Учение начиналось с утренней молитвы и продолжалось до поздней ночи‚ с перерывом на обед. Учились старательно‚ с воодушевлением‚ раскачивались‚ выпевая слова‚ чтобы закрепить в памяти‚ и Фишель среди них‚ чрезвычайно религиозный юноша: "Всем сердцем своим‚ и всей душою своею‚ и всем существом своим..." – таким оставался до конца дней. В молитве изливал душу перед Создателем; верил без сомнений‚ что слова‚ мысли его и поступки влияют на судьбы мира; повторял без колебаний‚ что и он‚ Фишель‚ проходя по жизни‚ строит во имя добра или разрушает во имя зла; знал наверняка‚ что без его помощи мир не избавится от несовершенства‚ и не только он‚ Фишель‚ нуждается в заступничестве Небес‚ но и Небу требуется помощь Фишеля Канделя.
"Ты нас избрал из всех народов..."
А в Могилеве‚ а в том Могилеве, на чужой земле‚ в неласковом окружении, жизнь протекала без излишнего прокормления‚ в единой надежде на заступничество Милосердного‚ и в грех засчитывались слова: "Где я возьму хлеб на завтра?" Три шойхета точили ножи в несбыточном желании зарезать единственную корову‚ пять бадхенов пихались локтями‚ чтобы повеселить на небогатой свадьбе‚ семь шустеров приходилось на прохудившийся сапог‚ десять знатоков-моэлов – обрезать народившегося младенца‚ двадцать лавочников поджидали покупателя возле полок с пустыми коробками‚ пятьдесят балагул надеялись на чудо – схватить заработок в пару грошей‚ а если чудо всё-таки свершалось‚ у балагулы в пути подыхала лошадь. Портные и старьевщики жили в Могилеве‚ пекари и водовозы‚ клейзмеры и шпильманы‚ шейгецы и мишугинеры‚ шнореры и шлимазлы‚ а арендатор Гурфинкель – это особая статья. Израиль Гурфинкель не считался среди евреев богачом-"гвиром"‚ его дом не стоял на базарной площади‚ его детей не заворачивали в пеленки из шелка‚ но даже помещик по соседству уважал Израиля: "Хотя и еврей‚ но человек добрый и истинно благонамеренный".
Почему мы заговорили об Израиле Гурфинкеле? А потому что настала пора женить Фишеля‚ без этого невозможно: "Приобретение жены – начало всех приобретений". Израиль Гурфинкель‚ почти обеспеченный человек‚ выдал дочь за бедного Фишеля: ученый юноша ценился дороже‚ чем жених из богатой семьи. Девочку Фриму нарядили к свадьбе‚ повесили на шею нитку жемчуга‚ и она побежала во двор показаться подружкам. Нитка порвалась‚ жемчуг просыпался на землю‚ отец наказал невесту в день свадьбы.
Слезы‚ конечно‚ высохли. Заиграли‚ конечно‚ клейзмеры: скрипка‚ кларнет‚ флейта с барабаном. Толпа провожала молодых к месту свадьбы. Хупа стояла на синагогальном дворе‚ под открытым небом‚ чтобы потомство Фишеля и Фримы стало неисчислимо‚ как звезды небесные. Жених надел кольцо на палец невесты и сказал по обычаю – так и теперь говорим: "Вот‚ ты посвящаешься мне этим кольцом согласно вере и закону Моше и Израиля". Зачитали "ктубу", брачный договор: "...и буду я для тебя работать и почитать тебя‚ и дам тебе пропитание и всяческую поддержку по обычаю мужей израильских..." Зачитали затем семь благословений, Фишель разбил стакан‚ чтобы и в минуту веселия не забывать Иерусалим‚ из которого нас изгнали‚ потом было пиршество. Клейзмеры дудели и били в барабан‚ гости танцевали фрейлехс‚ бадхен потешал народ; невеста прошлась с платочком по кругу‚ радостная и с веселым сердцем.
На свадьбу Фримы и Фишеля пришел сын помещика с заезжим приятелем‚ принес подарок. Назавтра они решили навестить молодоженов‚ но Гурфинкель этого не допустил: Фрима была уже замужней женщиной, отрада дня и утеха ночи: ей побрили голову и надели парик. Исполнилось Фриме четырнадцать лет‚ Фишелю пошел семнадцатый.
Говорили потом‚ будто молодой муж понятия не имел о супружеских обязанностях; оттого и приставили к нему старого еврея‚ чтобы обучил обращению с женой‚ но кто теперь в это поверит?..
Первая жена от Бога. Вторая от человека. Третья от дьявола.
Фрима была у Фишеля первой и единственной: "Нашел жену – нашел благо". Красавица в лучшие свои годы‚ и семейное предание донесло до нас душу леденящую историю. Было оно так‚ могло быть‚ а могло и не быть: после восшествия на родительский престол самодержец всероссийский Александр III объезжал украинские владения‚ и путь его лежал через Могилев Подольский. О императоре шла слава по империи‚ как о большом любителе прекрасного пола; о Фриминой красоте шла молва по городу‚ – недолго и до беды. А потому красавицу Фриму загодя вымазали сажей‚ облачили в драные одежды‚ упрятали на скотном дворе‚ и государь-император ее не приметил‚ проезжая через Могилев‚ не угадал даже‚ какую красоту упустил‚ не повелел зычным голосом: "Где тут верноподданная наша Фрима? Подать сюда‚ и немедля!.."
Фрима к старости грузная женщина‚ сохранившая привлекательность‚ с чувством достоинства и уважения к себе. Скромна и миловидна в свои пятьдесят‚ на фоне нарисованных красот одесского фотоателье: темная юбка до земли‚ блуза черного шелка с ажурной вышивкой‚ белая вставочка под горлом перевернутым сердечком‚ парик гладкозачесанный‚ глаза насмотревшиеся‚ сострадательные‚ руки всласть отработавшие‚ полнота в меру после многих родов. Дом содержала в разумении‚ мужа в почтении‚ младенцев в чистоте. Готовила к субботнему столу форшмак‚ гефилтефиш‚ фаршированную шейку и кислосладкое мясо‚ редьку натирала с гусиным жиром. Ставила на стол серебряный бокал для благословения над вином, вышитой салфеткой покрывала субботние халы, зажигала свечи в дедовских подсвечниках‚ – век просвистел над головой‚ всё прошлое слизнул‚ ложечки не оставил на память. Но круглолицесть свою‚ разрез глаз‚ густоту бровей Фрима передала дальше: до внуков добралось и правнукам перепало.
Спросим теперь себя: что есть ангелы в Небесах? Ангелы в Небесах исполняют любое повеление Всевышнего‚ не задумываясь и не переспрашивая‚ – вот что такое ангелы. Спросим себя еще: а что есть цадик на земле? Цадик на земле, и это не секрет, выше ангела‚ ибо способен уговорить Всевышнего‚ чтобы отменил решение во вред человеку‚ – вот что такое цадик. У Фримы и Фишеля родились двенадцать детей; первые четверо умерли после рождения‚ и Фишель поехал к цадику. Тот выслушал его и сказал‚ что следующего ребенка – если родится девочка – надо назвать Бася‚ если мальчик – Борух: и в добрый им час. Так они поступили‚ и дети затем не умирали. Четыре сына: Борух‚ Израиль‚ Шлёма‚ Исаак; четыре дочери: Бася‚ Малка‚ Мотла и Ревекка. Фишель клал руку на голову мальчиков и говорил: "Да благословит тебя Господь‚ как благословил Эфраима и Менаше". Клал руку на голову девочек: "Да благословит тебя Господь‚ как Сарру‚ Ривку‚ Рахель и Лею". Дети не получили особого образования‚ но все были грамотными. Дети не отличались религиозностью‚ но "мешумедов" – поменявших веру – в роду не было. Четверо из них умерли своей смертью‚ четверо погибли в Одессе: Бася‚ Мотла‚ Ревекка и Исаак.
По роду занятий Фишель был маклером‚ помогал помещикам продавать зерно и определять его цену. Жил безвыездно в Могилеве Подольском‚ нигде больше не бывал‚ один только раз доехал до Харькова‚ пытался освободить сына Боруха от армейской службы. Когда возвращался назад‚ в пути застала суббота. Было неспокойно вокруг‚ недавно прошли погромы. Носильщик сказал с перрона‚ что можно выйти и остаться на субботу: у них тихо. Он вышел из вагона‚ носильщик ударил его и вырвал клок бороды. Позднее сын Борух перевез родителей в Одессу‚ купил им квартиру – Манежная улица‚ дом 14‚ а старики в Могилеве и через тридцать лет еще вспоминали мудрого Фишеля и жену его‚ красавицу Фриму.
А в Киеве тем часом судили Бейлиса‚ того самого‚ Менахема Менделя: сыр-бор на весь мир. Эксперт обвинения зачитывал на суде из сочинения монаха Неофита: "Все европейские евреи имеют коросту на седалище‚ все азиатские имеют на голове паршу‚ все африканские имеют чирья на ногах‚ а американские имеют болезнь глаз‚ то есть страдают трахомой‚ вследствие чего безобразны и глупы". А против тех болезней‚ утверждал Неофит‚ "христоненавистные‚ вселукавые раввины" нашли лекарство для исцеления: христианскую кровь. "И в тот день‚ когда начинается их Пасха‚ когда они пресытятся от многочисленных хулений и пьянства‚ каждый еврей‚ хотя бы самый маленький‚ обязан скушать кусок от того опреснока‚ где имеется кровь христианина-мученика".
Фишель сын Мотла был чист на тело‚ без чирьев‚ паршы и коросты‚ крови ничьей не употреблял – Закон не велел‚ зачитывал на Песах‚ как положено: "Не один только восстал на нас‚ чтобы погубить нас‚ но в каждом поколении восстают на нас‚ чтобы погубить нас". А по улицам уже побрели скорбными процессиями‚ пронесли на черных носилках‚ оплакали‚ захоронили в земле‚ в одном ряду с жертвами: затоптанные‚ заблёванные‚ загаженные безумием свитки Торы. Встали вокруг надгробия‚ как на поминальной молитве: лев скорбящий на камне‚ руки над свечами‚ ветвь надломанная.
А кто-то уже возгласил в грехе дерзости: "Служение Всевышнему – напрасный труд". А кто-то дозволил: "Будем подобны другим народам". Загрешили всласть с умыслом и по незнанию‚ поскакали наперегонки в иные веры‚ где суп погуще и подлива послаще‚ и это про Одессу сказали недоброжелатели: "В этом городе и за семь верст вокруг пылает геенна огненная". Но и в Одессе имелись ученые евреи‚ скромный Фишель среди них. За окном пели: "Не надо мне нарядов‚ не надо мне колец‚ лишь с господином приставом пойду я под венец..."‚ а Фишель перелистывал страницу. За окном пели: "И от Москвы до британских морей Красная армия всех сильней..."‚ а Фишель перелистывал другую. Бог даровал Фишелю немало лет‚ чтобы он мог начитаться и познать тайну тайн‚ и Фишель начитался всласть.
Поверим на слово мудрому из мудрых: "Венец стариков – сыновья сыновей". Фишель дождался своего венца‚ дождался свадеб: вот только внучка не пошла под хупу‚ отрицая дедовские предрассудки‚ – первый ему удар‚ а было их потом немало. Фишель приходил в гости к детям‚ но за стол не садился и ничего ихнего не ел‚ хотя они и повязывали ниточки к ложкам‚ чтобы не спутать мясное с молочным. Был у него любимый внук: брал внука в синагогу‚ мечтал сделать из него раввина‚ но внук подрос‚ внука завербовало ГРУ, Главное разведывательное управление‚ стал внук проф