Улыбка сошла с ее лица, не уменьшив при этом его красоты. Озабоченным взглядом она посмотрела на купюру.
— А помельче не будет? — спросила.
— У власти мелочи не бывает, — пошутил Игорь и продолжил смотреть прямо в ее зеленые глаза.
— Скажу мужу, чтоб в милицию служить шел! — на ее лицо вернулась улыбка. — Деньги платят, пистолет дают! — Она бросила взгляд на застегнутую кобуру.
— Пистолет дают, — кивнул Игорь. — А деньги не всем!
— Только начальникам? — голос торговки стал игривым. Она словно и забыла о рыбе.
— А вас звать как? Случайно, не Валя?
— Почему случайно? Случайно кошкам имена дают, а людей не случайно называют! Так что, пять глосиков? — ее взгляд стал серьезнее.
Игорь кивнул. Торговка завернула рыбу в газету. Взяла из руки Игоря купюру.
— Я сейчас, — сказала и отошла в сторону.
Игорь смотрел ей в спину, наблюдал, как подруги по ряду ей деньги меняли, слушал ее смех.
Вернувшись, она высыпала в его ладонь кучу мелочи, а сверху два десятка мелких купюр положила.
— Понравится, приходите еще! — сказала, и ее взгляд уже дальше «пошел», за Игоря, отправился выискивать новых покупателей.
— А можно вас на кофе пригласить? — осторожно спросил Игорь. И тут же наткнулся на удивленный взгляд ее зеленых глаз.
— На что? На кофе?
— Ну, на чай, на какао, — смутился Игорь, чувствуя, что от ее взгляда такая горячая сила идет, что даже щекам жарко становится. — На шампанское…
— О! — только и сказала она удивленно. — А чего?
Игорь растерянно развел руками.
— Поговорить… познакомиться…
— Это по службе, что ли? — опасливо спросила она.
Игорь отрицательно мотнул головой.
— Нет, просто так! Я… я тут новенький, в городе… никого не знаю…
— И откуда ж вас прислали?
— Вообще, из Киева… в командировку…
— Так у нас и какао выпить негде, — усмехнулась она. — А шампанское — так это в ресторан идти, а я туда не хожу…
— Ладно, спасибо, — окончательно смущенный Игорь решил закончить разговор. — До свидания… и спасибо за рыбку!
— Спасибо за рыбку мужу передам, он у меня тоже рыбкой пахнет! Приходите еще!
Шел Игорь к выходу с базара, шел и бурное волнение в себе чувствовал, словно что-то он не так сделал, и не просто «что-то», а что-то важное. Или это торговка рыжая его так взволновала?! Только шагал он теперь быстрым, лихорадочным шагом, словно убегал откуда-то, пытаясь не бежать. Однако ноги сами вели его правильным обратным путем на улицу, где Ваня Самохин жил. И узнавал Игорь на ходу то дом примеченный, то синий забор, то вывеску «Ателье мод № 2» на кирпичном полутораэтажном здании с потрескавшейся штукатуркой, выползшем фасадом прямо к дороге, там, где у других, более скромных строений, только заборы стояли да палисадники всё еще зеленели.
Ваня, заметив через окно замешкавшегося перед калиткой «милиционера» Игоря, вышел на порог и зазывающе махнул рукой.
— Я думал, вы заблудитесь, — сказал он, закрывая за Игорем входную дверь. — А че это у вас? — кивнул на газетный пакунок.
— Рыбы купил, — ответил Игорь. — Положи пока в холодильник!
— У нас холодильного нет, — усмехнулся парень. — Мы ж не мясокомбинат какой! Могу в погреб спустить!
— Не надо. — Игорь задумчиво глянул парню в глаза. — Мама твоя дома?
— А чего ей дома делать? Она еще на базаре.
— Тогда я отдохнуть прилягу, — сказал Игорь. — Только сначала поговорим. Чаю заваришь?
— А может, лучше вина?
— Так тебе ж сейчас на работу?
— А у меня на работе тоже вином везде пахнет. Там к нам не принюхиваются!
— Ну, наливай! — согласился Игорь. — Ты ж его перед сном пьешь?
Сели они на кухоньке. Игорь, не глядя, вытащил из пачки купюр, что в правом кармане, одну сотенную. Положил на стол между собой и Ваней. Тот, бросив взгляд на Ленина в овале, напрягся.
— У тебя фотоаппарат есть? — спросил «милиционер».
— Откуда он у меня?! — пожал плечами парень. — Я что — фотограф?
— А сколько тут у вас фотоаппарат стоит?
— Да столько же, сколько у вас. — Ваня почесал пальцами правой руки лоб. — Не дешево! Может, пятьсот, а может, и тысячу…
— А снимать ты умеешь?
— Научусь, если надо. Что там сложного? Резкость в объективе навести да на кнопку нажать! Мне знакомый показывал!
Игорь вытащил из пачки в кармане еще десять купюр, руку с купюрами на стол положил, пересчитал сотенные.
— На вот, купи аппарат и пленку…
— И что потом?
— Потом, когда время будет, устроишься где-нибудь возле дома Чагина и будешь снимать тех, кто к нему приходит… Я тебе за каждый снимок платить буду… Понял?
— А сколько?
— Если лицо человека видно будет, то по… по двадцать рублей, — тут Игорь помедлил, проверяя реакцию Вани на предложенные расценки. Но Ваня серьезно кивнул, значит, сумма его устраивала. — А если лица не видно будет, то ничего. Такие снимки мне не нужны…
— Хотите, смогу вам и Вальку рыжую заснять!
— Засними, — согласился Игорь. — И мужа ее можешь!
— А он вам зачем? Он же лапоть! — ухмыльнулся снисходительно Ваня.
— Какой лапоть?
— Да так, не мужик, а рыбак… Петька-беларус его «трапочкой» называет. Он весь болезненный, не пьет ничего.
— Ясно, — оборвал словоохотливого хозяина Игорь. — Ну, все, твое здоровье! — гость поднял граненый стакан, щедро наполненный Ваней.
Выпили. Игорь поднялся с табуретки.
— Я посплю!
— Так… Я приду, а вас, значит, уже не будет? — спросил Ваня.
— Не будет, — кивнул «милиционер». — Но я через пару деньков вернусь. Как маму твою зовут? На всякий случай?
— Александра Мариновна…
— Мариновна?
— Ну, можно и Марьяновна. Дед мой болгарином был, звали Марин…
— А-а! — протянул Игорь и вышел из кухни.
Зашел в комнатку с нераскладывающимся диваном.
Опустил на пол пакунок с рыбой, разделся и, сложив аккуратно на табуретке форму, а поверх нее ремень с кобурой и фуражку, залез под одеяло. Во рту щекотался кислинкой вкус очаковского вина. Перед глазами стояла Валька-рыжая с огоньком задора и азарта в зеленых глазах. В ушах звенел ее голос. Тепло тела Игоря, не находя выхода из-под тяжелого ватного одеяла, стало там же, под одеялом, и накапливаться. Накопившись, сморило оно его, сморило и перенесло нежными руками, опустило в кокон сна, откуда, отоспавшись, любой выпорхнет полной сил бабочкой, чтобы упаиваться до следующего сна свежестью нового дня жизни.
Глава 11
— Эй, ты что, не вставал еще? — удивленно воскликнула Елена Андреевна, стоя над кроватью сына. — Задохнешься еще во сне! — она сдвинула одеяло с накрытого с головой Игоря. — Скоро половина первого!
Игорь поднял голову, посмотрел на мать.
— Че это у тебя взгляд мутный? — удивилась та. — Выпил, что ли, вчера?
А во рту очаковское вино кислит, в голове что-то невесомое раскачивается, мешая думать. Опустил Игорь голову на подушку. Краем глаза пакунок газетный на полу у кровати заметил.
— Вон, — показал рукой. — Возьми! На обед будет…
— Так я на обед гречку варю, — проговорила Елена Андреевна, но пакунок подняла, понюхала.
— Че ж ты в холодильник не положил? Рыба ведь?
Игорь кивнул.
— Сил не было, — признался чуть хрипловатым голосом.
— Ну, полежи еще, — смилостивилась мама. — Я, как готово будет, позову! А что это за форма? — Елена Андреевна остановила взгляд на фуражке, под которой аккуратной стопочкой сложено было старое милицейское обмундирование. — Работу, что ли, нашел? Охранником?
— Нет, это я так, хохмы ради, — отмахнулся Игорь. — У Коляна день рождения был, в стиле ретро…
Этого объяснения оказалось для Елены Андреевны достаточно. И она вышла, забрав с собой завернутую в газету рыбу.
Оставшись один в комнате, Игорь поднялся. Первым делом милицейскую форму в шкаф спрятал, а сам в спортивный костюм оделся, на ноги — тапочки кожаные с мехом внутрь. Стопам сразу мягко и уютно стало, и поднялось это ощущение доброго уюта от ног к голове. И голова успокоилась, всё в норму вернулось. Всё, кроме вкуса во рту.
Чистил Игорь зубы минут пять. Чистил жесткой зубной щеткой, вспоминая вкус зубного порошка, найденного у Вани Самохина.
«Вот бы рассказать Степану, — думал Игорь, глядя в зеркало над умывальником и слушая журчание водяной струи. — Но нет, не поверит… Если б доказательства?!»
На лице улыбка выскочила. Самодовольная.
— Обедать! — донесся до слуха крик мамы из кухни.
Как только Елена Андреевна попробовала жареной рыбки, на лице у нее омолаживающий выражение лица восторг выступил.
— Господи! Вкуснотища какая! Я сейчас! — Она выскочила из-за стола.
— Ты куда? — удивился Игорь.
— Я только соседку позову! Боже мой, какая вкуснотища! Ну, точно как в детстве! — приговаривая, она вышла торопливым шагом в коридор. Игорь пожал плечами, слушая, как хлопнула входная дверь. Добавил масла в гречневую кашу. Скатал вилкой «в рулончик» поджаристую рыбью кожицу, сунул в рот.
«Действительно, — подумал. — Вкусно! Но не настолько, чтобы из-за стола выпрыгивать и куда-то бежать!»
Мать вернулась с соседкой Олей минуты через три. Засуетилась, выставляя на стол еще одну тарелку и вилку. Насыпала горку гречки, глосика жареного рядом уложила.
Тетя Оля первым делом рыбу попробовала, и лицо ее застыло в задумчивости. То есть все лицо, кроме рта, застыло. А губы медленно шевелились, доказывая, что не без дела она сидит. Прожевав, тетя Оля кивнула.
— И где ж это вы такую купили? На рынке? — спросила она. — Живая, что ли была?
— Не живая, а только что пойманная, — пояснил Игорь.
— Как же это: только что пойманная? Это ж морская, а пока довезешь! — усмехнулась Оля. — Это тебя, видно, продавщица надула! Заморожена она была, точно!
— А вкус? — с едва заметным возмущением в голосе спросила Елена Андреевна. — Вкус-то ведь какой?
Соседка пожала плечами.
— Консервантов, может, добавили. Сейчас — всё химия вокруг! Химия, да это «гэмэо» искусственное. Хочешь — такой вкус, хочешь — другой сделают!