Эд удостоил его кивком.
Глаза парня были совершенно мутными. Если остальные производили впечатление хоть относительно трезвых людей, то Антон, судя по его виду, пить начал еще с утра. Причем - вчерашнего.
- Ого!… А на фига?
- Да ладно, Антоха, отвяжись от человека - че нравится, то и пьет! - рьяно ринулся на защиту нового знакомого Тара. Помолчал. Но долго тянуть у него не получалось. - Ты… как насчет игры?
- Положительно, - Эд ощупал взглядом ближайший свободный стол, на котором были призывно сложены кии.
- Вот и ладно! Только мы тут… это… просто так не играем. Сам понимаешь, не маленькие - на интерес гонять. Для разминочки - по стольнику партия, - Тара ожидающе смотрел на него.
Такая цифра была чересчур даже для крупного города. Но заезжий «крутой программер» казался чертовски соблазнительной мишенью. Легкой мишенью.
Что ж, Эд не испытывал дефицита налички. И давно не играл - руки просто чесались. А угрызения совести… Они тоже были ему незнакомы.
Он кивнул, двумя глотками допил остаток, махнул бармену, прося повторить, и направился к столу.
Как только свет лампы коснулся сочной ворсистой зелени, Эда охватило особенное чувство. Оно посещало его лишь изредка - во время очень интересной работы. Перед ним расстилалось чистое пространство, которое скоро - совсем скоро! - наполнят красотой и смыслом его руки. И мыслей электрический ток. Весь мир за границами сукна вдруг стал совершенно неважен. Были только стол, кий и асимметрия разбитых шаров на зеленом поле…
Наверное, чтобы испытать нечто подобное, люди и принимают наркотики.
Они начали ровно. Два на два - он с Костей против Тары и Сергея. К счастью, пьяный в дупель Антон остался за столом - Эд не выносил, когда живое очарование бильярда портят неточными движениями и глупыми промахами.
Партнеры были неплохи. Все, кроме Кости. Посредственный (мягко говоря) игрок, он каждый раз громко объявлял, какой шар намеревается забить, и принимал совершенно абсурдные позы для удара, зависая над краем стола, как объевшаяся стрекоза с небольшим, но увесистым брюшком.
Сергей бил молча, сосредоточенно, и казалось: в момент удара он видит только шар и лузу, что импонировало Эду. Но все равно нередко мазал.
Самым сильным противником ожидаемо оказался Тара. Его стиль был похож на стиль самого Эда: скупой на движения, четкий, но при этом несколько расслабленный.
Еще в юности Эд усвоил главное: если слишком сосредоточишься на точном попадании - ошибешься почти наверняка. Перед самым ударом нужно забыть обо всем: о цели, о лузе, о деньгах, которые стоят на кону… И просто послать шар туда, куда он хочет попасть сам, корректируя его путь мягко, исподтишка. Только так и рождается по-настоящему красивая игра.
Первую партию им позволили выиграть - разумеется! Для затравки, так сказать. И, разумеется, противники нарочито громко удивлялись мастерству Эда. И даже отвешивали (совсем уж лишние) комплименты Косте, отчего тот сразу надулся и стал еще невнимательнее
«Ну прямо как каталы в поездах… - подумал Эд со скукой. - Давайте уже второй акт!»
Они не заставили долго ждать - со следующей же партией раскрылись полностью: их мастерство было отточено годами практики и зиждилось на даре от природы (у Тары - точно).
Силы были почти равны, и если бы Эду не приходилось тянуть за двоих, схватка даже могла бы стать по-настоящему интересной. А так приходилось бить наверняка (каждый стук как плеть!), и он лишал себя удовольствия многих рискованных ударов, которые обязательно бы провел, не виси на его шее этот чванливый недоумок, непрерывно сопящий и мажущий легчайшие шары…
Деньги отдали без возражений, но в зале повисло ощутимое напряжение.
Навалившись на столик, за ними безотрывно следил Антон. Тара и Сергей играли молча, изредка тихо переговариваясь и с каждой партией наращивая ставки. Костя наивно радовался каждому выигрышу, а Антон чернел лицом и пил все больше и больше, как будто это его личные деньги уходили к Эду после каждой партии… Впрочем, могло быть и так.
После пятого захода, когда стало понятно, что обычный расклад не катит, их разбили - предложили «один на один», видимо, решив получить хоть что-нибудь от Кости.
С Эдом остался Тара - конечно же!… Но Эд был рад: хороший соперник, хорошая ночь, хорошая игра…
Небрежно засунув в карман очередную (уже совсем астрономическую) сумму, он ненадолго отошел выпить и засмотрелся на девушек, расположившихся у входа в заведение. Костя и в самом деле не обманул: лица, ноги, шикарные шмотки - все по высшему разряду! Да и взгляды большинства дам были предсказуемо направлены в сторону сегодняшнего победителя. А за дальним столиком вообще - там призывно улыбалась такая конфетка! Темноглазая, с вышибающим мозги декольте!… Правда, она сидела не одна, но теперь-то Эд был не просто при деньгах - он был при охренительных деньгах! А девушка сильно смахивала на…
- Слышь, ты! Ты - профи, да? Точняк, профи! Только дела так не делаются, пацан… - Антон грохнул стаканом по столу. - Дела у нас так не делаются!… - он зло выделил голосом «у нас». Дальше развить мысль у него не получалось.
Но Эд приблизительно понял, что он имеет в виду.
- Я не занимаюсь бильярдом профессионально, если ты об этом. А вот играю давно. Твои кореша - не слепые и не малые дети. Сами со мной в игру завязались. Или забыл?…
Костя, как раз заканчивающий проигрывать все, что ему досталось от партий с Эдом, радостно помахал рукой.
«Ну не идиот?! Продуется же в ноль, если немедленно не остановится… Ладно, еще одна партия и пора валить отсюда», - Эд снова с аппетитом взглянул на декольтированную прелесть в углу зала.
Подошел Тара, изо всех своих пацанских сил старавшийся выглядеть спокойно, но то и дело выдававший себя нервным похлопыванием кия по руке.
- Ну что, еще партию?
- Давай, последнюю, - Эд ни секунды не сомневался, что сейчас его соперник поставит все, что осталось.
Следовало отдать должное - осталось у них немало. По крайней мере, Тара назвал сумму, равную всему, что Эд выиграл за вечер.
Эд изобразил недолгое колебание. Затем кивнул. Глаза Тары многообещающе полыхнули, и Эд принялся разбивать…
Партия не оказалась слишком сложной, но принесла Эду жгучее удовольствие - у него наконец-то получились два угловых шара, которые раньше он считал для себя практически невозможными.
Положив кий, он поднял взгляд на противника и увидел, как у того мелко-мелко подрагивает уголок правого глаза. И смотрит при этом Тара куда-то за спину Эда - туда, где оставался за столиком в стельку пьяный Антон. Вот только Антон оказался не настолько пьяным, как до сих пор талантливо изображал, и теперь на удивление твердым шагом приближался к Эду, разыгрывая еще одну партию. На этот раз - с оттенком уголовщины.
- Эй, ты! Я те че, не говорил? У нас так дела не делаются! Говорил, ну?…
При ходьбе Антона слегка качало - не кефир все-таки он цедил весь вечер, но даже в его нетвердых движениях сквозила опасность. Расписывая воздух своими растопыренными пальцами, он подошел уже почти вплотную. А люди, только что так восхищавшиеся мастерством Эда, вдруг стали необыкновенно заняты - их взгляды старательно избегали части зала, где стоял победитель.
Он оказался в полном одиночестве. Даже Костю Сергей куда-то увел… Хотя с него-то какой прок?
«Твою мать…» - устало подумал Эд.
- Эй, я с тобой говорю, сюда смотри! Клоун, бля, цирк тут устроил! Бабло наше гони давай, как там тебя… Эдик… О! Хорошо рифмуется…
Эд не понял, как очутился на полу. Он с легким недоумением смотрел на спину Антона, крепко прижатого коленом - черт, его собственным коленом! - к полу… И на руку этого придурка, заломленную до хруста его, Эдовой, рукой… И не мог вспомнить, как и когда это сделал!
Мужская часть посетителей сгрудилась вокруг них (когда?), сильно посмелев. Нет, не настолько, чтобы принимать участие в разборке на чьей-либо стороне, но все же Эду почудился одобрительный оттенок в ропоте толпы.
Тара почему-то стоял в стороне, усиленно делая вид, что не имеет к происходящему ни малейшего отношения.
«Руку боится повредить, падла!» - догадался Эд и сильнее вдавил колено. Антон заорал благим матом.
Хорошо. Теперь оставалось уточнить детали.
- Меня зовут Эд, - спокойно произнес он почти по слогам, как при разговоре с не особо сообразительным ребенком. - Повтори.
- А, твою ма-а-ать! Больно как… Пусти… больно-о-о!
- Повтори: «Эд». И запомни.
- Эд, Эд!… Эд! Пусти, говорю! Эд же! Ур-р-о-о-од…
Одним плавным движением Эд поднялся с пола, продолжая удерживать в поле зрения парней. Он ощущал себя, как воздушный шар, наполненный гелием, - легко, пусто и весело! Ни дрожи. Ни колотящегося сердца. Он был средоточием спокойствия в этом мире.
- Я к вам не совался. Игру сами предложили. На жизнь я зарабатываю другим, и мне хватает, - Эд швырнул на стол, за которым только что с таким удовольствием проводил вечер, два своих последних выигрыша. - Без обид. И еще, советую хорошо запомнить мое имя!
Он подхватил куртку и направился к выходу. Его шаги были тверды и рассчитаны до миллиметра. На лестнице он остановился, прикурил и оглянулся.
Зал застыл. Только Антон на полу поскуливал, массируя вывихнутую руку.
Эд надел очки и шагнул в темноту подворотни, откуда уже неслись радостные возгласы Кости: «О, а ты что, уже уходишь?…»
Театр абсурда
Эд не заглядывал в бильярдную почти две недели. Работодатели, обсуждение деталей, поиски квартиры и машины, банальное налаживание быта - все это отняло время.
Но в очередную пятницу под вечер он вдруг подумал о «Шарman'щике» и сразу же отправился в центр города искать клуб на новой машине - «хонде» классических обтекаемых форм и изумрудного цвета (тон в тон с сукном - хороший знак!). Парень, продававший ее, смотрел с такой тоской, что Эд вспомнил себя самого месяц назад…