Алина склонилась над лежащей в воде куклой, схватила ту за шиворот, и стало видно, что они практически одного размера. Дрон подлетел к берегу, и девочка-привидение разжала пальцы над зеленой травой. Кукла глухо стукнулась о землю и легла, раскинув пухлые руки. Алина тоже спрыгнула на траву.
Кукла была одета в черный костюм, короткие брючки открывали желтые носки, выглядывающие из больших ботинок. Черный пиджак, застегнутый на одну пуговицу, обрисовывал вздувшийся живот. Кукольный мужчина был пухленький, кругленький, а его лицо пряталось под жуткой маской. Вера отступила от странной куклы. Алина, наклонившись, сдернула маску, и открылись круглые щечки, широкий нос и полные губы. Прилизанные волосы спускались на лоб. Кукла показалась Вере очень похожей на живого человека, потому что была особенной, со своими неправильностями, какие как раз бывают у людей. Например, на щеке кукольного мужчины виднелась большая бородавка. Вера никогда не видела кукол с бородавками, даже с родимыми пятнами не встречала.
Но больше всего девочку поразили слова Алины о деньгах.
– Зачем призракам деньги? – ошеломлено спросила она, рассматривая выловленную из воды странную игрушку. – Мороженое вы не едите, спортивные кроссовки вам не нужны… В кино ходите? Нет? Тогда деньги зачем?
Алик и Алина переглянулись и не ответили. Девочка-привидение открыла висящую на боку сумочку и аккуратно положила в нее камеру, а потом вскинула взгляд на Веру и наконец заговорила:
– А знаешь ли ты, что у призраков тоже есть друзья? Даже родственники. Иногда хочется сделать им подарки! Не воровать же нам! Остается заработать и купить. Поняла, для чего призракам нужны деньги? Причем честно заработанные.
– Вот вы где! – услышала Вера холодное восклицание.
Она обернулась. Перед ней стояла Изабелла Ричардовна, которую Алина назвала ведьмой.
Глава 11Разговор с ведьмой
На этот раз на Изабелле Ричардовне не было великолепного платья и милой шляпки, в которые она была одета в день встречи с Верой, и оттого она выглядела обыкновенной женщиной. Короткие брюки, легкая рубашка – из общей картины выбивались только солнцезащитные очки и фотоаппарат. На волосах Изабеллы поблескивал гладкий ободок с пуговкой в центре.
Вере показался странным орнамент на ее рубашке – силуэты маленьких муравьев. Впрочем, что в этом такого? Если есть одежда с кошками и собаками, почему бы не быть одежде с муравьями?
– Что вы сделали с Иваном Ивановичем? – строго спросила Изабелла Ричардовна и приказала: – Высушите его срочно! Моя самая любимая кукла…
Алина нырнула в кусты, а Вера, не удержавшись, изумленно спросила:
– Почему Иван Иванович – самая любимая кукла? И почему его так не по-кукольному зовут?
Изабелла Ричардовна резко повернулась к Вере и без улыбки произнесла:
– Потому что Иван Иванович был живым человеком. У него был скверный характер, он постоянно устраивал всевозможные пакости, он засунул кота Федора в печной провал… Пришлось заколдовать этого вредину в куклу, и сейчас я его люблю, потому что мне его жалко.
Из кустов появилась Алина с двумя широкими листьями неизвестного растения. Один лист она сунула в руки Алика, и они принялись дружно с двух сторон обмахивать куклу, словно опахалами.
Изабелла Ричардовна, все так же пристально глядя колючими глазами на Веру, строго спросила:
– Ну и как тебе в саду?
– Плохо. Вы обманули меня! – осмелилась упрекнуть ее Вера, хотя во время рассказа об Иване Ивановиче у нее внутри что-то дрогнуло и замерло от страха. Похоже, это было сердце: девочка подумала, что и ее могут превратить в куклу и макать потом в воду какого-нибудь водоема.
– Небось считаешь меня злодейкой? – язвительно уточнила Изабелла Ричардовна. – Разве ты голодна? У тебя нет крыши над головой?
– Вообще-то я домой хочу, – нашла ответ Вера. – Я шла сюда просто посмотреть, а не жить здесь.
– Разве тебя не отпускали домой? Связали ноги? – Тонкая улыбка змейкой скользнула по губам женщины. – Надо было уходить, пока могла. А сейчас настали выходные дни, и некому открыть ворота. Сама виновата. Решения нужно принимать быстро.
Вере нечего было возразить, и она виновато молчала. Ее действительно подвело любопытство и желание посмотреть, что же это за сад.
– Разве здесь плохо? У тебя почти сказочный дом. Где ты еще найдешь такое удобное жилье на дереве? У тебя появились интересные друзья, которые тебе помогают. Только с муравьями надо быть осторожнее, а остальное… Остальное, я тебе скажу, прелесть. Тебя ждет интересная работа. Любая девочка мечтает о работе с куклами.
– Мне помешала уйти змея! – вспомнила Вера. – Она караулила дорожку, я побежала назад и заблудилась, поэтому пришлось остаться.
– Ты могла обежать змею, – парировала Изабелла Ричардовна. – Почему ты не свернула с дорожки? Не поискала другой путь, а вернулась? Если человек чего-то по-настоящему хочет, ему ничто не помешает. На самом деле ты не хотела уходить, а предпочла остаться. И нечего хныкать! Я никогда не верю словам, я верю результатам. Если кто-то жалуется, что у него что-то там не получилось, значит, он не старался. Я не жалею неудачников.
Вера решила, что это ее Изабелла Ричардовна считает неудачницей, и опустила голову.
– А когда закончатся выходные? – осмелилась спросить она.
– Нескоро, – вздохнула Изабелла Ричардовна, – после выходных начнутся праздничные дни. Ну, поживешь с недельку… Надо точно посчитать. Не знаю, как ты выйдешь из сада! – Она сокрушенно покачала головой. – Все, кто здесь живет, все заблудились. И Алина, и Алик, и даже Иван Иванович…
– Но какие праздники в сентябре, кроме Дня знаний? – решилась уточнить Вера.
– В нашем сентябре их много, – отрезала колдунья, отвернулась, подошла к большой кукле, склонилась над ней и пригляделась. – Очень плохо сохнет. – Изабелла поджала губы, размышляя, и приказала: – Работайте, дети! Энергичнее машите листьями! Надо, чтобы Иван Иванович стал сухим!
Потом она шагнула к Вере и скомандовала:
– Идем, очаровашка, в мастерскую! Я уже посчитала: тебе осталось прожить здесь пять дней. Всего лишь. Закончатся выходные, праздничные дни – и ты уйдешь. Если захочешь, а то ведь можно и остаться! И если опять не заблудишься.
– У меня мама переживает, – прошептала Вера и наклонилась, чтобы завязать шнурок, который развязала, когда собиралась спасать Ивана Ивановича.
– Надо вовремя думать о своих родных, – назидательно произнесла колдунья. – Другие мамы тоже переживают. Если честно, я не знаю ни одной мамы, которая не переживала бы за своих детей. А вот дети не всегда думают о своих родителях, и это плохо. – Она пошла по дорожке, не дожидаясь девочку.
«И не всегда слушаются», – Вера вновь с сожалением вспомнила мамино предупреждение о чужих людях.
К Вере на цыпочках подкралась Алина и шепнула на ухо:
– Берегись муравьев, а в остальном не верь своим глазам…
Вера сдержалась от восклицания и не выдала Алину. Но ее мысли изменили направление.
«Что бы это значило? – думала она, идя рядом с Изабеллой Ричардовной. – Почему здесь многое указывает на муравьев? – Она скосила глаза на рубашку колдуньи с изображением десятков скрюченных насекомых, вспомнила муравьев на стенах своей комнаты. – Чем могут быть опасны эти мелкие насекомые? И что значит „не верь своим глазам“? Чужим верить, что ли? Если б еще научиться смотреть чужими глазами! И почему чужие лучше?»
Глава 12Дорога на работу
Вера шла следом за Изабеллой Ричардовной, перебирая в голове события начавшегося дня. Через деревья слепящим пятном виднелось встающее солнце. Почти при таком же его положении она накануне шла с тренировки. Значит, сейчас около девяти утра. Если не поверить Алине и допустить, что время тут такое же, как снаружи, выходит, в обычном мире Веры нет уже сутки. Как там мама? Что с ней творится?
Вера догнала торопливо идущую колдунью. Та, искоса взглянув на девочку, поинтересовалась:
– Ты о чем-то хотела спросить меня?
– Нет, – поспешно ответила Вера, но через мгновение призналась: – Да, хотела.
– Говори, – благосклонно кивнула колдунья.
– Я слышала, многое передается от родителей, например волосы или цвет глаз. У моего папы темные кудри, и у меня такие же. А способности к колдовству тоже передаются? Или колдовать учатся?
Вера хитрила – она видела в своей комнате учебники по магии, но начала этот разговор в надежде, что Изабелла Ричардовна подобреет и отпустит ее. Вдобавок ей действительно было интересно, как становятся колдуньями и бывают ли врожденные способности к колдовству.
Ведьма усмехнулась, и сердце у Веры сжалось.
– Помнится, ты назвала меня сказкой, мол, я не существую. Ладно-ладно, прощаю. А научиться можно всему, – заявила колдунья. – Конечно, нужны задатки, иначе говоря, талант. И должно быть желание. Если оно есть – научишься чему угодно, даже по потолку бегать. Желание, я тебе скажу, важнее способностей.
– А у вас было только желание? Или еще способности, передавшиеся от родителей? – спросила Вера, боясь, что ведьма разозлится и превратит ее в грязную куклу или круглый орех.
– Ты не так мала и глупа, как можно подумать, – пробормотала Изабелла Ричардовна.
Они дошли до Главного дома и остановились.
– Сад достался нам в наследство от прабабушки. Она умела лечить и рассказывать колдовские истории. В то далекое время врачей было мало, и наука была не очень развита, люди часто лечились сами. Некоторые женщины решались выучиться на ведьм из-за хрупкого здоровья, из-за маленьких деток. Знания передавались от стариков, учебников по знахарству почти не существовало. Нам повезло: от прабабушки достались отличные книги. Некоторые я выучила наизусть. Но умение колдовать часто мешает человеку.
– Почему?
Вера удивлялась, что колдунья не злится. Наверное, она хорошо выспалась или давно ни с кем не беседовала. Лишь с ней, с Верой, немножечко поговорила по дороге в сад, когда заманивала ее. Вера уже ясно осознала, что ее сюда привели хитростью, только не могла понять, зачем она тут нужна.