«За что же еще?!» — удивленно взглянул на него король, на какое-то мгновение остановившись почти у ворот. Он не произнес этого вслух, но тайный советник очень выразительно вычитал его вопрос по глазам.
— Я не осмелюсь сказать этого. Даже под пытками, в присутствии следователя по особым поручениям.
Глаза Коронного Карлика встретились с глазами короля. Эти люди слишком давно знали друг друга, чтобы требовать слов, когда уже ничего нельзя добавить к тому, что высказано недомолвками.
«Но и за руку королевы Марии Гонзага, — с холодным оцепенением добавил вместо тайного советника сам король. — Оказывается, они уже ведут борьбу за руку прелестной вдовы Марии Гонзаги!..»
53
Увлекшись вылазкой Кагира, графиня и маркиз на какое-то время совершенно забыли о том, что происходит за дверью соседней комнаты, где к тому времени оставался лишь вооруженный мечом и алебардой чех Ковач.
— Они таранят дверь, господин маркиз! — доложил тот с явной тревогой в голосе.
— О чем нетрудно догадаться, — спокойно ответила ему графиня. В дверь ударяли чем-то мощным, от чего содрогалась не только она, но и стены.
Притаившись у баррикады, Диана на несколько мгновений замерла, держа в руках лук с натянутой тетивой, потом вдруг резко развернулась и выпустила стрелу в небольшой, оставленный пулей разлом дубовой доски. Истошный крик, долетевший из коридора, был самым достойным призом, которого она удостоилась за свое искусство лучницы, переданное ей когда-то Кара-Батыром.
Грохнулся о пол таран. Засуетились нападавшие, оттягивая подальше от двери раненного графиней собрата.
— Прекратите стрелять, иначе мы перебьем друг друга! — зычно, хотя и довольно примирительно, прозвучал голос из вражеского стана, который показался Диане знакомым.
— Тогда немедленно оставьте замок! — потребовал маркиз де Норвель. — Иначе все вы будете казнены!
Тот, кто решил прибегнуть к переговорам, злорадно рассмеялся.
— Мы уйдем отсюда не раньше, чем вы, маркиз, покажете нам все тайные ходы и тайники вашего замка. Нас интересуют они, а не вы.
«Да это же Артур де Моле! — только теперь вспомнила Диана, кому именно принадлежит сей бархатно-вальяжный полубас. — Новоявленный великий магистр Ордена бедных рыцарей Христовых».
— Выражайтесь яснее, магистр де Моле, — молвила она, прислоняясь плечом к стене у двери. — Вам нужны не столько мы, сколько драгоценности тамплиеров.
— О, значит, и вы здесь, красотка? — вновь, теперь уже почти победно, рассмеялся граф де Моле. — Молодцы, парни, что загнали эту гиену в каменный мешок, — обратился он к своим соратникам. — Слишком долго она путается у меня под ногами.
— Обещайте, что этот трофей достанется нам! — возрадовался чей-то полупьяный бас.
— Жертвую на ваше мужское братство.
Несколько глоток ответило на обещание графа ревом истосковавшихся самцов.
— А что касается вас, маркиз, то слово рыцаря: мы не причиним вам никаких обид, — продолжал Артур де Моле. — От вас требуется только одно: предоставить нам ключи и указать, где находится тайник с сокровищами тамплиеров.
Окна комнаты озарились первыми лучами солнца — яркого и удивительно теплого. Их появление заставило Диану как-то по-иному взглянуть на затаившихся по обе стороны двери вооруженных мужчин, вообще на все, что случилось. То, что происходило здесь в предрассветном мраке, сейчас, при солнечном свете утра, казалось ей развеявшимся ночным кошмаром.
«Хватит дурачиться, граф де Моле! — хотелось крикнуть ей. — Перестаньте разыгрывать нас! А вам, маркиз, пора пригласить гостей к столу».
— Вам не кажется, маркиз, что вчера, во время пира, ваши гости слегка перебрали, — спросила вместо этого Диана. — Маркизу де Норвелю вопрос ее показался настолько странным, что от неожиданности он чуть не уронил шпагу. — Не пора ли снова сесть за стол и слегка подправить свое здоровье?
— Вы еще способны шутить, графиня?! — от двери, за которой нервничали насильники графа де Моле, их отделяла теперь целая комната, поэтому злодеи вряд ли могли слышать, о чем они говорят.
Все трое умышленно отошли сюда, чтобы, в случае прорыва, иметь возможность встретить нападавших пулями и стрелами. А если повезет, еще и взять на засов эту, последнюю дверь.
— … А я считаю, что самое время. После подобных вечеринок у меня обычно чертовски болит голова.
— Она разболится еще сильнее, если только ваши татары не сумеют спасти вас.
— Мы спасем себя сами. Подойдите к баррикаде. Вступите в переговоры с этим ничтожным кладоискателем.
— В переговоры? Я не желаю вступать в какие-либо переговоры с человеком, ворвавшимся в мой замок…
— Напрасно. Нам нужно выиграть время.
— Эй, вы что, оглохли?! — вновь осквернил комнату нетерпеливый, слегка охрипший полубас графа.
Маркиз нерешительно взглянул на графиню.
— Идите, идите, — презрительно проговорила Диана, не разделяя его нерешительности. — И подольше торгуйтесь. А вы, Ковач, приготовьте пистолеты.
— Что вы намерены делать? — спросил слуга.
— Сейчас узнаете. Но прежде потихоньку отодвиньте все, что вы натаскали под дверь.
— Уж не собираетесь ли вы прорываться? — почти шепотом спросил маркиз. — Они перебьют нас.
— Это не так просто сделать, как им кажется, мой воинственный маркиз, — улыбка, которой графиня одарила явно перетрусившего де Норвеля, могла заставить взять себя в руки даже покойника.
Как только чех почти неслышно отодвинул все, что мешало распахнуть дверь, Диана приготовила лук, присела у щели и кивком головы заставила маркиза подойти поближе.
— Вы ставите совершенно неприемлемые условия, граф, — голос де Норвеля не стал ни строже, ни увереннее. Однако Диана не могла не заметить, что начало переговоров он избрал верное. — Я не могу выйти отсюда, зная, что вы не гарантируете безопасность моей гостье, графине де Ляфер.
— Пусть она сама позаботится о своей безопасности. Она это умеет делать.
— О чем вы говорите, де Моле? Как она может позаботиться о своей безопасности, если вы осаждаете нас?
— Это ее дело. За этой графиней тянется такой кровавый след, какой не каждому королевскому палачу в кошмарном сне может присниться.
Маркиз ошарашенно взглянул на графиню. Такое он услышать явно не ожидал.
— Вам придется поверить ему на слово, мой недоверчивый маркиз, — не стала оправдываться графиня. Да и что она могла возразить сейчас в свое оправдание: уверять, что все, что о ней наговорят, ложь? До такой низости она еще не опускалась. — Чего вы медлите? Открывайте дверь и выдавайте меня.
— Я не могу сделать этого.
— Ах, не можете? Вы даже на это не способны, агнец вы мой жертвенный.
— Не слышу ответа, маркиз! — крикнул де Моле. — Даю вам пять минут. Если не сдадитесь, мы завалим дверь поленьями и подожжем. Увижу, надолго ли вас хватит тогда.
— Но в моем замке нет никаких тайников, — дрожащим голосом заверил его маркиз, не обращая внимания на насмешливые, преисполненные презрения взгляды графини де Ляфер.
— Этой ложью вы сможете откупиться на Страшном суде, но только не у меня. Мне хорошо известно, что, уйдя вместе со все еще остающимися верными ордену храмовниками в подполье, племянник великого магистра Жака де Моле, некий Жан де Лонгви [20] нашел пристанище именно в этом замке. И именно сюда, в этот недосягаемый для короля Филиппа Красивого замок, были перепрятаны основные святыни ордена — череп и пепел великого магистра, а также голова Бафомета [21].
— Вас ввели в заблуждение! Я, как владелец замка, никогда не слышал ни о каких святынях тамплиеров.
— А значит, сюда же были перенесены и сокровища ордена, — не желал слышать его лепета «великий магистр». — Поделитесь ими, и я оставлю вас в покое, не тронув при этом ни замка, ни масонских святынь, на которые мне наплевать. Эй вы, несите сюда поленья! Да пошевеливайтесь!
Услышав топот ног, графиня выстрелила из лука. Вопль боли и отчаяния, донесшийся вслед за пением стрелы, подтвердил, что и в этот раз она свою цель нашла.
— Это графиня! Это сатана! — разъяренно взревел Артур де Моле, поняв, что потерял еще одного своего сторонника.
— Вы не ошиблись, граф, — спокойно признала Диана. — Не забывайте, что у меня найдется стрела и для вас. Так что, продолжим переговоры? Сколько вас там осталось теперь, а, несостоявшийся магистр несостоявшегося ордена?
Графиня выстрелила еще раз, однако крика не последовало. Зато все трое явственно услышали, как к дверям швыряют охапки поленьев.
— Сейчас мы выкурим их оттуда, — вместе с первыми струйками дыма проникало в их убежище лошадиное ржание. — Долго они там не усидят.
— Ковач, — вполголоса проговорила Диана, тоже понимая, что не усидят. Конечно, они еще могли отойти в другую комнату, взять ее не очень прочную дверь на засов и сгрудиться у окна. Однако очень скоро поджигатели доберутся и до нее. — Нужно открыть дверь и сражаться.
— Но их больше.
— Господи, был бы здесь Гяур…
— Взгляните, графиня, кто-то из ваших татар забросил крючья, — показал маркиз на зацепившуюся за подоконник «кошку». Рядом лежал еще один конец веревки, петля которой осталась на зубце башни и благодаря которой Кагир сумел выбраться из ловушки. — Увлекшись переговорами, мы просто не заметили их.
— А татары не желали привлекать внимание людей графа, — согласилась Диана, заглядывая вниз. Но там никого не было.
— Во всяком случае, теперь у нас есть путь к отступлению, — оживился Ковач, быстро закрепляя оба конца веревок за вмурованные в стены подфакельники и какие-то крючья, возможно, предусмотренные именно для того, чтобы к ним прикрепляли веревочные лестницы.
— Только мы не будем спешить воспользоваться ими, — заявила де Ляфер. — С минуты на минуту мои воины появятся в коридоре, чтобы спасти нас. И мы должны помочь им.
— О чем вы, графиня?! — испуганно возмутился маркиз. — Уже сейчас трудно дышать. А потом они ворвутся сюда…