– Вот блин.
Его совершенно потрясенный взгляд лишний раз подтверждал, сколь шокировала Джереми эта новость. Либби могла бы рассказать об этом Коултону, но сильно сомневалась, что тот сумел бы так же проникнуться всей глубиной этого открытия, как Джереми. А Сьерра от такого сообщения просто глубоко бы разочаровалась в ее отце, чего Либби сейчас было бы уже не вынести.
– Ничего себе! А он об этом знал? – спросил Джереми.
– Еще как знал.
– А твоя мать? В смысле, твоя приемная мать – миссис МакКензи?
– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Не знаю. Возможно, и знала. Даже наверняка.
Они некоторое время посидели молча, разглядывая трещины в асфальте как раз напротив его дома. Через них, пробиваясь к солнцу, проросла сорная трава.
– И что ты собираешься делать? – спросил наконец Джереми.
– Жить дальше. В ближайший уикенд поеду фотографировать свадьбу. Потом вернусь домой. Буду работать. Как-нибудь переживу. Что еще мне остается?
Он снова сдвинул брови, однако не попытался взять ее за руку или обнять.
– Я даже не знаю, что тут и сказать.
В этих словах звучала честность, и Либби признательна была за то, что он от души хотел бы сейчас ее поддержать. Быть может, случись этой новости всплыть раньше, когда они с Джереми были еще вместе, она сумела бы теснее их связать. И Либби нашла бы более удачный способ справиться со своими потерями.
– Чем я могу тебе помочь? – спросил он.
– Ничем не можешь. Мне самой надо с этим разбираться. – Она легонько постучала пальцем по голубой коробке: – У тебя теперь новая жизнь.
Он задумчиво провел пальцем по гладкой синей ленте.
– Знаешь, когда мой сын родился, первая моя мысль была: как жаль, что это не наш с тобой ребенок. – Джереми кашлянул, прочищая горло. – Мы изо всех сил старались завести детей, и я знаю, как ты хотела родить дитя.
Либби вздохнула, заглушая в себе неизбывную печаль, что постоянно так или иначе давала о себе знать.
– Хотела. И до сих пор хочу. Но знаешь что? У меня еще есть возможность. Наше с тобой время закончилось – но я-то еще жива. И как тут выяснилось, у меня была прабабушка с очень похожим на мой анамнезом. Но в итоге ей все же удалось произвести на свет сына.
– Это замечательно!
– Ну да. И это самый положительный момент во всей нынешней катавасии. У меня прямо появился проблеск надежды.
– Послушай, а ты не хочешь зайти к нам и познакомиться с малышом? Он спит, а значит, поглядеть на него сейчас лучше всего. Хотя не могу обещать, что это надолго. Он вообще очень плохо спит.
– Прямо как ты?
– Ага. Моя матушка всегда надеялась, что, мой ребенок тоже будет плохо спать. Типа расплаты за ее мучения.
– Спасибо за приглашение, но, может, как-нибудь в другой раз. Мне в самом деле пора уже в дорогу. Я просто хотела заскочить на минутку и получить моральную поддержку от друга, который знает меня лучше всех.
На сей раз Джереми ее обнял, и Либби положила голову ему на плечо.
– Я всегда готов тебя поддержать.
Поднявшись, Либби стряхнула с седалища джинсов дорожную пыль и мелкие камешки.
– Спасибо.
– Береги себя, Либби.
– Ты тоже. Из тебя выйдет хороший отец. Это одна из причин, почему я тебя выбрала.
Он сдвинул брови, и отчетливо было видно, как прокатилось у него по горлу адамово яблоко.
– Ты правда так считаешь? Мне кажется, я с этим облажаюсь. Может, я со временем смогу быть терпеливее, когда его не убаюкать или когда ему надо сменить подгузник.
– Как только он начнет ночами спать, то все пойдет гораздо лучше. И ты очень быстро узнаешь, как это здорово – быть папой.
– Правда?
– Не сомневаюсь.
Либби села в машину, помахала на прощанье и уехала. И на первом же красном сигнале светофора удалила профиль Джереми из всех своих социальных сетей.
Глава 28
Суббота, 1 августа 2020 г.
Штат Вирджиния
Большую часть лета Либби проработала далеко за пределами их городка. Она подвизалась на несколько мероприятий вторым фотографом, будучи готова ассистировать другим своим коллегам, лишь бы постоянно быть занятой – и лишь бы находиться подальше от Блюстоуна. Ссылаясь на непрерывную работу и на столь загруженную жизнь, она то и дело находила удачные предлоги не встречаться с Коултоном и не возвращаться домой. И надо сказать, когда эти ее оправдания стали складываться в непрерывную вереницу, частота его звонков и сообщений заметно уменьшилась. Коултон еще как-то пытался поддерживать с ней связь, но именно Либби его настойчиво избегала.
Спустя несколько недель он перестал писать ей сообщения. Сьерра звонила Либби каждый день, просто справляясь, как она жива-здорова, и всякий раз Либби обещала подруге, что скоро вернется в Блюстоун. Однако, когда работа закончилась, она устроила себе неделю отпуска в Париже и всецело предалась чревоугодию и прогулкам по историческим местам.
Однако такой нескончаемый бег требует выносливости и хорошего запаса жизненных сил, и когда лето было еще в самом разгаре, ее силы начали понемногу иссякать. К тому моменту, как она приземлилась в международном аэропорту Даллес, чувствовала себя Либби далеко не лучшим образом. Она долго мчалась без перерыва, и ее тело просто до смерти устало.
И лишь когда она стояла в многолюдной очереди на таможне, ожидая досмотра своих вещей, до нее внезапно дошло, что это на самом деле может быть.
Спустя час она уже сидела в своей машине и направлялась на юг, домой, в Блюстоун. По пути она заехала к продуктовому магазину, купив крекеры, содовую, шоколад – и три теста на беременность.
Наконец, толкнув рукой свою входную дверь, Либби швырнула сумочку на диван и поскорее скинула обувь. Разобрала на кухне продукты и отнесла в ванную тесты. Лучше всего они работали с утра, а потому использовать их сейчас означало бы большую вероятность ложных результатов.
Забравшись под горячий душ, Либби подставила лицо под пульсирующие струи воды, прогоняя так долго державшее ее напряжение.
«Это просто какой-нибудь вирус. Словила что-то там, в Париже».
Слив из котла всю горячую воду, Либби неохотно выбралась из душа, тщательно вытерлась, накинула свою домашнюю великоразмерную футболку, после чего вскрыла все три упаковки с тестами. Аккуратно разложив их на столешнице у раковины, Либби спустилась вниз и улеглась в гостиной на диван. Отключив на мобильнике звук, она вытянулась и заставила свое тело расслабиться под мерное тиканье часов на стене.
В какой-то момент она все же медленно поплыла в сон, а когда резко проснулась, в окно уже вовсю светило солнце. Либби вскочила с дивана и на мгновение застыла, чувствуя подступающую волну тошноты, после чего устремилась по лестнице вверх.
Ей следовало бы приберечь один из тестов и использовать его на следующее утро, но теперь было уже поздно. В конце концов, если ей понадобится еще, она может просто прогуляться до аптеки. Либби исполнила все, вплоть до последней буквы, что требовалось инструкцией. Закончив, она снова аккуратно разложила тесты на столешнице и спустилась на кухню. Достала пакет крекеров с солью, добыла из холодильника баночку имбирного эля. У нее в голове не укладывалось, как единственная близость с Коултоном даже в принципе могла бы привести к беременности.
Все три раза, когда она бывала в положении, Либби чувствовала себя великолепно. И по утрам редко когда случалась тошнота. Она была полна энергии и не жаловалась на аппетит.
«Я просто подхватила вирус. Только и всего».
В последние пять недель она ни разу не разговаривала с Элайной, однако та начала присылать ей по электронной почте фотографии Оливии и Вудмонта. Либби расценила это как вариант этакой ненавязчивой рекламы.
Потягивая имбирный эль, она поднялась по лестнице, свернула к ванной и на миг застыла на пороге, глядя на три белые полоски на столешнице.
– Это всего лишь вирус, – напомнила она себе.
Однако увиденное в маленьком окошечке на каждой из полосок говорило об обратном. Из всех трех на нее глядели по три ярко-розовых плюсика.
Либби взяла по очереди каждый из тестов и поднесла поближе к свету.
– Это ошибка, – пробормотала она. – Они все ложно-положительные. Я никак не могу быть беременной, – упрямо сказала она, обращаясь к каждой из полосок. – Врачи сказали, что шанс на беременность у меня настолько низок, что она вообще маловероятна.
Тут же в голове у Либби промелькнул список недомоганий, способных выдавать себя за беременность. Гормональный дисбаланс. Обширная опухоль. Или, может, у нее рак, как у Элайны? Этот перечень наихудших вариантов казался ей сейчас куда лучше, нежели еще одна неудавшаяся беременность.
От размышлений к реальности ее переключил тяжелый стук в парадную дверь. Причем удары становились все решительнее и громче.
Швырнув полоски в ведерко для мусора, Либби поспешила вниз. Попивая на ходу эль, она поглядела с лестницы на дверь и увидела за ней силуэт мужчины. Либби подошла к двери, открыла. У порога стоял Коултон. Вот ведь подгадал явиться!
– Коултон? – С языка у нее готовы были сорваться многочисленные объяснения и извинения, но все они прозвучали бы малодушно, а потому Либби не стала ничего объяснять. – Что ты здесь делаешь?
Он посмотрел на нее долгим изучающим взглядом, но невозможно было определить, то ли он зол на нее, то ли расстроен, то ли вздохнул с облегчением, ее увидев.
– Элайна пыталась до тебя дозвониться, но ты не отвечаешь на звонки.
– Элайна? – Поглядев на мобильник, Либби увидела два пропущенных вызова от Элайны. – А что такое? Она в порядке?
– Лофтон арестовали.
– Лофтон? Ну, а ко мне это какое имеет отношение?
– Я Элайне задал тот же вопрос, и она ответила, что ты поймешь.
– Как ты вообще узнал, что я уже в городе?
– Я нынче утром видел Сьерру на ее ремонтирующемся объекте. Она сказала, что твоя машина у дома.