Глава 11. Нежданная встреча
Глаза привыкли к темноте, но менее страшным подземелье не стало. Ева вспоминала, как оно выглядело, когда их вел Никита: чистым, сухим и ярко освещенным. Вот только притворяться, будто подземелье осталось таким же уютным, становилось все сложнее, потому что то и дело кто-нибудь из них цеплялся за корягу или поскальзывался на чем-то мягком. Единственное, что можно было различить в темноте, – циферблат Женькиных часов, слабо светившийся зеленым.
– Ненавижу волшебство, – то и дело повторяла Лика, и если сперва мальчишки еще на нее шикали после этих слов, то вскоре даже Валера смирился, потому что любить волшебство, пробираясь по темному сырому подземелью, было правда сложно.
Ева не занималась туризмом и не умела оценивать пройденное расстояние, а стрелки на часах Жарова вновь безостановочно крутились, поэтому нереально было понять, сколько времени они провели в подземелье.
Через какое-то время Лика остановила Женьку, который по-прежнему нес их с Евой рюкзаки, порылась в своих запасах, вытащила охапку питательных батончиков и раздала всем, включая Блуда.
Тот принял угощение настороженно, но, откусив кусочек, сказал:
– Мы вместе преломили хлеб, человечек. Помни об этом.
– Окей, – озадаченно ответила Лика, кажется, не очень понимая, что значат его слова.
– Вы теперь не сможете быть врагами и биться друг против друга, – жуя, пояснил Валера.
– Круто! – с преувеличенным энтузиазмом ответила Лика. – Не то чтобы я собиралась против кого-то биться, но рада, что все разрешилось простым протеиновым батончиком.
Жаров прыснул, и Ева не смогла сдержать улыбки. Все-таки у нее были самые лучшие друзья на свете.
– А как вы сейчас живете? – спросил Валера у Блуда, когда они закончили с перекусом.
– Хорошо живу, человечек. Я стал собой и больше никому не служу, мои глаза не туманят злость и ненависть, – после раздумий ответил Блуд и замолчал.
– Ваши родичи вас простили? – спросила Ева, и Блуд, остановившись, обернулся к ней.
Несмотря на то что Женька поднял повыше руку с часами, лица Блуда толком было не рассмотреть.
– Вы можете не отвечать, – спохватилась Ева, поняв, что, возможно, Блуду эта тема неприятна.
– Я не могу не ответить на твой вопрос, человечек. Предавший род не заслуживает прощения, – негромко сказал Блуд.
Не дождавшись от него продолжения, Лика воскликнула:
– А мы можем как-то в этом помочь?
Все-таки в Лике удивительным образом уживалась нетерпимость к людям с любовью к животным, которая, кажется, распространялась и на волшебных существ.
– Спасибо, добрый человечек, – в голосе Блуда послышалась улыбка. – Только никто не станет слушать нездешек.
Ева вспомнила, что этим словом называли их дети, прислуживавшие в замке Кощея.
– А кто такие нездешки? – спросила она.
– Вы, – пожал плечами Блуд.
– А как становятся нездешками? – спросил Валера.
– Доброй волей Кощея.
– Что это значит? – спросила Ева с замиранием сердца.
– Любой, попавший сюда, попадает сперва к Яге, как и вы в прошлый раз. Там уже забывает свое прошлое и становится частью Тридевятого царства. А нездешки не забывают себя, оттого навсегда остаются чужими нам. Хоть и живут здесь волей Кощея.
– А нездешек у вас много? – нейтральным тоном спросил Женька.
– Бывают, – туманно ответил Блуд, и Жаров, поймав Евину руку в темноте, с силой сжал ее пальцы.
Еве очень не хотелось вот так, нечестно, вытягивать информацию, потому что это было своего рода насилием, но выбора не было.
– А вы сами видели?
– Нет, человечек. Там, где они есть, я не бываю.
Ева посмотрела на Женьку, жадно вглядывавшегося в силуэт Блуда, и ободряюще сжала его пальцы. Женька пожал ее руку в ответ.
Вскоре Блуд остановился и повернулся к ним.
– Здесь начинается ближний круг. – Он указал рукой себе за спину. – Стоит мне в него ступить, как слуги Кощея тут же об этом узнают. А в последнее время Кощей за то спуску не дает. Мне же ему и подавно на глаза попадаться не след.
Ева оглядела темное подземелье.
– А как нам выбраться? – спросила она и сама испугалась, что Блуд просто исчезнет, оставив их здесь.
– Идите прямо до развилки. Там свернете налево. И после все время сворачивайте налево, налево и налево.
– А если мы будем все время сворачивать налево, мы не вернемся в исходную точку? – уточнил Жаров.
– Это непростое подземелье, человечек, – ответил Блуд и исчез.
– Даже не попрощался, – хмуро заметила Лика, и ее неожиданно громкий голос эхом разнесся по подземелью.
– Тише ты! – прошипел Валера. – Вдруг кто-то услышит?
– Что-то мне сдается, что те, кто живут в подземелье, и так знают, что здесь происходит, – негромко ответил Жаров и скомандовал: – Идемте!
Все послушно потянулись за ним.
Стоило Блуду пропасть, как Еву накрыло беспокойством, потому что одно дело – идти за волшебным существом, которое знает обычаи этого мира и совершенно определенно знает дорогу, и совсем другое – следовать за Женькой. Нет, Ева доверяла Жарову, ей даже казалось, что в нем значительно поубавилось дури, но отделаться от тревоги не могла.
В коридоре показалось ответвление налево, и Женька остановился.
– Интересно, ответвление – это в понимании Блуда развилка или нет? – напряженным тоном уточнил он.
– По идее, нет, – не очень уверенно ответил Валера.
– Тогда идем дальше? – обернулся к ним Женька, и невидимые в темноте Ева и Лика кивнули, хотя, признаться, понятия не имели, насколько одинаково они и Блуд оценивают этот мир.
Вскоре ответвления стали появляться чаще, и у каждого они останавливались и тревожно переглядывались.
– Нужно было как-то обозначить ту, самую первую развилку, – нервничал Валера. – А у меня даже мела с собой нет. Ну что же я опять не подготовился?
– Голосов, уймись, – наконец оборвала его стенания Лика. – Мы уже ушли. Мы уже туда не вернемся. Даже если ты постучишься головой о стену.
– О, вот это точно развилка! – перекрыл Ликино возмущенное шипение голос Женьки.
Коридор перед ними разветвлялся на три.
– Ну что, налево? – спросил Женька, и в это время в подземелье загорелось сразу несколько факелов.
Ева, зажмурившись от яркого света, схватила Лику за руку. Та уцепилась за нее в ответ.
– Здравствуйте, – услышала она Валерин голос и приоткрыла один глаз.
Да так и шарахнулась назад, потому что в среднем коридоре стоял… анчутка.
Его мускулистое чешуйчатое тело загораживало проход, похожие на рога уши трепетали, а глаза с вертикальными зрачками смотрели прямо на Еву. Он в самом деле был похож на черта, каким его рисовали в книгах. Только без меха и без хвоста. Впрочем, может, хвост у него и был. Летом Ева прочла об анчутках все, что смогла найти. Но информация в интернете даже близко не походила на реальность. Описываемые там анчутки отличались от этого как… как черви, которые должны были быть размером с ладошку, от того, который внезапно выбрался из-под земли.
Анчутка молчал, и они все тоже молчали. Было слышно, как где-то вдалеке капает вода и шуршит какой-то зверек.
Ева смотрела в желтые глаза и почти не дышала от страха. Она помнила, чем закончилась Женькина попытка ее защитить.
– Чего вы хотите? – спросила она.
– Тебя, – ни на миг не изменившись в лице, ответил анчутка и спустя секунду оказался прямо перед Евой.
– Забирайте тогда всех, – уверенно сказал Женька, которого Ева теперь не видела из-за существа.
Лика рядом громко икнула, но монстр не отреагировал ни на нее, ни на Жарова.
– Закрывай глаза, человечек, – сказал анчутка, и его голос прозвучал так, будто динамики, из которых раздавались звуки грома, кто-то закрыл руками.
Ева сглотнула и помотала головой. Она и так умирала от страха, а с закрытыми глазами совсем с ума сойдет. Анчутка повернулся к Лике, и Ева инстинктивно тоже посмотрела на подругу. Та медленно сомкнула веки, будто уснула.
– Лика! – от волнения Ева сказала это слишком громко, и ее голос пошел гулять под сводами коридора.
Анчутка повернулся к ней, и Еве вновь пришлось смотреть в его глаза: желтые, как янтарь. Эта желтизна не была спокойной, она будто кипела и переливалась, а прорезь вертикальных зрачков безостановочно пульсировала. Это было завораживающе.
– Почему ты не закрываешь глаза? – спросило существо, и Ева пожала сведенными от страха плечами. – Идем за мной.
Она помотала головой, а Женька за спиной анчутки сказал:
– Так, харе. Поиграли – и хватит. Отвали от нее.
Анчутка медленно к нему повернулся, и Ева зачем-то отметила про себя, что у этого монстра есть хвост. Как будто эта информация была сейчас самой важной. Важнее стоявшей рядом Лики, которая так и не открывала глаз, и важнее того, что это нечто могло сделать с ее друзьями.
– Я сказал… – начал Женька, и его голос оборвался.
Ева выскользнула из-за спины анчутки и увидела, что Женька застыл, закрыв глаза. Одна его рука была вытянута вперед, как будто он собирался схватить стоявшее перед ним существо, Ликин рюкзак сполз с плеча и висел теперь на локте, а Евин по-прежнему болтался на другом плече. Вся эта композиция выглядела как сцена из музея восковых фигур. И Валера тоже стоял, закрыв глаза. Одна его рука замерла у переносицы: вероятно, он собирался поправить очки, а вторая, с лонгетом, была чуть отведена в сторону, будто он собирался выставить ее вперед в успокаивающем жесте.
– Освободите их! – воскликнула Ева, и ее голос вновь зазвенел под сводами.
– Не шуми, человечишко, – прогудело существо. – Они оживут после того, как ты уйдешь со мной.
– Я никуда с вами не пойду, – прошептала Ева, и анчутка снова к ней повернулся.
Он не щелкал пальцами или хвостом, не произносил никаких слов, но прямо перед Женькой вдруг взметнулось алое пламя. Чуть ближе – и оно бы задело Жарова.
– Я пойду, – поспешно сказала Ева, и пламя погасло.