– Хорошо, какой план?
– Всё по‑прежнему…добавятся бойцы Тромба, будут ждать сигнала снаружи. Есть у них один умелец, нужно мысленно позвать и через несколько сек…
– Знаю, – оборвал меня Калёный. – Дай мне слово…поверю и так…просто привычка.
В моих планах, не было места, для подставы, да и в привычке, такого не наблюдалось, так что, я пообещал.
– Даю слово, в следующий раз, Тритон будет в полушаге, слева от тебя.
***
Рюмочная под номером 183, название не особо презентабельное, но как это место не назови, оно остаётся баром. Цокольный этаж, административного, между прочим, здания. Полутёмное помещение, с тихой музыкой и не менее тихими посетителями, сидящими по парам. По мне так, личности месту под стать, больно уж взгляды не добрые, будто должника во мне увидели. Ну и хрен на них, мне нужен бармен, а зовут его Болтун.
– Приветствую! – поздоровался я, устроившись у барной стойки.
Предполагаемый Болтун, уставился на меня с молчаливым вопросом.
«Может, это сменщик? Да и времени сколько прошло!»
– Седой Урал пожалуйста, – заказал я, любимую марку пива, сомневаясь, что таковая найдётся.
Бармен удивил, достав из‑под стойки запотевшую бутылку, ловко её вскрыл.
– Закажи фисташки и это будет стоить споран, – бросил он, тихим голосом.
На что, я кивнул и с наслаждением, сделал первый большой глоток. Удовольствие, однако, было не долгим, острый неприятный взгляд, упёрся мне в затылок. Слева, один смотрит не отрываясь, второй, глянув разок, отвернулся. Не думал, что этот дар, может пригодиться в таком большом стабе. Однако у меня тут дела.
– Говорят, если есть товар, то есть и купец, – сказав это, я положил на барную стойку, один из камушков Ёсика.
Блеснув в тусклом свете, он тут же пропал в руке бармена, да так быстро, будто его и не было. Предполагаемый Болтун, смотрел на меня с укоризной, а взгляды, буравящие мой затылок, стали более любопытными.
«Да чтоб вас…просверлить что ли хотите?»
– Нельзя тут, такими вещами светить…вроде не свежак! А ведёшь себя…
Дар сенса, приобрёл новую грань. Я почувствовал, как подобрались сверлильщики моего затылка, да и бармен, поглядывал в их сторону с опаской.
– Сам по себе этот камушек, ни хрена не стоит, – продолжил бармен, деловито натирая бокал. – Дам тебе десяток споранов, если хочешь. Но дело в том, что я знаю, откуда он, камни из той коллекции, приходят ко мне регулярно!
Я молча наблюдал и слушал.
– Можно было просто сказать, светить не обязательно, теперь, у тебя могут появиться проблемы, – он на долю секунды перевёл взгляд на соглядатаев. – Это ведь ты, тот псих, который раскидывается нолдовскими гранатами!?
– А…
– Не важно, – бармен поставил бокал на стойку, чтобы взяться за новый. – Купец есть, если ты пришёл ко мне, то значит и с ценником знаком и не вздумай доставать тот мешочек из кармана, сделка будет в другом месте и не со мной.
Бармен не мог знать, что камушки, в кармане у Калёного, основная их часть. А сам он, в моём КАРМАНЕ, короче далеко. А если, меня вдруг завалят, вывалится сюрприз и начнётся жесткач.
– А ты знаешь сказку, про мальчика, который любил брать чужое? Я могу тебе рассказать. Добрые дяденьки, пришли подоить корову, а вымя, пустое! Бестолковый мальчик, уже подоил…
«Да его не заткнёшь!»
–…и пошёл себе дальше, даже губы не утёр!
Если честно, то мне захотелось утереться, но помешала щекотка в затылке. Эти типы встали и пошли к стойке, причём левый вправо, а правый, соответственно влево. К чему эти сложности непонятно, может просто запутать хотят?
– Жди в гостинице, – шёпотом сказал бармен. – Спартаковскую кричалку знаешь?
Не до конца понимая, я кивнул.
– Вот и жди, – добавил он, зачем‑то отступая назад.
– Братан! – прохрипел подошедший слева. – Угости хорошего человека пивом, в горле, знаешь ли, пересохло.
Иссушенным тот не выглядел, напротив, отъевшийся и отпившийся. А кривоватая ухмылка и хитрющий взгляд, делали его похожим на мелкого разводилу из девяностых.
– Твои братаны, в канаве кобылу доедают!
Сказано, конечно, грубо, но зато, места для пустых слов, больше нет. Излагая свою позицию, я покосился вправо, второй был тощим, и судя по взгляду, злобным.
– Ах, ты, падла!
Оскорблённый левый, выкинул правую руку в прямом ударе, резко, без всякой подготовки. В прошлой жизни, я бы удивился, но это Стикс, здесь таких суперменов, по пачке, на каждом углу.
В своё время, опять же в прошлой жизни, я побывал во множестве барных потасовок, с корешем Толяном, и один. Выигрывал, а иногда, очухивался в вытрезвителе или даже больнице, так что, к такому повороту, был готов. Не знаю, зачем я это сделал, юность проснулась или тип не понравился, а может и всё вместе.
Я портанулся, но не далеко, всего на шаг назад, рука супермена местного разлива, пронеслась мимо и на излёте, врезалась в плечо подоспевшего тощего. Тот, опрокинулся на свой костлявый зад. И тут же поднялся.
– Охренел, что ли? – возмутился он, глядя на хитроглазого.
– Клокстопер, м…ь! – сделал свой вывод левый, не глядя на битого приятеля.
Теперь, в нашу сторону смотрели все. Во взглядах, чувствовался азарт и какое‑то мстительное удовольствие.
«Ого! И так могу!»
– Извини, братан! – обратился ко мне, хитроглазый.
Однако раскаяния в содеянном, не наблюдалось. Криво улыбаясь, он завёл правую руку назад. Тощий дёрнулся, имитируя атаку, а в руке его приятеля появился нож. Другого, я и не ожидал.
В этот момент, за спиной скрипнула дверь и произошло две вещи. Нож исчез, а мои соперники, резко погрустнев, разошлись в разные стороны.
«Моя милиция, меня бережёт.»
К барной стойке, прошествовали давешние знакомцы, офицеры, сопровождавшие Тромба.
«Ну вот, всё веселье испортили!»
Окинув помещение равнодушными взглядами, мои «охранники», заказали по лимонаду и уселись за ближайшим столиком.
«В общем‑то, вы правы господа, делать тут, больше нечего.»
Допив своё пиво и поблагодарив бармена, я вышел из бара.
Если до входа в рюмочную, внимание ко мне было лёгким, можно сказать ничего не значащим, то сейчас, настойчивые взгляды, давили со всех сторон. Можно было подумать, что о мешочке Ёсика, знает весь город. Не просто с таким даром, гулять по городу. Постоянно хотелось обернуться. Одёргивая себя от ненужных действий, неспешным шагом, я поспешил в гостиницу.
***
«Отче наш, Иже еси на небесех!
Да святиться имя Твоё,
Да придёт Царствие твоё,
Да будет воля твоя,
Яко на небеси и на земли…»
Отец Дионисий, был невидим и не слышим – так работал его дар. Читая молитву, священник отрицал своё нахождение в этом дьявольском мире. К его сожалению, получалось только духовно, бренное же тело, затаилось в преломлениях лучей, местного светила. Патруль не в первый раз проходящий сквозь липовую рощу, оставался ни с чем.
Отец Дионисий, давно перестал клясть Кнута за нерасторопность, даже не звал его про себя, нехристем.
Всё это по воле Господа и раб его Кнут, послан для испытания. Вера сильна. И без благодати, священник знал, что выдержит и не такое. Но если, проводник задержится ещё на один день, Дионисию придётся пригубить дьявольское пойло, а это усилит нечисть в его теле, что допускать можно, только в крайнем случае. Ведь в момент перехода, «теоретически», как его предупредил институтский, паразит должен спать. Этому, «теоретически», поспособствует последняя инъекция, а усиление может воспрепятствовать. Священник, помнил тот разговор дословно, и гнал крамольные мысли, поганой метлой. Его вера сильна, и он докажет это, вернувшись домой чистым.
***
Не смотря на совдеповскую мрачность, город был хорошим. Я осознал это, рассматривая его в окно своего номера. Ровные, чистые улицы, аккуратные, хоть и одинаковые дома.
Люди. Мне не хватало простого человеческого общения. Супротив постоянному одиночеству, разбавляемым убийством заражённых и монстров в человеческом обличии, даже потасовка в баре, казалась благом.
Куда же, я иду? Я задавал себе этот вопрос постоянно, и с завидной же регулярностью, забывал о нём. Мысли уходили куда угодно, но только не к цели моего путешествия. Осознавая сей факт, я ничего не мог с этим поделать. Пока не мог. Едва уловимое чувство понимания, жужжало рядышком, словно назойливый комар в безлунную ночь, слышно, но поймать нельзя. Пока, нельзя.
В этот момент, внимательный, нейтральный взгляд, прервал мои размышления. Помедлив несколько секунд, я задёрнул занавеску и устроился в кресле, ощущение внимания тут же пропало.
Долго ждать не пришлось, осторожный перестук спартаковской кричалки, прозвучал через несколько минут. За дверью стоял брюнет лет сорока, с уже знакомым нейтральным взглядом. Он вошёл без приглашения, сразу же закрыв за собой дверь.
– Ты наследил, – упрекнув меня, он осмотрел комнату и добавил. – Вся местная гопота, знает, про свежака с мешочком от кишкаблуда!
– Плохо, конечно, ну а что делать‑то? – ответил я, вопросом.
Сделав круг по комнате, брюнет продолжил.
– Моя задача доставить тебя к месту сделки. А твоя, следовать за мной и не отсвечивать! Вопросы?
Вопросов не было, то есть были конечно, но это не тот человек, которому их можно задать.
– Хорошо, значит не настолько ты свежак, надень вот это, – проводник, протянул мне чёрную вязаную шапку. – Как войдём в лифт, отворот опустишь на глаза…так надо! – предвосхитил он мой вопрос.
Если это ловушка, то я, полной лох. Выбор, однако, не богат, либо подчиняюсь, либо проводник уходит. Я обещал Калёному, потому и выбрал первый вариант.
Лифт спускался чуть дольше положенного, дверь открылась и повеяло, лёгким запахом сырости. Странно, кнопки минус один, вроде не было. Я напрягся в ожидании подвоха, но всё было спокойно.
– Ступенька вниз, аккуратно, – предупредил проводник. – Сейчас налево.
Шли мы минут десять, регулярно сворачивая, то в одну, то в другую сторону и мне показалось, что коридор идёт вниз. Остановка. Проводник возиться с каким‑то механизмом, тут же, судя по звуку, срабатывает гидравлика, идём дальше.