Плавный ход ее мыслей был прерван треньканьем. Мобильный Тверитинова сообщил, что ему пришло сообщение.
– Девушки пишут? – спросила Сабина ехидно.
– Ну, конечно, кто же еще? – в тон ей ответил Сергей. И попросил: – Взгляни, пожалуйста. Вдруг что-то срочное? А то у меня пальцы сладкие от твоего меда.
– Ладно уж, – проворчала Сабина и, не ожидая никакого подвоха, открыла сообщение.
Но как только она его открыла, сердце ее тут же провалилось в пятки, а мир вокруг расплылся от мгновенно подступивших к глазам слез. Это были слезы ярости!
– Что? – испугался Сергей и, позабыв про испачканные пальцы, выхватил телефон у нее из рук.
Сообщение пришло от Жанны Пальваль. Оно было коротким и недвусмысленным. «Слушаю «Tomble la neige» Адамо и вспоминаю наш последний поцелуй… Все наши поцелуи!» – гласило оно. Пробежав его глазами, Сергей крепко стиснул челюсти.
– Что это такое? – помертвевшим голосом спросила Сабина. – Поцелуи?! Выходит, ваш роман все еще продолжается?! За моей спиной?!
– Никакого романа у нас нет, – бросил Сергей с досадой.
– Серьезно? – Ядом, который источал голос Сабины, можно было отравить полгорода. – А что же тогда означает эта записка?!
– Да не знаю я! На Жанну что-то нашло. Музыка всегда действует на нее сокрушительно. Наверное, это профессиональное.
У Сабины от гнева потемнело в глазах. Он еще смеет отмахиваться!
– Только не нужно делать вид, что никакой проблемы не существует, – воскликнула она, встав посреди комнаты и ясно дав понять Тверитинову, что замять тему ему не удастся.
Тот выразительно закатил глаза и пробормотал:
– Ну, начинается… Слушай, нельзя быть такой подозрительной. Мы уже сто раз обсуждали все это. Мы даже ругались! Чего ты опять завелась?
– Чего я завелась?! – ахнула Сабина, не в силах поверить, что он не желает говорить о случившемся.
Именно из-за Пальваль они рассорились в пух и прах и даже разъехались. Для Сабины это были поистине черные дни. А теперь он говорит: «Опять завелась!» Обида, гнев и ревность накрыли ее темной волной. Если бы он попытался все объяснить, успокоить ее или высмеял бы ее подозрения, она бы немножко побушевала, и все. Но он вел себя так, словно она была непроходимой дурой, от которой хотелось поскорее отмахнуться.
– Сабин, ну хватит кипятиться, – сказал Тверитинов, подошел к ней и попытался обнять. – Невозможно перемалывать одно и то же неделями. Ты цепляешься ко всякой ерунде…
– Ах, так?! Твоя интрижка с Пальваль – это, выходит, ерунда!
– Интрижка давно закончилась, – усталым голосом сказал Сергей.
– Серьезно?! А любовные записочки она тебе пишет во сне, под гипнозом?!
Она бросилась к шкафу, сдернула с вешалки одежду и рванула к ванной. Она ни секунды не хотела оставаться в этой квартире! Тверитинов просто смеялся над ней, а она-то, идиотка, навоображала себе всякого! Дом, семья, отношения… Пока она в ванной напяливала на себя платье, ее трясло. Эмоций было столько, что хватило бы на целый год переживаний. Тверитинов ждал возле двери и сразу же загородил ей дорогу.
– Сабина, не дури! – сердито сказал он.
Мобильный телефон он сжимал в руке, словно улику, и это еще больше распалило ее гнев.
– А ты вообще-то удосужился сказать своей Жанне о том, что я вернулась?
– Да, я ей сказал.
– Тогда почему она шлет тебе интимные записки?!
– Откуда я знаю? Сабина, прекрати. Не могу поверить, что ты собираешься сбежать из-за ерунды.
– Ты называешь свою любовную переписку с другой женщиной ерундой?!
Именно его спокойствие заводило Сабину больше всего. После их ссоры и хрупкого перемирия он ведет себя так, словно ничего не случилось! Она здорово разъярилась, и Тверитинов боялся удерживать ее силой.
Воспользовавшись его замешательством, она выскочила на лестничную площадку.
– Какая же ты упрямая, – пробормотал Сергей, лихорадочно застегивая рубашку.
– Твоя Жанна наверняка гораздо лучше! – выкрикнула в ответ Сабина и, не дожидаясь лифта, ринулась вниз по лестнице.
Добежала до первого этажа и пронеслась через холл. Консьерж проводил ее встревоженным взглядом. Выскочив из подъезда, Сабина принялась ожесточенно копаться в сумке, отыскивая ключи от машины. Слава богу, ее «ласточку» починили! Сейчас она заведет мотор и поедет домой. И больше никогда не поведется на сладкие речи Тверитинова! Изменник, подлец…
Свежеокрашенный шлагбаум, пропускавший машины во двор высотного дома, медленно поднялся, и длинный белый автомобиль, шелестя шинами, проскользнул мимо Сабины. Пока она ковырялась с ключами, из подъезда вылетел Тверитинов в наполовину застегнутой рубашке. В таком виде он выглядел чертовски сексуально, что еще больше разозлило Сабину.
– Не ходи за мной! – крикнула она и резко махнула рукой.
В этот самый момент дверца белого автомобиля, затормозившего неподалеку, распахнулась, и оттуда сверкнула жемчужная улыбка Жанны Пальваль. Потом появилась и она сама – светлый жакет, белые туфли на шпильках. В густых сумерках она была похожа на стильную черно-белую фотографию Горбовски.
– О, какие люди! – воскликнула Жанна грудным голосом, который так шел ее внешности кинозвезды. – Какие эмоции! Неужто вы опять ссоритесь?
– Она взбесилась из-за твоего сообщения! – резко бросил Сергей, гневно сверкая глазами. – Какого черта ты написала эту чушь?
– Почему же чушь? – усмехнулась Жанна. – Сабина, погодите!
– Чего вам еще надо? – дернула головой та.
Ревность к Жанне была такой жгучей, такой жестокой, что Сабина совсем потеряла над собой контроль. Краешком сознания она понимала, что ведет себя недостойно и выглядит полной идиоткой, но не могла себя пересилить.
– Не стоит так обращаться с Сергеем, он этого не заслужил, – примирительным тоном сказала Жанна.
Сабина громко фыркнула, как кошка, понюхавшая одуванчик. И тогда Жанна, улыбнувшись еще шире, добавила:
– Но если он вам не нужен, я с удовольствием заберу его себе. Он мне всегда нравился, знаете ли.
– Знаю, – ответила Сабина, изо всех сил стараясь не разреветься.
Прямо сейчас, на ее глазах, рушилось прекрасное будущее, которое она выстроила в своем воображении. Она уже почти поверила в это будущее, прониклась им. Она так хотела всего, что могло бы случиться у них с Сергеем!
Она не сказала: «Забирайте», просто не смогла этого выговорить. Развернулась и побежала к своей машине. Конечно, ее «ласточке» далеко было до роскошного автомобиля певицы. Как самой Сабине далеко было до Жанны Пальваль. Жанна мировая знаменитость, ее обожают любители оперы всего мира. Даже Сабинин отчим был без ума от этой женщины и ее голоса. Чего же тогда удивляться, что Тверитинов тоже не смог устоять перед ее очарованием?
– К черту ее! – вслух сказала Сабина, заводя мотор. – И его к черту! Пусть целуются на здоровье, а меня оставят в покое!
Оставшийся стоять посреди двора Сергей резко повернулся к Жанне.
– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросил он. – Зачем ты приехала в такое время?
– А с чего ты взял, что я приехала именно к тебе? – спросила Пальваль, вздернув брови. – Вероятно, ты забыл, но в этом самом доме живет моя подруга.
Глаза у нее были красивые, как черт знает что. И сама она была хороша. Сергей отчетливо понимал, какая перед ним редкая птица. Он готов был любоваться ею, даже восхищаться… Но любил он Сабину. И оттого, что та уехала, расстроенная, с разбитым сердцем, он страдал и сердился на Жанну.
– Зачем ты написала мне про поцелуи? Ради бога, неужели ты не понимаешь, что делаешь? – Он посмотрел в ее смеющиеся глаза, ярко блестевшие в свете фонарей, и пробормотал: – Нет, ты все отлично понимаешь. Пожалуйста, прекрати играть со мной, как с мышью.
– Мышь просит кошку оставить ее в покое! – с насмешкой сказала Жанна и взяла Сергея под руку. – Пойдем, проводишь меня до лифта. Даже сможем проехать вместе несколько этажей. С чего ты взял, что я с тобой играю? Я просто импульсивна. Ехала в машине, слушала музыку, на меня накатила тоска по прошлому…
– В следующий раз, когда на тебя накатит тоска, напиши эсэмэску своему психоаналитику, – с досадой бросил Сергей.
Никогда прежде он не грубил Жанне, но сейчас не сдержался. И если бы он в этот момент взглянул на нее, то увидел бы, что от его выпада она вовсе не расстроилась. Даже наоборот. На ее губах появилась едва заметная удовлетворенная улыбка.
Сабина вылетела со стоянки, едва не снеся шлагбаум, и некоторое время кружила по городу, врубив на полную катушку музыку. Когда гнев схлынул, поехала к родителям. Отчим спустился во двор встретить ее. Он очень удивился, что Сабина позвонила и попросила его об этом.
– С каких это пор ты стала такой примерной? – спросил он, пальцем поправляя на переносице очки.
– С таких, – пробурчала Сабина. – Не приставай.
Отчим посмотрел на нее с подозрением. В последний раз она так беззастенчиво огрызалась, когда училась в школе.
– Я и не пристаю, – примирительно ответил он. – Чего расспрашивать, когда и так все понятно.
Отчим у Сабины был человеком ученым и очень проницательным. Жене он прямо в коридоре демонстративно наступил на ногу.
– Моя дочь опять в трансе? – поджала губы мама. – И ее, как всегда, нельзя трогать?
– Я спать хочу, – ответила Сабина. Нос у нее был красным и говорил сам за себя.
– Я знаю, чего ты хочешь на самом деле, – зловещим тоном сказала мама. – Ты хочешь залечь в постель еще месяца на три! Так вот, дорогая, у тебя ничего не получится.
– Конечно, не получится, – пробурчала Сабина. – Вы все будете бегать вокруг меня, подбадривать и воодушевлять. А от этого мне всегда становится только хуже. Когда человек страдает, его лучше не трогать.
– Если тебя не трогать, ты начнешь упиваться жалостью к себе и в конце концов упьешься до потери сознания. Что между вами произошло? Сергей что-нибудь не то сказал, и ты взбрыкнула, как строптивая кобыла?
– Ну, знаешь, мама!! Обозвать родную дочь кобылой!