Айрис, не переставая, оглядывалась по сторонам. Эта летняя ночь изменила ее жизнь. Все эти годы она лелеяла убеждение, что всему приходит конец, и теперь это убеждение зашаталось. За последние недели бабушка - и не важно, носила она имя Бьянка или Джулия, - доказала ей, что нет никакого конца. Есть лишь преображение. Каждая ошибка может стать как предостережением, так и дверью в новую жизнь.
Но есть и другой путь к новой жизни - прощение. И могущество его бесконечно.
Айрис ненадолго отстала от сестры, чтобы проведать свою клумбу. Еще издали она с изумлением заметила, что наводнение ее пощадило. Когда же она подошла ближе, то забыла обо всем, созерцая красоту этого крохотного уголка. Единственное, что имело значение, - это ароматы и цвета бутонов. А < потом она увидела маленькие ростки дрока. Откуда они здесь?
- Привет, Айрис. Я подумал, ты не захочешь со мной разговаривать. Но все же не хотелось уезжать, не попрощавшись.
- Просто не люблю прощания, вот и все, - натянуто улыбнулась она Габриэлю.
- Почему?
Айрис помолчала. Габриэль пытался вовлечь ее в разговор, в котором она не желала участвовать. Вздохнув, она скрестила руки на груди:
- Я предпочитаю их избегать.
- Давай пройдемся немного, хорошо? - внимательно поглядев на нее, он протянул руку и сплел ее пальцы со своими.
Ей нравились его прикосновения, тепло его ладони. Она полюбила говорить с ним и даже просто смотреть на него издалека. Но Айрис знала, что скоро его потеряет, и при мысли об этом сердце сжималось от боли.
Они задумчиво брели по саду.
- Я уехал из Боснии сразу после войны. У нас ничего не осталось. Отца убили за его веру в справедливость. Люди, которых мы всегда считали друзьями, вдруг захватили наш дом. Нам пришлось бежать. Во Францию, в Англию и наконец в Италию.
Раньше он никогда не рассказывал о себе. Айрис затаила дыхание.
- Нам пришлось нелегко, - Габриэль не хотел ворошить прошлое. -Некоторые вещи сложно понять, не испытав самому. Мы не бросили дом в поисках лучшей судьбы - нас просто выгнали вон. Оставшись, мы бы не выжили. Но в конечном итоге это ничего не меняло. Мы были чужаками, незваными попрошайками. Люди не любят тех, кто на них не похож.
Айрис, вздохнув, посмотрела на небо. Теперь она лучше понимала Габриэля. Ей вдруг тоже захотелось ему открыться:
- Ну, если бы я говорила только со знакомыми, я бы так никогда и не сблизилась ни с кем.
- И как ты понимала?
- Понимала что? - под его проницательным взглядом Айрис растерялась.
- Кому можно довериться?
Хороший вопрос. Она отстранилась, но он продолжал крепко держать ее за руку. Поняв, что Габриэль не позволит ей уйти. Айрис напрасно старалась подобрать нужные слова. Голая правда была слишком жестокой, чтобы кого-то успокоить.
- Есть разные знакомства и дружбы. Поверхностной дружбы добиться легко. Но, когда человек становится для тебя важным, все меняется. Он больше не просто проекция твоих желаний. Теперь твой долг - заботиться о нем и его нуждах.
- Точно.
Так вот к чему был его вопрос. Габриэль рассказал ей о прошлом специально, чтобы она открылась и выбралась из своей ракушки. И она послушно пустилась плясать под его дудку. Тем хуже для него, улыбнулась Айрис. Она посмотрела на небо, а потом перевела глаза на Габриэля. Гладкие золотистые волосы спадали ему на лицо, а сквозь них блестели ледяные голубые глаза.
- Я так и не нашла того, кому могла бы довериться.
- Хочешь сказать, что в твоей жизни не было особенного человека? -нахмурился Габриэль.
Они помолчали, да ответа и не требовалось. Все, что не мог сказать Габриэль, она прочитала в его взгляде. Он удивился, но не порицал ее и не судил. И эту доброту, у которой не было ничего общего с воспитанием и хорошими манерами, она любила в нем больше всего. Она любила красоту его души.
Айрис не знала, куда заведет их разговор и к чему клонит Габриэль. Но, как < ни странно, при мысли о его скором отъезде становилось спокойнее. Вскоре то, что возникло между ними, закончится. Он собирался уезжать. Она же подумывала остаться в Спинозе навсегда.
- Приятно наблюдать, как растут цветы, правда? Вот, например, твоя клумба.
- Она чудесная. Любить цветы так легко!
Вдруг Габриэль привлек ее к себе и сжал в объятиях. Айрис удивленно распахнула глаза. Сердце ее бешено застучало.
- Ты говоришь о конце, о прощаниях, но что для тебя важнее? Те дни, когда семена росли и расцветали, или сама клумба? Что тебе дороже?
- Я не понимаю.
- Нет? - Он наклонился, и она ощутила на губах его дыхание. Габриэль пах влажной землей и свежескошенной травой.
- Ты выбрала семена и посадила их в землю. Изо дня в день ты дарила им любовь и заботу, терпение и время. Земля в ответ баюкала и питала их для тебя. Я спрошу тебя еще раз: что для тебя по-настоящему имеет значение?
Результат? То: что спустя несколько дней они расцветут или все, что было до этого?
- Второе.
Ей важен был каждый миг каждое мгновение. Он обхватил ее лицо ладонями и очень медленно наклонился к ее губам. Их поцелуй был не похож на тот что когда-то из благодарности подарила ему Айрис. В поцелуе Габриэля была требовательность страсти.
- Все рождается, растет и приходит к концу. Но это не должно пугать тебя. Айрис, не должно мешать тебе жить. По-настоящему важно лишь само путешествие. Важно то время, что мы проводим вместе.
У Айрис сжалось в горле. В глазах стояли слезы. Она не могла вымолвить ни слова. Теперь она знала, что такое поцелуй любви, от которого стесняет грудь и кажется, что обрела весь мир или, напротив, все потеряла. Теперь она у знала, что это значит И она замирала от ужаса скорой утраты.
-А потом, Габриэль... Что будет потом, когда все закончится?
Он обвел рукой цветущий сад:
- Рост - это постоянные перемены.
Айрис послушно огляделась. Все, что сказал Габриэль, было правдой, но ей все еще было страшно. Она высвободилась из его объятий и отступила назад.
- Нет, кончается это все одиночеством. Потом ты слышишь только свои мысли, только они по-настоящему важны. Потом серость гонит из жизни все цвета. И это потом мне доводилось видеть слишком часто, и теперь я не хочу боли.
- Тихих вод не бывает, Айрис. В тихом омуте черти водятся. Если ты не рискуешь, твоя размеренная жизнь превращается в длинную плоскую линию, лишенную увлечений, любви и страсти. Страдание не пощадит тебя только за то, что ты от всего отказалась.
о"
Она попятилась, но Габриэль снова схватил ее и прижал к себе:
- Хватит бежать. Посмотри на меня.
- Зачем все эти разговоры?
Он провел ладонью по ее лицу. По ямочкам на ее щеках, по ее векам прошлись его мозолистые пальцы.
- Потому что ты восхитительна, и время, которое мы провели вместе, для меня бесценно. Я не притворяюсь, что я тебе просто друг, и не позволю твоему страху уничтожить все, что происходит между нами. Сейчас не могу остаться с тобой. Моя работа в усадьбе окончена, я много лет не видел семью, и им безумно меня не хватает. Но я не говорю, что мы больше не увидимся. Ты очень важна для меня.
Айрис на мгновение прикрыла веки, а потом встретилась с ним взглядом.
- Прощай, Габриэль. Береги себя, - легко коснувшись губами его губ, она побежала прочь.
Виола зевнула. Сколько можно прощаться со своим дружком? Вдруг она почувствовала острую боль в желудке и прижала руку к животу. Ощущение тут же прошло.
- Ну спасибо, Айрис, - пробормотала она. Неразрывная связь с сестрой до сих пор заставала ее врасплох. Она встревоженно опустила глаза. Не очень-то легко в полной мере разделять все горести сестры. Что же придумать? Как ее развеселить? Виола терпеть не могла, когда сестра грустила. Она покатала между ладонями ключ от сада, подняла голову и увидела Айрис.
- Тебя только за смертью посылать!
- Прости.
Полдороги девушки прошли в молчании, и наконец Виола нетерпеливо фыркнула:
- Ну-ка выкладывай, что стряслось!
- Почему все должно заканчиваться, Ви?
Виола молча взяла ее за руку и притянула к себе. Айрис заплакала.
- Ты не очень-то любишь перемены, да? Что ж, сестричка, над этим надо поработать. Придется тебе научиться искать во всем светлую сторону. Нет худа без добра. Поверь, ты научишься. Ну а теперь пошли. Хватит об этом.
- Хорошо, - вытерла слезы Айрис. - Побежали?
Иногда все так просто. Достаточно лишь бежать под солнцем навстречу жизни. Добежав до развалин хижины, девушки осторожно огляделись. От наводнения не осталось и следа, разве что трава была слегка перемазана грязью.
Они тепло улыбнулись друг другу.
Скоро они узнают, правдива ли легенда о тысячелетней розе. Сестры подошли к калитке, и Виола повернула ключ в замке.
- Готова?
Глядя сестре в глаза, Айрис с заговорщицкой улыбкой кивнула:
- Пошли.
Калитка отворилась, и девушки замерли на пороге. Даже приусадебному парку было не сравниться с этим заброшенным садом. Изумрудную траву шевелил легкий ветерок, все кругом было покрыто яркими цветами -колокольчиками, маргаритками, цикламенами, астрами, фиалками. Ползучие розы оплели стволы сосен, каменных дубов и тисов и мостиками перекидывались с одного дерева на другое. Среди двухметровых папоротников блестели в солнечных лучах листья магнолий. Сад окутывал сладкий аромат цветов.
- Боже, как он прекрасен!
Сад словно воплощал собой все чувства, которые способна была вызвать природа - восхищение, радость, счастье, покой.
- А вот и лабиринт!
Взявшись за руки, девушки ступили под зеленые своды. Айрис и Виола не помнили, как играли здесь в детстве, но путь запечатлелся в их памяти где-то глубоко и, поблуждав в сени цветущих изгородей, они вскоре достигли сердца лабиринта.
В центре его журчал фонтан, почти как в итальянском саду, но поменьше. Смеясь, девушки протянули руки к бьющим струям, и свежие брызги ударили им в лицо. Айрис вспомнила: так же звонко пел созданный дождем водопад. Виола вдруг побледнела и протянула руку. Айрис обернулась.