– Габыч, замок у меня должен нести ужас, быть кошмаром для штурмовиков!
Тогда я про себя подумал: «Какой, на хуй, кошмар? Я же нормальный парень. Не буду я конченым упырём, чтобы меня ненавидели!» Но Ленон, видимо, знал что-то больше, чем я. Опыт у него был колоссальный. В итоге я всё-таки стану этим кошмаром, летящим на крыльях ночи.
Несколько слов про нашего нового командира взвода в отряде Дикого. Ленон – человек сложный и с тараканами в голове. Впрочем, как и все мы. Всё, что я знаю о Леноне, знаю с его слов во время наших очень коротких разговоров, случавшихся крайне редко. Другие про него ничего не рассказывали. Почти. Я не придаю этому значения.
Был он гуманитарием. Человек учился или уже окончил вуз. В 2014 году, с началом войны на Донбассе, он взял и перевернул всё с ног на голову. Ушёл добровольцем. Сильный поступок. По моему мнению. Вроде как работал у Мозгового. Но это неточно. В Контору пришёл во второй половине десятых. В свои тридцать лет имел уже достаточно приличный боевой опыт. Когда я приехал на линию боевого соприкосновения, он был «триста». Был оператором БПЛА. Ходил со штурмами. И там то ли осколок, то ли хрен знает что ещё.
Ленону достался взвод, который вырос до нескольких сотен человек буквально за месяц. Выросло количество огневых средств, которым требовался боезапас. Выросло до фига ещё чего. Он достойно продолжил дело Мёрфа.
Именно Ленон мне прочитал стихотворение Гумилёва, о котором я даже и не подозревал.
…И так сладко рядить Победу,
Словно девушку, в жемчуга,
Проходя по дымному следу
Отступающего врага…
Это стихотворение Гумилёв читал в Петербурге в «Бродячей собаке» в декабре 1914 года. И ведь ничего не изменилось. И через сто лет для русских война очень идеализирована. Таков наш этнос.
Мы нашли с Леноном точки соприкосновения. Видимо, потому, что мы были оба из гуманитариев. И это дало о себе знать. Несмотря на наши различные взгляды на жизнь, на развитие подразделение у нас был один взгляд. И это было самое главное. Пройдет совсем немного времени, и мы превратимся все из ватаги ушкуйников в подобие дроздовцев или марковцев[11]. Кому надо, почитайте, кто это. Дисциплина и сила воли! Вот что мы ставили с ним во главу угла. Чтобы нам достичь этого результата, впереди было много работы. А пока я дословно выполнял указания Ленона, потому что сам ещё не отдуплял, что к чему.
53
После возвращения из Николаевки мою группу разобрали, как горячие пирожки. Азяк ушёл замком к Румпелю, которому дали взвод, Богатыря мы поставили группником. Азукар тоже стал группником. Чем-то он мне приглянулся, и я рекомендовал его Ленону. Ещё одну группу из вновь прибывших возглавил Батя, но под присмотром Ромахи. Старый волк Ромаха был как дядька Черномор у ребят. И ещё группа Эла. Всё той же самой бандой. Все плотно погрузились в обучение. Полторы недели пролетели в один миг, и мы снова начали выдвигаться на боевое задание.
Ленон поставил мне задачу, и я принимал приходящие группы штурмовиков. Потом занялся расчётами тяжей и сапёров. Направлял парней на утверждённые позиции, контролируя их боеготовность и обеспеченность всем, чем надо. Это была вторичная проверка. На ПВД, при отправке, их контролировали старшина и взводные медики.
На какой-то из бэх примчали тяжи. Среди них был Танатос. После ухода в отпуск Юнкера он стал старшим расчёта на «Утёсе». Танатос сгрузил весь свой нехитрый скарб и пока ходил туда-сюда. Дело в том, что мы меняли другой взвод, и наши штурма приезжали, а другие уезжали. И пока он, значит, ходил, уходящие на отдых мужики забрали у него прицел от «Утёса» с собой. Танатоса, конечно, охватила лёгкая паника, но он не стал сидеть сложа руки и стал пробивать, где прицел. Как оказалось, прицел был старшины убывавшего взвода. Ленон, естественно, узнал об этом, и мы вдоволь поржали с Танатоса. Всё закончилось, как и со мной ранее.
– Танатос, за свой косяк ты будешь старшиной!
– Принял, – ответил Танатос.
Немного поясню о должности старшины, а то, может, кто-то сейчас думает: вот ещё наказание, старшиной сделал! На старшине несколько сот рыл с криками: «Дай! Дай! Дай!» Причём большинство из этих рыл относится к инвентарю и личным вещам крайне халатно. И почти все из них считают, что всё происходит по мановению волшебной палочки. В общем, старшина – это тот, кто идёт туда, не знаю куда и достаёт то, не знаю что. Для всего взвода!
Понятно, что необходимые ресурсы у компании имеются, для этого нужно, мягко скажем, охренеть как постараться. И так, чтобы это всё ещё и работало. Так что будем считать, что Танатос успешно поддержал меня в стремительном карьерном росте.
Взвод заходил на позиции. Я контролировал прибытие личного состава. Уходя, я оставил группу подноса с новым старшим. Разгребать и разносить, что кому надо. Парень при разговоре на ПВД, сказал, что готов возглавить группу и сделает эту работу хорошо. До него временно руководил подносом «одноразовый» Клузо. Сапёр.
Как оказалось, Клузо ни хрена не одноразовый. Клузо – мужик моего возраста. Армейский сапёр в прошлом. Не от мира сего. Говорить без остановки он мог очень долго. Несмотря на все свои таланты, являлся невероятным говоруном, только повод дай. Но с подносом он справился на отлично, и теперь ему дали группу сапёров для обучения. Поначалу у меня очень часто появлялось желание разбить ему ебало, но потом я к нему привык.
Оставив всю эту ватагу внизу, я начал карабкаться на крутые склоны укрепа. Наверху расположились пункт зарядки аккумуляторов для раций и других различных приборов во главе с Таро. Этот тип уже был в командировке в районе года. Ещё там были птуристы во главе с Щорсом. Говард ушёл в отпуск. А также наши наблюдатели-корректировщики с БПЛА: Теорема и Колдун.
С Теоремой я уже был знаком, Колдуна видел пару раз. Считались они у нас корректировщиками от бригадной арты и вели себя поначалу нагло. Во всяком случае со мной. Человек я новый в должности, хоть и старый член подразделения. Авторитет надо было продолжать зарабатывать на новом уровне. Само ничего двигаться не будет. Пиздюлей им дать Ленон не разрешал. Поэтому мы долго налаживали с ними контакт, но в целом на боевое взаимодействие это не сильно влияло.
Я обошёл поверху всю сеть окопов, не спускаясь в траншеи. В воздухе стояла тишина. Потом нырнул вниз, уже перед самым бронеколпаком. Внутри меня встретил Комбо с поставленными и налаженными рациями. Ещё был Хелдрейк, который сменил на посту старшего ВОПа Ваниша.
На гражданке Ваниш был то ли продавцом в большом строительном магазине, то ли руководил продавцами там. Никакого опыта военного не имел от слова совсем. И, находясь на этом посту, отладил работу подразделения так, что его позвали в бригадную артиллерию. За короткий срок наладил работу уже здесь, во взводном ВОПе. Это было для меня ещё одним примером. Если ты хорошо и ответственно справляешься со своими обязанностями, то тебя видят и дают расти. Хелдрейку предложили должность с условием продления договора на пару месяцев. И он согласился. Заработную плату ему повысили соответственно.
Ленона не было, он уехал. Сказал, что будет вечером или завтра утром. Мы с Комбо принимали доклады о том, что подразделения закончили смену на позициях, сколько БК им оставили. БК пересчитывали для того, чтобы в тылу старшины перекинули его между взводами, иначе снимающимся подразделениям надо это тянуть на себе обратно. Зачастую многие ленились оттягивать БК обратно, тяжело, хуле. В Кодеме на перекрёстке у дохлого хохла-вонючки, я как раз спалил ящиков семь семечек (патроны) для стрелкотни. И приказал старшине подноса, если на следующий день никто не заберёт, то подмести эти ящики. Хелдрейк же принимал доклады от тяжей о выставлении БК и количестве семечек (мины, гранаты для огневых средств) у них в наличии. И сколько ещё нужно было донести подносу.
Первые дни я вообще ничего не понимал. Что от меня нужно? Ходил, как индюк, с серьёзным выражением лица. Якобы всё понимаю и как будто бы все так и было задумано. ПК свой я сдал, но взял вместо него РПК. Походив с этой «бандурой» по подразделениям, я разрыдался внутри себя, но поменял на обычный АК. С ним было всё-таки полегче.
На следующее утро Ленон договорился с танчиком, и они должны были приехать на закрытую позицию, чтобы с помощью нашей корректировки отработать одну загрузку боекомплекта по позициям, которые занимал противник. Они находились как раз над Николаевкой.
Я вышел из бункера, взял у Хелдрейка бинокль и начал осматривать окрестности. В частности долину реки Кодема. На склоне были видны разрывы. Тройка утюжила позиции хохлов. Судя по разрывам, восемьдесят вторыми миномётами. Бронегруппа вышла на связь! Танчик прибыл! Экипаж Хиппи. Теорема взлетел на корректировку. Ленон вышел на связь с танчиком:
– Хиппи, наводись на Харитон 72890, Ульяна 27466, по готовности доложить.
– Принял. – Прошло около двух-трёх минут. – Ленон, Ленон, мы готовы.
– Принял, выстрел!
– Есть выстрел, наблюдайте.
– Принял. Есть выстрел. Наблюдаем.
– Теорема, разрывы видишь? Корректировка будет?
– Разрывы вижу. Корректировка север пятьдесят.
– Принял север пятьдесят.
– Хиппи, Хиппи, я Ленон.
– Хиппи, да, для Ленона.
– Хиппи, разрывы наблюдаем. Север пятьдесят.
– Принял, север пятьдесят. – Через минуту: – Выстрел, наблюдайте.
– Принял выстрел, наблюдаем. Теорема, выстрел, наблюдай.
– Принял, наблюдаем. – Через полминуты: – Хорошо легло.
– Принял. Хиппи, Хиппи, я Ленон!
В самый разгар в эфир вываливается кто-то из тяжей. Узнать, а где же его паёчки?
– Приём, а вы где?
– Циркулярно, съебали из эфира! Идёт боевая работа! Пока идёт боевая работа, в эфир никто не выходит. Говорить «принял» не надо.
– Хиппи, Хиппи, я Ленон.
– На приёме.