Наконец, получилось вытащить из путаницы одну из веточек. Она хрипло и безумно рассмеялась и схватилась за другую. Но выбор оказался неверным, и первый стебель скользнул на место. Ей придётся вытащить его снова, а потом снова, каждый раз жаля себя в поисках второго кусочка головоломки.
Как оказалось, ей нужно было найти всего четыре стебля и вытащить их в правильном порядке, чтобы остальные ветви распутались и опали на землю вокруг. На мгновение она распростёрлась на месте, полная боли, измученная, оглушённая, но инстинкты авантюристки предупредили, что нельзя просто лежать где попало, иначе древесный человек вернётся и найдёт её здесь. Застонав, она поднялась на ноги и огляделась.
В сером небе над головой не было солнца, луны и звёзд, но оно светилось как будто само по себе, пропитывая местность тусклыми сумерками. Освещения хватало, чтобы Шамур разглядела вокруг просторный сад, но такой, подобного которому она прежде не видела. Большая часть растений казалась незнакомой и в некоторых случаях совершенно чуждой. Присмотревшись поближе, она увидела, что несколько растений были выведены специально, чтобы удерживать и пытать таких же, как она, пленников. Мерцающие человеческие фигуры висели распятыми на высоких терновых кустах, или, что ещё ужаснее – превратились в наполовину человеческие, наполовину растительные создания. Их конечности укоренились в почве, а лица обмякли или исказились, обхваченные кольцом лепестков. На большинстве страдающих виднелись раны – пробитая грудь или расколотый череп, и эти раны должны были оказаться смертельными. И наверняка были таковыми, поняла Шамур, когда призрачные пленники получили их.
Шамур скользнула к ближайшему из этих пленников уверенным, бесшумным шагом опытной воровки, заметив при этом, что боль от колючек полностью пропала. Приятно, но было бы крайним безрассудством считать, что в этом месте ничто не может уничтожить её или нанести постоянную травму.
Она пожалела, что на ней нет какой-то одежды, чего-то вроде её старого, тёмного, мужского на вид костюма для приключений. На её обнажённых конечностях возникли мягкие высокие сапоги, клетчатые штаны, просторная рубаха, перчатки и плащ с капюшоном. Улыбнувшись этой неожиданной награде, она пожелала себе меч. В руке возник клинок, но он оказался мягкой, восковой, бесполезной вещью, которая немедленно согнулась под собственным весом. Фыркнув, Шамур отбросила его прочь.
Пленник висел на трельяжной сетке. Вокруг него обвилось что-то похожее на виноградные лозы.
- Я собираюсь освободить тебя, - сказала Шамур, но он не ответил. Может быть, лозы каким-то образом мешали ему видеть или слышать её.
Она сорвала лозы. Они стали медленно извиваться в её руках, но никакого настоящего сопротивления не оказали. Наконец, несчастный упал с сетки. Она неловко подхватила его, затем осторожно уложила на землю.
- Соберись с силами, - сказала она. – Нужно уходить отсюда.
Мужчина по-прежнему не отвечал.
- Всё хорошо, - сказала она. – Ты свободен, и это не изменится. Мы выпустим всех пленников, соберём наше собственное маленькое войско и убьём Садовника.
Казалось, это имя подходило древесному человеку не хуже любого другого.
По-прежнему нет ответа. Она вгляделась в его измученные черты и увидела пустоту. В какой-то момент он отверг ужас внешнего мира и сбежал глубоко внутрь себя – так глубоко, что назад уже не вернулся.
Она вздохнула и двинулась к женщине, висевшей словно на висельнице. Её голова терялась в лепестках огромного розового пеона. Шамур вытащила пленницу без особых усилий, но затем женщина – пожилая, со сморщенным лицом, седыми волосами и зияющей бескровной раной на шее – завыла и хлестнула ногтями лицо спасительницы.
Шамур отдёрнулась, уклоняясь от ногтей, затем поймала старуху в захват, вывернув ей руку за спину.
- Успокойся! – сказала аристократка. – Я друг. Я освободила тебя.
Но что бы она ни говорила, другая женщина продолжала рычать и сопротивляться. В конце концов, Шамур пришлось удушить её и оставить без сознания просто чтобы уйти. Иначе карга стала бы её преследовать и нападать.
Шамур задумалась, как быстро она сошла бы с ума, если бы не сумела освободиться от терновника? Она вздрогнула.
Было очевидно, что от других несчастных ей никакого толку. Она не могла блуждать по саду, освобождая всех по очереди, только ради шанса найти одного или двух в здравом рассудке – древесный человек поймал бы её. Дальше ей придётся действовать в одиночку.
Разумный человек сбежал бы из сада, или бесконечно скрывался, будь этот вариант недоступен. Но Шамур никогда не считалась особенно разумной, и ей нужно было отомстить – сначала этому существу, которое так надругалось над ней, а затем коварной родственнице, поймавшей её в этот кошмар.
К несчастью, она понятия не имела, как это сделать, но может быть, исследование сада принесёт какие-то плоды. Бесшумно скользя от одного укрытия к другому, она начала красться через сад. Серое мерцание не менялось, обещая ночь, которая никогда не наступала. На холодном ветру шуршали листья, а воздух полнился ароматом цветов.
Затем впереди что-то загремело и щёлкнуло. Она скользнула вперёд ещё осторожнее и замерла, как только увидела, откуда идёт шум. На небольшом холмике на открытом пространстве стоял Садовник, забрасывая в воздух серебристую сеть. Сеть как будто тянулась по всему пустому, светящемуся небу. Конечно, это было физически невозможно, но Шамур достаточно знала о магии, чтобы понимать, что это может быть правдой в магическом смысле.
Сеть дёрнулась, и Садовник потащил её. В сети слабо корчилась фигура юноши, на шее которого виднелась отметина от гарроты. Создание с кожей из коры схватило его, и в мгновение ока юноша превратился в крохотный неподвижный овал, похожий на семечко. Садовник бросил горошину себе в кошель и снова закинул свой невод.
Шамур наблюдала, как Садовник вытаскивает ещё пятерых душ, каждая из которых обладала какой-то жуткой раной – в одном случае кишками, вывалившимися из рассечённого живота, в другом – отрубленной ногой. Здесь в посмертии – здесь в Аду, наверное – растительный человек был дьяволом, обладающим какой-то адской задачей ловить тех, кто погиб от рук товарищей и заточать их в саду, питающемуся их муками.
Садовник сложил сеть и пошёл прочь. Надеясь, что враг приведёт её в какое-то полезное место, Шамур тенью следовала за существом, так бесшумно и незаметно, что одобрил бы даже Эррендал Спиллвайн, мастер-вор, который научил её ремеслу. Она решила, что стоит использовать свои таланты на полную катушку. Хотя у древесного человека не было видно ушей, он всё равно мог как-то её услышать – или почувствовать воровку каким-то нечеловеческим методом.
Однако Садовник ни разу не обернулся, какими бы способностями ни обладал, и через какое-то время из мрака впереди выплыло нечто ошеломительное: титанический объект, который был одновременно рощей огромных деревьев с красными стволами и замком. Стволы вырастали во вьющиеся лестницы, дверные проёмы, окна и балконы вокруг полостей – комнат, – внутри. Кроме того, их массивные, плоские ветви переплетались, соединяя одну башню с другой.
Замок-дерево очевидно был домом Садовника, а если повезёт – источником оружия или хотя бы полезных сведений. Теперь, когда существо привело её сюда, Шамур не хотела следовать за ним по пятам, тем самым рискуя быть обнаруженной. Лучше позволить растительному человеку уйти вперёд, немного выждать, а затем прокрасться внутрь.
Сложно было оценить ход времени, поскольку небо не менялось. Она просидела примерно час, затем осторожно двинулась дальше.
Оглядывая деревянный фасад в поисках часовых, она задумалась, как дела без неё у Тамлина, и ощутила укол материнского беспокойства. Она ещё пыталась прогнать тревогу – в конце концов, нянька своё дело знала – когда из кустов впереди возник горностай.
По крайней мере, таким было первое впечатление Шамур, поскольку как у и ласок, с которыми она была знакома, у него было длинное, вытянутое тело, стоящее низко к земле, треугольная голова и узкая морда. Несмотря на всё это, он был длиной с трёх лошадей, стоящих носом к хвосту, и казался способным в один укус лишить её головы. Но в следующий миг она увидела, что он, как и Садовник, который скорее всего поместил сюда это существо в роли сторожевого пса, был растительным созданием. Его тело было полотном из лоз и ветвей, его когтями – заострённые палки, его глаза – алые цветы с пятью лепестками, а его нос – кусок серо-зелёного мха.
Намереваясь укрыться, Шамур отступила за куст, каждый из медных листьев которого был съёжившейся, дрожащей, хныкающей душой в мучениях. Она была уже на полпути к цели, когда растение развернулось, присмотрелось и бросилось в её сторону.
Шамур побежала, хлопая полами плаща. Чудовище стало её преследовать.
Аристократка знала, какими проворными были обычные ласки, и ей не нужно было оглядываться, чтобы понимать, что преследователь настигает её. Оставались считанные секунды, чтобы найти какой-то способ защиты.
Поначалу, отчаянно оглядываясь вокруг, она не видела ничего подходящего. Тем временем, топот горностая звучал позади, сокращая расстояние с каждым шагом. Наконец она заметила потенциально полезное дерево с низкой ветвью.
Она свернула, взметнулась в воздух и схватилась за ветку. Та отломилась, осыпав всё вокруг дождём из крови. Шамур приземлилась, развернулась и охнула. Там, прямо перед нею, был горностай, источая запах смолы и зелени, и его челюсти с деревянными клыками уже раскрылись, чтобы схватить её.
Она рефлекторно ткнула веткой, как копьём, и конец уколол мшистый нос создания. Очевидно, растительное существо чувствовало боль, как и обычное – хвала богам! – поскольку оно отдёрнуло голову, затем сразу же снова попыталось её укусить.
Она ударила, попала, но на этот раз сила столкновения отбросила её назад. Существо бросилась на неё, и тогда, ещё не восстановив равновесие, она отчаянно бросилась в сторону. Зубы чудовища щёлкнули рядом и порвали ей плащ, но и только. Она выровнялась и вонзила своё импровизированное оружие в шею существа снизу.