берегу двухпалубной морской яхты. К небольшому пирсу от ротонды вели гранитные ступени неширокой лестницы. Деревья были густо усыпаны плодами, которые перезрели, потрескались, и сквозь лопнувшую кожуру проступали темно-красные зерна. Южный берег Кипра купался в солнечных лучах, но здесь, на склоне горы, было прохладно и тихо.
Молодой человек стоял у окна и смотрел на море. Он видел, как подошла яхта, но место ее швартовки выпадало из поля зрения. Было видно лишь верхнюю часть лестницы, а сам причал скрывался за уступом горы, на которой и располагался небольшой, но очень уютный отель «Иона-марин».
Молодой человек ждал. Ждали фрукты на низком круглом столе, кресла, барная стойка, подвески в хрустальной люстре — вся ротонда застыла в ожидании. Наконец, на верхних ступеньках появились несколько человек атлетического телосложения, которые прикрывали невысокого пожилого мужчину в несколько помятом светлом льняном костюме. Молодой человек отошел от окна и распахнул дверь. Двое атлетов зашли внутрь, трое остались возле ротонды. Лишь после этого пожилой человек перешагнул порог. Он вошел и даже не стал разглядывать помещение, а сразу опустился в кресло.
— Я очень рад и благодарен, что вы приняли мое предложение, — произнес молодой человек, — документы я подготовил, с некоторыми из них уже ознакомились ваши специалисты. Если у вас есть ко мне вопросы, то я готов на них ответить.
Пожилой человек не откликнулся. Повисла пауза.
— Может, минералочки или фруктов хотите?
— Ты говори, говори, — произнес пожилой. — Я приехал из Израиловки, чтобы посмотреть на тебя и послушать.
— Я подготовил все документы: сводные баланс за прошлый год и первый квартал этого, выписки из банковских счетов, свидетельствующие об огромных оборотах компании. Есть также решение наблюдательного совета, председателем которого я являюсь, доверенность на управление акциями от моей жены и ее покойного отца. Жена сейчас, увы, недееспособна, поэтому я решил заняться восстановлением ее здоровья, повозить по миру, чтобы показать лучшим специалистам. На то, чтобы управлять компанией и лично все контролировать, у меня попросту не остается времени. По этой причине наблюдательный совет принял решение о продаже компании. Фактическая стоимость вам известна, кредитных и иных обязательств нет… Вот я и хочу найти надежного покупателя. В случае благоприятного исхода наших сегодняшних переговоров готов снизить цену и установить период рассрочки и размеры траншей.
— Сколько ты хочешь за свои акции?
— Реальная стоимость компании значительно превышает миллиард евро, как вы знаете. Первоначально я назначил цену в миллиард, но сегодня могу немного уступить — процентов десять… Если и такая цена покажется вам неприемлемой, можно обсудить ваши встречные предложения.
— Я ничего предлагать не собираюсь. Я гнилой товар не беру. Было бы желание, взял бы так. Но не хочу.
Молодой человек побагровел:
— А зачем вы тогда… То есть моя фирма — не гнилая, наверняка ваши специалисты вынесли свое заключение. Мы занимаем прочное место на рынке, расширяемся, открываем новые филиалы…
— Я вчера был в Италии и говорил с настоящим владельцем.
— С каким владельцем? — прошептал молодой человек.
— Слушай сюда, сявка, — так же спокойно продолжил гость, — я Иона, и я давно в законе. Я хозяин этого караван-сарая… Ты понял? Это моя гостиница. А ты даже этого не знал. Я вчера был у Синицына, и он ничего продавать не собирается. Видел там его дочку и его настоящего зятя. Очень хорошие ребята. А гнилое свидетельство о браке, которое ты мне подсунул, признано недействительным. Туфта это, а не свидетельство. И все твои документы — туфта! Ты хотел меня кинуть, как лоха последнего. Но бог с тобой, это твоя работа — лохов разводить. Я о другом. Ты зачем Илюшу Бедрика убил? Это же святой человек был, добрый ребенок, а ты его из винтовки шмальнул! Я с ним дружил: мы вместе на американской киче парились, он мне только добро делал. А ты его… Я приехал просто поглядеть на тебя. Потому что таких подонков в жизни не видел.
Пожилой человек поднялся и направился к дверям.
— Делайте свою работу, ребята.
Он шагнул на ступени гранитной лестницы. Остановился и посмотрел на деревья.
— Почему гранаты никто не собирает? Никто их кушать не хочет? Так детям пошлите, сиротам! Я после войны в детском доме первый раз мандарин увидел только в тринадцать лет! А про такие фрукты, как гранаты, и слыхом не слыхивал.
Иона начал спускаться по лестнице. На подходе к пирсу его догнали двое, которые оставались в ротонде. Помогая старику вступить на трап, один из них шепнул хозяину:
— Висит.
— Ну и лады. Надо было, конечно, сявку акулам скормить, но откуда здесь акулы!
Эпилог
Алевтине было очень обидно: вот так, ни за что ни про что, ее уволили! Подумаешь, сбежала постоялица! Тут уж если увольнять, то не ее одну. Охрана вообще ни за что деньги получает. Григория Борисовича Рыскина убили — и кого наказали за это? А ее сразу вышвырнули, да еще Кузина орала, обзывала самыми последними совами. Потерять такую работу!
Конечно, она понимала, что без Иннокентия не обошлось. Она, разумеется, дура последняя, что повелась на его речи. Раскатала губу: богатый бизнесмен на нее запал, влюбился и все такое! А теперь она будет такая же, как все… Обидно…
Аля думала об этом постоянно, сначала плакала, потом просто переживала. Хорошо еще, что хоть мать в душу не лезла. Даже посочувствовала, сказала, что сама во всем виновата — надо было дочку иначе воспитывать, приучать к настоящей жизни, где всем тяжело и без музыки в ушах. От Иннокентия, конечно, кое-что перепало: плейеру завидуют подружки — те, кто разбирается в хороших вещах. Но все равно — обидно.
Хотя, если разобраться, не все в этой жизни плохо. А если случается какая-нибудь гадость, то наверняка и хорошее вот-вот произойдет. Такой закон есть, и умные люди это знают. Мать вдруг заявила, что выходит замуж, хотя давно уже решила, что никому не нужна. Был у нее, правда, вдовец Петрухин. Но она то встречалась с ним у него дома, то они расставались. По многу раз. А тут она заявила, что Петрухин сделал ей предложение, чтобы она перебралась к нему на постоянку. Мать, конечно, вроде Алевтины, гордая из себя вся, а потому, не подумав, отказалась. Тогда Петрухин объяснил, что зовет ее не для секса, а замуж. И мать согласилась. Теперь однокомнатная квартирка окажется в полном распоряжении Али, и можно будет, наконец, устроить и свою личную жизнь.
Работу она нашла. Не так чтобы престижную, но тоже нужную людям — официанткой в кафе на рынке. По деньгам, конечно, не так чтобы очень, но если постараться, то можно как-то жить. Впрочем, сего-дня — первый день работы, и вечером будет понятно, насколько эта должность соответствует симпатичной девушке со скромными запросами.
К десяти надо было явиться в кафе. Алевтина уже почти собралась, осталось только подвести глаза, когда в дверь позвонили. Потом еще и еще, причем очень настойчиво.
— Да иду же уже! — крикнула Алевтина, разглядывая себя в зеркало. Выглядела она сегодня неплохо: первый день на работе, как-никак.
Она открыла дверь и увидела на пороге высокого парня лет двадцати трех. Он был в голубых джинсах и чистой белой рубашке. И глаза у него были голубые. В руках молодой человек держал пакет.
— Вы к кому? — растерялась Аля.
— Курьерская служба, — смущенно представился парень, вероятно не ожидавший встретить здесь такую красавицу. — То есть служба доставки. Вам посылка. Вот здесь распишитесь и проверьте содержимое.
Аля расписалась на бланке, полезла в пакет, достала коробку и проникновенно посмотрела на молодого человека:
— Не уходите, пожалуйста!
— Не собираюсь даже, — ответил он и улыбнулся.
Зубы у него были ослепительно-белые.
В коробке лежал айфон последнего поколения. Увидев его, Алевтина не поверила своим глазам.
— Это точно мне? Вы не ошиблись?
— Но адрес-то ваш указан. Кстати, там еще записка.
Аля достала конверт и вынула из него сложенный пополам лист бумаги. С замиранием сердца развернула:
Аля, прости меня за то, что так все получилось. Телефон этот не стоит того, чем я тебе обязан. Спасибо тебе, добрая душа. Кстати, если ты хочешь вернуться в клинику, то там тебя ждет должность старшей медсестры. Руководство сменилось, и у клиники теперь другие владельцы. Новых постояльцев пока нет, а прежних отправили по домам. Одна добрая старушка, которая обещала тебе брильянт, привыкла держать слово. Колечко с камушком ждет тебя на работе…
Алевтина посмотрела на курьера.
— Что-то не так? — спросил парень.
— Е-мое! — прошептала Аля и продолжила чтение:
…Еще раз прости. Желаю тебе успехов и счастья. Иннокентий.
Аля посмотрела на красивого курьера:
— Вы на машине?
— Да.
— Не подбросите меня до работы, а то опаздывать не хочется — у меня ответственная должность. Это недалеко отсюда.
— Да я с радостью. Вы такая симпатичная. Но все равно телефон проверьте на всякий случай.
Айфон был полностью заряжен. Алевтина решила проверить баланс и поразилась: на счету оказалось 50 тысяч рублей. Она не поверила своим глазам и пересчитала нули. На ее счету было 500 000 рублей!
— Обалдеть, — прошептала она, обняла и зачем-то поцеловала парня.
— Спасибо вам!
Они спустились вниз, вышли на улицу. У подъезда стоял белый «Опель».
— Служебная? — спросила девушка.
— Личная, за свой автомобиль неплохо доплачивают.
Они сели в машину и поехали, разумеется, не на рынок. Аля попросила парня не спешить, а потом поинтересовалась, где он живет.
— В городе. Вернее, в пригороде. С родителями. Это они мне купили машину. Я у них единственный. Меня, кстати, Кеша зовут.
— Это мое любимое имя, — призналась Алевтина и рассмеялась от нахлынувшего счастья.