— С конца Великой депрессии.
— Тогда вы должны всех местных знаменитостей знать?
— Некоторых знаю.
Я вынул фотографию Фэй Бенсон и показал ему.
— Когда-нибудь ее видели?
Он рассмотрел фотографию и покачал головой.
— Не думаю. Эти девицы все на одно лицо. Такую я не помню.
Я взял фотографию и спрятал ее обратно в бумажник.
— О Корнелии Ван Блейк что-нибудь знаете?
Его лицо потемнело.
— По указке этой бабы кэпа Брэдли выгнали из полиции. Так что ее я знаю. А вам-то эта стерва на что?
— Я не уверен, но мне кажется, что в ней заключена причина и всех моих неурядиц.
— Она в милости у Дункана и его своры легавых, а Лэсситер получает от нее жалованье.
— Это точные сведения? Откуда вы знаете?
— У бармена должны быть ушки на макушке. Может быть, Лэсситер всего лишь сержант, зато влияния и связей у него предостаточно. В этом городе говорят деньги, а они у него водятся. Вам бы посмотреть на его «паккард» да на дом.
— Думаете, он их получил от миллионерши?
— Передаю, что слышал. Могу поспорить, что в будущем году он станет лейтенантом, а через год — капитаном.
— Почему?
Бенн иронически хмыкнул:
— Эта гадина не станет зря раскошеливаться. Лэсситер за все честно отработал.
— Брэдли думает, что она причастна к убийству мужа. А вы как считаете?
— Этого я не знаю, зато мне известно, что Лэсситер купил себе «паккард» через два дня после убийства.
— Говорят, что стрелял Тэд Диллон? Вы с ним встречались?
— Вы что, раскапываете это убийство? — поинтересовался Бенн, присаживаясь на ручку кресла.
— Возможно, оттуда тянется ниточка к другим убийствам, которыми я занимаюсь непосредственно. Вы знакомы с Диллоном?
— Во время службы тянули лямку в одном батальоне. Мы сжевали вместе не один пуд соли. Он не убивал Ван Блейка.
— Что же с ним случилось?
Бенн пожал плечами.
— Его наверняка подставили. Когда замышляешь убийство такого человека, как Ван Блейк, всегда полезно иметь в запасе мальчика для битья. На этот раз им оказался Тэд.
— А как Ройс связан со всем этим?
Бенн посмотрел на меня озадаченно.
— А разве он связан? Я этого не знал.
— Брэдли считает, что убийство устроил Ройс по указке миссис Ван Блейк. Клуб перешел ему в качестве гонорара.
— Может, это и верная мысль, не знаю. Такой роскошный кабак, как «Золотое яблоко», не по моей части. Почему бы вам не расспросить бывшую приятельницу Ройса? Эта шлюшка всегда меня поражала постоянной готовностью разорвать его на части, если будет уверена, что ей не ответят тем же. Примерно в то время, когда убили Ван Блейка, она поссорилась с Ройсом. Он вышвырнул ее из их гнездышка.
— Кто она такая и как ее найти?
— Ее зовут Лидия Форрест. Она работает в клубе «Хэй-Дэй» на бульваре Тампа. — Бенн встал. — Когда у меня будет побольше времени, а у вас появится желание побеседовать, я охотно послушаю ваши соображения. Диллон был моим другом, и я хочу, чтобы ему вернули честное имя.
— Я с удовольствием расскажу, — заверил я.
Захватив письмо и сверток, он вышел, а я сел к телефону и вызвал Берни в Нью-Йорке. Через некоторое время он снял трубку.
— Как жизнь, дружище? — осведомился мой соавтор. — Давненько не виделись.
— Кручусь, как белка в колесе. Кажется, подходит время и тебе поработать чуток.
— Само собой разумеется. Рассказ продвигается отлично. Начало не оставило равнодушным даже Файетта. Дашь мне еще пару неделек и…
— Пару неделек — ерунда. Тебе предстоит дальняя дорога. Поедешь в Париж.
— Париж? — Его голос сорвался на визг. — Вот это да! Отличная новость! А Файетт, как думаешь, это выдержит?
— Выдержит, когда прочтет мой отчет. Я его высылаю. Необходимо проверить все передвижения Корнелии Ван Блейк во время ее пребывания в Париже. Я вышлю тебе нужные данные. Возьми с собой фотографию Фэй Бенсон и показывай в отелях, которые я назову.
— Разве она тогда ездила в Париж?
— Не знаю, но хочу выяснить. Проверь заодно и Джоан Никольс.
— Позволь, позволь, не слишком ли много поручений?! — запротестовал Берни. — В Париже есть чем заняться и кроме работы.
— Слушай, ты, никчемный пошляк! Я попал в серьезную переделку. Копы думают, что я застрелил пару ребят, и устроили на меня настоящую охоту. Они — грубые и невежественные люди, и если ты не сделаешь того, что я хочу, могу и сам прогуляться в Париж, а тебе предоставлю удовольствие расхлебывать эту кашу.
— Успокойся, Чет, дорогой, — поспешно затараторил Берни. — Я исполню все, что требуется. Только скажи.
Я покинул убежище около половины десятого, воспользовавшись запасным выходом. Ночь была темной и безлунной, в воздухе висела изморось. Темнота создавала иллюзию безопасности.
Я радовался случаю размять ноги. Написанный для Файетта отчет был настолько полон, насколько я в состоянии был это сделать. Он отнял у меня добрых четыре часа. Изложение фактов на бумаге помогло и мне самому прояснить некоторые темные места.
Я пришел к убеждению, что в случае, если я смогу обнаружить, почему убили Леннокса Хартли, найдется решение и остальных загадок.
У меня было достаточно времени, чтобы обдумать события вчерашнего дня, и я припомнил, как реагировала Корнелия на мое невинное замечание о полотне, написанном Хартли. Припомнил я и ее растерянность, когда она увидела фотографию Фэй Бенсон. Фэй была одной из натурщиц Хартли. Зацепка находилась где-то между этими тремя действующими лицами, двое из которых успокоились навек. Мне пришло в голову, что подруга Фэй, Ирен Джеральд, пожалуй, в состоянии помочь мне обнаружить эту зацепку. Вполне возможно, Фэй говорила ей что-нибудь, что могло наставить меня на путь истинный. При первой же возможности я решил увидеться с симпатичной девушкой.
К моей схеме надлежало еще как-то пристегнуть Гамильтона Ройса. Если брошенная им подруга пожелает заговорить, она сразу станет самым крупным козырем.
Крутая лестница сразу от входа в клуб «Хэй-Дэй», украшенного кричащей неоновой вывеской, вела в один из тех душных, темных подвалов, которые, экономя хозяину деньги на арендной плате, тем не менее как магнитом притягивают стада досужих туристов.
Угрюмый вышибала взыскал с меня трехдолларовый взнос за вход и пропустил в зал, мгновенно потеряв ко мне всякий интерес.
Я раздвинул стеклярусные занавески, скрывавшие вход в бар и на танцевальную площадку, и в тумане табачного дыма, лавируя между тесно установленными столиками, направился к стойке.
В клубе терлось десятка два посетителей, в основном девицы, занятые поисками мужского общества. Они явно превзошли разумный уровень в потреблении косметики, зато не достигли его по части одежды. Пока я шел к бару, их взгляды буквально впиявливались мне в кожу.
Краснолицый бармен кивнул мне, когда я остановился у стойки. Он оценивающе осмотрел меня, но как будто так и не сообразил, сколько на мне можно заработать. Я заказал неразбавленное виски.
— Если вам нужна компания, — заговорил бармен, ставя передо мной стакан, — стоит лишь улыбнуться одной из этих крошек, и она кинется к вам со всех ног.
— Которая из них Лидия Форрест? — осведомился я, взяв стакан. — Она сегодня не выходная?
Бармен прикусил язык. В его заплывших глазках появилось сонное выражение.
— Вам нужна мисс Форрест?
— Кажется, я выразился достаточно четко.
— Вы ее приятель? — поинтересовался он, и я почувствовал, что между нами встала стена отчужденности.
Я облокотился на стойку и улыбнулся.
— Если вам так необходимо знать, то я приятель ее приятеля, — заметил я мягко. — Ее нет поблизости?
— Нет. Послушайтесь моего совета, бросьте вашу затею. У нее есть друзья, которые очень обижаются на тех ребят, что ее спрашивают.
— Правда? — удивился я и покачал головой. Выпив виски, я подтолкнул к нему стакан. — Давайте не будем ссориться. У меня своих подруг предостаточно. Мне нет никакого резона разевать рот на чужой каравай. У меня к ней письмо — и только.
Он наполнил мой стакан и немного успокоился.
— Да тут все время шляются, надоедают, спрашивают ее, — посетовал он. — Если только письмо…
— Вот именно. Где ее найти?
Он получил за виски и соизволил даже принять доллар чаевых.
— Она начнет выступать через полчаса. Побродите тут пока, мистер.
Я вытащил еще четыре долларовых бумажки и продемонстрировал их бармену.
— Если я тут проторчу еще полчаса, меня придется выносить вперед ногами. А в ее туалетную комнату заглянуть можно?
Он почесал за ухом, изучая взглядом купюры.
— Думаю, можно, — наконец вымолвил он. — Вторая дверь направо от оркестра. Только не слишком заметно.
Деньги исчезли у него в кармане молниеносно, словно пушинка в раструбе пылесоса.
Я отнес стакан на стол поближе к оркестру, уселся и закурил. Крашеная блондинка внушительной комплекции поднялась и, не ожидая приглашения, подошла к моему столику.
— Привет, дорогуша, — пропела она, одарив меня улыбкой, которую можно было бы назвать ослепительной, будь у нее зубы чуть поприличнее. — Собираешься заказать мне выпить?
Я объяснил ей, что жду свою матушку. На ухмылку, перекосившую ее лицо, стоило поглядеть. Она вернулась к подругам и поделилась распиравшим ее весельем. В это время в поле их зрения появились два мужика в летних костюмах и галстуках ручной работы, и внимание девиц мгновенно переключилось на них.