Взгляды снова встретились, и они замерли в неловком молчании. Нэш первым отвел глаза и взял со стола ключи.
— Я должен ехать.
— Позвони, когда что-то прояснится.
— Конечно.
Он прошел в гостиную и обнял племянников. Наблюдая за ним, Бет с трудом подавила в себе желание присоединиться к ним. Минуту спустя она, наверное, так и сделала бы, но Нэш уже вышел.
Бет позвала мальчиков на кухню, помочь ей испечь что-нибудь вкусненькое. Почему-то весь вечер перед ее мысленным взором стояла эта картина: Нэш обнимает Роджера и Джейсона перед уходом. Когда Роджер вынимал из духовки последний противень с шоколадным печеньем, в гостиной зазвонил телефон. Мальчики испуганно переглянулись и повернулись к Бет.
— Я возьму трубку, а вы пока разложите печенье. Только смотрите не обожгитесь. — Она вышла в столовую, сосчитала до трех и сняла трубку.
— У него воспаление легких, — сообщил Нэш.
— Это не страшно?
— Пока не понятно. Начали колоть антибиотики. Следующие двенадцать часов будут критическими. Ему поставили капельницу и дают кислород. Бет, он такой маленький и беспомощный в этой огромной больничной кровати!..
У нее болезненно сжалось сердце. Оба молчали, и это молчание как-то сблизило их. Не так, как раньше, но все же.
Первым заговорил Нэш:
— Ты дозвонилась Вейну?
— Нет. Там по-прежнему никто не берет трубку. Но я продолжаю звонить.
— Сможешь утром отвести ребят в школу? Они тебе покажут дорогу.
— Да, конечно.
— Я позвонил родителям одного их приятеля. Скажи ребятам, что мама Билла заберет их из школы.
— Я могу сама это сделать.
— Ты и так уже здорово нам помогла, не хотелось бы затруднять тебя и дальше. Тем более что мы не знаем, когда приезжает Вейн и сколько продлится презентации у Осгуда. Вдруг ты задержишься.
— А ты? Ты что, не будешь на презентации?!
— Не могу бросить Шэннон. Она вся на нервах и чуть не падает в обморок от напряжения, но из больницы не уедет.
Бет не поверила своим ушам.
— Не придешь на презентацию?! А как же работа? Ты отдал ей столько времени и сил?
— Скорее всего, ты мне не поверишь, но для меня нет ничего важнее Шэннон и ее ребятишек. Никакие контракты, никакие деньги. Что бы ты обо мне ни думала, я не такая расчетливая и безжалостная скотина, какой ты меня считаешь. — И не дав Бет и рта раскрыть, поспешно добавил: — Ладно, мне надо идти. Позвоню, если будут какие-то изменения.
Бет повесила трубку, недоумевая. Твердая почва стала уходить у нее из-под ног. Надо подумать. Но это позже, сейчас следует заняться с детьми.
Они поужинали, убрали на кухне, подмели пол и перемыли посуду. Посмотрели телевизор. Наконец пришло время ложиться спать. Мальчики переоделись в пижамы, и Бет нерешительно остановилась в дверях детской. Роджер с Джейсоном буквально впились в нее взглядом, в котором читалась та же тревога, которую чувствовала и сама Бет. Она понимала, что им очень не хочется оставаться одним.
— А где вы будете спать? — спросил Роджер.
— Еще не решила. Где-нибудь поближе к телефону.
Джейсон уставился на пол.
— В нашей комнате нет телефона, а то вы могли бы лечь здесь.
Бет покосилась на кровать Дэйва.
— Когда дядя Нэш остается у нас ночевать, он спит на диване в гостиной, — сказал Роджер. — Диван раскладывается.
— И там есть телефон, — добавил Джейсон.
— А часто дядя у вас ночует?
— Ну, когда папа уезжает на несколько дней, — принялся объяснять Роджер. — Или когда у кого-то день рождения и мы празднуем допоздна. Все наши друзья его обожают. Говорят, с ним ужасно весело.
В этом доме, очевидно, все друг друга обожают. Бет стало даже завидно.
— Дядя Нэш говорит, что этот диван огромный, — робко вставил Джейсон. — Места там много-много.
Бет поняла намек.
— А хотите, попробуем там спать все вместе? Если он такой огромный, мы должны поместиться.
Мальчики обрадованно закивали.
— Ладно. — Бет улыбнулась. — Вместе будет не так одиноко.
— Бет, а Дэйв поправится? — вдруг спросил Роджер.
— Не знаю, — честно призналась она. — Но мы все очень этого хотим. Врачи в больнице хорошие, так что будем надеяться…
Роджер и Джейсон пошли разбирать диван и стелить постель. Бет опять набрала номер Вейна, и на этот раз он ответил.
Когда мальчики заснули, настало время подумать обо всем окончательно. Неужели она ошибалась? Неужели сделала действительно поспешные и неправильные выводы? Конечно, после встречи с Джоном она вернулась в растрепанных чувствах. К тому же не знала, как начать разговор с Нэшем, боялась, что он не поверит.
Хорошо, давай по порядку, сказала она себе. Во-первых, проекты. Содрал он ее идею или все-таки нет? Они оба изучали участок, отведенный под парк. Оба знали, что Осгуд любит разнообразие. Каждый вполне самостоятельно мог прийти к идее разбивки территории по возрастным группам. Бет вспомнила чертежи Нэша. Дизайн отдельных частей был совсем не похож на то, что спроектировала она. Бет исходила из особенностей природного ландшафта. Нэш тяготел к скульптуре, механизированным фонтанам, декоративным постройкам.
Во-вторых, подозрения Розенталя. А что, если тот просто мстит Нэшу? Бет попыталась представить себе, как бы она отнеслась к архитектору, который раз за разом уводил бы у нее из-под носа перспективных клиентов? Явно, не питала бы нежных чувств. Правда, и мстить не стала бы. Но она все-таки не Розенталь.
Теперь папка с ее именем на обложке. Бет тяжело вздохнула. Постарайся быть объективной. Никакого «доклада» там не было. Только газетные вырезки. Частный детектив прислал бы полный отчет о ее жизни в Лисбурге: где она жила, в какую ходила школу и так далее. Правильно? Но почему Нэш не сказал, что все знает? Может быть, он не соврал, когда говорил, что ждал от нее откровенности. Бет понимала это стремление. В ту ночь, в Каменистой бухте, она тоже хотела, чтобы он доверял ей полностью, без остатка.
Нэш — человек честный и искренний. Откуда такая уверенность? Потому что сегодня он, не задумываясь, отказался от денежного и престижного проекта ради близких людей. Защемило сердце. Что же она наделала?! Ведь она любит Нэша. Почему же тогда оттолкнула его? Потому что испугалась, испугалась, что он не любит ее, что не поверит ей. И теперь, из-за этих глупых страхов теряла его.
Бет пыталась придумать, как сделать, чтобы Нэш понял, что она любит его. Чтобы он поверил. После их последнего разговора это была непростая задача.
Поняв, что все равно не заснуть, Бет встала. Шесть утра. Тихонько, стараясь не разбудить мальчиков, прокралась на кухню и занялась приготовлением теста для оладий. Она взбивала масло, когда зазвонил телефон, и бегом бросилась в гостиную.
Звонил Нэш.
— Кризис прошел. Врач говорит, что все будет нормально.
— Слава Богу!
Звонок разбудил Джейсона с Роджером. Они подскочили на постели, тревожно глядя на Бет.
— Дэйву лучше, — сказала она, прикрывая ладонью трубку. Мальчики радостно заулыбались. — Одевайтесь, а я поговорю с Нэшем и все вам расскажу, — добавила Бет. — Долго его продержат в больнице? — спросила она, обращаясь на этот раз к Нэшу.
— Пока неизвестно. Но доктор сказал, что воспаление в начальной стадии и что дети поправляются быстро. Быть может, неделю или чуть больше.
— Как Шэннон.
— Держится, но на пределе. Ей нужен Вейн. Ты ему дозвонилась?
— Еще вчера. Он постарается быть дома часам к трем. Я сказала, что позвоню еще, если будут какие-то новости. Нэш?
— Что? — устало обронил он.
Бет поняла, что сейчас не самое подходящее время для выяснения отношений.
— Ничего. Скажи Шэннон, что дома все нормально.
— Удачи тебе сегодня, Бет. Желаю получить контракт.
В ответ она сумела лишь выдавить растерянное «спасибо».
Бет приехала в офис Осгуда специально на полчаса раньше. Секретарша тут же пропустила ее в святая святых.
Осгуд поднялся из-за стола ей навстречу.
— Два полных портфеля, Бет? Сколько же времени займет ваша презентация?
— Презентации не будет.
— Что-что?
Бет прислонила оба кожаных кейса к боковой стенке монументального письменного стола из красного дерева.
— Нэш Уинчестер не может прийти на презентацию. По семейным обстоятельствам.
Осгуд снял очки и положил их поверх своих бумаг.
— А при чем здесь вы?
Бет распрямила плечи и кашлянула.
— Как-то я говорила, что хочу получить этот контракт честно. Так вот — Нэш не может представить свою работу, но у него проект лучше.
— И что вы предлагаете? — деловито осведомился Осгуд.
Она набрала в легкие побольше воздуха, готовясь сделать, быть может, самый решительный в жизни шаг.
— Послушайте остальных претендентов, рассмотрите их работы, я потом изучите наши с Нэшем проекты. Они сами за себя говорят. Вовсе не обязательно сопровождать их речами.
— Вы настолько в себе уверены? — протянул Осгуд. — Презентации не прихоть богатых заказчиков. Их затевают не просто так. Если проекты равны по качеству, то какой выбрать? В какой вложить деньги? А на презентации есть возможность присмотреться, получить дополнительную информацию, ну и так далее. Ясно?
— Ясно. Но на этот раз вам придется оценить нашу работу исключительно по проектам.
— А если я скажу, что так не делается и отсутствие на презентации означает автоматический вылет из числа претендентов?
Бет не смутилась, твердо решив не сдаваться.
— Тогда я отвечу, что вы рискуете предпочесть посредственность таланту.
Боже! До чего патетично!
Осгуд сверлил ее взглядом, явно желая, чтобы Бет отвела глаза. Но ничего не вышло.
— Вы просто нагло пользуетесь моим хорошим отношением.
Бет напряглась как струна.
— Нет. Но очень надеюсь, что взаимное уважение сыграет свою роль. Я хочу только, чтобы шансы у всех были равны.
Осгуд, похоже, остался доволен таким ответом.
— Хорошо, Бет, я подумаю. Но не могу ничего обещать. Оставьте проекты, я потом позвоню.