Декан опалил меня яростным взглядом единственного глаза — сейчас я точно разглядел, что второго нет — и практически выплюнул:
— Ты кто такой, урод? Тот дядюшка, про которого эта сука говорила?
Я без особого интереса пнул декана в живот, заставив его приглушённо ойкнуть от боли.
— Можешь называть меня Сабатоном.
Реакция декана оказалась неожиданной. Он вытаращился на меня — а потом вдруг хрипло рассмеялся.
— Точно. Я же видел твоё фото. Сам майор Сабатон, кто бы мог подумать. ТОТ САМЫЙ! Мой блаженный брат тебя обожает. «О-о-о, такие люди выиграли войну! О-о-о, ради таких людей я отправлял в Африку гуманитарку! О-о-о, я горжусь, что он мой земляк!» Сделал икону из Мясника из Йоханнесбурга. А теперь этот мясник прикончит его брата!
Декан скривился и плюнул кровью. Правда, густая слюна просто повисла в его свалявшейся бороде — но он даже не обратил на это внимания.
Надо же, я думал, меня уже толком никто не помнит. Ещё и «Мясник» этот…
— Кто-то в конце двадцатых любил почитать либеральные западные СМИ? — хмыкнул я. — Значит ты понимаешь, что тебя ждёт. Помнишь те истеричные статьи про меня?
Вот тут то декан спал с лица, шарахнулся назад.
— Иногда ублюдки вроде тебя должны становиться символом, — спокойно продолжил я. — Символом того, как НИКОГДА не нужно делать. Да расслабься, как Генерала Вуду мы тебя раскатывать не будем. Ты рядом с ним — что невинный младенец.
— Дядь, — позвала меня Юля тихо. Она мою историю знала отлично. И знала, как я не люблю поднимать эту тему. — Патронов бы. Тут один ствол отстрелян уже, да и запас бы, сам понимаешь… Вот гильза.
— Сейчас, — я схватил декана за шиворот, рывком поднял на ноги. — Патронташ снимай.
Он с вызовом посмотрел на меня, я — ответил тяжёлым взглядом. Гляделки длились не долго.
— Д-да, — ублюдок потупился, расстегнул пряжку поясного патронташа — и протянул его мне. Я сунул боуи в висящие тут же ножны, посчитал патроны — осталось всего шесть из двадцати. Гильзы декан сохранять не догадался.
Ладно, и то хлеб. Мы хотя бы разжились новым стволом.
Патронташ я передал Юле.
— Дальше что? — спросил декан, мрачно глядя в землю.
— Хороший вопрос.
Я держал в голове этот вариант, пусть и считал его маловероятным. Думал, старого ублюдка и его гоп-компашку сожрут раньше, чем я спущусь. Доставая из рюкзака коготь морока, я захватил ещё и декановы наручники из секс-шопа. Когда мы забрали их, проверил замок — и он тут серьёзный, не игрушечный, который легко расстегнуть без ключа.
Этими наручниками я пристегнул нашего пленника к той самой сосне, на которой совсем недавно сидела Юля.
Дел было невпроворот — забрать ребят, но прежде забрать эссенции. Пока мы мотаемся за ними, могут прибежать… Да кто угодно, в общем-то. И эти кто угодно тогда сами сожрут нашу добычу.
Ещё — надо подобрать гильзы, коготь морока и кайло, обыскать студентов на предмет полезных вещей. У декана, например, обнаружились хороший швейцарский нож и зажигалка Зиппо с симпатичной гравировкой: лицом японской гейши.
Ну и, главное — уже вместе с ребятами мы потом снова сюда спустимся. Тушу медведицы пока всё равно не обыщешь толком, её окутывают испарения кислоты. А вот потом мы и в грудину залезем, и снимем с неё уцелевшие куски шкуры.
Будет непросто, да, и времени мы тоже убьём немало. Но, защита, которую мы благодаря этому получим, окупит всё.
Медвежонок, кстати, больше не появлялся. Может, и к лучшему — я в детстве немало слёз пролил над той самой сценой из «Короля льва», видеть её аналог в жизни мне не хочется.
Не знаю, выживет ли мелкий без матери — он родился, скорее всего, этой зимой, сейчас ему полгода всего лишь должно быть. Система сделала его большим и бронированным, но это не значит, что детёныш сможет охотиться сам.
Ладно… Начали мы с Юлей с крюкача. Он выбрался из растерзанной пасти медведицы и пополз к нам. Живучесть просто невероятная, ничего не скажешь. Как и желание убивать.
— Юль, его ты должна прикончить.
Девушка бросила на меня испуганный взгляд:
— Зачем?
— Проявить себя перед Системой, как и было в задании. Пока что никого не убили из этих тварей только ты и Сметана.
Юля вдруг хихикнула:
— Только при ней такого не ляпни, Елена Андреевна это прозвище терпеть не может.
— Ну, ты же меня не сдашь?
Она хитро усмехнулась.
— Да-а-а? — пропела. — А можно я себе ружьё оставлю?
Вообще-то, план такой и был. А сайгу я всерьёз подумываю закрепить за Мэй. Только вот, Юля, при всех её достоинствах, ещё и человек невероятно упрямый, хитрый и, временами — офигительно наглый. И любит проверять на прочность границы дозволенного.
Я, впрочем, тоже не позволяю вольготно сидеть у меня на шее, болтая ногами. Так что — она не выцыганит ружьё мелким полушутливым шантажом, а заслужит его сама. Результат тот же, а вот смысл событий совершенно противоположный.
— Хочешь ружьё — докажи, что оно тебе реально нужно. И что ты с ним принесёшь группе пользу. Так то, Илья тоже не плохо стреляет.
Тут я слукавил, конечно: парень говорил о том, что по школе хорошо стрелял из воздушки. Зато Юля теперь мало того, что не уверена, что оружие достанется ей.
У неё ещё и появился соперник.
— Ладно, — надулась она. — Убить монстра?
— Убить мутанта. Первое правило, Юль: чтобы завалить их, целиться нужно в глаза. Кости у них прочные, даже сайга не берёт. А убивает их только уничтожение мозга. Остальное — только замедляет.
— Как зомби?
— Что-то типа. Но они точно не классическая нежить, скорее — просто дико живучие мутанты. В общем, без мистики и некромантии, только фантастика и боди-хоррор во все поля.
— Поняла.
Вот и проявилась разница между Юлей и Мэй. Китаянка, когда я собрался её проверить, на весу сайгу не держала. Сначала приняла сидячую позу — как по учебнику прям, с опорой карабина на колено. Потом стреляла лёжа.
Юле на всё это было побоку — она подняла ружьё, прицелилась в рожу ползущего крюкача и выстрелила. В голову попала, да — но не в глаз. Зато, разом сняла с мутанта скальп.
Бросила на меня виноватый взгляд и решительно сблизилась с тварью. Выстрел!
— Я попала! — она подпрыгнула, взмахнув в воздухе кулаком. — Я прошла тест?
— Не совсем. Теперь ты должна добыть из него эссенции. Доставай нож, Юль. Будем учиться прокачке.
С вскрытием крюкача она справилась, и в итоге пошла лутать двух других и танка. Вот к плевуну и медведице я запретил ей приближаться, объяснив про кислоту. Сам я проверил то, о чём подозревал уже давно. Я вскрыл трупы студентов и нашёл в них эссенции.
Правда, не богато, по одной: в девушке интеллект, в двух парнях силу и выносливость. Третьего, как и одного из волков, реально вскрыл крюкач. Ну не ублюдок ли? И сам по итогу сдох, и у нас лут забрал.
Ребята, скорее всего, с перспективы вскрывать человеческие трупы будут не в восторге. Но — я им на людей охотиться и не предлагаю. А сам… Не особо приятно, но мёртвое тело — это просто кости и мясо. Сакрального значения я трупам не придаю.
Все необходимые мелочи я тоже собрал, у студентов нашёл пару зажигалок и нафиг больше не нужные смартфоны.
— Ну всё, Юль, идём за ребятами. Как бы на них там никто не напал, пока мы тут.
Стрельбы, конечно, не было, так что пока всё должно быть нормально. Мэй и Шенга хотя бы видно на возвышенности, а вот остальных — нет.
— Эй! Вы же не бросите меня тут⁈ Меня… Меня сожрут! Не надо!
Причитания декана я пропустил мимо ушей. Оставить его на корм зверью — идея неплохая, если не считать два «но»: тогда пропадут эссенции — раз.Мой план совершенно другой — два.
Вообще, как по мне, для насильника-психопата идеальное наказание — сажание на кол. Это мерзко, но очень наглядно. Жаль, что конкретно этому насильнику-психопату такое может понравиться, я не забыл про страпон в его рюкзаке.
— Расслабься, у меня на тебя другие планы. Мы проведём суд, — то, как декан вытаращился, определённо доставило мне удовольствие. — Ты решил, что правил нет, что можно творить, что угодно. Но именно правила отличают нас от животных. Поэтому, даже такое дерьмо как ты в нашей группе ждёт справедливый суд.
— Я… Я могу оправдаться? — он, кажется, ушам своим не поверил.
— Я же сказал — справедливый суд, — моя усмешка заставила ублюдка взбледнуть. — Думаю, будет справедливо, если у тебя не будет защитника. Зачем он, если и так всем всё понятно? Обвинителем буду я. Судьёй и палачом — тоже.
Глава 22Самый гуманный суд в мире
Хоть в чём-то нам сегодня повезло — на разделённый отряд больше никто не напал. Илья видел бронелисицу, но та свалила так быстро, что Олег её уже не успел засечь, только услышал шебуршание в кустах.
У Мэй и Шенга всё и вовсе было спокойно.
На этом, впрочем, везение закончилось. Декан, которого мы потащили с собой, сразу же разнылся про искалеченное лицо и усталость, но жалости от нас Юлей не дождался. Мы просто заткнули ему рот кляпом из кусков его же футболки.
А ещё — Сметане резко стало хуже, и она металась на носилках в бреду. Горячая, как печка, белая, покрытая всё тем же липким странным потом, она шептала что-то бессвязное, стонала и на внешние раздражители никак не реагировала.
Я склонился над ней, прислушиваясь:
— … уровень… токсины… из организма… восприимчив… силы первый…
Странно, ничего не скажешь. Видимо, приход Системы с его оповещением и заданиями и укус гадюки в её голове сейчас смешались в лютую кашу, и в итоге получилось то, что получилось.
— Мы как-то сможем ей помочь? — спросил Олег, с беспокойством глядя на девушку.
— Я не уверен, что ей сейчас помог бы даже врач. Неизвестно, как повлияла на яд гадюки Система. Неизвестно, как повлияли эссенции и рост выносливости на организм Лены. Ладно… Поить вы её пробовали?
— Мы ей уже одну полторашку воды почти споили.
— Ну, тут молодцы. А вот укутали вы её зря — тело должно отдавать лишнее тепло.