овергнуть улики и показания свидетелей.
Возможно, теперь, когда одержимым стал один из полицейских, его коллегам будет проще понять, что обвиняемые не могут контролировать свои действия.
Заглянув в узкое окошко в двери комнаты для допросов, Грубер отпер ее, и они вошли. Грубер сел напротив подозреваемого, Сэм и Дин встали по сторонам от него.
Альберт Кернодл был в вязаной шапке, в пальто, на котором не хватало пуговиц, в перчатках без пальцев, потертых джинсах и рабочих ботинках с оббитыми носами. На землистом лице отчетливо были видны темные круги под покрасневшими глазами. Он сидел, положив подрагивающие руки на стол.
Грубер сказал:
– Ну здравствуй, Альберт. Меня ты знаешь, а эти двое из ФБР. У нас к тебе пара вопросов. Тебе зачитали права, и ты согласился с нами поговорить. Все верно?
– Ну, да.
Грубер постучал пальцем по папке с документами.
– Да уж, натворил ты порядочно.
– Не больше, чем обычно.
Кернодл пожал плечами. Это простое движение запустило целую череду подергиваний, завершившихся тем, что он хлопнул себя по уху и уставился на ладонь, будто ожидал увидеть раздавленное насекомое. Ладонь оказалась пуста, но он все равно стряхнул призрачную мошку. Выслушав рассказ Сэма о записях, на которые попал Кернодл, Дин подумал: возможно, этот человек видит то, чего нет. Кажется, он не только замечает тени, но еще и страдает галлюцинациями.
– И часто ты занимаешься воровством? – спросил Грубер.
– Я не вор, – отрезал Кернодл. – В жизни ничего не украл.
Грубер открыл папку и разложил на столе перед ним несколько больших глянцевых снимков – распечатки с камер наблюдения. На них Кернодл вынимал деньги из чужих бумажников.
– Что скажешь об этом?
– Вам нужна камера получше, – заявил Кернодл. – Этот человек на меня не похож.
– На тебе та же одежда.
– Из секонд-хенда. Такую кто угодно может купить.
– О, а еще у нас есть фотографии твоего лица, – Грубер достал снимок улыбающегося Кернодла на скамейке в парке. – Это ты.
– Может, и так, – согласился Кернодл. – Но я этих денег не крал. Они мне их сами отдали.
– Они были без сознания! – возмутился Грубер. – Ты рылся у них в карманах!
– Не важно, – сказал Кернодл. – По закону, что нашел, твое.
– Нет такого закона, Альберт, – возразил Грубер. – И ты эти деньги не находил. Ты забрал их у людей, пока они лежали без сознания. Один из них был ранен и истекал кровью у тебя на глазах.
Кернодл снова пожал плечами, но на этот раз сцепил ладони, чтобы сдержать дрожь.
– Я думал, что они мертвы. Или умирают. Все вокруг так и повалились на землю, как мертвые. А деньги на тот свет не заберешь, верно?
– Повалились, но не все, – сказал Сэм. – Ты вот не упал.
– Тик-так, тик-так, мое время на исходе, – забормотал Альберт. – Уже скоро.
– Ты не отключился вместе со всеми, – продолжал Сэм. – Ни сегодня, ни прошлой ночью. Почему?
– Видать, повезло, – сказал Кернодл и захихикал. Хихикал он долго, а потом закашлялся. – П-правда… оф-офицер… Гр-грубер?
Грубер выглянул в коридор и велел принести бутылку воды. Осушив полбутылки, Кернодл вытер рот рукой.
– Что он имеет в виду? – спросил Сэм Грубера.
– На самом деле, все наоборот – Альберту в жизни очень не повезло, – сказал Грубер. – Он уже пару лет живет на улице и не может удержаться ни на одной работе, но это не его вина.
– Как это? – спросил Сэм. – Что с ним не так?
– У него бессонница, которая досталась ему по наследству, – пояснил Грубер. – Неизлечимое генетическое заболевание. Не дает уснуть, может привести к слабоумию и, в конце концов, к смерти.
– Жизнь всегда приводит к смерти, – вставил Кернодл.
– Не могу не согласиться, – заметил Дин.
– Кроме того, он отказывается от лечения.
– Так болезнь же неизлечимая, – напомнил Кернодл.
– Второй отличный ответ подряд, – похвалил Дин.
– Живет на то, что ему подают.
Кернодл кивнул:
– Добрые незнакомцы!..
– Он пугает детей, – продолжил Грубер, – но не нарочно. Это все из-за его симптомов.
Кернодл развел руками:
– Ничего не могу с этим поделать.
Его шею свело судорогой, да так сильно, что ему пришлось вцепиться в край стола. Когда приступ прошел, он снова глотнул воды.
– От него только мелкие неудобства, в серьезных нарушениях закона он не замечен, – подытожил Грубер. – Во всяком случае, до недавнего времени так и было.
– Старые правила больше не действуют! – отрезал Кернодл.
– Законы остались прежними, Альберт.
– Наступил конец света, – возразил Кернодл, постукивая указательным пальцем по столу. – Вокруг есть ненастоящее. Но кажется настоящим. Уж я-то знаю. Мои симптомы!
– Что ты видишь, Альберт? – спросил Сэм.
– Всякие штуки, большие и маленькие, – сказал Кернодл. – Некоторые не настоящие. Я знаю какие. Мои симптомы! Но все кажется реальным. Жутчилы!
– Жутчилы? – спросил Дин, мельком взглянув на Сэма.
– Да, сэр, в темноте, – кивнул Кернодл. – Они мелькают в темноте. Вижу их по всему городу. Похожи на тени, пока не приглядишься.
– Позволь-ка уточнить, – вмешался Грубер. – Ты боишься теней?
– Это не тени! – сказал Кернодл. – Они прячутся в тени. Но они живые.
– И как давно ты видишь эти живые тени? – спросил Сэм, не обращая внимания на скептический взгляд Грубера.
Кернодл задумался, скребя щетинистый подбородок ногтями с черной каймой.
– В первый раз увидел в тот день, когда все упали.
– Ты увидел их сразу после блэкаута? – спросил Дин.
Возможно, то, что вызвало массовую потерю сознания, освободило эти тени.
– Нет, – сказал Кернодл. – Чуть раньше. Но теперь их больше.
– А как ты себя чувствуешь, когда случается блэкаут? – спросил Сэм. – Как-то по-другому?
– Не знаю, – отозвался Кернодл. – Я никогда не чувствую себя хорошо или как надо. Наверное, я… удивился. В первый раз я решил, что это благословение. Наконец-то и мне подфартило. Маленькая компенсация за бутерброд с дерьмом под названием «моя жизнь». Понимаете?
Дин понимал. Арнольду уж точно не повезло. И никакой надежды, что все исправится, не было. Ничего, кроме приближающейся смерти.
– Но это не важно, – сказал Кернодл, помолчав. – Ведь грядет конец света.
– Ты все время это повторяешь, – сказал Сэм. – Почему?
Кернодл огляделся, заглянул, прищурившись, во все углы, под стол, потом задрал голову и осмотрел потолок. Его поведение вызвало у Дина острое ощущение дежавю.
«А теперь то же самое, только в темном номере мотеля и с фонариком», – подумал он.
Наконец, Кернодл снова заметил трех человек, находившихся в одной комнате с ним – с ним и с призраками, осаждающими его разум.
– Они из другого мира, – наконец прошептал он.
– Жутчилы? – уточнил Сэм.
Кернодл кивнул.
– Пришли из другого мира, хотят захватить наш. – Он постучал по столу. – А Мойер – в самом центре.
– Почему Мойер? – спросил Грубер.
– Кто знает? Может, тут дыра… в пространственно-временном континеме.
– Континууме, – поправил Сэм.
– Вот-вот, – усмехнулся Кернодл. – Это только начало. Вот почему они прячутся от нас. Процесс только начался. Они пока учатся обращаться с нами. Когда мы поймем, что они здесь, будет уже поздно. Война закончится прежде, чем мы узнаем, что она началась.
– Но ты-то знаешь, – усмехнулся Грубер. – Серьезный просчет в их плане.
– Ха! Да кто мне поверит? Все думают, что я сумасшедший, – сказал Кернодл. – Но я – ошибка природы. Никогда не сплю. Все вижу. Даже то, чего нет.
– В одном ты прав, – сказал Грубер. – Тебе никто не верит.
– Однажды ночью вы все заснете и больше не проснетесь, – Кернодл драматично взмахнул руками. – Они вас всех заменят. А я это увижу. Увижу конец мира… нашего мира… Недолго осталось. – Он опустил дрожащие руки на стол и забормотал: – Тик-так, тик-так…
Глава 20
Зловещее предостережение Кернодла звучало в ушах Дина, Сэма и Грубера, пока они молча стояли вокруг стола, не зная, что делать дальше. Сэм уже сказал Дину, что хочет сообщить Груберу о своих подозрениях. Оставалось только дождаться подходящего момента. Приходилось признать, что Кернодл обнаружил крупицу правды – хотя вряд ли всемирное вторжение началось именно в этом маленьком городке в штате Миссури, – но Дин не мог представить себе более ненадежного свидетеля.
До разговора с Кернодлом Винчестеры надеялись, что смогут воспользоваться его опытом сопротивления блэкауту. Однако вряд ли им удастся изменить свою ДНК и обзавестись редкой смертельной болезнью, так что задача по-прежнему оставалась невыполнимой. Трудно победить врага, который способен отключить твое сознание.
– Что ж, господа, если вопросов больше нет, отведу нашего пророка обратно в камеру, – сказал Грубер, помог Кернодлу встать и надел на него наручники.
– Хорошо, – рассеянно ответил Сэм. – Эй, может, потом просмотрим запись еще раз?
– Зачем?
– Я, кажется, заметил что-то интересное.
Грубер нахмурился.
– Только не говори, что веришь в то, что несет этот парень.
Желая поддержать брата, Дин сказал:
– Я… Нам случалось видеть куда более странные вещи.
– Да, – подтвердил Сэм. – Кое-что тебя очень удивило бы.
– Ладно, как скажете, – сдался Грубер. – Я и так уже наполовину с катушек съехал.
Когда он вышел из комнаты, Сэм тихо обратился к брату:
– Дин, те кадры с темными фигурами… Мы могли бы посоветоваться с британскими Хранителями знаний. Может, они…
– Это только наше дело, – сказал Дин, с трудом сдерживаясь, чтобы не повышать голос. – Твое и мое. Британцы? Это на крайний случай. На самый крайний после крайнего. Я вот еще не зашел в тупик. А ты?
– Нет, но…
– Значит, вопрос закрыт.
Снаружи раздались взволнованные крики. Дин и Сэм выскочили из комнаты, пробежали по коридору, протиснулись мимо Грубера, который почти волок Кернодла на себе.