Я взглянул в окно и очень правильно сделал: как раз в этот момент к отелю подъехали две полицейские машины.
— Карл! — завопил я. — Полиция уже здесь. В отеле есть черный ход?
— Он скорей всего, уже блокирован, — ответил Карл на ходу. — Попытаемся уйти через крышу.
Я сгреб со стола пистолеты и патроны, захватил нераспечатанную бутылку виски и направился к двери. Карл бросился следом.
— Черт возьми! — пробормотал я. — Мне казалось, у нас есть дня два на раскачку. Они нашли нас слишком быстро, это внушает подозрения.
— Рассуждать будем потом, — отрезал Карл.
— Где грузовой лифт?
— За поворотом.
Свернув за угол, мы услышали глухие шаги по коридору.
— Это они, — шепнул я и, подскочив к коридорному, который как раз вкатывал в грузовой лифт тележку с грязной посудой, направил на него пистолет.
— Быстро наверх!
Глаза парня едва не выскочили из орбит. Я втолкнул его в лифт и нажал кнопку верхнего этажа. Когда лифт остановился, я велел коридорному:
— Повернись!
Парень безропотно повиновался, и я, чувствуя себя негодяем, ударил его рукояткой пистолета по макушке. Он тяжело осел, а мы выскочили из лифта.
На крышу вела крутая лесенка, и мы бросились по ней. Там, наверху, располагался ресторан, но сейчас в нем было пусто. Мы перелезли через невысокое ограждение и спустились на другую крышу.
Впереди бежал Карл, грохоча по крыше коваными ботинками, за ним — я, одной рукой придерживая развевающиеся полы смокинга, а другой прижимая к груди бумажный пакет, где покоились патроны, пистолет и бутылка виски.
Миновав пять или шесть крыш, Карл внезапно остановился и, стараясь отдышаться, оперся на стену. Я подошел к краю крыши и заглянул вниз. Там было спокойно.
— Будем спускаться, — решил я. — Полиция сейчас появится на крыше.
Карл кивнул, и мы полезли через маленькое окошко на чердак, а оттуда вышли на лестничную площадку.
Это был жилой дом. Рядом с чердачной дверью стояли какие-то бочки.
— Помоги мне, — велел Карл, и мы, забаррикадировав дверь бочками, начали спускаться по лестнице.
Вид у нас был, наверное, довольно комичный: первым спускался Карл, рост которого лишь сантиметров на десять превышал полтора метра, а следом я — метр девяносто. Костюм Карла был испачкан мелом и порван на спине, на моем же смокинге каким-то чудесным образом оторвались все пуговицы, и теперь он развевался, как пиратский флаг. Но насладиться этим комичным зрелищем никому не довелось: на нашем пути не встретилось ни одного человека, и мы, благополучно спустившись, оказались на тротуаре.
Яркое солнце слепило глаза. Тротуар был заполнен людьми, и мы, затесавшись в толпу, пробились к автобусной остановке.
Я знал в Париже лишь одно место, где наш вид не вызовет пересудов, и мы сможем переждать там день-другой.
И теперь мы направлялись именно туда.
Глава 4
Восточный район Парижа в любое время суток напоминает потревоженный улей. Он кишит всякого рода проходимцами и наркоманами, это убежище преступников и проституток. Здесь, в руинах старых домов разные подозрительные личности находят бесплатный кров, а две или три забегаловки — краса и гордость района — никогда не пустуют. Там собираются любители выпить и те, кто ищет повод для драки, а уж если драка завязалась, она не обойдется без поножовщины. Так было даже во время войны. Тогда сюда не приезжали полицейские машины, а уж сейчас и подавно. В войну я скрывался здесь целый месяц и знаю этот район, как собственную физиономию. Сюда-то я и привел Карла, который морщился и чихал от царящего вокруг смрада. Двухсотдолларовый костюм Карла, хоть и порванный на спине, и мой смокинг были здесь неуместны и вызывали насмешки.
Мы поднялись по трухлявой лестнице разрушенного дома, который стоял на окраине квартала. На втором этаже нам удалось обнаружить вполне пригодную для жилья комнату, и мы почти не обратили внимания на то, что потолок готов рухнуть нам на голову.
— Располагайтесь, месье, — сделал я широкий жест рукой. — Все удобства к вашим услугам.
Карл кивнул, извлек откуда-то из-под мусора трехногую табуретку, сдул с нее пыль столетий, уселся и спросил:
— У тебя как с деньгами?
Я вынул бумажник и исследовал его содержимое.
— Три тысячи сто франков да еще пять тысяч, которые я отобрал у покойного Фредди.
— А у меня — не густо: одна сотня да еще какая-то мелочь.
— Прежде всего следует купить новую одежду. Иначе люди подумают, что мы — участники какого-нибудь маскарада. Разгуливать в таком виде глупо и опасно.
— Согласен, — кивнул Карл. — Отправляйся немедленно. У нас еще много дел.
— Кстати, — задумчиво произнес я, — если полиция будет работать такими темпами, то в дневном выпуске газет появятся наши фотопортреты. Для этого им нужно лишь обратиться в Министерство иностранных дел и снять копии с фотографий на визах.
— Да, купи-ка еще грим.
— Я пошел. Гуд бай, дружище.
Я решил не ходить далеко и купить вещи в одном из трущобных магазинчиков. Конечно, там с меня сдерут три шкуры, но зато ни одна живая душа не узнает о моем посещении.
Магазин ютился между табачной лавкой и подозрительной конторой, которая якобы занималась учетом населения. С трудом обнаружив над дверью кнопку звонка, я предупредительно нажал на нее и только после этого вошел.
За прилавком сразу же возник лысый толстячок, которого я помнил еще с времен оккупации.
— Месье Жак! — выкрикнул он имя, которым звал меня в войну. — Что-то вас давненько не было видно!
— Привет! Решил кое-что купить у тебя.
— Всегда к вашим услугам. Чего изволите?
— Одежду и грим.
Он проводил меня в соседнюю комнату, и там я выбрал пару чуть поношенных костюмов для себя и Карла. Затем толстячок сунул мне в руку картонную коробку.
— Это грим.
— Сколько с меня?»
— Три пятьсот.
Это было настоящим грабежом, но пришлось смириться. К тому же хозяин не стал допытываться, почему один из костюмов меньше другого на десяток размеров.
Толстячок проводил меня до двери.
— Если понадобится что-нибудь еще, обязательно приходите!
— Непременно, — пообещал я, покидая гостеприимную обитель.
За время моего отсутствия Карл успел притащить откуда-то диван, тумбочку и теперь, просматривая газеты, пил виски.
Я кинул сверток с костюмами на диван, а коробку поставил на пол.
— Ну вот, — обрадовал я его, — можем начать перевоплощение.
— Я не против, — Карл с сожалением оторвался от виски и сел на диван. Посмотрев, как я наполняю свой стакан до краев, он вздохнул: — Все-таки странно, что нас так быстро вычислили.
— Ничего странного. Мы были в клубе единственными посторонними посетителями. Полиции оставалось лишь сложить два и два.
— В этом деле много темного. Зря я все-таки связался с тобой. Теперь мы сидим без денег, нас повсюду ищет полиция, и мы вынуждены жить в трущобе. И все это из-за твоего закадычного друга Лесажа. Он мне не нравится. Мы должны его основательно прощупать. И еще… Почему они охотятся за тобой. Может, это что-то, связанное с твоим военным прошлым?
— Не имею понятия.
— Во всяком случае мне понятно, что всех остальных похитила эта банда.
— Погоди. Возможно, что-то прояснится в «Пламени».
— Хотелось бы надеяться, но маловероятно. Итак, кто знает о твоем приезде?
— Никто, кроме Лесажа. Больше я ни с кем не встречался… хотя… девчонка, которая живет напротив Анни…
— Итак, два варианта: Лесаж и девчонка. Ты должен встретиться со своим другом, назначить ему свидание в каком-нибудь пустынном месте и проследить, явится он один или с кем-то. Тогда все станет ясно.
— Ну что ж, это не лишено здравого смысла.
— Ты пока отправляйся в «Пламя», а я наведаюсь к той девчонке. Как ее зовут?
— Элен де Фар.
Карл принялся гримироваться. Он надел рыжий парик и приклеил пушистые рыжие усы. Я же воспользовался белым париком и приклеил светлые усы и бороду.
Пришло время действовать.
Мы зашли в бар, который располагался в нескольких шагах от нашего убежища. Заведение было наполнено разномастными личностями, но все как одна подозрительными.
Карл принялся листать телефонную книгу в поисках бара или ресторана, который назывался бы «Пламя», а я набрал номер Лесажа.
Трубку взял сам Анри.
— Это Берт, — сообщил я трагическим полушепотом.
— Берт! Тебя ищет вся полиция Парижа. Неужели это ты прикончил охранников?
— Поговорим при встрече. Мне нужно обсудить с тобой кое-что.
— Хорошо. Но где?
Я назвал ему перекресток в Восточном районе недалеко от бара, где мы находились.
— Я приеду.
— Через полчаса. Сможешь?
— Смогу, конечно.
— И вот еще что… Я загримировался, чтобы меня не сцапали ажаны, но ты меня все равно узнаешь. У меня в руках будет сверток из газет. Все. Жду.
— Немедленно выезжаю.
Я повесил трубку.
В этот момент Карлу повезло: он отыскал «Пламя». Это был ресторан на площади Пигаль, недалеко от площади Звезды.
— Отлично, Карл. Я тоже кое-чего добился. Назначил Лесажу встречу недалеко отсюда через полчаса. Теперь нам необходим манекен.
И не обращая внимания на округлившиеся глаза товарища, я купил у бармена пять газет, взял со стола пустую бутылку, плотно обернул ее газетами так, что получилось нечто вроде цилиндра, а потом окинул взглядом зал. Выбор пал на бородатого алкаша, который примостился за угловым столиком.
— Хочешь заработать пару сотен? — предложил я, подходя к пропойце.
Взгляд его, замутненный уже принятыми градусами, резко прояснился.
— Смотря за что, — ухмыльнулся он, набивая цену.
— А ты, я вижу, смышленый парнишка, — одобрил я. — Нужно передать одному парню вот это, — и показал ему сверток.
— Накинь еще сотню, и я, пожалуй, соглашусь.
Я отрицательно мотнул головой.
— Найду кого-нибудь другого, — и повернулся спиной.