Когда она заявила, что хочет уехать домой, Калеб подчинился беспрекословно – похоже, он и сам стремился к тому же. Упаковав вещи и закрыв коттедж, они в молчании отправились в Денвер. И во время полета сказали друг другу от силы несколько слов.
Прибыв в Сан-Франциско, он холодно напомнил ей:
– Ты знаешь, что тебе надо делать. Я буду рядом.
Вот так она избавилась от продолжения пытки.
С того момента, как она бросила чемоданы на постель, ее обуяла лихорадочная активность.
Перво-наперво она позвонила матери и Кайлу и сообщила им о своем возвращении. Однако причину своего поступка Блэр не могла определить однозначно. То ли она и впрямь соскучилась, то ли боялась остаться наедине с собственными мыслями.
Сара настояла на том, чтобы она приехала к ней на обед и привезла Кайла. Блэр так и сделала. И, к ее немалому удивлению, вечер прошел очень неплохо. Мать так радовалась ее возвращению, что особенно не терзала расспросами.
После этого Блэр с головой окунулась в работу. В ее отсутствие Лайза постаралась, но кое-что ей было не под силу. Ответственность за проведение показа мод по-прежнему лежала на Блэр.
И теперь, два дня спустя, час расплаты настал. Она снова спрашивала себя: что на нее нашло? Почему она переспала с Калебом? Блэр чувствовала себя униженной, хотя виновата во всем оказалась только она сама. Но ей до сих пор было больно. Больно и обидно, что она отдалась ему так легко, бездумно – фактически спровоцировала его на этот шаг.
И это после того, как он с ней обращался! Какая женщина в здравом рассудке пожелала бы его?
– Я, – прошептала она вслух. – Я, безмозглая дура, совсем потеряла голову.
Поначалу ей хотелось просто проверить, сможет ли она увидеть, что скрывается за внешней сдержанностью и холодностью Калеба, и пробудить в нем человеческие эмоции. Да, она получила даже больше, чем ожидала. Теперь она поняла, что играла в опасную игру и то, что поначалу казалось ей забавным, на самом деле очень серьезно.
Но как только он коснулся ее и Блэр почувствовала его губы на своих губах, что-то внутри у нее оттаяло, и из глубоко скрытого резервуара хлынули ощущения, о существовании которых она даже не подозревала. И все равно она не имела никакого права вести себя так бездумно, так глупо и опрометчиво.
Это не любовь. В этом-то она была уверена. Внезапно ее лицо побледнело как мел. О Господи, нет, конечно! Это нельзя назвать любовью. Как можно любить человека, которого она знает всего две недели и который ей неприятен? Так не бывает. И думать иначе – настоящее безумие.
И вот еще что: как она могла влюбиться в мужчину, чья работа начисто лишила его души и оставила только великолепное тренированное тело и холодный, расчетливый ум?
Но сейчас Блэр знала наверняка: ей будет непросто вычеркнуть его из своей жизни. Если вообще удастся.
Блэр не сразу услышала телефонный звонок. Нежный голосок Лайзы вернул ее к реальности.
– Это тебя, Блэр. Первая линия.
– Тебе назвали имя? – спросила Блэр, взглянув на свою ассистентку. Маленькая, хрупкая, крашеные волосы. Но у нее приятные черты лица, красивые руки, длинные изящные пальцы и звонкий переливчатый смех.
Лайза кивнула:
– Да. Он сказал, что его зовут Уоррел. Это, наверное, Джек.
– Спасибо, – улыбнулась Блэр с нескрываемым облегчением.
Как только Лайза удалилась, она подняла трубку и произнесла:
– Здравствуй, Джек.
– Ну, как дела? – спросил Уоррел, отбросив вежливые формальности.
– Все прошло гладко, – солгала она. – Но я рада, что снова вернулась домой.
– Мм… странно. А вот Калеб мечется, как раненый медведь.
Блэр промолчала.
– Джек, не пытайся поймать меня на слове.
Он вздохнул:
– Хорошо, Блэр. Просто я бы не хотел, чтобы у вас возникли трудности при выполнении задания. Если между тобой и Калебом имеются трения, то…
– Я справлюсь.
Последовала пауза. Затем он спросил:
– Ты готова действовать?
– Да, сегодня.
– Ты говорила об этом Калебу?
По лицу ее пробежала тень.
– Нет. Не говорила. Я вообще с ним не встречалась.
– Хорошо, я скажу ему, чтобы он был в курсе. Мы оба будем с тобой на связи.
В трубке послышались гудки. Блэр не стала класть трубку и сразу набрала номер, записанный в блокноте.
Спустя несколько секунд она произнесла:
– Доброе утро. Могу я поговорить с мистером Таннером?
Калеб не соизволил постучать и ввалился в дверь, направляясь к кабинету Джека Уоррела. Секретарша и не пыталась остановить его – он пронесся мимо на всех парусах.
– Ты хотел меня видеть? – спросил он, остановившись у стола своего босса.
Уоррел поднял глаза от стопки документов и потянулся за трубкой, внимательно изучая Калеба.
– Так-так, – протянул он, – я вижу, ничего не изменилось. Выглядишь ты неважно. – С этими словами Уоррел принялся спокойно набивать трубку.
Калеб вздохнул – терпение его было на исходе.
– Черт подери, Джек, ты ведь позвал меня не на медицинский консилиум? – взревел он.
Уоррел ухмыльнулся:
– Нет, но, принимая во внимание то, как ты ведешь себя после возвращения из Денвера, это не такая уж плохая идея.
Калебу стало неловко. Нельзя допустить, чтобы Уоррел со своим чутьем ищейки пронюхал о том, что произошло между ним и Блэр – не его это дело. И все же надо как-то успокоить его тревогу.
– Что, так плохо? – усмехнулся он.
– Да, неважно.
– Ну и ладно, – сказал Калеб. – Просто у меня полно забот в последнее время.
Уоррел откинулся в кресле и попыхивал трубкой с самым невозмутимым видом. Но Калеба не так легко было провести. Он знал, что Уоррел тонко чувствует малейшие перемены к лучшему или к худшему или их отсутствие. Калеб понял, что ему не удалось убедить Уоррела в отсутствии перемен в его отношениях с Блэр.
И он не ошибся.
– Как ты думаешь, я был прав, выбрав Блэр Браунинг на это задание? – небрежно поинтересовался Уоррел.
Калеб нахмурился, но промолчал.
– Ты волнуешься за нее? – продолжал допрашивать Уоррел.
Калеб молча встал, подошел к столику с кофеваркой и налил себе полную чашку, по-прежнему игнорируя вопросы Джека.
– Ну, если тебя это утешит, то я тоже волнуюсь, – серьезно промолвил Уоррел.
Калеб резко обернулся и пролил кофе.
– Черт подери! – вскрикнул он, опуская чашку на столик. Мрачно насупившись, он обмотал ошпаренную руку носовым платком. Неужели с Блэр что-то случилось в его отсутствие?
Уоррел чуть заметно усмехнулся:
– Мне бы надо предоставить тебе отпуск на несколько дней, чтобы ты как следует отдохнул, сынок. Никогда не видел тебя таким взвинченным.
– Черт возьми, Джек! Не лезь не в свое дело! – Калеб стиснул руки в кулаки и холодно добавил: – Перестань ходить вокруг да около и скажи, что слышно о Блэр.
Ухмылка моментально исчезла с лица Уоррела.
– Мне только что передали, что Таннера основательно прижали и он начинает нервничать и срываться. Времени почти не осталось.
– Ну и что? Мы и раньше это предвидели.
– Верно, – согласился Уоррел. – Но мы не смогли предугадать, как это на нем отразится. Вчера Таннер был на вечеринке, играл в карты, напился и… – Уоррел щелкнул языком, – вышел из себя и принялся избивать свою спутницу. Его тут же оттащили от нее, но он успел основательно ее избить.
Сердце Калеба екнуло, но голос его не дрогнул.
– Настоящий джентльмен, – насмешливо протянул он.
– Скажем так, он вряд ли получит награду Американского легиона, – ответил Уоррел с усталым вздохом.
– Полагаю, напрасно ожидать, что этот подонок проведет ночь в тюрьме? – с надеждой спросил Калеб.
Уоррел только выругался в ответ.
В комнате наступила тишина. Калеб был мрачен, Уоррел – бледен и взволнован.
Наконец Калеб промолвил:
– Мы не можем отпустить Блэр в лапы к этому маньяку. Что, если он узнает…
Уоррел встал и жестом заставил его замолчать.
– Слишком поздно. Да и в любом случае нам все равно пришлось бы через это пройти. Другого выхода нет.
По спине Калеба пробежал холодок.
– Что значит «слишком поздно»? – спросил он, пропустив мимо ушей все остальное.
– За этим я и позвал тебя. Она позвонила Таннеру и сегодня вечером собирается к нему домой на ужин.
Калеб вскинул голову и замер. Сейчас он напомнил Уоррелу зверя, почуявшего опасность.
– Запрети ей туда приходить!
Уоррел смерил его ледяным взглядом:
– Ты что, спятил? Мы не можем этого сделать. Не забывай, что именно для этого ты ее тренировал. Только с ее помощью нам удастся поймать этого мерзавца.
Калеб с трудом перевел дух.
– А если он накинется на нее, как на ту женщину на вечеринке?
– Этого не случится, я уверен.
– Уверен? – переспросил Калеб угрожающим тоном. – Сомневаюсь. Иначе ты бы не признался, что тревожишься за нее.
Они встали и молча уставились друг на друга.
Уоррел первым отвел взгляд, но голос его прозвучал решительно.
– Хорошо, я волнуюсь за нее. Но я не собираюсь отменять приказ. Как только я узнал последние новости о Таннере, я немедленно позвонил Блэр. Будем надеяться, что ты хорошо ее подготовил.
Калеба охватило холодное бешенство. Упершись ладонями в стол, он приблизил к Уоррелу лицо, так что тот мог видеть крошечные морщинки вокруг его зловеще сощуренных глаз.
Несколько секунд они молча буравили друг друга взглядами. Сравнение с диким зверем вновь пришло Уоррелу на ум.
– Джек, тебе кто-нибудь говорил, что ты мерзавец?
Через секунду Калеб исчез.
Спустя некоторое время Хант сидел за столом в своей холостяцкой берлоге и никак не мог прийти в себя. Он с отвращением заметил, что у него трясутся руки. Уоррел наверняка теперь рвет и мечет. Его, впрочем, нельзя винить за это: Калеб и впрямь в последнее время напоминал сжатую пружину. Так продолжалось все время после его возвращения из коттеджа. Неуловимая тень Блэр Браунинг преследовала его во сне и наяву, и он никак не мог от нее избавиться.