– Скажи Медведю, готовность семьдесят два часа, – отчеканил Бульба.
– Понял, командир.
***
Генерал Говард не любил свою работу. Начав военную карьеру во Вьетнаме, он воевал всю жизнь. После Вьетнама была Камбоджа, затем Иран, Афганистан, Югославия, Ливия. Скромный список военных компаний, в которых он принимал участие. И сейчас, сидя в подземном герметичном бункере, генерал вспоминал о них с умилением, совсем как его отец в последние месяцы жизни, только что слюни не пускал. Возможно, он постарел, но в свои неполные семьдесят генерал не чувствовал себя стариком, напротив, бодр, подтянут и ещё может отжаться двадцать раз, а это какой никакой, а показатель.
Бодрый старик всё ещё заглядывался на женщин, особенно его волновала чернокожая красотка Уильямс. Стерва догадывалась и потому усиленно крутила бёдрами в присутствии генерала. Подсознательно Говард знал, что дело не в возрасте, а в забытом всеми богами месте с населением, которое они никак не могут приручить. Грёбаный Стикс.
И дело не в том, что ему каждый день приходиться проверять списки на расчленение, шестизначная цифра, ежемесячно капающая на счёт, легко закрывает на это глаза, к тому же, это не люди, а мутанты. В этом отношении совесть Говарда чиста, он выполняет долг перед страной. В конце концов и сюда придёт демократия, долг генерала поддерживать имидж страны, которая всегда и во всём первая. Говард не подведёт.
Из задумчивого созерцания карты ближайших кластеров генерала вывел интерком.
– Генерал Говард, сэр!?
– Уильямс!?
«Ох уж эта Уильямс».
При звуке её голоса у генерала поднималась температура, но не во всём теле, а только в промежности, пробуждая подзабытые ощущения.
Маргарет, его жена, уже не пробуждает ничего, кроме нервного тика, который Говард мастерски скрывает. Не трудно два дня за месяц строить из себя любящего супруга. Совет директоров не даёт больше двух дней. Генерал, при желании, мог бы добиться более продолжительного отпуска, но тогда они могут решить, что бессменный генерал устал, и начнут искать сменщика, дабы перевести на вахтовый метод.
Его знакомец из совета уже делал намёки. Говард не мог такого допустить, ведь до желанной инъекции осталось каких-то три месяца, а со сменщиком срок удвоится. Он заслужил право на сыворотку как командующий фортом. Вожделенный укол раз в три года и старость сдаёт позиции. Почти три года назад, когда Говарду сделали первый укол, он завёл интрижку с ассистенткой доктора Маршала, это не трудно, когда скидываешь груз десятков лет и чувствуешь себя молодым жеребцом. Как же приятно ощущать бьющие в голову гормоны. Через несколько месяцев Говард станет ещё моложе, и Латиша Уильямс развеет его тоску.
– Генерал, сэр, воздушная разведка докладывает, сектор семь-ноль-пять перезагрузился на шесть часов раньше запланированного времени.
– Ну что ж, такое бывает, лейтенант, спасибо за своевременный звонок и передайте разведке, что их внимательность зачтётся, – говоря это, генерал рисовал в воображении живописную картину извивающегося под ним упругого чёрного тела Уильямс.
– Так точно, сэр, – сказала лейтенант и отключила связь.
Это игра воображения? Или в её голосе появились игривые нотки?.. Не важно, всему своё время. Сейчас же необходимо заняться рутиной. Кто, кроме него?
– Хейз, – требовательно произнёс генерал, выжав нужную кнопку внутренней связи.
– Генерал, сэр!? – сразу ответил тот, словно знал, что его вызовут именно в эту секунду.
Говарду Хейз не нравился, он считал его тем ещё жополизом, постоянно делал комплименты и пытался выслужиться на ровном месте. Так и хотелось ему сказать, хватит, у тебя уже язык коричневый!
– Сектор семь-ноль-пять, миротворцы и воздушная поддержка, всё по прежней схеме, выполняйте!
– Понял, сэр! Разрешите личное участие? – успел он ввернуть просьбу до того, как генерал отключился.
«Вот же жополиз! А чем дьявол не шутит? Вдруг его мутант загрызёт».
– Разрешаю, – милостиво выдал генерал после недолгого обдумывания.
– Отлично, сэр! Спасибо, генерал! Сэр! – зачастил с благодарностями Хейз. – Я вас не подведу, сэ…
– Кстати! – прервал словоизвержение жополиза генерал. – Используйте дроны только из последней партии, те, которые снабжены тепловизорами. Повторения истории Кэмпбелла нам не нужно.
– Понял, сэр! – радостно отчеканил Хейз и отключился.
Полковник Кэмпбелл своей бесславной смертью подсунул генералу жирную свинью. Вся проблема в том, что в составе группы миротворцев был лейтенант Уотсон и дьявол бы с ним с этим неудачником, если бы не его папаша. Генерал Уотсон оказался тем ещё засранцем, которого не устраивает роль отца, похоронившего героя нации. Оказалось, что он имеет парочку друзей в совете директоров. Те вняли мольбам убитого горем отца и проголосовали за усиление гарнизона форта взводом морских котиков. Во главе с майором, мать его, Уотсоном, старшим братом того неудачника.
И что теперь имеет Говард? Ослабевшие позиции в совете директоров, возможного сменщика или, не допусти господь, приемника в лице старика Уотсона. А его старший сын, которого Говард сослал охранять периметр форта, является вражескими глазами и ушами. С какой стороны не посмотри, одни минусы.
В расстроенных чувствах генерал встал из-за стола и направился к бару. Он знал, что его может успокоить – двенадцатилетний скотч и сигара.
Ничего, господь и удача на его стороне, ведь Говард всё ещё командует фортом, а если взять в расчёт изменчивость жизни за его пределами, можно сделать вывод, что ему скорее всего повезёт. Господь не оставит своего верного слугу. Возможно, это будут пара десятков разумных мутантов, с которых тоже есть что взять. Скажем, выжимка из печени трёхсотдневного разумного с девяносто процентной гарантией излечит от большинства разновидностей рака без всякой химии. Чем больше времени разумный мутант прожил на Стиксе, тем он более полезен для Говарда и нации. Погруженный в мечты генерал, сделал большой глоток и с наслаждением затянулся сигарой.
– Генерал, сэр!? – оживший интерком выдернул Говарда из приятных грёз.
– Уильямс!?
– Майор Уотсон задержал троих разумных на границе западного форпоста, – доложила лейтенант.
– Отлично, Уильямс! Но мне не обязательно знать обо всех мелких происшествиях, – пожурил генерал отеческим тоном и добавил. – Можете отправлять таких в мед отсек без доклада.
– Но, генерал, сэр, эти трое проходят по нашей картотеке как аборигены, союзное племя, сэр!
– Обез…иан? – произнёс Говард, единственную запомнившуюся ему кличку.
Генерал даже встречался с этим мутантом полгода назад, а сотрудничал с ним уже несколько лет и, надо признать, довольно плодотворно. На встрече полезный мутант с неблагозвучным именем предложил создать своё посольство на территории форта. Чем сильно рассмешил Говарда. В открытую, конечно, генерал не смеялся, а лишь обозначил милую ничего незначащую улыбку, пообещав подумать.
– У нас с аборигенами есть отработанный канал, и он находится на другом форпосту!
– Знаю, сэр, но из их сбивчивых объяснений майор сделал вывод, что те были в плену у стронгов, сэр, на основной базе.
При упоминании этого военизированного племени генерал напрягся. Дерьмовые стронги попортили Говарду не одну пинту крови. На их счету сотни загубленных жизней – отличные парни, десятки единиц бронетехники, а стрелковое оружие и боеприпасы даже подсчёту не поддаются. Кроме трижды проклятой русской винтовки, выданной советом для отстрела опасных неразумных мутантов, ох и досталось тогда генералу.
Сжав кулаки, Говард задумался. Основная база – это хорошо. Можно всех разом накрыть… вот он шанс отличиться, одним точным выстрелом двух зайцев. Стронги минус. А для него плюс. Влияние в совете укрепится и засранец Уотсон побоку. К чёрту его, пусть плетёт интриги в доме престарелых. А молодой Говард продолжит делать то, что лучше всего умеет – защищать честь и благосостояние нации. Обдумав ситуацию и решив, что звёзды сошлись, генерал отдал приказ.
– К майору Колинзу их. Выполняйте!
– Да, сэр!
Закончив с Уильямс, генерал выжал нужную кнопку и уставился на интерком в ожидании.
– Колинз на связи, сэр! – ответил подчинённый.
– Рик, дружище! – нестандартно для себя начал Говард. – К тебе скоро гостей приведут, три аборигена, они очень важны для меня, – с нажимом на последние слова сообщил генерал.
– Мягкая беседа, сэр?
Говард знал, что в лексиконе Колинза, это вовсе не дружеские посиделки с барбекю, а допрос без применения химии.
– Нет, Рики, эти аборигены из союзного племени, то есть наши друзья. Угостите их, споровым настоем номер один… да даже второй предложите, разговорчивее станут. Затем расспросите наших друзей, где они бывали, как провели выходные, без давления. Вопросы? Что не ясно?
– Понял, сэр, членовредительство исключить.
– Всё верно, дружище, – облегчённо произнёс генерал. – Жду видеоотчёта.
Говард относился к Колинзу с непонятным для самого себя опасением. Мягкая спокойная речь подчинённого контрастировала с родом его деятельности. Рик Колинз по сути палач, именно так называли этих людей в средневековье. Если необходимо рассмотреть вопрос с большими подробностями, разумных отправляли в крыло Колинза, а тот делал свою работу на отлично. Разумный вспоминал всё от рождения до последней секунды.
В данный момент Говард не видел выражения лица подчинённого, но мог нарисовать его в воображении, поскольку не раз вызывал его для бесед. Большие уши, наверное, чтобы всё расслышать, крючковатый нос на лице скучающего пенсионера и странный взгляд. Колинз будто картины за спиной Говарда рассматривал, а поскольку картин в кабинете генерала не было, тот относился к нему с опаской. Даже со штатным психологом данную тему не обсуждал, из страха что информация пойдёт наверх. Нельзя показывать слабость, заменят. А Говарду нужна инъекция.
***
– Просыпайся! – пробился сквозь сон знакомый бодрый голос.