Чтобы не отвечать на вопросы, которые задала бы полиция, увидев в машине вьетнамского пассажира, и избежать осложнений, он велел Нхан скрючиться на полу.
Он прикрыл девушку, положив сверху портплед. Будучи напуганным и не думая о последствиях, он вынул из портпледа пистолет и сунул себе под бедро.
К тому времени машина едва двигалась. Мощные огни освещали полицейского с направленной на автомобиль винтовкой.
Когда машина остановилась, светящиеся стрелки дешевых часов, за движением которых следил один из притаившихся в засаде крестьян, показывали точно четверть первого.
Двое других полицейских вышли из помещения: один встал впереди машины, другой — сзади. Оба навели винтовки на Джеффа, который ощущал, как по лицу струился пот, и слышал оглушительные удары собственного сердца.
В то время, как полицейский с фонарем подходил к Джеффу, один из крестьян вытащил из гранаты чеку и метнул ее в открытое окно помещения. Было велено произвести нападение точно в двенадцать пятнадцать, и теперь никто не сможет обвинить его в нарушении приказа.
Граната упала на стол, за которым недавно развлекались полицейские, и взорвалась с оглушительным грохотом, разбудившим крестьян, спавших в тростниковых хижинах по соседству. Из окна вырвалось слепящее пламя.
Осколок гранаты задел шею полицейского с фонарем и перерезал артерию. Другого полицейского взрывная волна отбросила на стену. Ветровое стекло «крайслера» разбилось, Джеффа слегка контузило.
Полицейский, находившийся позади машины, бросился ничком на дорогу и заполз под машину.
Заметивший эти поползновения крестьянин швырнул гранату вдоль дороги. Голову бедняги полицейского оторвало от тела, осколки в клочья разорвали шины на задних колесах машины.
Третья граната была брошена в здание, она и уничтожила последнего полицейского, мотнувшегося туда, чтобы укрыться за обломками.
Пролетевший камень ударил Джеффа по голове, из раны на лбу сочилась кровь. Оглушенный и ослабевший, Джефф был настолько ошеломлен, что не мог сообразить, что же произошло.
Трое крестьян осторожно выбрались из укрытия и наблюдали залитую лунным светом картину со смешанным чувством удовлетворения и страха. Они были довольны, что гранаты сделали свое дело, но им показалось, что шофер американской машины тоже пострадал, и будет плохо, когда маленький смуглый человек узнает об этом.
Приказав своим товарищам оставаться на месте, крестьянин, у которого были часы и который являлся руководителем отряда, осторожно двинулся вперед.
Джефф увидел темную приближавшуюся к нему фигуру. Он вытащил спрятанный под ногой пистолет и, когда крестьянин приблизился на расстояние в шесть футов, выстрелил.
Крестьянин, как подстреленный кролик, рухнул на спину.
Джефф не знал, оставались ли в засаде еще партизаны. Он пригнулся, стараясь через окно разглядеть, что происходило в темноте.
Один из оставшихся в живых крестьян вытащил из гранаты предохранитель и уже был готов швырнуть ее в машину, когда другой схватил его за руку.
К их общему несчастью, он не мыслил себе иного выполнения приказа. Им велели убить только полицейских, но не причинять вреда кому бы то ни было еще. Его инстинктивным движением было помешать товарищу бросить гранату. От резкого движения граната вырвалась из рук и упала в канаву. Раздался взрыв, осколки изрешетили террористов поневоле.
Осколки гранаты просвистели над машиной, заставив Джеффа съежиться. Рядом с ним послышался слабый стон. Джефф выругался, повернулся с пистолетом и только тут вспомнил, что сзади находилась Нхан. Наверное, стонала она.
— Заткнись, — рявкнул Джефф. — Они могут быть еще здесь.
Прошло пять томительных минут, в течение которых он не услышал ни единого звука. Он осторожно отворил дверь машины, выскользнул на землю. Несколько мгновений прислушивался, затем, убедившись, что опасность миновала, поднялся и огляделся по сторонам.
Он поднял все еще светившийся фонарь, который лежал рядом с трупом полицейского, и осторожно двинулся вперед. Джефф спустился с дороги и наткнулся на тела двух крестьян. Убедившись, что они не дышат, вернулся обратно.
— Все в порядке, — слабо проговорил он. — Ты можешь выйти.
Он отворил дверь и помог Нхан выбраться на дорогу. Всей тяжестью тела она повисла на нем, дрожа от страха.
— Ну, ну, — нетерпеливо говорил он, — все в порядке. Возьми себя в руки. Нам надо поскорее убраться отсюда.
Ноги девушку не держали. Когда Джефф перестал ее поддерживать, Нхан грузно опустилась на землю.
Оставив ее, Джефф подошел к «крайслеру» и осмотрел повреждения. Когда он увидел, в каком состоянии задние колеса, понял, что машина полностью выведена из строя, и выругался.
До Фудаумота семнадцать километров, и никакого транспорта даже в перспективе. Хотя кровотечение прекратилось, голова раскалывалась от боли. При мысли, что предстояло пройти пешком это расстояние, он почувствовал еще большую слабость.
Тем не менее уходить надо было немедленно. В любой момент могли появиться люди. Грохот рвущихся гранат далеко разнесся в тишине ночи.
Он подошел к сидящей на дороге Нхан. Она обхватила руками голову, жалобно скулила. Он опустился с ней рядом на корточки.
— Машина поломана, — сказал он. — Пойдем пешком. Вставай, Нхан. Возьми себя в руки. Нужно уходить. Каждую минуту сюда кто-нибудь может прийти.
Джефф взял девушку на руки и поднял. Она доверчиво прижалась к нему, нервная дрожь пронизывала ее тело.
— За три часа мы сможем дойти до твоего дедушки, — продолжал он.
— Там должны быть велосипеды, — сказала она прерывающимся голосом.
Он с изумлением посмотрел на нее, удивляясь, почему он сам об этом не подумал.
— Ты думаешь? Сейчас посмотрю.
Он побежал к разрушенному зданию. В высокой траве отыскалось три велосипеда. Два из них он выкатил на дорогу.
— Молодец, здорово придумала. Эта счастливая мысль избавит нас от проклятой прогулки пешком. Ты сможешь ехать, или мне посадить тебя к себе?
Неуверенной походкой она подошла к нему и взяла одну из машин.
— Я чувствую себя достаточно хорошо, — сказала она.
Волна нежности охватила американца.
«Черт побери, — подумал он, — сколько в ней мужества! Мне здорово повезло, что она со мной».
— Ну что ж, поехали. — Джефф вынул из машины портплед и сел на велосипед.
Он посмотрел на девушку, опасаясь, как бы она не свалилась. Действительно, вначале машина вихляла из стороны в сторону, но, проехав первые шесть или семь ярдов, она сумела выровнять велосипед и держалась в седле довольно уверенно.
Они направились в сторону Фудаумота.
— Если увидим какую-нибудь машину, — сказал он ей, — надо сразу же съехать с дороги «спрятаться в канаву.
Нхан не ответила. В глаза бросилось, с каким напряжением она вращала педали. Мысли переключились на появившиеся проблемы. «Прелестное начало, — думал он. — Когда Сэм обнаружит пропажу машины, сразу помчится ко мне. Ведь он предупредил, что машина потребуется ему в семь часов утра. Узнав, что я еще не вернулся, вообразит, что случилась авария. Потом обратится в полицию и скажет, что одолжил мне машину для поездки в аэропорт. Но скажет ли, что со мной была девушка?»
Он посмотрел на Нхан. Она чуть отъехала в сторону. Разорванная накидка развевалась по ветру за спиной.
«Возможно, — продолжал он свои размышления, — полиция обнаружит автомобиль, прежде чем Сэм узнает о его исчезновении. Они обратятся в посольство. Проклятье! Сразу же все закрутится. Посольство попытается разыскать Сэма. Они, конечно, решат, что находился за рулем он. Сэму придется сообщить полиции, что он провел ночь с китаянкой. Приятная необходимость! Представляю, что он обо мне скажет!»
Затем с чуть кольнувшим его угрызением совести подумал: теперь уже не имеет никакого значения, что подумает о нем Сэм. Если Джеффу улыбнется удача, то они вообще больше никогда не увидятся.
Вдруг новая мысль пронзила Джеффа: «Когда выяснится, что в машине находился я, полиция безусловно решит, что меня похитили партизаны. Ничего другого они просто не смогут подумать».
Он вспомнил, как несколько месяцев назад двое американских туристов поехали на машине в Ангхор, и с тех пор о них больше никто ничего не слышал. Автомобиль, на котором они ехали, разыскали, но никаких следов туристов обнаружено не было. Вьетнамские власти заявили, что они похищены бандитами, и, выразив сожаление посольству, сказали, что ничем не могут помочь.
Эта мысль обрадовала Джеффа. Следы его неожиданно обрываются. Полиция, уверенная, что он находится в руках партизан, не будет, конечно, утруждать себя поисками. Для поддержания своей репутации она еще может организовать небольшую инсценировку, но это не будет продолжаться слишком долго.
Впервые после того, как Джефф обнаружил бриллианты, на душе у него стало спокойно.
Глава 5
Энн Фай Во неожиданно проснулась и села в кровати. У входной двери громко и требовательно звенел звонок.
Она нащупала выключатель стоящей у постели лампы и зажгла свет. Посмотрела на будильник под лампой: без двадцати пять.
В узких миндалевидных глазах вспыхнул испуг, она затрясла жирное тело храпящего рядом Сэма Уэйда, вонзив длинные ногти в мякоть его руки.
Сэм выругался спросонья, оторвал голову от подушки, заморгал глазами.
— В чем дело? Какого черта?..
До его сознания долетели непрекращающиеся трели звонка. Он сел, окончательно проснулся.
— Что это? — спросил он в испуге.
— Кто-то звонит, — ответила Энн Фай Во.
— Какое мне дело, — с наигранным безразличием сказал Уэйд.
Но настойчивые, продолжительные звонки напугали его. Может, у этой девки есть муж или любовник? Может, это первые признаки намечаемого шантажа? Он выругал себя за то, что провел с ней ночь. Нужно же было плюхнуться в эту грязь: у нее столько же чувства и страсти, как у куля с рисом.
— Который час?