— Рассказывай!
— Да я и в самом деле не много знаю. У него же начальница какая-то баба молодая. Так она направила его с аудиторской проверкой в «Крону». И Владик сразу там много чего нарыл. Уход от налогов, неучтенный товар, пересортица… Он мне говорил, но я тогда не запоминала. Сказал, что там миллионы уходят за границу. Приобретают будто бы за рубежом товар у своих же фирм…
— Многие так делают, и налоговая осведомлена.
— Но Борисов ужаснулся от размеров уводимых средств. Причем это делалось так явно! Вот он и решил сказать об этом генеральному… Понятно, что генеральный сам это организовал, но в бухгалтерии были очевидные дыры, и тогда Владик решил предложить руководству «Кроны» залатать эти прорехи так, чтобы ни одна налоговая не смогла ничего нарыть. За это он хотел попросить у генерального миллион евро. Хотел сказать ему, что работать будет группа высококлассных специалистов, месяца полтора-два. Генеральный в «Кроне» очень ушлый оказался. Даже не удивился и поначалу отказался общаться, но когда Владик все же встретился с ним, этот гад, генеральный…
Ксюша вздохнула, бросила взгляд на барную стойку:
— Почему нас не обслуживают?
Проходящий мимо официант направился к ним и положил на стол папку с меню. Девушка начала листать и тыкать пальчиком в названия блюд:
— Это, это, это, это… А к шашлыку из креветок у вас какой соус?
— Тайский кисло-сладкий, — ответил официант, разглядывая Ярослава, которого видел впервые и который курткой военного образца не внушал доверия в платежеспособности. — Но если хотите, можно принести острый или сметанный с солеными огурчиками, могу предложить соус табаско…
— Лучше кисло-сладкий. А из вина я закажу… Ой, я же теперь сама за рулем.
— Я могу сесть за руль, — предложил Ярослав.
— Тогда, пожалуй, выпью коктейль «Маргарита»… Нет, лучше мохито, а потом кофе и рюмочку «Бейлиса».
Ярослав заказал себе котлету по-киевски с жареной картошкой и томатный сок с соусом табаско. Официант ушел, и Ксюша заметно повеселела. Огляделась по сторонам и почти пропела:
— Ла-ла-ла…
Но тут же опомнилась и снова стала серьезной и грустной.
— На чем я остановилась?
— На том, что мистер Бедрик не удивился, когда узнал о масштабах нарушений.
— Кто не удивился?
— Генеральный директор «Кроны».
— Не удивился, да. Но только вначале, а потом, когда Борисов представил ему документы, поразился даже. Владик сразу догадался, что этот генеральный — подставное лицо, типа, как он выразился, зиц-председатель, на которого вешают всякие нарушения, чтобы он в суде отвечал. А на самом деле это все спланировано учредителями. Какие-нибудь наши бандиты с коррупционными чиновниками вывели за рубеж огромные деньги, там учредили фирмы, а потом возвращают часть украденных средств в виде инвестиций, вкладывая их в торговые сети. Вот так… Короче, директор отдельно, а бухгалтерия отдельно. Липовые отчеты составляет кто-то, а отвечать мистеру…
— Так генеральный согласился выплатить миллион евро за исправление отчетности?
— Вроде не согласился. То есть он пообещал заплатить по договору за аудиторскую проверку и даже добавить бонус за результат, но там не миллион, конечно, и не Владику, а фирме, в которой он начал работать и где эта молодая баба всем распоряжается. Но ты же его знаешь: Владик не хотел до конца жизни сидеть на окладе и на премиях, мы с ним о другой жизни мечтали.
— Это понятно. А дальше-то что? Бедрик отказал ему в миллионе — деньги, скажем прямо, не очень большие, но вам они были крайне необходимы. Что Борисов решил делать дальше?
— Он решил как-то надавить на этого мистера Петрика. С кем-то договаривался, хотел найти кого-то в налоговой, чтобы организовать что-то вроде проверки… ну и так далее. Он так и сказал, что завертится этот генеральный, как уж на сковородке. Сам предложит, но уже не миллион евро, а гораздо больше. Конечно, придется делиться, но дело того стоит.
— Получается, что он кого-то нашел, о чем-то договорился, но не успел ничего сделать…
— Ну да, — согласилась девушка, — у «Кроны» оказалась мощная служба безопасности. Наверняка бывшие бандиты, которые раньше всех крышевали, да и сейчас крышуют. Пронюхали и… А потом еще ко мне приезжали, вопросы задавали всякие. А главное, вежливые такие. Но я дурочкой прикинулась: ничего не знаю, ничего не видела, работой гражданского мужа не интересовалась, а он сам ничего не рассказывал. Угроз никаких мы не получали…
Подошли официанты с подносами и начали выставлять блюда с закусками. Перед девушкой возник стакан с коктейлем.
— Смотрю на тебя, Ярик, — сказала она, — и удивляюсь. Откуда у тебя такие приличные деньги? Борисов рассказывал, что именно из-за тебя ваша фирма разорилась…
— Из-за меня? — удивился молодой человек.
— Ну да, Владик с тобой даже общаться не хотел — говорил, что ты совсем нищим стал, охранником трудишься. А оказывается, ты легко из кармана достаешь пачку в полмиллиона… Просто удивительно как-то.
— На спортивном тотализаторе начал играть, — объяснил Ярослав. — Один раз попробовал, поставил пять тысяч — и сразу пятьдесят отхватил. Потом поставил пятьдесят — опять повезло…
— Полмиллиона!
— Даже больше. А потом еще и еще. Так и втянулся.
Девушка отодвинула от себя стакан с коктейлем.
— И ты по-прежнему один? Это плохо, потому что втянешься в игру, а потом удача отвернется. Надо ведь, чтобы был кто-то рядом, не затем, чтобы тебя контролировать… Ну, ты сам понимаешь. Ведь хочется, наверное, иной раз ласки или еще чего-нибудь? А самый большой выигрыш у тебя какой был?
— Не скажу — все равно не поверишь. Сегодня полмиллиона выиграл.
Он достал из кармана пачку пятитысячных и протянул девушке. Та быстро убрала ее в сумочку. После чего приветливо улыбнулась:
— Тогда, может быть, посидим здесь сегодня подольше? Тут музыка хорошая, танцы, ночная программа, варьете. Общество очень приличное…
— Сегодня, к сожалению, занят. Мне надо успеть сделать ставку на художественную гимнастику и синхронное плаванье.
— Как жаль! — вздохнула Ксюша. — А я, пожалуй, останусь.
— Тогда стереги свою сумочку. В приличном обществе воруют приличные деньги, не то что в коллективе неудачников.
— Это так, — согласилась девушка, — в наше время никому нельзя доверять. — И вдруг вспомнила: — Владик, кажется, нашел кого-то в налоговой. Даже встретился с ним один раз. Намекнул на то, что можно куш сорвать, а потом пожалел, потому что тот налоговик, хоть и прилизанный какой-то оказался, но все равно мутный. Борисов так и сказал, что надо подумать еще раз.
— Но все же поделился.
— Не знаю. Может быть. Того прилизанного Виктором зовут, и он звонил нам. Я трубку сняла, а такой голос тягучий попросил Владислава. Он на мобильный звонил, только Борисов был в душе, я аппарат ему передала и слышала, как Владик сказал: «Я узнал вас, Виктор… Это очень хорошо, что вы готовы…» Хотя не уверена, что были именно эти слова, потому что через дверь было плохо слышно, там еще вода шумела.
Глава 17
Поспелов вышел из клуба и приблизился к своему «Инфинити». С брелока отключил сигнализацию и разблокировал центральный замок, открыл водительскую дверь, хотел уже опуститься в салон, как кто-то подошел и открыл заднюю дверь. Поспелов удивился такой наглости. Перед ним стоял парень лет тридцати в надвинутой на глаза бейсболке и в зеленой куртке с погончиками.
— Ты че, босота, рамсы попутал? Вали отсюда, урод, пока я тебе рога не пообломал!
Он не собирался повторять дважды. А потому ударил сразу, но промахнулся. Не успел и удивиться даже, потому что правый бок пронзила острая боль. Парень в куртке приблизился вплотную и ударил еще раз — теперь не в область печени, а в солнечное сплетение. Поспелов согнулся пополам. Звякнул об асфальт брелок автомобильного ключа. Незнакомец впихнул Поспелова на заднее сиденье «Инфинити» и очень быстро связал ему за спиной руки. А потом аккуратно закрыл дверь. Поднял ключи, завел двигатель, а когда машина тронулась, произнес негромко:
— Прости, Витек, но надо с тобой поговорить кое о чем.
Скрюченный и связанный Виктор лежал лицом вниз, он задыхался от боли и ярости, потому сразу ответить не мог, а потом, когда боль отпустила, немного успокоился.
— Ты, сявка, ответишь за беспредел! Знаешь, козел, на кого ты наехал?
— Ну вот, — расстроился сидящий за рулем парень, — я думал, что культурненько пообщаемся, но теперь придется с тобой жестко.
Машина неслась по ночному городу. Поспелову удалось вывернуться и сесть на сиденье. Он глядел в окно и размышлял. Если его взял блатной, то договориться с ним можно. Если это мент… Хотя менты так не работают. А значит, это какой-то ЧОПовец, но с ними тоже можно вопросы решать. Есть и еще один выход. Можно на светофоре попытаться открыть дверь и вывалиться наружу. Только вот задние двери наверняка заблокированы. Значит, надо попытаться узнать, куда его везут и с какой целью.
— Слушай, уважаемый, я чего-то не догоняю: чего ты как грязный Гарри в натуре? Подошел, ни здрасьте тебе и сразу в лобешник… В смысле в дыхало. Сразу бы сказал, так, мол, и так, надо то-то и то-то, и я бы ответил. Не по понятиям, однозначно.
— Так мне на ваши понятия как-то… — проговорил сидящий за рулем. — Если бы я подошел и спросил: «За что мистера Бедрика грохнули?» — ты бы ответил?
— Кого-кого? — не понял Поспелов. — Какого мистера? Ты чего лепишь такое? Какую-то неизвестно чью мокруху на меня повесить хочешь? Не знаю я никакого мистера. Я полгода как освободился, к твоему сведению. Мне на кичу возвращаться пока не охота, тем более пожизненный срок мотать. Смешной ты человек!
— Значит, не знаешь ни мистера Бедрика, ни жену его Светлану, у которой деньги регулярно вымогал?
— Ну, со Светиком — это мои дела. Она по жизни мне должна. Пока я чалился, она себе американца нашла. А я в нее столько вложил, и когда меня брали, я ей успел передать, где нашей бригады общак заныкан. Вышел, а там никаких надежд на обеспеченную старость. Так что свое возвращал. Муженек-то ее, хоть и жмот, но отстегивал ей иногда. А ведь это моя баба, и я любил ее, планы кое-какие строил. Он за то, что у меня мечту отобрал, тоже мне должен. Но Бедрик он или кто, я его простил в глубине души. Понятно? Что я, фраер гнилой, чтобы типа по ревности мочить незнакомого мне барыгу? А Светку сам Бог велел поставить на счетчик, за общак тот, за пацанов, которые не дожили…