— Ничего, — спокойно возразила мулатка, и так как негр по-прежнему держал дверь, добавила более резко: — Вы дадите мне войти?
Его глаза лихорадочно заблестели и стали перебегать с Селии на площадку, на лифт и снова по тому же кругу.
— Нам не о чем разговаривать! — заявил он.
Селия решительно шагнула вперед, и ее маленькая ладошка уперлась негру в грудь, тому ничего не оставалось, как уступить.
Оба оказались в крошечной передней, где Селия, не спуская глаз с негра, захлопнула дверь ногой.
— Все же вам не следовало приходить, — грустно произнес негр.
Селия, не обращая внимания на эти слова, проследовала в большую гостиную, окна которой выходили на запад. Часть помещения была занята концертным роялем. Около камина был поставлен диван со множеством пестрых подушек. На стенах висели полки с нотами, а один угол занимала целая гора разнокалиберных тамтамов.
Гилрой встал рядом с роялем, словно собирался петь. Он нервно теребил край жилета и смотрел себе под ноги.
— Вы первый, кто встречает меня подобным образом, — готовая взорваться от гнева, процедила Селия.
— Все цветные относятся к вам не лучше, чем я, — пожал плечами Гилрой. — Вы ведь больше не наша.
— Похоже, вы страшно любите поговорить о национальном вопросе. Но почему? Разве я не того же цвета, что и вы?
Негр сел за рояль.
— Вы не думаете о таких, как я, иначе… — он пожал плечами. — Но мы уже много раз об этом спорили. Что вам нужно?
Селия с усилием взяла себя в руки.
— Мне было очень одиноко и захотелось повидать вас.
Гилрой принялся тихонько наигрывать. Его длинные пальцы, едва касались клавиш и, казались, ласкали зарождающуюся мелодию.
— Не лгите. Почему вы боитесь сказать правду?
Селия подошла к окну.
— Но я действительно хотела повидать вас.
— Вы сколько угодно могли любоваться на меня в клубе сегодня ночью.
Лицо мулатки изменялось по мере того, как крепла грустная мелодия, извлекаемая Гилроем.
— Скажите, что я должна сделать? — Она прошла через гостиную и села на длинную банкетку рядом с ним. Гилрой продолжал играть, надеясь, что это занятие не позволит разговору перейти в более интимное русло.
— Я знаю, что вам нужно от меня, но прежде, чем заговорить об этом, подумайте, нужно ли?
Селия вдруг прижалась к нему. Ее тело желало этого человека, который олицетворял для нее Гаити. Через несколько лет Ролло, Батч и другие пресытятся ею, что же тогда будет? Если только Гилрой или кто-то вроде него, не подберет Селию, она уже никогда не окажется на Гаити. А ей частенько приходилось мечтать о родине.
— Что же все это значит? — прошептала она.
— Ничего хорошего, — был ответ. Гилрой снял длинные пальцы с клавиш. — Оставьте эту идею.
Селия поднялась и направилась к низкому столику, где лежали сигареты и стояла бутылка виски. Закурив, она налила себе виски, а потом села на пол и скрестила нога. Ее юбка скользнула при этом ниже колен.
— Выходит, я для вас ничего не значу? — спросила она.
— А почему вы решили, что можете что-то значить для меня? — взгляд Гилроя был пустым, глаза похожи на стеклянные шарики.
Селия смотрела в стакан, а мозг ее лихорадочно искал выход из этого дурацкого положения.
— Но ведь вы меня любили, — напомнила она, надеясь, что это их сблизит. — Неужели все позади? Все наши дни и ночи? Разве это могло пройти бесследно?
Гилрой вновь заиграл.
— Для вас — да. Вы решили, что нашли кое-что получше.
— Людям свойственно ошибаться, — возразила она, сдерживая почти искренние слезы. — Я ошиблась. И что же? Убить меня теперь, что ли? Разве мы не можем начать все сначала?
— Не вижу причины что-либо менять в наших отношениях, — резко сказал Гилрой. — Было время, когда ради вас я был готов на все, но вам этого не хватало, хотелось чего-то другого. И довольно, прошу вас. — Он резко встал. — А теперь уходите! Вы не должны были здесь появляться.
Селия с обидой посмотрела на него.
— И я даже не могу попросить вас о помощи?
Негр покачал головой.
— Вы прекрасно знаете, что хотите попросить меня о чем-то дурном. Но это произойдет даже и без вашей просьбы, — он сжал свои громадные кулаки. — Я… я это сделаю!
Селия поставила стакан на столик.
— О чем вы?
— Если Ролло попросит меня, я сделаю это. Но это станет концом для всех нас. И хорошо!
Первобытный ужас, дремавший в самых потаенных уголках души, с неожиданной силой охватил все ее существо.
— Если он попросит? Что вы хотите сказать?
— Ни один из вас не колебался, когда появлялась возможность хорошо заработать. Держитесь от этих людей подальше, Селия, в последний раз предупреждаю!
Она вскочила.
— Вы говорите так загадочно, — проговорила она, борясь со страхом. — У вас сегодня странное настроение. Может быть, завтра…
— Я вам кое-что покажу, — неожиданно сказал Гилрой, быстро подошел к шкафу и вынул оттуда двух маленьких куколок сантиметров по десять высотой. Одна из них, черная, безусловно, изображала Селию: на ней было надето красное платье, на голове — белый тюрбан. Другая, белая, была одета в голубое шелковое платье, на грубо вырезанной голове висели обрывки желтого шелка.
Селия расширившимися глазами смотрела на куколок.
— Видите?! — крикнул Гилрой и бросил фигурки на диван. Они упали вместе: белая поверх черной.
Четыре раза он бросал кукол на диван, и каждый раз они падали так, что белая оказывалась сверху.
— Видите? — спросил он. — Всегда получается так!
— Вы меня просто пугаете, — прошептала Селия.
— Попробуйте сами, — предложил он, протягивая ей куклы.
Некоторое время мулатка стояла в нерешительности, а потом, охваченная внезапной яростью, схватила кукол и сильно бросила о стену. Отскочив от стены, они повалились на ковер: белая поверх черной. Селия задрожала, лицо ее посерело.
— Что это значит?
— Ничего хорошего, — грустно сказал Гилрой и отправился поднимать фигурки. — Это ваша злая судьбы.
Подняв с пола, он приблизил к ее лицу белую куклу в смешном голубом платье и обрывками шелка на голове.
— Кто же это? — Селия сделала шаг назад, ее трясло от страха. — Вы стараетесь запутать меня…
Резкий звонок прервал ее.
— Кто это? — спросила она, испуганно глядя в сторону прихожей.
— Не знаю.
Оба стояли неподвижно. Снова раздался звонок.
— Идите в ту комнату, — кивнул Гилрой на дверь в конце гостиной.
— Лучше не открывайте, — попросила Селия, думая о Батче. — Если меня здесь кто-нибудь застанет…
Гилрой улыбнулся.
— Об этом следовало подумать раньше.
Селия бросилась в другую комнату.
Дождавшись, когда дверь за ней закроется, Гилрой прошел в прихожую, и открыл. На площадке стоял доктор Мартин.
— Мне нужно с вами поговорить, — заявил он и, не дожидаясь приглашения, прошел в гостиную.
— Я вас ждал, — сказал негр, входя вслед за ним.
Доктор потянул носом: в воздухе витал легкий аромат духов Селии. Он бросил на Гилроя подозрительный взгляд, но тот сохранял полное спокойствие.
Усаживаясь в кресло, доктор подумал об удивительной всеядности этой мулатки.
— Что вы сказали? — спросил он, хмурясь. — Почему это вы вдруг меня ждали?
Гилрой снова сел к роялю.
— Пусть вас это не волнует, доктор. Я вас слушаю.
— Вы — странный тип, — недоумевая, произнес Мартин. — Но не будем об этом. Я хочу предложить вам заработать приличные деньги. Есть один человек, который интересуется вуду. Он заплатит. Вы можете быть полезным в этом деле.
— Вуду? Но почему вы думаете, будто я что-то знаю? Я слышал об этом культе, но ничего в нем не понимаю.
Доктор пожал плечами.
— Я прекрасно понимаю, что это просто суеверие. Но какая нам разница, если на этом вы сможете заработать тысячу фунтов?
Гилрой прикрыл глаза.
— Но что вы хотите от меня? Что я должен делать?
— Все очень просто, — улыбнулся врач. — Могу объяснить. Мы организуем несколько сеансов и проделаем все таким образом, чтобы наш клиент поверил, будто вы — большой знаток этого ритуала. Подробней поговорим сегодня вечером у Ролло. Мне нужно только ваше желание помочь.
— Если дело в такой малости…
— Конечно! Мы, правда, еще не совсем понимаем, чего этот тип от нас хочет, но это скоро станет известно. К тому же он не совсем в своем уме, так что выколотить из него деньги будет несложно.
— А вы сами верите в ритуал вуду? — безразличным тоном спросил Гилрой.
Доктор ухмыльнулся.
— Не будьте идиотом! Может, вы скажете, что верите в воскресение из мертвых?
— В моей стране в это верят, — неопределенно произнес Гилрой. — Но мы, конечно, всего лишь необразованные негры… — Он встал. — Итак, сегодня вечером мы будем говорить у Ролло об этом?
— Думаю, могут возникнуть некоторые трудности. Но вы нам поможете.
— Я сделаю все, о чем вы попросите, доктор.
Доктор тоже поднялся.
— Тысяча фунтов — не пустяк, — сказал он, следуя за Гилроем к двери. — Я еще многое должен приготовить к вечеру.
— В таком случае, до вечера, — сказал Гилрой, распахивая дверь.
Доктор остановился на площадке.
— На вашем месте, — сказал он, пристально разглядывая негра, — я не пользовался бы этими духами. Ведь люди могут подумать…
— Меня не беспокоит мнение каких-то людей, — с вызовом ответил Гилрой и захлопнул дверь перед носом доктора.
Большой дом под номером сто пятьдесят пять по Филам-роуд, был отделен от улицы низкой стеной. К двери вела широкая белая лестница. Этот дом принадлежал Сендрику Смиту, который, оставив артистическую карьеру, занимался теперь сдачей помещений внаем.
Сендрик Смит прекрасно обходился без посторонней помощи. Он держал лишь уборщицу, которая приходила три раза в неделю, все остальное Сендрик делал сам.
У него было шесть постояльцев, и он считал ночь потраченной даром, если не удавалось сдать две-три комнаты временным, или, как он их называл, «ночным» клиентам, преимущественно девушкам.