– Недавно предыдущий владелец продал большую часть земли, которая принадлежала общине, – продолжал Грубер. – Себе он оставил дом и большой задний двор. Пару месяцев назад он продал и дом, который, по его словам, требовал некоторого ремонта. И это еще мягко сказано. Продал он его Дэниелу и Сьюзен Йетс, супружеской паре лет тридцати пяти. У них двое детей.
– Возможно ли, что семья Йетс связана с Вольным Народом? – спросил Дин.
– Я просмотрел список двадцати трех официальных жертв, – сказал Грубер, – и, кажется, они никак не связаны. Но у нас нет записей о тех, кто похоронен в общей могиле, так что ничего не могу утверждать.
– Они переехали больше месяца назад, – сказал Сэм. – Если бы они были как-то связаны с живыми тенями, что-нибудь уже наверняка произошло бы.
– Думаю, триггером стало то, что в доме наконец появились жильцы.
– Возможно, – сказал Сэм. – Но «коротнуть» должно было раньше. – Он спросил Грубера: – А семье Йетс рассказывали об общине до того, как они купили дом?
– Сомневаюсь, – сказал Грубер. – Дом при взрыве не пострадал. Но, возможно, они что-то слышали. Дэниел Йетс ремонтирует и перепродает дома. Никто и не ожидал, что они останутся в доме после того, как ремонт будет закончен.
– А телефон в доме есть? – спросил Дин.
– Стационарного нет, – ответил Грубер.
– Ясно, – отозвался Сэм, собираясь закончить разговор.
– Подожди! – воскликнул Грубер. – Я вытянул признание из Хардигана, но вы так и не сказали, как община и события шестидесятых связаны с тем, что, черт возьми, происходит в моем городе!
– Ты не поверишь, если мы расскажем, – сказал Дин.
– А вы рискните.
– Ты веришь в привидения? – спросил Сэм.
– Хочешь сказать, что Мойер наводнили призраки?
– В некотором смысле.
– И что теперь? – спросил Грубер, явно расстроенный тем, что с такой угрозой рациональным способом не справиться. – Устроим спиритический сеанс? Будем жечь благовония?
– Вообще-то, мы имели в виду нечто более… энергичное, – заверил Дин.
– Что бы это ни было, поторопитесь, – сказал Грубер. – Город разваливается на части.
Сэм закончил разговор, и тут зазвонил телефон Дина. Прежде чем ответить, он показал Сэму экран: Бонни Ласситер.
– Тенч слушает, – сказал Дин. – У вас что-то случилось?
– О, да, – сказала она. – Он вернулся.
– Хотите сказать, что…
– Да, – сказала она. – Барри здесь.
Глава 31
Адди уверяла, что знает пароль от папиного мобильника, так что Итан заключил с ней сделку. Они будут прятаться в подземелье, пока их не спасет полиция. Иначе придется бежать дальше, и тогда полиция никогда их не найдет.
Это казалось не очень логичным, но Итану нужно было убедить пятилетнего ребенка, что его план хорош. Наверху они слишком заметны. И если снова придется бежать, Адди устанет гораздо раньше, чем отец. Итан вспомнил, что учитель рассказывал о том, как люди и животные реагируют на опасность – они сражаются или бегут. Они с сестрой выбрали бегство, потому что о борьбе с отцом, взрослым мужчиной с ножом, не могло быть и речи. Но бегство тоже не выход. Итан знал, что от отца не убежать. Значит, нужно прятаться.
Колодцы были достаточно глубокими, чтобы взрослый мог стоять, не упираясь головой в люк. Но ребенку придется прыгать в темноту и, возможно, растянуть или сломать лодыжку. Требовалась предельная осторожность. Итан не мог допустить, чтобы Адди ушиблась и заплакала. Так они сами отдали бы себя во власть обезумевшего отца. Он вспомнил кошмарный сон о том, как его заживо хоронят в колодце, и содрогнулся.
Итан лег на живот и велел сестренке взять его за руки и свесить ноги в колодец. Он держал ее, медленно продвигаясь вперед и стараясь опустить как можно ниже.
– Не урони меня!
– Тут не высоко.
– Тут темно, – возразила она. – Мне страшно!
– Дно совсем близко, – сказал Итан. – Если бы у тебя были большие клоунские ботинки, ты уже задевала бы его ногами.
Адди рассмеялась, представив себе это.
– Правда?
– Всего лишь небольшой прыжок.
– Хорошо.
– На счет «три», – сказал он. – Раз, два…
– Три! – воскликнула она и отпустила его руки.
Итан услышал удар о землю. Затем тихое: «Ой!»
– Ты в порядке? – прошептал он.
– Упала на задницу, – ответила она. – Но да.
– Я же говорил, – сказал Итан.
– Здесь темно, – добавила она. – Не оставляй меня одну!
– Иду. – Итан свесил ноги вниз, перекинул тело через край и уже хотел разжать пальцы… – Вот черт!
– Что случилось?
– Забыл про люк!
Пришлось снова лезть наверх по шершавой деревянной стене, зарываясь пальцами в землю. Носки кроссовок пару раз соскользнули, прежде чем Итан подтянулся и снова перелез через край. Итан прикрыл люк и подпер его палкой, оставив щель, в которую мог проскользнуть. Обхватив палку левой рукой, он снова начал сползать в яму. Пальцы правой руки вцепились в край.
– Отойди! – крикнул он.
– Не упади мне на голову!
– Осторожно! – предупредил Итан и левой рукой выбил палку из-под люка.
Одновременно он разжал правую руку и свалился в яму. Люк захлопнулся за мгновение до того, как он с глухим стуком приземлился, пошатнулся, задел Адди и отлетел к другой стене.
– Ты в порядке? – спросила Адди.
– Прикусил щеку, – сказал Итан. Он ощупал ранку кончиком языка и почувствовал вкус крови. – Но я в порядке.
– Стало еще темнее, – пожаловалась Адди.
Теперь, когда люк был закрыт, они оказались почти в полной темноте. Итан уставился на потолок крошечной подземной камеры. Маленькие трещины в дереве пропускали немного света, но он не мог избавиться от жуткого ощущения, что заживо похоронил себя и сестру.
– Так ему будет труднее нас найти. – Итан вовсе не чувствовал той уверенности, с которой говорил.
Мама любила повторять: «Ты сам выбираешь, наполовину полон твой стакан или наполовину пуст. Только ты, и больше никто». Последние несколько лет им часто приходилось жить в очень плохих домах, но в каждом из этих временных пристанищ она находила что-нибудь хорошее. И каждый раз, когда они переезжали в очередную развалюху, которую отец должен был отремонтировать, мама рассказывала, как этот дом с каждым днем будет становиться все лучше. А когда-нибудь они переедут в большой дом, который станет их собственным. Навсегда. Тогда Итан наконец заведет настоящих друзей. И собаку.
Стоя в темноте с сестрой, прячась от чего-то злого, что хотело их убить, Итан пытался найти что-то хорошее. Отец понятия не имеет, куда они с Адди подевались, так что пока они в безопасности. Итан верил, что мама жива и поправится, как только они позовут на помощь. Для этого нужен всего один звонок.
Ему понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться.
«Будь храбрым, и тогда она тоже будет храброй».
Итан протянул сестре мобильник.
– Ладно, – сказал он. – Вводи пароль.
Адди взяла телефон и начала набирать цифры.
Разведя руки, Итан мог коснуться противоположных стен. Повернувшись, он снова вытянул руку и обнаружил, что расстояние осталось прежним. Можно даже лечь, подумал он, но будет неудобно.
– Как только разблокируешь телефон, мы позвоним и позовем на помощь, – сказал Итан. – И включим фонарик, чтобы не сидеть в темноте, пока за нами и мамой не приедут полиция и «скорая».
Но Адди хмурилась. Итан не следил, но, кажется, она набрала больше шести цифр.
– Что не так?
– Не получается…
– Ты же сказала, что знаешь пароль!
Его спокойствие начало испаряться. Он почувствовал, как его накрывает волна паники.
– Скажи пароль, – попросил он. – Я сам наберу.
– Папа сказал, что это секрет, – сказала Адди. – И я никому не должна говорить.
– Я не никто! – нетерпеливо рявкнул Итан. – Я твой брат!
Она снова и снова набирала номер.
Он выхватил телефон у нее из рук.
– Теперь я попробую. Говори, – велел Итан.
Адди тяжело вздохнула.
– Хорошо, но я не хочу, чтобы у меня потом были неприятности.
Итан рассмеялся. Он просто не мог сдержаться. Они прячутся в открытой могиле от отца, одержимого злой тенью, которая хочет их убить, а Адди беспокоится, что ей влетит, если она назовет пароль от мобильника.
– Что смешного?
– Ничего, – ответил Итан. – Вообще ничего.
– Он сказал, что пароль – наши дни рождения, но это слишком длинно, – сказала она. – Они все не поместятся.
«Три дня рождения, – думал Итан, – мамин, мой и Адди. Шесть цифр, по две на каждый день, месяц и год рождения. Но какие именно? И в каком порядке? По старшинству? Или наоборот? Несколько комбинаций… Придется перепробовать все».
И вдруг откуда-то сверху донесся голос отца. Страшный голос тени, похожий на рычание дикого зверя.
– Итан! – звал он. – Адди!
Итан набрал годы рождения, начиная с маминого – последние цифры. Сначала он не мог вспомнить год, когда родилась мама, и во рту стало кисло от страха.
– Итан!
Ему показалось или голос прозвучал ближе?
– Адди!
«Ближе! Слишком близко!»
Он услышал скрип ржавого металла и глухой стук крышки люка.
– Вылезайте! – крикнул голос. – Я знаю, что вы там прячетесь!
«Вот дерьмо! Он проверяет ямы!»
Неподалеку хлопнул еще один люк.
Склонившись над телефоном, Итан боялся, что его вырвет прямо на пол. Сейчас Адди просто страшно, но если она поймет, как напуган брат, то впадет в настоящую панику.
Пароль не подошел.
– Ладно, попробую дни, – пробормотал он.
– Получается?
– Пока нет.
– Я же говорила, это слишком длинно.
– Не в этом дело!.. – Он вздохнул. – Но я разберусь.
– Я кое-что нашла в углу.
– Что? – спросил он.
«Испорченную еду? Фонарик с севшими батарейками?»
– Табурет, – сказала она. – Трехногий. Низкий. Я могу на него сесть.
– Валяй, – отозвался Итан.
Комбинации дней рождения не смогли разблокировать телефон – ни от старшего члена семьи к младшему, ни от младшего к старшему.