Исключение одно, пожалуй: быстрое разложение зомби. Будь сапрофитные бактерии — те самые, что отвечают за разложение трупов — такими агрессивными, они уже сожрали бы и нас самих. А тут — такая странная избирательность.
Люди не истлевают, животные тоже — только мутанты, ещё недавно бывшие людьми.
Впрочем — не важно.
Я уверен, что у волков какие-то ментальные способности. Возможно, эмпатия, пусть и примитивная. Поэтому я и не пытался притвориться мёртвым.
А сейчас вовсю старался транслировать на волков агрессию. «Вы зажали меня. Вы напугали меня. Я зол. Я буду бороться, не смотря на слабость».
Пусть мои эмоции забьют им все каналы восприятия, и на Мэй способность уже не среагирует.
В этот момент грохнул выстрел, вновь заставив волков замереть. Ни один из них не дёрнулся, не рванул в сторону. И ни одного из них не поразила пуля.
Сзади раздался визгливый мерзкий вопль, тут же — женский крик и громкая ругань. Кажется, на китайском. Шенг? Мэй снова выстрелила… и снова не в волков. Срань господня!
На группу внизу напали.
Волк передо мной прыгнул влево, заставив взгляд метнуться за ним следом. Грохнул новый выстрел, но уши успели уловить справа стремительно приближающийся шелест травы.
Сейчас меня будут жрать?
Перебьются!
Я рванул из чехла обрез и перекатился в сторону.
Глава 14Меж двух огней
В одном мне повезло — волк уже прыгнул. И направление полёта не мог изменить никак. С его клыками я едва-едва разминулся, выстрелил из положения лёжа — буквально в упор, ткнув обрез в мохнатую шею.
Бабахнуло, и свирепое рычание сменил отчаянный визг, перешедший в хриплое бульканье. Горло заряд дроби разнёс в хлам, меня окатило хлынувшей горячей кровью.
Плюсы: волчара не жилец.
Минусы: он ЕЩЁ жив. И он ОЧЕНЬ зол.
От его отчаянного броска уклониться я бы не успел. Стрелять из второго ствола не было смысла — насмерть не уложу всё равно. Мы бросились друг на друга одновременно.
Левой рукой я вогнал в растерзанное горло нож. Вцепиться в меня зубами серый не сумел, поднялся на дыбы. Передние лапы полоснули меня по груди, патронташ на миг впился в больное плечо — а потом ремешок звонко лопнул.
Срань господня! Патронташ свалился, и даже теоретическая возможность в гуще боя перезарядиться помахала мне ручкой на прощание.
Я зарычал от боли и ярости и вмазался в мохнатого гада плечом, опрокинув его на спину. Весил он больше меня, да, но устойчивости на задних лапах ему не хватило.
Тут же я шмальнул во второго волка, обходившего меня с другого фланга. У этого шерсть была тёмной, почти чёрной.
Он уже сгруппировался для прыжка — но в последний миг рванул в сторону. Навык сработал? Дробь попала не в башку, а по касательной зацепила спину.
Всё, обрез пуст.
Без всякой жалости я швырнул его в третьего волка. Навык, похоже, за угрозу это не воспринял, и прилетевший точно в лоб деревянной рукоятью обрез заставил серого сбиться с шага. На лбу у него как раз меткой белое пятнышко было, как центр мишени.
Этой заминки мне хватило, чтобы ударить опрокинутого волка в грудь ножом. Он хрипло булькнул в последний раз, подрал мне лапами щёку, грудь и живот — и обмяк. Лезвие прошло между рёбер и попало точно в сердце.
Один — минус. Остались чёрный и меченый.
Мой неожиданный успех заставил волчар притормозить. Оба замерли в паре метров от меня, припав к земле, и зарычали, показав внушительные клыки. Я оскалился в ответ — пусть видят, что дичь им досталась зубастая.
В этот момент в очередной раз грянула далеко позади меня сайга — и чёрный волк вдруг пошатнулся и упал. Меченый — рванул ко мне.
Он прыгнул, явно метясь в горло. Я присел, успел ударить ножом в брюхо — и резко распрямился, толкнув волчару руками. От короткого усилия всё тело бросило в пот — весил зверюга центнера два, не меньше. Зато, я помог ему продолжить полёт.
Меченый взвизгнул и кубарем покатился вниз по каменистому склону, в низину.
Нападение чёрного я почти пропустил, но уловил краем глаза движение. Всё, что успел — подставить предплечье левой руки, защитив от волчьих клыков горло. Челюсти сомкнулись, как стальной капкан, зубы шутя пробили вьетнамки и вонзились в плоть.
Мэй ранила ублюдка, но не убила.
Я заорал. Орали и мои инстинкты: бей, бей не глядя! Бей, куда придётся! Порождающие животную панику инстинкты я проигнорировал. Атаковал хладнокровно, точно зная свою цель: глаз.
А волк заскулил и, выпустив мою руку, метнулся следом за меченым. Чёрт! Надо было в сердце бить, тогда не спугнул бы.
Я рванул к обрезу, разломил его и вытряхнул гильзы в траву. Подберу позже. Сгрёб патронташ, перезарядился. Оборванный ремешок сунул под ремень на поясе, дважды обернув для надёжности и завязав в узел. Не ахти какой крепёж, но пока хватит и этого.
Как там моя группа?
Движение Мэйсян едва-едва заметила краем глаза. Ещё вчера, возможно, она даже не обратила бы на это внимания — мало ли что там. Сейчас же резко повернула голову и напряжённо всмотрелась в усыпанную камнями низину.
Оставлять дядю Никиту без прикрытия даже на короткое время было страшно. Она уже подала финальный сигнал, волки совсем рядом, но… Проморгать новую неизвестную опасность — ещё страшнее. Там, внизу, Елена Андреевна — добрая и заботливая. Там смешной раздражительный Илья и, конечно же, её дурной непутёвый братец. А этот бендан — тупое яйцо, если по русски… Нет, ему причинять вред нельзя никому, кроме самой Мэйсян.
И она увидела… Что-то. Просто странное марево в воздухе. Совсем как в «Хищнике» — древнем фильме, который обожает дядя Леонид, деловой партнёр отца и человек, благодаря которому для них с Шенгом Россия стала вторым домом.
Пока дядя Никита расспрашивал про бой волков с мутантами, так похожими на цзянши из китайского фольклора, он обмолвился о разновидности этих тварей, с которыми ребята ещё не сталкивались — о невидимках-мороках.
И сейчас Мэйсян увидела одного из них. Он подбирался к троице внизу — медленно, стараясь скрываться за камнями, чтобы ничем себя не выдать.
Решение пришлось принимать максимально быстро. Дядя Никита один против трёх огромных волков. Но, он вооружён и готов к бою. А ребята внизу — не готовы.
Девушка навела на морока карабин, выцелив пока условный центр марева — и нажала на спусковой крючок.
Марево исчезло мгновенно, без всяких спецэффектов. Всего удар сердца — и видна серая худая тварь в висящей мешком окровавленной одежде. На валун рядом брызнула чёрная кровь, но куда попала, Мэйсян так и не поняла.
Морок отвратительно взвизгнул, пошатнулся — но через миг уже стремительно рванул к ребятам. Быстро. Просто нечеловечески быстро!
Его заметили: закричала Сметана, грязно начал ругаться Шенг, шаря по карманам в поисках зажигалки. Бендан! Илья шагнул вперёд, закрывая собой и непутёвого братца Мэй, и Елену Андреевну. Поднял пистолет…
Мэйсян видела это лишь краем глаза, почти не осмысляя мозгом. Она пыталась взять упреждение — и, наконец, выстрелила. В голову метить даже не пыталась — в глаз она не попала бы никак. Да и в голову бы не попала, чего уж. Не по такой быстрой маленькой цели.
В тело… В тело — просто не было смысла. Дядя Никита говорил, что увечья замедляют цзянши, поэтому выстрелила девушка по ногам.
Морок будто споткнулся, упал и на всей скорости проехал уродливой мордой по камням. Между ним и троицей внизу осталось не больше пяти метров.
Мэйсян с облегчением выдохнула: она не была уверена, что попадёт.
— Охренеть, — прошептал Олег рядом. Девушка от волнения вообще забыла о его существовании и испуганно вздрогнула. Тут же — злобно на него зыркнула. — Тихо!
Не хватало ещё из-за него промахнуться.
Парень выдавил что-то утвердительное и действительно замолчал, но Мэй уже выкинула его из головы. Поймала в коллиматор левую ногу поднимающегося морока и нажала на спуск.
Выстрел!
Пуля попала точно в икроножную мышцу, по сторонам чёрными каплями разлетелась мутантская кровь. Нога подломилась — и монстр снова свалился наземь. Девушка не теряла времени и прострелила вторую ногу. Всё! Теперь этот цзянши так шустро не побегает!
Илья будто прочитал её мысли. Он не дал Шенгу запалить жидкость для розжига (зажигалку бендан наконец нашёл) и рванул к мороку. Мэйсян замерла, держа на прицеле монстра.
Возможно, Илья сейчас справится и добьёт тварь. Возможно — он ошибся. Ошибся в последний раз в жизни.
Морок подобрался, явно готовясь к броску — и Мэй выстрелила, метя в плечо. Это и спасло парня от смерти. Мутант оттолкнулся от земли руками и ногами, торпедой бросив себя вперёд. Илья — выстрелил ему навстречу и рванул в сторону. Не успел совсем чуть-чуть, и похожие на кинжалы когти полоснули его по боку.
Если бы не выстрел девушки — баюкать бы ему в руках вываливающиеся из брюха потроха.
Илья под адреналином не сразу понял, что ранен. Морок замер на камнях уродливой поломанной игрушкой, парень же отступил на пару шагов в сторону, торопливо перезарядил ракетницу, сунув гильзу в карман…
И только тогда схватился за бок. Футболка там как раз уже насквозь пропиталась кровью.
Мэй крепче сжала зубы и отвернулась. На помощь Илье уже рванул брат, а она… Она должна помочь Сабатону. Такой ведь у него был позывной?
Было страшно: вдруг она увидит сейчас, как волки рвут их спасителя на части? Прямо как тех цзянши, убивших толстого парня, имени которого девушка не знала. Руки и ноги с чёрными брызгами вылетали из суставов, словно у пластиковых манекенов…
По спине промаршировали мурашки, волосы на голове зашевелились от жутких воспоминаний — но девушка сквозь коллиматор уставилась на поляну, где с волками боролся дядя Никита.
Сабатон.
Он стоял к ней спиной, подобравшись, словно пружина. В одной руке — окровавленный нож, обрез… Обрез не видно. А у ног — здоровенная туша поверженного волка. И кровь… Повсюду вокруг него — кровь.