— Согласен, победа не полная. Тем не менее это победа. Вы не позволили Саботажнику взорвать поезд с динамитом, что было его целью. Если бы вы позволили ему это, погибли бы сотни людей. Почитайте.
Ван Дорн развернул газету. Переднюю полосу занимали три крупных заголовка.
— А посмотрите сюда. Еще лучше…
Саботажник был вне себя от гнева.
Улицы Манхэттена усеивали осколки стекла. С железнодорожного парома он видел черный столб дыма, все еще стоявший над берегом Джерси. Гавань пестрела поврежденными кораблями и баржами. В салунах и ресторанах по берегам реки только и говорили, что о взрыве динамита. Такие разговоры проникли даже в плюшевое святилище обзорного вагона поезда «Пенсильвания особый», идущего в Чикаго и отъезжавшего от разрушенного вокзала Джерси-Сити.
Но все мальчишки-газетчики выкрикивали заголовки специальных выпусков, и все газетные витрины были оклеены ложью:
Окажись Исаак Белл на этом поезде, Кинкейд задушил бы его голыми руками. Или проткнул бы. Этот миг еще наступит, напомнил он себе. Проиграно сражение, но не война. Войну он выиграет, а Белл проиграет. Это стоит отпраздновать.
Он властно поманил стюарда.
— Джордж!
— Да, господин сенатор.
— Шампанского!
Стюард принес бутылку «Реноден Боланже» в ведерке со льдом.
— Не эти помои. Компания знает, что я пью только «Мумм».
Стюард низко поклонился.
— Простите, сенатор. Но «Реноден Боланже» — любимое вино королевы Виктории, а теперь и короля Эдуарда. Мы надеялись, что это достойная замена.
— Замена? О чем вы говорите? Принесите «Мумм», или я вас уволю!
— Но, сэр, весь запас «Мумм» Пенсильванской железной дороги уничтожен взрывом.
— Наконец победа, — повторил Ван Дорн. — И, если вы правы в том, что Саботажник пытается подорвать доверие к «Южно-Тихоокеанской железной дороге», все это не может ему понравиться. Действительно, «Управление Южно-Тихоокеанской дорогой оказалось на высоте»! Результат, прямо противоположный тому, чего он добивался.
— Мне это не кажется победой, — заметил Исаак Белл.
— Наслаждайтесь ею, Исаак. А потом постарайтесь узнать, как он все это устроил.
— Саботажник еще не успокоился.
— Такие нападения, — строго сказал Ван Дорн, — не готовят за одну ночь. И можно понять, что он намерен делать дальше.
Поиски на разбитой шхуне, которую выбросило на железную дорогу, привели к обнаружению тела, которое полицейские тут же опознали.
— Корабельная крыса, звать Вейцман, — сказал седой капитан полицейского катера. — Работал с Ятковски, капитаном этой шхуны. Крокодилово отродье. Контрабандист, когда не занимался чем-нибудь похуже. Из Йонкерса.
Полиция Йонкерса безрезультатно обыскивала старый город на реке. Но на другое утро тело капитана обнаружили в районе Уихокена. К тому времени сыщики Ван Дорна выяснили, что владелец шхуны — лесоторговец, родственник жены Ятковски. Но лесоторговец утверждал, что ничего противозаконного не совершал, а шхуну в прошлом году продал зятю. Спрошенный, перевозил ли когда-нибудь капитан беженцев через реку, лесоторговец ответил, что, когда речь идет о его зяте, возможно все.
Как Белл предположил еще в Огдене, Саботажник поменял тактику. Теперь он опирался не на ревностных радикалов, а на хладнокровных преступников и убийц, которые выполняли грязную работу за деньги.
— Кто-нибудь из этих людей использовал в преступлениях взрывчатку? — спросил он капитана катера.
— Похоже, это был первый раз, — с мрачной усмешкой ответил речной полицейский. — И последний. Неумехи разнесли себя на кусочки.
— К вам красивая девушка, мистер Белл.
Белл не поднял головы от стола в конторе «Агентства Ван Дорна» в отеле «Никербокер». Непрерывно звонили три телефона. Входили и выходили посыльные. Сыщики стояли в очереди, чтобы доложить о ходе дела и получить новые приказы.
— Я занят. Направьте ее к Арчи.
— Арчи в морге.
— Тогда спровадьте ее.
Прошло сорок часов после взрыва, потрясшего нью-йоркский порт. Эксперты из Бюро по взрывчатым веществам, нанятые железной дорогой, тщательно прочесали обломки и обнаружили элемент аккумуляторной батареи; это позволило предположить, что взрыв динамита осуществили с помощью электричества. Однако Белл по-прежнему не знал, кто установил заряд — экипаж погибшей шхуны или специалист. Был он на шхуне? Погиб ли? Или готовит следующий удар?
— На вашем месте я бы ее принял, — настаивал дежурный. — Я ее видел. Красавица. И богата.
— Некогда.
— Но с ней толпа людей с кинокамерами.
— Что? — Белл выглянул в дверь. — Марион!
Белл вышел, обнял ее и поцеловал в губы. Его невеста была в низко надвинутой шляпе, шарф скрывал половину лица; Белл заметил, что она расчесала свои светлые волосы и они падают ей на щеку, тогда как обычно она забирала их в высокую прическу.
— Зачем ты здесь?
— Попробую снять героя, если ты меня пустишь. Выходи на свет.
— Героя? Я герой профсоюза стекольщиков. — Он прижал губы к ее уху и шепотом добавил: — И единственно, куда я тебя пущу, это в свою кровать.
— Не раньше, чем мы снимем знаменитого детектива, спасшего Нью-Йорк.
— Если мое лицо покажут в вашем фильме, это не поможет мне оставаться незаметным для преступников.
— Мы снимем тебя со спины, только затылок, будет очень таинственно. Давай, а то упустим свет.
Они спустились по большой лестнице отеля «Никербокер»; за ними шли помощники Белла. Они продолжали докладывать и задавать вопросы. Операторы и помощники Марион несли компактную камеру Люмьера, деревянный треножник и дополнительные бобины. Снаружи рабочие стеклили гостиничные окна.
— Встаньте сюда!
Оператор показал на луч света, падавший на тротуар.
— Сюда, — сказала Марион. — Чтобы за ним было видно разбитое окно.
— Да, мэм.
Она сжала плечо Белла.
— Повернись сюда.
— Чувствую себя, как сверток в доставке.
— Ты… замечательный сверток под названием «Детектив в Белом костюме». Теперь нацельтесь на разбитое окно.
Белл услышал позади стрекот вращающихся колес, защелкал механизм, как в швейной машинке, зашуршала пленка.
— Какие у тебя вопросы? — спросил он через плечо.
— Я знаю, ты занят. Я уже написала твои ответы для титров.
— И что я сказал?
— «Детективное агентство Ван Дорна» будет преследовать преступников, напавших на Нью-Йорк, во всех концах света. Мы никогда не сдадимся. Никогда!
— Я бы не мог сказать лучше.
— Сейчас мы присоединяем телескопический объектив… Направьте его на кран, поднимающий окно… Спасибо, все было замечательно.
Белл с улыбкой повернулся к Марион, в этот миг ветер колыхнул ее волосы, и он вдруг понял, что Марион причесалась так и надела шляпу и шарф, чтобы скрыть повязку.
— Что с твоим лицом?
— Осколки. Я была на пароме, когда взорвалась бомба.
— Что?
— Ерунда.
— Врачу показывалась?
— Конечно. Даже шрама не останется. А если и останется, я смогу зачесывать волосы на эту сторону.
Белл был ошеломлен и почти парализован гневом. Саботажник едва не убил Марион. Он едва сохранил самообладание, но в этот миг из отеля выбежал сыщик Ван Дорна и помахал рукой, привлекая внимание Белла:
— Исаак! Звонил Арчи из манхэттенского морга. Он, кажется, кое-что нашел.
Манхэттенский коронер получает три тысячи шестьсот долларов в год, что позволяет ему наслаждаться удобствами жизни представителя среднего класса. В их число входят и ежегодные поездки за границу. Недавно он купил в Париже фотоаппарат для идентификации личности и установил его.
Камера висела вверху, под потолочным окном. Объектив смотрел на пол, где были размечены расстояния в футах и дюймах. На полу, в ярко свете, падавшем из окна, лежало тело. Белл увидел, что это мужчина, хотя лицо мертвеца было изуродовано огнем и взрывом. Его одежда промокла. От того места, где поместили его ноги, до метки у головы он насчитал пять футов три дюйма.
— Это может быть только китаец, — сказал врач-коронер. — По крайней мере я полагаю, что это китаец, судя по его рукам, ногам и цвету кожи. Но мне сказали, что вы хотите видеть всех утопленников.
— Вот это я нашел в его кармане, — сказал Эббот, протягивая цилиндр размером с карандаш. Из цилиндра, как две короткие ножки, торчали два провода.
— Ртутный детонатор, — сказал Белл. — Где нашли этого человека?
— Его несло течением мимо Баттери.
— Мог он проплыть по реке от Джерси-Сити до этого конца Манхэттена?
— Течения здесь непредсказуемы, — сказал коронер. — Океанский прилив и река каждый день приносят тела, откуда — зависит от прилива и отлива. Думаете, это он устроил взрыв?
— Похоже, он был рядом, — небрежно сказал Эббот, бросив вопросительный взгляд на Белла.
— Спасибо, что позвонили, доктор, — сказал Белл и вышел.
Эббот догнал его на тротуаре.
— Как мог Саботажник привлечь к своему делу китайца?
Белл ответил:
— Поймем, когда узнаем, кто этот человек.
— Задача не из легких. У него нет лица.
— Надо узнать, кто это. Каково главное занятие китайцев в Нью-Йорке?
— Китайцы в основном занимаются изготовлением сигар, работают в галантерейных лавках и, конечно, в ручных прачечных.
— Пальцы и ладони этого человека в мозолях, — сказал Белл. — Вероятно, он много времени держал в руках тяжелые, горячие утюги.