Пара наиболее смелых сотрудников упомянули, что уважаемый мастер — человек в возрасте, и за пределами своего зала уроков не дает. На сии робкие возражения Ке махнул рукой и велел дать больше денег.
— Насколько больше? — смущенно вопросил его ассистент.
— Сколько угодно, — ошарашил молодого сотрудника режиссер.
Устроил аттракцион невиданной щедрости, нечего сказать.
Меня отправили отдыхать, но просили не уходить далеко.
— Ладно, — пожала плечами слегка вымотанная ворона.
И пристроилась на стульчике среди наблюдающих за возвращением наследного принца в столицу. Торжественно встречают героя разве что изваяния драконов, тогда как стража городских ворот не признает в путнике с волокушей царственную особу.
Пост-эффект от артефакта все еще действует, так что Юйлун (нефритовый дракон, без лишней скромности парня назвали) сам на себя не похож. Гримеры мощно потрудились, чтобы к воротам столицы дошел измотанный и артистично изгвазданный странник. Запекшаяся кровь, дорожная пыль…
Не признали служивые наследника, бывает. В итоге весь дозор ложится передохнуть (ударение произвольное) на каменных ступеньках у ворот. После красочной постановочной драки, разумеется. Последнего стража принц лупит в бубен не сильно, чтобы тот не выключился. Как та кучка слабаков…
«Везунчику» принц тычет в лицо нефритовой печатью и сообщает, что он изо всех сил старался сдерживаться и не прибить тупоголовых подданных. Так что вся доблестная стража скоро очухается. Но сейчас лучше бы заменить людей… на менее битых. И, само собой, дать принцу войти в город.
Отчего же Юйлун не достал печать сразу? Хороший вопрос. Очевидно, чтобы устроить эффектную драку.
Мастер Чжао объявился, когда досняли махач принца со стражниками. Его сходу обрадовали: надо за минимальный срок научить ребенка отбивать стрелы коротким мечом. Точнее, изображать сие действо в кадре.
Тут бы мне и напрячься, но я не связала так сразу отбивание стрел и… Цзыюй. Так что, когда мастеру Чжао указали на нуждающегося в уроке детку, удивились в равной степени и я, и старикан.
Луна в воде: идея поставить во всех боевых сценах сестру Дайюй на землю вернулась ко мне бумерангом. В сценарии есть эпизод с нападением лучников. Принцесса, согласно замыслу, сокращает расстояние до нападающих, пробегая в воздухе прямо по летящим стрелам.
Сами понимаете, бежать по уже упавшим деревяшкам будет куда менее зрелищно. Следовательно, надо или выкидывать сцену — сценарист Ло против — или видоизменять. С тем, чтобы бегала по воздуху и летучим снарядам младшая из принцесс, а Дайюй с земли как бы усиливала сестренку.
Когда мамочка узнала про мое участие в еще одной травмоопасной сцене, то чуть не бросилась на режиссера Ке с кулаками. Ладно, я слегка преувеличиваю. Но взгляд у нее был яростный, точь-в-точь дикая кошка, защищающая свое потомство.
— Мэйли будет с мечом на тросах? В нее будут стрелять? — у Мэйхуа аж губы побелели от возмущения. — Этого не было в раскадровках. Это так…
Одна ворона поняла, что требуется срочное вмешательство. Иначе на площадке случатся травмы, причем незапланированные.
— Это так весело, — умильно заулыбалась я. — Ты же разрешишь мне, мамочка?
Где-то внутри мамы-кошки щелкнул рубильник. Перевел ее в состояние «как не расстроить дочь отказом».
— Драгоценность моя, маме кажется, что это слишком опасно, — нахмурилась Мэйхуа. — Я бы ни за что не дала добро на подобное без должной подготовки…
— Как хорошо, что к нам пришел мастер Чжао, — просияла еще ярче моя хитренькая моська.
Сомнения у меня тоже были. Но не о безопасности процесса. Те сотрудники, высказавшие предположение об удачливости Мэй-Мэй, случайно попали пальцем в небо. Мироздание обещало, что мне будет сопутствовать удача. Так что о возможных ЧП я и не думала.
Я волновалась о качестве исполнения. Сможет ли старый мастер «запрограммировать» меня-робота на исполнение куда более сложных, чем полтора выпада, действий? Срок явно ограничен.
— Мастер Чжао, спасибо, что пришли, — поприветствовал один седой старикан другого. — Сцену с лучниками я планирую начать снимать на закате. Вы успеете подготовить актрису?
— Эту? — тяжелый взгляд из-под седых бровей в мою сторону. — Успею.
Солнце ровно над макушкой, а закат начнется в районе семи вечера. Чую, жаркий мне светит денек!
— Но по какой причине защищать Дайюй от лучников будет кроха? — Ши Фэй снова решила высказать свое необычайно ценное мнение. — Ведь у Дайюй есть личная служанка. Та владеет оружием, это есть в сценарии. Или я, на правах старшей, могла бы…
— Госпожа Ши, будьте любезны, напомните, — повернул голову Ке… — Вы сегодня снимаетесь в эпизоде с вознесением молитв и даров Небу?
— Да, я…
— Славно. Ступайте в храм и репетируйте.
— Я? — округлила рот от удивления змеюка. — Что?
— Вы. Репетируйте. Я хочу увидеть в этих дублях всю искренность вашего персонажа. Но постарайтесь не расшибить лоб слишком рано.
…Служанка должна яро молить Небо о покровительстве, отвешивая через каждые пять шагов поклон коутоу (это когда человек садится на колени и лбом касается земли — так, например, приветствовали Императора). Так как китайцы не могут без драмы и тонн стекла на каждый вдох-выдох, женщина покажет свою искренность разбитым о ступени храма лбом. Предполагалось, что это будут последствия грима, а не натуральных ударов до крови.
Похоже, кого-то знатно допекли.
— Где мы можем начать тренировки? — спросил мастер меча, полностью игнорируя ошеломленную дамочку.
— Мой помощник проводит, — Ке исключительно вежливо обозначил поклон-благодарность.
А сам подозвал жестом второго сотрудника, ходившего за тренером. Ворона не могла не сунуть любопытный клюв в чужое дело, так что слегка замешкалась.
Ровно настолько, чтобы не оскорбить мастера Чжао — заминку можно было списать на короткие ноги и маленькость. И чтобы чуткости слуха хватило вычленить вопрос сухаря к ассистенту.
— Сколько запросил за свою помощь мастер Чжао?
Не так уж он и щедр, оказывается. Хотя тут, скорее, здоровая прижимистость взыграла. И необходимость обосновывать траты перед продюсером.
— Мы не успели спросить, господин режиссер, — зачастил со словами помощник. — Мастер Чжао только задал вопрос, для кого его вызывают. Когда помощник Ся ответил: Мэй-Мэй, мастер Чжао взял со стойки мечи и велел показывать дорогу.
— Вот как…
Тут мне пришлось поспешить за размашистым шагом старого мечника. А дальше мне было не до размышлений о затратах киностудии на мое обучение. В меня снова вбивали приемы. Только в этот раз с некоторыми пояснениями. Особенно, когда я делала что-то неправильно (по незнанию).
И еще свободные комментарии отпускал мой седовласый тренер. Вроде:
— Внешне воин демонстрирует спокойствие и манеры. Видимое подобно благородной девушке, тогда как атака по силе превосходит нападение тигра.
«Мило и благовоспитанно улыбайся, когда будешь разделывать врагов, как диких свиней», — перевела я мысленно.
— Да, учитель, — сказала вслух единственно допустимое.
И отерла седьмой пот со лба. Потому как гонял меня мастер ну совсем не по-стариковски. Иные кузнечики так бойко и технично не скачут, как этот пенсионер (сужу по внешнему виду, так-то я в его паспорт не заглядывала).
Мама и Чу переживали за меня, но не вмешивались. Почитание возраста и статуса так работает. Мало кто посмеет прервать учителя, как бы сурово он не гонял подопечного.
Не подумайте, я не жалуюсь. Это долгое занятие с редкими и краткими перерывами на то, чтоб отереть пот и выпить пару глотков воды, мне было нужнее, чем мастеру Чжао. Так что я реально благодарна старику за его муштру.
На вторую половину отведенного времени он заставил Чу перевернуть скамью. А меня загнал на нижнюю перекладину. Решил проверить баланс. Это не бревно, но за неимением лучшего сойдет. И падать, если что, невысоко.
В седьмом часу в закрытый ради срочного урока павильон постучались. Вызывали меня на грим и переодевание.
Мы раскланялись с учителем. Старый мастер высказал нам в спины напутствие:
— Девочка справится.
Мандраж, несмотря на ободрение тренера, присутствовал. Конечно, «воевать на лету» меня отправят со страховочными тросами. И стрелы, по которым побежит Цзыюй, не будут реально никуда лететь. Мне показали площадку, где установили конструкцию для «воздушного забега».
Представьте себе птичью присаду. Широкое деревянное основание, к его центру прикручен вертикальный шест, а уже к нему поперечная палка. Выглядит это, как очень большая буква «Т», образно говоря. «Стрелы» длинные и толстые. Шириной с мой большой палец, длиной с мамину руку. Бронзовые наконечники и утиные перья — чисто декоративные, ради схожести.
Бежать по стрелам мне предстоит на полутораметровой (от земли) высоте. Ниже нельзя, я должна находиться выше сестры Дайюй.Если оборвутся тросы, и я грохнусь, то и такой высоты хватит, чтобы свернуть шею. Однако — адресуется некоторым шипящим — не дождетесь. Это еще не птичий полет, но уже что-то около!
— Камера, мотор, начали!
Стрелы свистят в воздухе. Стреляют прицельно, но так, чтоб не задеть. Само «отбивание» стрел дорисуют позже. Моя задача — пробежать по конструкции «присад» и обозначить эти отбивания. То, что мастер Чжао вбил мне за минувшие часы в мышечную память.
Снимают с нескольких ракурсов, чтобы затем «слепить» динамичную картинку с плавными переходами. И разносторонне показать мой героический забег.
А когда я добегу до тех гадов, которые засели в кустах и осыпают нас с сестрой стрелами, мало там никому не покажется. Это уже следующий дубль…
— Снято! — выкрикнул Ке. — Закончили. Превосходная работа. Мастер Чжао, мое почтение.
Старик не вернулся в свой зал, сдав меня с рук на руки киношникам. Он остался на съемочной площадке. Скрестив руки на груди, стоял и наблюдал за процессом.
— Это дитя рождено в воздухе, — изрек седовласый мастер. — Ни разу даже не взглянула под ноги.