Она обернулась, улыбаясь так, словно просто беззаботно ждала его возвращения.
— Прости за задержку, — сказал Вейл. — Давай, я покажу тебе твою комнату, ладно?
Только когда они шли по знакомому коридору, Марлоу поняла, что, говоря «твоя комната», Вейл имел в виду ту, в которых она жила с Кассандрой.
Её шаги замедлились, когда они подошли к двери.
— Всё в порядке? — спросил Вейл. — Я подумал, что будет приятно вернуться в знакомое место. Но если ты предпочла бы другую комнату…
— Здесь отлично, — ответила Марлоу.
Вейл похлопал её по плечу.
— Хорошо. Я оставлю тебя, чтобы ты устроилась. Я позабочусь о том, чтобы тебе приготовили ужин и принесли чистую одежду. Мы поговорим утром.
Марлоу поблагодарила его и дождалась, пока он не ушёл по коридору, прежде чем открыть дверь.
Это было словно шагнуть в прошлое. Всё в их квартире было точно так же, как она оставила это утром, когда уехала из Эвергардена. Любимые картины её матери, пейзажи с мангровыми лесами и зарослями, густыми от растительности. Роскошная кухня со всеми её заколдованными кухонными приборами и удобствами. Изящные стулья в столовой, которые всегда заставляли Марлоу чувствовать себя принцессой из сказки, когда она садилась на них.
Марлоу обшарила эти комнаты тем утром, когда её мать исчезла, отчаянно пытаясь найти хоть какой-то намёк на то, куда она могла уйти. Она до сих пор помнила, как паника, подобно когтям, сжимала её грудь, когда она поняла, что Кассандра не вернётся.
Теперь, зная то, что знала, она чувствовала себя дезориентированной, находясь среди вещей, принадлежащих ей и её матери. Всё здесь осталось неизменным, словно время остановилось. Единственное, что изменилось — это была сама Марлоу.
В углу гостиной стоял стол её матери, в привычном беспорядке — ручки, разбросанные среди свечей и книг. Над столом висело Зеркало Истины, на его стекле осел тонкий слой пыли. Марлоу взяла тряпку на кухне и села за стол. Она подняла тряпку, чтобы стереть пыль, но вдруг застыла, её взгляд упал на стеклянный флакон, мирно стоящий в углу стола. Флакон духов её матери.
Слёзы навернулись на глаза Марлоу, когда она вытащила стеклянную пробку и поднесла флакон к носу. Аромат бергамота всё ещё витал в воздухе, но сам флакон был пуст.
Пуст, потому что в ту ночь, когда Кассандра исчезла, Марлоу случайно испугала её, и флакон упал, расплескав духи по стопке бумаг.
Марлоу вспомнила письмо своей матери, спрятанное в столе Вейла. Бумага была жёсткой и искажённой, чернила слегка смазаны. Она пахла бергамотом.
Её живот сжался от тревоги, словно знакомое предчувствие снова пробежало по позвоночнику.
Это письмо было тем, что её мать писала, когда разлила духи. Кассандра отдала его Вейлу в ту ночь — в ночь, когда она исчезла.
Или, по крайней мере, Кассандра оставила письмо для него той ночью перед встречей с Монтанем. Но… нет. Марлоу знала свою мать. Та была бы осторожнее. Она бы вручила письмо Вейлу лично, потому что не стала бы рисковать, чтобы кто-то другой нашёл его и узнал правду о происхождении Марлоу. А Вейл сказал, что Кассандра сказала ему не рассказывать Марлоу о письме, то есть они говорили той ночью.
Это означало, что Вейл видел Кассандру в ночь её смерти.
Это не обязательно что-то значило. Но тогда почему Вейл не сказал ей об этом? Почему он настаивал на том, что не видел Кассандру в ту ночь?
Он сказал Марлоу, что был на Гала-фестивале филантропов города, где его чествовали за заслуги. Марлоу легко подтвердила его участие в мероприятии, прочитав газетные статьи. Согласно журналу безопасности Контессы, Кассандра уже находилась на борту, чтобы встретиться с Монтанем, в половине двенадцатого — гала всё ещё продолжалась в это время. И Кассандра покинула квартиру чуть позже восьми часов вечера — у неё не было времени встретиться с Вейлом на гала, прежде чем отправиться на пристань.
Значит, единственное время, когда Кассандра могла увидеть Вейла, — это после того, как Монтань передал ей гримуар.
Но несколько часов спустя, когда Кайто наконец нашёл её, гримуара у Кассандры уже не было. Она сказала Кайто, что уничтожила его, но что, если она соврала?
Что, если вместе с письмом она передала его Вейлу?
Медленно, шаг за шагом, Марлоу начала разворачивать эту мысль.
Вейл знал о проклятии Исме. Он сказал это Грантеру. Он признался, что хотел свергнуть Фалкреста с власти несмотря на то, что женил своего сына на дочери Фалкреста.
Он знал, что Аурелиус назначил Адриуса своим наследником.
«У Адриуса Фалкреста было куда больше причин желать смерти своего отца, чем у мисс Бриггс», — сказал он Грантеру. Но если Адриус находился под контролем Вейла, это также давало Вейлу выирыш.
Тот, кто приказал Адриусу убить Аурелиуса, хотел, чтобы он сделал это на свадьбе Амары и Дариана. Были и другие возможности, но они дождались именно этого момента, чтобы нанести удар. Почему? Потому что тому, кто хотел смерти Фалкреста, нужно было убедиться, что брак будет заключён до его смерти?
Все в Эвергардене считали Вейла дураком за то, что он позволил своему сыну жениться на Амаре, считая, что это откроет дорогу для захвата власти, но Марлоу знала, что Вейл был умнее, чем казался. Если Аурелиуса не станет, Вейл сможет использовать союз для собственной выгоды — привязать одного наследника Фалкрестов к своей семье и получить контроль над другим. Это поставило бы его в очень мощное положение.
Адриус едва не отказался от участия в свадьбе. Сильван сказал Марлоу, что именно Вейл убедил его прийти.
Но, возможно, он его вовсе не уговаривал. Возможно, он просто приказал ему.
Марлоу отпустила тряпку и откинулась на спинку стула. Всё это было абсурдом. Дикая теория с небольшим количеством доказательств. Да, некоторые части совпадали, но… Марлоу уже ошибалась прежде.
А ведь Вейл только что спас ей жизнь. Он предложил ей место в своём доме без каких-либо условий или ожиданий.
«Чем более уязвимым ты чувствуешь себя перед кем-то, тем меньше ему доверяешь», — сказал Свифт. — «И начинаешь искать причины не делать этого».
Это ли сейчас происходит? Ищет ли Марлоу причину не доверять Вейлу, чтобы не рисковать тем, что он начнёт заботиться о ней?
Она не знала. Но в любом случае, будет лучше, если она оставит это. Положит конец.
Она вспомнила, что сказала Хайруму, когда спрашивала о своей матери и Чёрной Орхидее: «Секреты не могут меня защитить. Только правда может».
После всего, что произошло, она не была уверена, что верит в это по-прежнему. Иногда лучше не знать. Иногда безопаснее.
Но как бы сильно ни ранила её правда, как бы ни подвергала её опасности, Марлоу всегда предпочитала знать.
Глава 28
Марлоу спала беспокойно и проснулась от звука дождя за окном. Лежа в своей привычной спальне, она почти поверила, что вернулась в прошлое. Что это был всего лишь год назад, и её мать всё ещё жива.
Дождь за окном придавал башне ощущение уюта, словно Марлоу находилась в центре бури.
Она бесшумно прошла в гостиную и села за стол своей матери. Подозрения насчёт Вейла не исчезли, но оставались лишь подозрениями.
Она взяла в руки пустой флакон духов. Единственное, что это доказывало, — Вейл солгал о том, что видел Кассандру в ночь её смерти. Но это не значило, что у него был гримуар. Это не значило, что он проклял Адриуса.
Она откинулась на спинку стула, вглядываясь в своё отражение в зеркале. В нём не было ничего нового, конечно. Зеркало Истины показывало её такой, какая она есть. Возможно, она скрывала кое-что в себе, но никогда не искажала истину своей сущности. Здесь не было иллюзий.
Стук в дверь вывел её из задумчивости.
Единственный человек, который знал, что Марлоу здесь, был Вейл, так что она не удивилась, когда, открыв дверь, увидела его на пороге.
— У меня есть новости, — сказал он. — Могу я войти?
Марлоу отступила в сторону и пригласила его внутрь.
Он прошёл мимо обеденного стола и затем обернулся к ней.
— Я только что вернулся из дома Фалкрестов.
Волна страха пронзила её. Дом Фалкрестов, где находился Адриус. Адриус, который всё ещё был под проклятием, возможно, наложенным Вейлом.
Но прежде, чем её мысли начали развиваться в этом направлении, Вейл продолжил:
— Я пошёл к моей невестке, чтобы попросить её рассмотреть возможность полного помилования для тебя.
— Что?
Это было невероятно. Амара ненавидела Марлоу, и ненависть эта началась задолго до того, как она подумала, что Марлоу пыталась убить её отца.
— Очевидно, как дочь Аурелиуса, её слово будет иметь большой вес среди остальных Пяти Семей, — продолжал Вейл. — Если мы заручимся её поддержкой, они согласятся выдать помилование.
— Вы могли бы с таким же успехом попросить её подарить вам библиотеку Фалкреста, — ответила Марлоу. — Амара не пойдёт на это. Она не то, чтобы мой самый большой сторонник.
— Я подозреваю, что у Амары могут быть свои причины для того, чтобы дело о нападении на её отца было закрыто быстро и без лишних вопросов, — Вейл внимательно посмотрел на неё. — Естественно, уже ходит немало слухов.
Он имел в виду слухи об Адриусе, без сомнения.
Марлоу скрестила руки на груди.
— Что вы ей предложили?
— Ничего, что стоило бы мне больше, чем твоё спасение, — ответил Вейл. Увидев её недоверчивый взгляд, он добавил: — Поверь мне, не переживай об этом.
— Я думала, вы хотели честности, между нами, — напомнила ему Марлоу.
Вейл посмотрел на неё с хитрой улыбкой.
— Да, ты права. Хорошо. Честно говоря, я сказал ей правду. Что ты моя дочь и что я не хочу, чтобы союз наших семей был разрушен из-за этой неприятной ситуации.
Марлоу на мгновение лишилась дара речи.
— Вы правда сказали ей, что я…
— Конечно, — перебил её Вейл. — В отличие от твоей матери, я никогда не собирался это скрывать. Это, кстати, ещё одна вещь, которую я хотел обсудить с тобой. Я бы хотел в ближайшие дни представить тебя остальной моей семье как мою дочь.