{90}. Таким образом, стремление к счастью (не только в старости) может оказаться полезным как для физического, так и душевного здоровья.
ГЛАВА ЗПАМЯТЬ: С ГОДАМИ ОНА СТАНОВИТСЯ ИЗБИРАТЕЛЬНЕЕ
Это настоящий триумф жизни — то, что старики утрачивают воспоминания о несущественном, хотя память нечасто подводит нас, когда речь идет о чем-то таком, что по-настоящему нас интересует. Цицерон выразил это очень лаконично: «Никакой старик не забудет, где он зарыл свой клад».
По мере того как мы делаемся старше, уже примерно лет с двадцати, наша память начинает меняться во многих различных отношениях, кое в чем — к лучшему. Однако при этом происходят зримые и тревожные ухудшения разнообразных типов памяти {91}. Среди них может оказаться способность вспоминать имена, припомнить код замка вашего давно не использовавшегося шкафчика в раздевалке спортзала, сообразить, зачем это вы только что вошли в комнату. Лица людей могут казаться вам знакомыми, но вы никак не можете вспомнить, откуда вы знаете этого человека — не говоря уж о его имени. Согласно некоторым представлениям, эпизодическая память (способность вспоминать конкретные моменты прошлого) с возрастом угасает, зато семантическая память (знание фактов — например, того, какой город является столицей Франции), возможно, с годами даже улучшается. Наш словарь продолжает расширяться по мере нашего старения: вот почему многие пожилые люди с таким удовольствием (и успехом) решают кроссворды. Однако при столь огромном количестве слов, хранящихся в семантической памяти, пожилые люди нередко испытывают проблемы с их извлечением, и с ними чаще, чем с людьми более молодого возраста, происходят ситуации типа «Как же это называется… вот на языке вертится…», когда вы точно знаете нужное слово, просто не в состоянии припомнить его именно сейчас. Одно из преимуществ «семантического знания» состоит в том, что люди старшего возраста, как правило, могут служить неплохими коректорами — отчасти благадаря своей высокой начитанности и накопленному объему словарного запаса (если вы читаете достаточно внимательно, вы, быть может, заметили две орфографические ошибки в этом предложении) {92}. Изменения памяти могут тревожить людей самого разного возраста, но вообще такие перемены зачастую являются вполне естественным побочным следствием наличия большого количества информации в мозгу (или непосредственно в сознании, если человек пытается выполнять несколько задач одновременно). Во многом это похоже на захламленный чердак, полный ценных старых вещей, но еще и всякого бесполезного барахла, к которому не прикасались годами.
Существует громадное количество исследований, которые свидетельствуют об ухудшениях памяти, сопутствующих старению. Большинство людей не удивляется, что память с годами слабеет, так что это явление иногда называют не таким уж интересным — «скучной гипотезой» в рамках общей теории старения {93}. Однако многие недавние работы показывают: неверно утверждать, что память в старости просто «становится все хуже», поскольку есть множество вещей, которые люди старшего возраста помнят очень даже неплохо {94}. Модели когнитивного старения, предполагающие простое ослабление памяти с годами, не в состоянии объяснить, почему по мере старения мы можем почти без всяких усилий воссоздать в памяти самые разные вещи: адрес, по которому мы жили в детстве, или наш домашний телефон сорокалетней давности, или слова битловской песни «Yesterday» (и воспоминания, с которыми связана эта композиция), или как ездить на велосипеде, или как играть на пианино (особенно если мы научились этому в сравнительно ранние годы).
Большинству из нас свойственны предвзятые представления и негативные ожидания касательно угасания памяти из-за старения. Такая «угроза воздействия [негативных] стереотипов» может заставить вас и вести себя стереотипно — в соответствии с тем, чего от вас, как вы считаете, ожидают. Из-за этого вы зачастую показываете худшие результаты, чем могли бы. Проявления угрозы воздействия стереотипов изучали в ходе многообразных лабораторных исследований памяти, призванных выявить, заставляет ли она, эта угроза, людей старшего возраста показывать при тестировании памяти худшие результаты по сравнению с теми, которые они могли бы продемонстрировать {95}. Если вы назовете тест «проверкой памяти» или попросите добровольцев поучаствовать в исследованиях памяти, это может вызвать у людей тревогу. Как показывают некоторые исследования, если просто назвать такое мероприятие «тестом на мудрость» (и затем провести точно такое же тестирование памяти), люди старшего возраста показывают при этом более впечатляющие результаты {96}. А значит, уже само участие в тестировании памяти может вызвать тревожность и побудить вас чувствовать себя старше.
Некоторые исследования показывают также, что прохождение краткого тестирования памяти в кабинете врача может привести к недооценке способностей людей старшего возраста, связанных с памятью, — из-за стресса, вызванного возможностью выявления у них деменции {97}. Уже само произнесение слова «Альцгеймер» может заставить человека очень взволноваться насчет своей памяти. Любопытно, что зачастую больше всего подвержены этой угрозе «молодые» люди старшего возраста (те, кто находится на седьмом или восьмом десятке) {98}. Этих «молодых стариков», сравнительно благополучных в смысле самочувствия, можно отнести к категории «обеспокоенных здоровых»: они переживают насчет своей памяти, волнуются, что она не работает как надо, и хотят что-то сделать, чтобы изменить положение. Пожилые люди, которым за восемьдесят и за девяносто, не так удивляются изменениям памяти в преклонном возрасте, поскольку у них уже накопился достаточный опыт проблем с памятью. Некоторые из этих людей старшего возраста порой даже говорят: «Скажи-ка мне что-нибудь такое, чего я не знаю», когда сталкиваются с какими-то старческими ухудшениями памяти.
Возможно, еще интереснее то, что по мере старения, встречаясь с этими «проблемами» памяти (я предпочитаю не употреблять выражения типа «память отказала»), мы все лучше понимаем, каким образом и когда работает наша память. Метапамять — термин, используемый для описания нашего осознания работы собственной памяти и тех ситуаций или моментов, когда она действует не очень-то хорошо. Такое осознание может расширяться в пожилом возрасте, поскольку у людей старшего возраста больше жизненного опыта взаимодействия со своей памятью. Люди старшего возраста умело используют стратегии, позволяющие с большей разборчивостью относиться к тому, что именно запоминать. К примеру, пожилой человек может лучше (по сравнению с более молодым) уметь вкратце пересказать основные моменты недавно увиденного фильма — например, передавая его «дух и суть», тогда как зритель помоложе может привести гораздо больше подробностей, но вовсе не обязательно уловить главный смысл фильма, то послание, которое хотел донести до нас режиссер. Для людей старшего возраста эти адаптивные стратегии могут иметь компенсаторную природу и позволять им задействовать и развивать те области мозга, которые способны улучшать память.
Не далее как вчера моя дочь смотрела дома один фильм. Я пропустил первые пятнадцать минут и попросил ее рассказать о том, чего я не застал. Она пустилась пересказывать все очень подробно — сюжетные линии, особенности персонажей, она даже поведала, какая музыка сопровождала различные части картины. И заняло это минут десять. Когда я задаю такой же вопрос жене, она обычно отвечает: «Да ничего пока не было» или же выдает кратчайшее, десятисекундное резюме пропущенной мною части фильма (скажем, «Вот это — главный злодей» и т. п.). Жена отлично понимает, что я, скорее всего, наверстаю упущенное, посмотрев следующие десять минут, и что нет какой-то ключевой информации, которую я упустил и которую позарез необходимо передать мне ценой пропуска еще какой-то части фильма. С годами мы все лучше умеем смотреть на дело с точки зрения нашего слушателя, будь то другой взрослый или ребенок {99}. Это хорошая иллюстрация того, что мы, набираясь опыта, возможно, умеем все лучше резюмировать информацию — и все лучше понимать, что именно необходимо узнать нашему собеседнику.
Если основываться на функциональном подходе к использованию памяти, что следует считать по-настоящему важным для нас, таким, что нам следует помнить? На самом что ни на есть базовом эволюционном уровне нам необходимо помнить, когда мы в последний раз ели (хотя наш желудок неплохо напоминает нам об этом) и где найти пищу. Нам нужно знать, как выглядят хищники, которые на нас охотятся, и виды пищи, от которых нас тошнит. Чрезвычайно важно знать, на какую пищу аллергия у наших детей и внуков. Нам нужно знать, как ориентироваться в той среде, где мы существуем, чтобы нам не заблудиться и не потеряться. В современном мире нам необходимо помнить, когда принимать лекарства и кормить собаку. Полезно помнить дни рождения любимых людей и то, что им нравится/не нравится. Кроме того, мы используем память для того, чтобы заново переживать приятные моменты прошлого. Однако, безусловно, самая распространенная жалоба на состояние памяти (намного опережающая по распространенности все прочие) — то, что нам очень трудно вспоминать имена. Мы очень смущаемся, когда забываем чье-то имя, независимо от того, о ком идет речь: о человеке, с которым мы только что познакомились, или о том, кого мы неплохо знаем, просто давненько не видели.