– Ну как? Уже надели?
– Да, к сожалению, очень велик.
– Это такая модель – оверсайз, он должен быть свободным.
– Понимаю, но выгляжу как пятилетняя девочка в мамином плаще. Или как гламурный Лев Толстой, который подпоясал рубаху и вышел к крестьянам на вече.
– Значит, у вас нет внутренней свободы одеваться так, как вам нравится!
– А-ха-ха, я – кандидат психологических наук. У меня достаточно внутренней свободы, чтобы не покупать то, что я не хочу покупать.
Лицо девушки по цвету совпало с плащом.
В осуждении всегда много эгоцентризма – делай так, как мне выгодно, как я считаю правильным. Парадоксально, что осуждающие могут обвинять в эгоизме вас. Например, вы отказали друзьям подержать у себя их собаку, пока они будут в отпуске: «Только о себе и думаешь! Пёсику будет лучше с кем-то знакомым, а не на передержке. Но у тебя же личные границы… Поищем настоящих друзей, а не тех, кто не может подставить плечо». А кто же подумает о вас, как не вы? Но ваш собеседник живёт в центральной Вселенной, а остальные вращаются вокруг, обслуживая его потребности. Кто не согласится, тот эгоист и плохой товарищ. Получи осуждение и вселенское презрение!
Так же в осуждении присутствует зависть. Например, вы не стали терпеть подъёмы и спады созависимых отношений и завершили их, а тётя Люся из второго подъезда прожила так всю жизнь. Конечно, она скажет, что вы заносчивая эгоистка, разрушительница семьи и моральных устоев общества.
Осуждение может усиливаться, когда в обсуждении участвует несколько человек. Например, вы присутствуете на семейном застолье. Родственники давят: «Зачем ушла от мужа? Что с тобой дальше будет? А о матери ты подумала? (Мать начинает всхлипывать, ковыряя винегрет.) У неё же давление!» Так происходит потому, что в группе ответственность как бы делится на всех. Поэтому в компании люди говорят то, что в одиночку сказали бы гораздо мягче или не сказали бы совсем. По этой же причине групповые преступления более жестоки, чем индивидуальные.
Если вы знаете, что на ближайшем семейном «корпоративе» поднимется волна осуждения, то можете не ходить на него, пока не почувствуете готовность ответить на манипуляции. Или приведите с собой группу поддержки – подруг, например. Когда есть свидетели, перед которыми придётся держать лицо, есть шанс, что дядя Толик вместо морализаторской лекции об эгоизме поднимет тост «за любовь», подкрутит ус и протянет вашей подруге винегрет.
Ещё один приём против группового давления – лишение говорящего анонимности толпы. То есть вам надо выдернуть дядю Толю из коллектива (не в прямом смысле) и наградить индивидуальной ответственностью. Например: «Дядь Толь, вы хотите, чтобы я страдала с тираном ради маминого давления?» Называем факт и адресата. Больше ничего. Скорее всего, джентльмен Анатолий отступит: «Я не это хотел сказать, что ты! Вечно вы, бабы, выкрутите всё с ног на голову. Ой, да ну вас! Надь, передай мне винегрет».
Осуждающий всегда между строк требует, чтобы вы подчиняли свою жизнь его желаниям и поступали так, как он считает правильным. Что ж… Пусть считает, а ваша жизнь принадлежит вам.
Давайте закрепим всё, о чём говорили:
1. Что бы от вас ни требовало общество, как бы вас ни обзывали, в чём бы ни упрекали, иметь личные потребности, границы и взгляды на жизнь – нормально.
2. С вами всё в порядке, даже если ваше мнение не совпадает с мнением близких людей. С ними тоже всё в порядке, если они живут так, как вы бы не хотели.
3. Когда слышите чьё-то мнение, задайтесь вопросом: мне это полезно? Мне полезна эта мысль? Мне полезна эта дружба?
4. Не ищите у других людей одобрения. Это противоположный край осуждения. Если вы делаете выбор в угоду чьего-то мнения, то рискуете застрять в этой ловушке. Сегодня он вас одобряет, а завтра осуждает, потому что вы поступили не так, как он считает правильным.
На пороге важных жизненных перемен соберите в ближний круг тех, кто вас поддерживает. Именно поддерживает, а не одобряет. Это не значит, что человек разделит ваш выбор. Это значит, что человек признаёт ваше право жить так, как нравится вам. Например, мама вам говорит: «Дочка, мы жили по-другому. Как у вас сейчас модно, я не соображаю. Но если ты так решила, то поступай, как считаешь нужным». И говорит это нейтрально, а не бросает обиженное: «Делай, что хочешь!»
Возможно, вам покажется, что никто вас не поймёт и не поддержит, но как минимум один человек на вашей стороне – это вы. Запомните: любовь к себе всегда взаимна. Подробнее об этом в следующей главе.
Глава 3Как снова не впасть в созависимость и найти опору в себе
Антон был полным антиподом Генри вообще во всем. Я накупила себе новых трусов и ради встреч с Антоном полюбила ездить на велосипеде (боже, как я сейчас ненавижу велосипед).
С Генри мы типа «цивилизованно расстались» и «решили дружить». При этом я съехалась жить с Антоном, и мы все втроём продолжали вращаться по работе в одной компании. Мне казалось, что вот как хорошо я устроилась. В муже [Генри] мне нравилось как раз то, что можно было с ним поговорить вообще обо всем, но не нравилось с ним жить и быть его женой. И вот, казалось, мечта сбылась. Мы прекрасно общаемся, ходим вместе на обеды в корпоративную столовую, при этом для других целей у меня есть Антон.
Сейчас, конечно, это все видится типичной созависимостью и дикостью.
Елена
Выход из созависимых отношений не означает выход из паттерна таких отношений. Можно оборвать одну связь, а потом создать такую же. При этом поначалу отношения могут казаться совершенно иными. Например, как у Елены. С мужем Генри она была в контрзависимой позиции, а с Антоном построила созависимость. Даже полюбила ездить на ненавистном велосипеде. И я не просто так об этом заговорила. Если вы не хотите снова наступить на те же грабли, не совершайте поступков из разряда «быть удобной»:
• любить хобби, которые вы не любите;
• отказываться от встреч с подругами и корпоративов, потому что партнёр не переносит шумных тусовок;
• менять стиль одежды ради одобрения партнёра и пр.
Растворившись в партнёре, вы потеряете своё Я. Найти опору внутри себя, чтобы наладить свою жизнь, не получится, потому что вы станете себе чужой.
Это большая ошибка. Женщины не должны ни в ком и ни в чём растворяться[36].
Ирина Меладзе
Ещё один признак созависимости – «дружба» с бывшим. Это не значит, что стоит на каждом столбе вешать объявления о том, как вы его видеть не можете и не нужен он вам вовсе. Если вы работаете вместе с бывшим или у вас есть общие дети, то поддерживать нейтральные отношения – нормально. Но фокус – мы расстались, но созваниваемся каждый день, обмениваемся фотографиями котиков и «катаемся на велосипеде»… Кого вы пытаетесь обмануть? Расставание без расставания – безопасный вариант для созависимых. При таких обстоятельствах создается иллюзия автономии и другой жизни, но реальность остаётся прежней – вы всё ещё в созависимости.
Если вам пока сложно понять, что любите именно вы и какие ваши истинные потребности, то подумайте о том, какого человека рядом с собой вы видеть не хотите. Например, такого, который будет пытаться вас переделывать, всячески навязывая свой образ жизни.
Такой подход поможет избежать и излишней осторожности, точнее, мнительности при общении с новыми знакомыми.
У меня до сих пор не складываются отношения. Тянется шлейф. Если человек не употребляет [наркотики], я ищу другой подвох. Недоверие, подозрение[37].
Марина Федункив
Можно ли сразу начать строить новые отношения, не завершив психотерапию?
Можно, если соблюсти некоторые правила.
Во-первых, важно психотерапию начать. Это поможет вам разобраться, как вы выбираете со- и контрзависимых партнёров. Психолог будет вашим проводником в реальность: покажет, где ваши опасения навеяны предыдущими отношениями, а где вы закрываете глаза на очевидное повторение созависимого паттерна.
Важно найти эксперта, который специализируется именно на нездоровой привязанности и знает возможные ловушки при работе с этим запросом. Например, когда созависимый клиент впадает в зависимость от психотерапии. Или, наоборот, пытается проиграть контрзависимость. Или после двух – трёх встреч говорит, что излечился и помощь больше не нужна.
Может произойти и так, что психолог включится в перенос и неосознанно возьмёт на себя роль созависимого. Например, будет звонить и напоминать клиенту о встрече, инициировать общение между сессиями, «обижаться», если человек перенёс сеанс.
Новая зависимость может проявиться и во внезапном трудоголизме: «Погрузись в работу, и ты забудешь обо всем». К сожалению, это так же эффективно, как сломать ногу, чтобы заглушить боль от поломанной руки.
Другой способ подменить зависимость – повесить свою созависимую часть личности на ребёнка и «лечиться об него». Назначить отпрыска своим смыслом жизни, заполнить собой всё пространство, просить помощи (даже если ребёнку пять лет), утешений. К сожалению, здесь не обходится без советчиков:
– Вы теперь одни остались, помогайте маме, ей плохо.
– Ты же девочка, будь ласкова с матерью, по-женски поддерживай её.
– Ты же мальчик! Будущий мужчина! Ты теперь за всю семью отвечаешь, береги мать!
Одним словом, дети отрабатывают за психотерапевта. А то, что они сами нуждаются в помощи, так как проживают семейную драму, не учитывается. Ребёнок, ответственный за эмоциональное состояние матери. И за своё. Представляете, с какими установками об отношениях он вырастет? У ребёнка с таким детством больше шансов подхватить во взрослой жизни контрзависимую позицию – он будет отталкивать партнёра с его чувствами и держаться особняком, так как переел этого много лет назад.
Взрослым детям в аналогичной ситуации ничуть не лучше. Советчики, которые сами не хотят помогать, перекладывают ответственность на них классическим способом: «Мать ради вас ночей не спала, теперь ваш черёд откинуть на последнее место свою жизнь и свои семьи, чтобы слиться с ней и жить одну жизнь на д