Больница оказалась абсолютно не такой, какой Сэйди ожидала ее увидеть. Это было серое, суровое, ничем не украшенное здание, вокруг которого не было ни деревца, ни травинки. Только два этажа со множеством окон без ставней и с задернутыми наглухо занавесками. В общем, совершенно неприветливое место.
Припарковавшись, Сэйди обошла автомобиль, чтобы встретить выбравшуюся из салона госпожу Оливию.
– Хотите, чтобы я осталась подождать в машине? – спросила девушка.
Госпожа Оливия поглядела на тяжелую входную дверь.
– Можешь помочь мне отнести корзинку.
Сэйди охотно последовала за ней, однако что-то в этом здании все же внушало ей непонятную тревогу. Было в нем нечто такое, отчего в животе у нее все сжималось, а ладони потели.
Оливия позвонила в дверь, и они стали ждать.
Спустя какое-то время изнутри послышались шаги, и дверь открыла пожилая женщина в темном платье. Волосы у нее были тщательно убраны назад, на лице застыла кислая мина.
– Чем могу быть полезна? – сухо спросила она.
– Я – супруга доктора Картера, – сообщила ей госпожа Оливия. – И я приехала его навестить.
– Сейчас он в операционной и выйдет где-то через полчаса. Но вы можете подождать, если угодно.
– Да, замечательно, – подняла подбородок Оливия. – Спасибо.
Вдвоем они прошли к деревянным стульям, рядком стоявшим вдоль стены, и сели. Откуда-то из глубины здания донеслись звуки, похожие на стенающий, безысходный плач.
Госпожа Оливия неуютно поерзала на стуле, поставила на колени сумочку.
– Эдвард работает здесь безвозмездно раз в неделю. У него очень развито чувство гражданского долга.
– Да, мэм.
Стенания затихли, но ощущение страха все равно не отпускало Сэйди. Некоторое время они сидели в полной тишине, ожидая прихода доктора Картера. Потом этажом выше вновь эхом прокатился по зданию отчаянный женский вопль.
Трудно было сказать, сколько они там просидели, пока наконец появился доктор Картер. Когда он подошел к ним, вид у него был торопливым, взволнованным и немного раздраженным.
– Дорогая, что ты здесь делаешь?
Оливия поднялась со стула и подставила ему для поцелуя щеку.
– Я решила привезти тебе ланч, и мы можем перекусить вместе. Я в последние дни так мало тебя вижу.
– Да, знаю, и мне очень жаль. На деле врачебная практика оказалась куда сложнее, чем я мог себе представить.
Сэйди поднялась со стула. Что-то глубоко ее стесняло в этом заведении.
– А чем вы тут занимаетесь? – спросила она.
– Мы проявляем заботу о бедных женщинах, у которых нет средств платить врачам.
– Вы принимаете роды?
– Иногда принимаю, – ответил доктор Картер. – А иногда делаем другие операции, чтобы им помочь.
Сэйди очень хотелось спросить про это другое «иногда», но она не решилась.
– Может, лучше выйдем наружу? – предложил доктор Картер Оливии.
– Да, так будет куда лучше, – согласилась она. – Сэйди, ты не могла бы подождать меня в машине?
– А в багажнике не найдется какого-нибудь покрывала? – уже выйдя из здания больницы, спросил доктор Картер.
– Да, сэр.
– Достань его, пожалуйста, – поручил он Сэйди и улыбнулся жене: – Устроим с твоим ланчем замечательный пикник.
– Хорошо, сэр. – Сэйди вытащила из багажника шерстяной ворсистый плед в шотландскую клетку и протянула его госпоже Оливии. Супруги двинулись в сторону по тротуару, а Сэйди с удовольствием вернулась в машину.
Из салона она видела, как чета Картеров, держась за руки, прошествовала к одинокой скамейке почти в самом конце территории больницы.
Доктор Картер раскинул на скамье плед и с улыбкой протянул ладонь жене. Она подала ему руку и села.
Солнце между тем нагрело автомобиль, и Сэйди ощутила, как державшее ее напряжение понемногу отпустило. Веки сделались тяжелыми и вскоре смежились дремотой. Она плыла где-то на периферии сознания, точно бревно в медленно текущей реке, – вроде бы и отдавая отчет в том, что ее окружает, но не понимая, что оно отступает все дальше и дальше…
Неожиданно тяжелый шлепок по стеклу вернул ее в реальность. Глянув в водительское окно, Сэйди увидела лицо молодой женщины. С виду она казалась совсем юной, но лицо у нее было осунувшимся и каким-то повидавшим виды, как будто она прожила уже целую жизнь. Пронзительно-голубые глаза ее были полны ужаса и слез.
По бокам к женщине подступили двое мужчин и крепко обхватили ее руками. В одном из них Сэйди сразу же узнала шерифа Бойда, другой был ей незнаком.
Вдвоем они с трудом отцепили пальцы женщины от бокового зеркала машины. Несчастная вопила и пыталась кусать их за руки, однако мужчины оказались сильнее, и наконец ее судорожно хватающиеся за все пальцы соскользнули с зеркала.
Тогда, упершись каблуками в утоптанную землю, женщина попыталась резко вывернуться и убежать. Однако она была не в силах противиться сильным мужским рукам, что толкали ее по ступенькам вверх, к двери больницы. Наконец шериф своей широкой ладонью вдавил звонок, и очень скоро дверь распахнулась. За порогом стояла все та же пожилая медсестра с кислым лицом. Втроем они силком втащили женщину внутрь здания.
У Сэйди пересохло во рту. Сердце колотилось так бешено, что, казалось, норовило пробить ребра.
– Доктор Картер! – закричала она, бегом помчавшись к сидящим на скамье супругам. – С этой женщиной точно все в порядке?
Доктор Картер подал руку жене, помогая подняться.
– Да, с ней все хорошо.
– Но она выглядела такой перепуганной, – сказала Сэйди. – Как будто она думает, что с ней совершат нечто ужасное.
– Эта девушка страдает таким же слабоумием, как и ее мать, – скорее, для своей жены пояснил доктор Картер. – У нее часто путается сознание, и она легко подвержена страху. Но обещаю, что мы ей только окажем необходимую помощь.
– Такой ужасный вопль… – молвила Оливия. – В нем слышался чистый ужас.
– К нам поступают девушки со всего штата, и некоторые даже ни разу не бывали у врача. Они не понимают, что мы всего лишь собираемся им помочь.
– А что с ней такое, что ей понадобилась помощь? – спросила Сэйди.
– Ничего, что я не мог бы исправить, – ответил доктор Картер, не отрывая взгляда от Оливии. – Ты ведь мне веришь, дорогая?
Оливия внимательно поглядела ему в глаза.
– Разумеется, верю.
Супруги поцеловались в губы, и Сэйди, чувствуя, что ей не следует на это смотреть, опустила взгляд к начищенным коричневым ботинкам доктора Картера. Рассматривая аккуратно завязанные кожаные шнурки, она заметила там несколько потускневших бурых пятен, похожих на запекшуюся кровь.
Когда спустя пару дней Сэйди и госпожа Оливия отправились в Шарлоттсвилль получить заказ с растениями, ни та ни другая ни словом не упоминали свою поездку в больницу. Доктор Картер заказал эти растения специально и особо предупредил Сэйди, чтобы не дала им долго задерживаться на железнодорожной товарной площадке, а поскорее переправила в фермерский грузовичок из автопарка Вудмонта.
Сэйди не была на вокзале в Шарлоттсвилле с тех самых пор, как привезла сюда Джонни, и при виде поездов пришла в оживление. Было что-то необычайно захватывающее в том, чтобы видеть, как люди приезжают из дальних краев и отбывают в разные части мира. Однажды, быть может, и сама она отправится куда-нибудь в таком же поезде!
Сэйди споро погрузила растения в кузов грузовичка, а госпожа Оливия тем временем расписалась в получении заказа. Когда Оливия улыбнулась железнодорожному служащему, взгляд у того, как показалось Сэйди, заметно потеплел. Одета женщина была в мягкое коричневое платье до самых икр, стянутое на талии тонким коричневым пояском в горошек. Коричневые туфли были наполированы до блеска и имели достаточно высокий каблук, чтобы быть красивыми, но совершенно непригодными для работы.
Как бы ни хотелось Сэйди задержаться в Шарлоттсвилле и прогуляться по городу, она боялась, что прохладная погода навредит растениям и доктор Картер будет из-за этого рассержен. А потому Сэйди поскорее отвезла их в Вудмонт, а потом задним ходом от особняка доехала до зимнего сада. У нее заняло не меньше получаса, чтобы выгрузить растения из кузова и перенести их во влажный и теплый воздух оранжереи.
Занеся туда последнее остроконечное зеленое растение и поставив его в уголке, Сэйди даже порадовалась тому, что находится не на холоде. Она поглядела на куполовидную крышу оранжереи, дивясь тому, как красиво преломляется в ней вечерний свет. Но каким бы прекрасным ни было пространство зимнего сада, оно все равно ощущалось слишком ограниченным.
Госпожа Оливия сразу стала относиться к новеньким растениям с нежной заботой, точно к любимым деткам.
– Не могла бы ты вот то, последнее, сдвинуть чуточку правее?
Сэйди подтащила к себе горшок на пять дюймов и отступила назад. Это растение явно требовалось поставить дальше, нежели на пять дюймов.
– Вот так, просто изумительно!
– Да, мэм. Как скажете.
Госпожа Оливия насупилась:
– Тебе не нравятся эти растения?
– Не обижайтесь, госпожа Оливия, но я не вижу в них никакой пользы. Непохоже, чтобы вы могли бы пустить их в еду.
– Ну, разумеется, нет! Они все леукоспермумы.
– Что?
– Кустарнички, что круглый год стоят зелеными, а еще на очень короткое время покрываются цветом.
– Они что, еще и будут цвести?
– На самом деле да. Они созданы для того, чтоб ими любоваться. – Госпожа Оливия подошла ближе и внимательно разглядела плоский колючий лист кустика. – Эдвард заказал их из Ричмонда. Там у его хорошего знакомого есть английский сад. Обычно этот человек не продает свои растения, но Эдвард очень долго и настойчиво уговаривал его, чтобы тот все-таки продал эти вот экземпляры.
– Как вам угодно, госпожа.
– Знаешь, ведь у каждого растения есть своя история, – продолжала Оливия. – Хочешь услышать историю вот этих?
Сэйди пожала плечами, сильно сомневаясь, что от какой-то любопытной байки эти растения поднимутся в ее глазах.