- Вот он, смотри!
Она обернулась как раз вовремя. Мгновение - и камни вздрогнули. Вода забила ключом, и у Айрис перехватило дыхание. Габриэль довольно расхохотался.
- Потрясающе! - Айрис не находила слов. Она никогда еще не видела ничего подобного. Вода била сквозь щели в камне и падала журчащим водопадом. Эффект был невероятный. За несколько секунд каменные стены стали жидкими.
- Звенит! Вода звенит!
- Именно, - улыбка Габриэля стала еще шире. - Вода поет. Правда, чудесно?
Зрелище было настолько невероятное, что у Айрис замерло сердце. И вдруг все разом закончилось.
- Но что это было?
- Такое бывает только после сильного ливня. Вода собирается в водоеме, и давление приводит в действие механизм.
- Это поразительно.
Габриэль, улыбаясь, протянул ей руку. Она лишь растерянно смотрела на него. Когда на его лице отразилось разочарование, она тут же пожалела, что не взяла ее. Габриэль был к ней так добр, и он правда ей нравился. Но пока она была не уверена, что готова. Слишком о многом говорил этот жест. Внезапно к ней вернулся старый страх, что ее осудят, отвергнут. Разве не отвергла ее собственная сестра?
А потом она поняла, что глупо так себя жалеть. Сейчас ее жизнь стала гораздо богаче. И Виола начинала ей нравиться, хоть бывало и вела себя как настоящая стерва. У нее не было причин грустить. Незачем отвергать то, чего она страстно желала.
- Пора вернуться домой.
- Пошли.
Они шли молча. Габриэль ни разу не взглянул на нее. Они уже были возле самой виллы, когда Айрис прикоснулась к его плечу:
- Я не знаю, как тебя благодарить. Ничего похожего я никогда не видела. Это было невероятно.
- Не за что, - спрятав руки в карманы, Габриэль посмотрел ей в глаза. -Мне просто показалось, что тебе не помешает увидеть что-то прекрасное.
- Так и есть, - Айрис и правда почувствовала себя счастливой. Не отводя глаз, она протянула ему руку.
Когда Габриэль вложил в нее свою ладонь, она ее сжала и приблизилась к нему. Он был очень высокий, и ей пришлось опереться о него другой рукой, чтобы не упасть. На цыпочках она дотягивалась ему до подбородка. Айрис легко прикоснулась губами к его щеке.
- Это за что? - распахнул глаза он.
- Спасибо тебе, - не дожидаясь ответа, она помахала и побежала прочь. Габриэля и раньше целовали. Но это был не обыкновенный равнодушный поцелуй на прощание, а нечто совсем иное. Недоуменно покачав головой, он направился к дому.
Бьянка глядела, как среди кустов тысячелетней розы белеют ее тайные цветы. Они достаточно выросли, поэтому она пересадила их из горшков в землю, и поляна их приняла. Белые как снег - как она. как ее собственное имя. Теперь ей некому было их показать. Ее сердце разрывалось от горя, а глаза были полны слез.
Она вышла в сад впервые за несколько месяцев. В голове стучали распоряжения отца и советы матери. Теперь Бьянка с усердием занималась делами усадьбы, посвятив все свое время тому что не хотела делать раньше. Она отказалась от всего, чтобы стать такой, какой хотели ее видеть родители.
- Теперь все так. как вы желали. Я стала смелой, - сильный ветер уносил слова прочь и задирал юбку над шелковыми чулками. Ни один лепесток больше ее не касался. Роза наблюдала за ней издалека. Роза чувствовала ложь, знала ее сердце, знала, что она хотела делать совсем другое.
- Я стала смелой, - раз за разом повторяла Бьянка. Ложь, пустые слова.
Она недостаточно смела, и одного усердия мало. Она не такая, как Джулия, у и ей никогда такой не стать. Захлебываясь от рыданий, она упала на колени.
Ей никогда не дорасти до дела, которое она должна совершить. Она не станет такой, как сестра. В этом она была уверена.
29
Выращивание земляничника обыкновенного - Arbutus unedo - дарует вам радость и цвет в тусклые осенние дни. В конце лета это невысокое вечнозеленое дерево расцветает небольшими цветами и украшает себя красными и оранжевыми плодами. Его цветы выделяют любимый пчелами драгоценный нектар, придающий меду горький привкус. Земляничник неприхотлив и приживается в любой почве.
Виола бросила нетерпеливый взгляд на настенные часы в своей спальне и снова принялась раскладывать инструменты, которые нашла в одной из служебных построек Спинозы. Они были аккуратно разложены на столе.
< смазаны маслом и очищены от пыли. Взяв себе парочку, Виола оглянулась по сторонам. Это было что-то вроде гаража. Тут стояли коляски, двуколка и пыльный старинный автомобиль. Она навскидку прикинула, на ходу ли он. Ни покрышек, ни руля. Ей вовсе не улыбалось ехать в Вольтерру на велосипеде Айрис. Но ничего иного ей не оставалось - разве что одолжить у Стефана машину. Она обещала сестре съездить в город, а своих обещаний она никогда не нарушала, поэтому она продиралась сквозь завалы упряжей и седел. Ей вдруг показалось, что она слышит лошадиное ржание, чувствует суету конюхов, вздохи и мечты всех тех, кто работал в этом месте. Теперь все здесь было в пыли и забвении. Никто не знает их имена, не помнит, что они делали, кого любили. Забытые потомками, они мертвы вдвойне. От этой мысли ей стало грустно.
Она приняла решение. Она не собирается ждать, пока кто-то подарит ей то, чего она хочет, да она никогда и не ждала ни от кого милостей. Вилла скрывает тайны ее прошлого, и она их откроет.
Проведя руками по лицу, Виола посмотрела на дверь. Все было тихо, но лучше еще немного подождать. Она достала мобильник. Интересно, как там мама? Она написала ей, но Клаудия так и не ответила. Скорее всего, она обиделась, что Виола поставила ей ультиматум. Она задумалась и о Франческо. Вот уже несколько дней, как отец уехал. Неужели он никогда не вернется в Спинозу? Осознав, какое направление приняли ее мысли, она их побыстрее отогнала. Она не должна об этом думать, надо сосредоточиться на другом. Она пролистала телефонную книжку и нашла нужное имя. Уильям Стюарт. Виола почувствовала острое желание его увидеть. Интересно, чем он сейчас занят. Нашел ли он девушку, способную оценить его абсурдное чувство юмора? Подождав секунду, она закрыла глаза. Искушение слишком велико. Нетерпеливо прикусив губу, она нажала на кнопку звонка.
- Виола! Наконец-то!
- Привет, Уильям, - ей сразу же стало тепло на сердце.
- Как дела?
- Честно говоря, не знаю, - не сразу ответила она. - Все так запутано.
- Тогда возвращайся.
- Не могу, - улыбнулась Виола. - Сложные семейные дела.
- Семьи существуют как раз для того, чтобы создавать сложности!
- Да как же! У тебя-то семья потрясающая! - рассмеялась она.
- Сколько ты еще там пробудешь?
- Не знаю точно. Скорее всего, еще пару недель, - так значит, ему не терпится ее увидеть! Виола широко улыбнулась.
- А потом вернешься?
- Вернусь, - кивнула она. Они еще немного поболтали. Попрощавшись, Виола задумчиво уставилась в потолок.
Похоже, сегодня вечером погода не слишком способствует ее планам.
Она встала с постели, взяла сумку с инструментами и, бесшумно закрыв за собой дверь, вышла в коридор. Она не какая-нибудь плакса, чтобы всю ночь прохныкать в собственной спальне! Виола вдруг поняла, что умирает от желания поговорить с Айрис. И это пугало ее больше всего. Сестра точно пошлет ее к черту.
Она решительно постучала в дверь Айрис. Она ужасно себя с ней повела; и сердце ее сжималось от раскаяния и сострадания. Дверь открылась, и мгновение сестры молча глядели друг на друга. Те же глаза, те же чувства, что внезапно переполнили Виолу - счастье, удивление, надежда. Но теперь сестра словно была на своей волне.
- Тебе что-то нужно? - спокойно спросила Айрис.
- Мы собирались взломать шкаф, помнишь?
- Я думала, ты не хочешь, чтобы я мешалась у тебя под ногами.
«Прости. Я идиотка», - это же так легко. Стоит только произнести эти слова, и все встанет на свои места. Айрис умеет просить прощения, а значит, она должна уметь прощать. Черт, да она даже родителей простила, несмотря на все, что они им сделали. Но слова застряли у Виолы в горле. Она слишком привыкла цепляться за свою боль и обиды, будто собирая их в шкатулку памяти. Они были ей необходимы. Они указывали ей путь, напоминали, каких ошибок она не должна совершать. Впервые за все время, что знает сестру, Виола почувствовала, что восхищается ею. Восхищается до глубины души. Нужно немало смелости, чтобы уметь оставить позади прошлые обиды и без страха смотреть в будущее. Отказаться от этого легко - достаточно следовать привычке, использовать те же слова, мысли, жесты. А вот открыться людям -совсем другое дело.
- Ну значит, ты ошибалась.
- У тебя серьезные проблемы в общении, - прищурилась Айрис.
- Так ты хочешь пойти или нет? Если нет, я и одна пойду! - только сейчас она заметила, что Айрис полностью одета и обута в легкие кроссовки. - Ты что, ждала, что я приду?
- Предполагала. - выходя: бросила Айрис.
Виола остановилась посреди лестницы. Что-то в словах сестры показалось ей странным:
- Ты хочешь сказать, надеялась?
- Нет - обогнав ее, Айрис быстро спустилась по ступенькам. - Я как будто читаю твои мысли на расстоянии. Или скорее знаю, что мысли в моей голове принадлежат не мне.
- Как такое возможно? Хочешь сказать, ты знаешь, что я думаю? - Виола была поражена. Она и сама чувствовала то же самое, и это сводило ее с ума.
- Тише! Хочешь поднять на ноги весь дом? - Айрис приложила палец к губам.
- Ответь на вопрос.
- Да что с тобой такое? - воскликнула Айрис и тут же поняла. - С тобой происходит то же самое?
Часто дыша, Виола прижалась к стене:
- Это ненормально.
- А что здесь вообще нормально? - сестра рассмеялась и тут же прикрыла рот руками. - Наши родители развелись, и каждый забрал себе по дочери. Бабушка живет во дворце, о котором можно лишь мечтать, и никого сюда не пускает, а говорит только о какой-то тысячелетней розе. А Бьянка? Почему о ней никто ничего не знает? Что, если она сделала что-то настолько ужасное, что семья порвала с ней навсегда? Черт возьми, ведь она была бабушкиной сестрой!