– Не волнуйся. Он не запирается, – улыбнулся Матвей Семёнович и подмигнул оглянувшейся на него Еве.
Та выдавила из себя улыбку.
– Ев, какие кусты расцветали? – спросил Валера, разглядывая фигуру старика, у которой Ева стояла в прошлый раз.
– Вот этот и этот. Они здесь повсюду.
– Это волшебная волчья ягода. Шансов проснуться без вмешательства волшебства извне нет, поэтому ничего не трогаем, – в миллионный раз произнес Никита и остановился напротив согнувшегося юноши, прикрывавшего голову руками.
– Ну здравствуй, брат, – вздохнул он. – Заварил ты кашу.
Лика присела и заглянула в лицо среднего сына Кощея, а потом встала и передернула плечами.
– Он так испугался. Зажмурился, бедный. Какие у вас были отношения?
– У нас? – удивился Никита. – Никаких. Мы даже знакомы не были.
– В каком смысле? – спросил остановившийся рядом Женька.
– Я родился уже после того, как его заколдовали.
– А с Иваном, выходит, вы тоже знакомы не были? – уточнила Ева.
– Не-а, – мотнул головой Никита.
– Подожди. – Жаров поднял палец вверх, привлекая к себе внимание. – Получается, что мы сейчас разбудим чувака, который проспал неизвестно сколько лет и который понятия не имеет, что у него есть младший брат?
– Ну да, – пожал плечами Никита.
– Я начинаю понимать Корвина, – подытожил Женька. – До такой тупости даже я бы не додумался. Как ты ему докажешь, что ты его брат? Да он тебе в морду даст, ты грохнешься на какую-нибудь из этих прекрасных дам, – Женька указал на двух девушек, стоявших друг напротив друга в паре метров от них, – и всё.
– Свое родство я докажу за пять секунд. Просто кое-что покажу.
– Нам тоже покажешь? – не унимался Женька.
– Нет. Я это покажу сразу ему.
Никита коснулся своего виска двумя пальцами, будто отдавая честь.
– А вы и так можете? В голову друг другу залезть? – восхитился Валера.
– Мы всяк можем, – огрызнулся Никита, который, кажется, нахватался от Лики плохого.
– Отстаньте от него! – Лика уперла руки в бока. – Скажите лучше, как мы заберем его, чтобы тут ничего не сработало?
Никита осторожно отодвинул Валеру с пути и обошел фигуру брата по кругу.
– А никак, – наконец изрек он. – Сегодня разбудим Ивана, а дальше это будет уже его головная боль.
– Лихо ты подставил брата, – заметил Женька.
– Угу, – кивнул Никита и двинулся вглубь пещеры, туда, где висел гроб.
Видимо, онлайн-экскурсия, проведенная Евой, не прошла даром, и сын Кощея вполне мог ориентироваться.
– Идем все туда? – едва слышно спросил Валера.
– А где Матвей Семёнович? – прошептала Ева, вертя головой.
– Матвей! – громко позвал Женька, но дядя ему не ответил.
Лика выглянула из-за статуи и махнула рукой Женьке:
– Я его вижу. Все норм.
– Лика, подойди на секундочку, – послышался голос дяди Жарова.
– Иду, – немного удивленно ответила Лика и скорчила мину, однако на зов пошла.
Валера отправился за Никитой, Женька после секундных раздумий – тоже, а Ева осталась подождать Лику.
Она скользила взглядом по сжавшейся от страха фигуре среднего сына Кощея и не могла решить, что чувствует по отношению к нему. Жалость? Презрение? Что толкнуло его на предательство? Стоило ли то, что ему посулили, вечности в виде камня? Никита говорил, что, будучи обращенным в камень, ты все слышишь и понимаешь.
– Ты, наверное, жалеешь, – прошептала Ева. – Я бы жалела. Хотя я не пошла бы против отца. Наверное, – добавила она, потому что последние месяцы научили ее тому, что в сложных ситуациях люди могут повести себя совершенно неожиданным образом.
В глубине пещеры звучали приглушенные голоса ребят, которые, видимо, добрались до гроба с Иваном. Присоединяться к ним Ева не спешила, потому что смотреть на парня, на которого она набросилась с поцелуями, было жутко неловко. Особенно после того, как выяснилось, что делать это было вовсе не обязательно.
– А потому что нечего врать в сказках! – сердито пробормотала она, чувствуя, что краснеет.
Лика все не шла, и Ева решила поторопить подругу. Идти к месту своего позора не в одиночку было всяко веселее.
Направившись по тропинке к фонтану, она обогнула куст волчьей ягоды и застыла столбом, не понимая, что происходит. То есть она видела, что Лика с Матвеем Семёновичем вроде как обнимаются, что было само по себе странно, но при этом Лика еще почему-то трясла ногой в воздухе и они оба раскачивались, как будто в танце. И только спустя мгновение до нее дошло, что мужчина, скрутив Лику, зажимает ей рот одной рукой, а второй слепо шарит в фонтане, пытаясь набрать лунный свет в отнятый у девочки кулон.
– Помогите! – крикнула Ева и с ужасом поняла, что мальчишки могут что-то задеть, если бросятся на ее зов. Но мозги работали с опозданием.
Сама она рванула на помощь Лике, и именно в этот момент Матвею Семёновичу удалось зачерпнуть лунный свет. Он с силой оттолкнул Лику прочь, и та, полетев кубарем, врезалась в статую гнома. Тут же по пещере пошел звон, но Матвею Семёновичу показалось этого мало: пробираясь к выходу, он толкнул еще две статуи.
Кусты волчьей ягоды заалели по всей пещере, и дышать сразу стало тяжело. Вдалеке что-то закричали мальчишки. Ева побежала к Лике, которая находилась к ней ближе всех, надеясь, что у ребят хватит ума помчаться к выходу.
Лика поднялась с земли, хватая ртом воздух. На ее щеках алели неровные пятна.
– Он с ума сошел? – выпалила она, хватаясь за шею. – Кулон.
Она закашлялась, пошатнулась и ухватилась рукой за что-то, похожее на каменную корягу. Тут же рядом с ними еще один куст расцвел смертоносными цветами. Сознание начало уплывать, и Ева поплелась к фонтану.
– Зачерпни лунного света. Скорее, – прохрипела она.
Лика, к счастью, услышала и тоже направилась к русалке. Двигались они обе так, как будто попали в липкую смолу, выдрать ноги из которой было просто невозможно.
Добравшись до фонтана первой, Лика зачерпнула лунного света, умылась и, собрав вторую порцию в пригоршню, пошла навстречу Еве, двигавшейся мучительно медленно.
Лунный свет из Ликиных ладоней поднимался в воздух, разлетаясь искрами, и донести до Евы она смогла только жалкие крохи, но их хватило, чтобы подкрепить силы и добраться до фонтана.
Из глубины пещеры звучали голоса мальчишек, перемежавшиеся кашлем. Возможно, это было глупо, и у Корвина наверняка нашелся бы подходящий эпитет для их умственных способностей, но девочки быстро переглянулись, вновь, не сговариваясь, умылись лунным светом и, зачерпнув из фонтана как можно больше, побежали на голоса.
Глава 30. Пленение
Лика упала первой, даже не успев добраться до статуи среднего сына Кощея, которую Ева для себя обозначила ориентиром. Плеснув себе в лицо остатками лунного света, она схватила подругу под мышки и потащила обратно к фонтану.
Им срочно нужен был план, а еще лучше всесильный волшебник за спиной, который мог бы все исправить. Но единственный взрослый волшебник оставил их в этой ловушке и сбежал с лунным светом.
Хрупкая с виду Лика была дико тяжелой. В какой-то момент Еве пришлось положить ее на пол, добраться до фонтана, чтобы умыться и набрать лунного света для оживления Лики. Только та почему-то не ожила.
Ева дважды бегала к фонтану, но то ли того количества, которое она смогла донести до подруги, было недостаточно для оживления, то ли что-то пошло не так. Каждый шаг давался все труднее, с каждым новым подходом к фонтану за очередной порцией лунного света все больше цветов расцветало вокруг. Серебристое свечение, шедшее от волшебных шаров, отражалось от алых бутонов и окрашивалось в кровавый оттенок.
Дотащив Лику до бассейна, Ева поняла, что так она не справится. А ведь ей еще вытаскивать ребят. Почему они там? Неужели Никиту так же просто вывести из строя, как и простых смертных?
С трудом поднявшись, Ева бросила взгляд на бледное, безжизненное лицо подруги и, в очередной раз умывшись, набрала пригоршню света. Она уже поняла, что нет никакой разницы, осторожно ты пытаешься его нести или бежишь со всех ног: лунный свет не разливался и не выплескивался, он поднимался ввысь, будто испаряясь, поэтому Ева понеслась что было сил.
Первым она увидела лежавшего поперек тропинки Валерку и сразу поняла, что его она в жизни не поднимет. А еще поняла, что тратить на них лунный свет смысла нет: они, подобно Лике, не смогут очнуться, поэтому, выплеснув остатки себе в лицо, Ева неожиданно нашла решение. Если она могла здесь летать, то наверняка могла и левитировать.
Поднять Валеру получилось с первого раза. Воодушевившись успехом, Ева попыталась поднять еще и Женьку, нога которого виднелась за очередным кустом, но Валерка рухнул на землю – благо высота была сантиметров двадцать.
Не тратя время и силы на эксперименты, она мысленно приказала Валерке двигаться к выходу, испугалась, что этот процесс будет медленным, но бесчувственное тело друга перемещалось довольно шустро и повиновалось малейшему Евиному мысленному приказу.
Левитировать его удалось только до фонтана, потому что силы кончились. Не слишком деликатно сгрузив Валеру рядом с Ликой, Ева в очередной раз умылась, зачерпнула запас лунного света и побежала обратно, окрыленная тем, что нашла выход из положения. Вот только левитирование Женьки далось гораздо хуже. Не то чтобы процесс чем-то отличался, но Ева дышала с трудом, и сердце колотилось в ушах с сумасшедшей силой, а перед глазами шли темные круги. Ей даже пришлось прерваться на полпути и вернуться к фонтану. Смотреть на бледного Женьку было очень страшно. Она уже видела его вот таким, и был он тогда, как позже выяснилось, мертвым. Думать о том, что все ее усилия напрасны, не хотелось, поэтому она упорно перемещала друга к фонтану.
Когда Женька оказался рядом с Ликой и Валеркой, а Ева пополнила угасавшие силы, в очередной раз умывшись лунным светом, она на миг подумала, что можно уже сейчас начать перемещать друзей к выходу. На воздухе станет лучше. Она помнила. А Никита ей, в общем-то, не друг. И если уж на то пошло, именно из-за него все завертелось.