– Как же, помню… конкурс такой был, что ой! Не хуже, чем в Госпитале.
– Лучше! – Засмеялась снисходительно Евгения Алексеевна, – понятно, что Госпиталь вам родной, но у нас лучше готовят! Вы к столовой приставили тех, кто под рукой был, а у нас конкурс по всем правилам провели.
– Так что? – Утолив первый голод, поворачиваю голову к директору.
– По специальности хочу вас поэксплуатировать, – слегка улыбнулся мужчина, – нет-нет! С защитой Школы всё в порядке! Как вы смотрите на факультативы по артефакторике?
– Гм… – Задумываюсь всерьёз. Конкуренции не боюсь, к артефакторике талант нужен, при отсутствии дара никакие занятия не помогут, пробовали.
Мотивация директора ясна – дети получат примерное представление о том, что такое артефакты, и перспективы их развития. Нужное дело, как ни крути – хотя бы пользователи из Школы будут выходить грамотные, а то до сих пор казусы случаются. Мне тоже полезно – реклама себя любимого. Но время, хотя…
– А знаете, можно! – Директор перевёл дух, переглянувшись торжествующе с завучем, – среди моих учеников есть толковые ребята и девчонки, текучку на них скину. Ну и сам, как свадебный генерал… устроит?
– Вполне, – заулыбался Пётр Иванович, – завтра в столовой так же встретимся, ладно? Графики согласовать нужно будет.
– Угум.
Неторопливо обедая, делимся свежими сплетнями – СМИ больше нет, а привычка обсасывать подробности чужой личной жизни осталась.
– Думал, никогда больше не встретимся, – с ненавистью гляжу на учебник математики. Школу я окончил… заканчивал неплохо, но ряд ненужных предметов уже начали исчезать из памяти. А теперь вот по новой!
Руны, как оказалось, плохо поддаются расчётам мистического характера, решил вот зайти с другой стороны. И раз уж математика царица наук… может, она даст понимание – что же именно я, блядь, делаю!?
Надоело чувствовать себя обезьянкой с гранатой, и раз уж судьба не обеспечила меня Мудрым Наставником, придётся искать научный подход к магии. Математика, физика в новой редакции – с учётом поправок на местные условия, химия. Психология, куда ж без неё – недавний разговор с Зинпалной показал… очень многое показал, аж вспоминать неприятно.
– Учиться, учиться и ещё раз учиться, – Открываю занимательную математику, пытаясь вчитываться написанные Перельманом строки и формулы.
– Саш, – в дверной проём заглянула упитанная физиономия Толика, – мне тут…
– Ррр…
– Занят?
– Ррр… ладно, что там у тебя? – В глубине души понимаю, что делаю одолжение не Ельцову, а самому себе, но встаю с плетёного кресла навстречу приятелю, отложив книгу. Учиться никогда не поздно, а в случае с математикой лучше потом.
Зайдя, Толик бесцеремонно плюхается на топчан, перекинувшись в аниформу и сложив лапки на внушительном животике. Простой он и добрый… чересчур простой иногда. Понятно, что комната у меня выглядит скорее как гараж, в котором можно и переночевать, если выпил лишку, но нужно и меру знать!
Письменный стол, книжные полки, пара кресел, топчан и гамак… а ещё верстаки и куча всевозможного сырья и полуфабрикатов для артефактов, измеряющаяся кубометрами.
– И правда, чего это я о бесцеремонности гостя думаю? Гараж как есть!
Толик тем временем рассказывает о сложностях с любовницей, спрашивая совета и моргая наивными глазами. Элементарные житейские советы воспринимаются как откровение…
– … так значит, бабам нужно внимание по мелочи, но часто? – Мохнатая лапа чешет затылок, – надо же! А я думал – купил или сделал что-то… ну, большое, и всё!
– Это само собой, – чувствую себя мудрым гуру рядом с мужиком старше меня мало что не втрое, – но и мелочей не отменяет. Букетик красивый нарви по дороге, ноги там помассируй, когда устанет…
– Погоди, – прерывает меня Ельцов, – дай-ка запишу!
– Давай-ка ещё раз пройдёмся по ДНД, – чуть вздохнув, произнёс невысокий мужчина с широкими плечами, сидящий в плетёном кресле с чашкой горячего чая. Просторная веранда сельсовета собрала сегодня активистов дружины и курирующего их шерифа.
– Добровольная народная дружина Сокольского посёлка… – послушно забубнил один из сидящих напротив парней.
– Стоп! – Прервал его мент, – дальше разъяснять нужно?
ДНДшники хлопали глазами, непонятливо переглядываясь.
– Нужно, – вздохнул Палыч, – Сокольского, мать вашу, а не всей Общины! На то есть шериф, то есть я, и помощники шерифа, к которым вы также не относитесь. Так какого рожна вы лезете в дела другого посёлка?!
– А что они?! – Возмутился было наг, – они наших девок…
– Лёнчик, – с нотками угрозы прервал его шериф, – я ведь и туфли могу обуть!
Присутствующие побледнели – историю с туфлёй знали все присутствующие. Давным-давно, ещё в девяностые годы, когда Палыч работал участковым на Диком, славился он справедливостью и жёстким характером. Настолько жёстким, что окрестная мелкокалиберная урла боялась Палыча больше своих авторитетов.
Попытки сломать или купить мента предпринимались, но Палыч, несмотря на невеликие размеры, был отменным рукопашником, и особенно мастерски использовал подручные предметы.
Туфля же… догоняя одного дворового авторитета, мент дал тому подсрачник, и так удачно, что туфля вошла промеж ягодиц шпанюка… наполовину. Благо, размер ноги участкового всего-то тридцать седьмой.
Дальше была больница, где ржущие медики диагностировали разрыв прямой кишки. Инвалидом пацанчик не стал… но и как авторитет не состоялся, свернув заодно с кривой дорожки. Нельзя ему после такого на зону, никак нельзя!
Несколько лет спустя былой дворовый авторитет, успевший отслужить в армии, окончить институт и жениться, приходил к участковому со словами благодарности. Дескать, если бы не пресловутая туфля, сидеть бы ему сейчас… а так ничего, недурно жизнь сложилась.
Подобных историй за Палычем – под сотню! Ну как тут не опасаться мента?!
– Дальше, – приказал шериф, покачивая ногой. Парни, как заворожённый, уставились на ступню и начали, перебивая друг друга:
– Добровольная народная дружина Сокольского посёлка…
– … является добровольным, основанным на членстве, общественным объединением…
– … созданным с целью оказания содействия органам государственной власти, правоохранительным органам, органам местного самоуправления в обеспечении общественного порядка, профилактике правонарушений и преступлений, повышения гражданской активности и уровня самосознания граждан…
– Знаете устав ДНД, – покивал Палыч, – загадочно… Знания есть, а применять не умеете?
Участковый вроде бы ничем не угрожал, да и кто он есть? Всего-то барсук, в теории тот же наг должен сделать его одной левой… но нагу почему-то не хотелось проверять теорию на практике.
– Ладно, балбесы, – мент выплеснул остатки чая в кусты, – будем считать, что прониклись и осознали. Но учтите – повторится такая херота, сдав вас на перевоспитание… да тракторным и сдам! Усекли?
Глава 10
– Знал бы, на что подписываюсь… – выдыхает обессилено сосед, тащащий на спине угловатый булыжник в полтора центнера весом.
– Бегом, парни, бегом! – Командует Володя, подгоняющий нас не только словами. Арсенал гадостей у отставного прапора велик и разнообразен – от длинного бича, до раскалённого металлического прута и ядовитого насекомого, зажатого в расщепе длинной палки.
– Сами ведь согласились! – Стонуще доносится слева, но я отмалчиваюсь, берегу дыхание. Смертельный кроссфит продолжается четвёртый день подряд под неумолкающим ледяным дождём, короткие перерывы полагаются только на походы в туалет, даже едим на бегу. Как ни удивительно, держимся… наверное, именно это останавливает нашу маленькую группу от убийства Володи.
Это, и ещё дух мужского соперничества, умело подогреваемый тренером. Когда становится особенно тяжело, смотришь на соперников-сокомандников… а они, суки, двигаются! Ну значит, и мне нужно найти силы… и ведь находятся, что самое интересное.
Упражнений великое множество, насчитал свыше полусотни основных видов. Даже банальные, казалось бы, пробежки с бревном на плече, выполнять нужно по-разному. Двадцать пробежек, и ни одного повтора! На правом, на левом, с перебросом, командные, гусиным шагом, на вытянутых…
– Шевелись! – Вторит Лёшка Дьяков, сменяя Володю, которого никто не освобождал от обязанностей начальника охраны Госпиталя, – сменили деятельность! Канаты с грузами в руки, и… начали!
Канат из паучьего шёлка крепкий… но, сука, тонкий! Руки режет как не знаю что, но надо тащить сперва по песку, а потом и по камням, минотавра Генку, связанного за ноги. Руками этот трёхсоткилограммовый гигант старательно цепляется за почву, всячески затрудняя работу.
Фантазия тренеров-изуверов потрясает…
– … а если вас похитят и придётся бежать со связанными руками, таща на спине раненого товарища? А если придётся идти по дну реки, изображая бурлака и вытягивая за канат судно с мели. А если…
Таких если очень много, но нельзя не признать, что некоторые из них имеют под собой здравую основу. Но только некоторые!
– Бросили! Минута на посрать, и снова здесь!
Пулей лечу в кусты, растущие у самого берега, где нашими стараниями установлены туалетные мостки. Ну в самом деле… не строить же будочку над ямой в сезон дождей?! Содержимое таких ям размывает на раз по окрестностям. К великой печали энтов, с недавних пор у нас повсюду проточная канализация.
– На кулаки! – Встаём прямо на галечной россыпи, и Лёшка нагружает каждому из нас чугунные болванки на спины, – начали! И… раз!
Монотонные упражнения кажутся отдыхом, можно хотя бы отдышаться, но я не я буду…
– Идёт солдат по городу… – ну точно! Продолжая отжиматься, подхватываем песню, из опыта зная, что петь и отжиматься будем до тех пор, пока не споём красиво и согласованно.
– Скинули груз и взяли его в руки. Берпи!
Упор присев с чушкой в руках, упор лёжа с кулаками на корявом металле, выпрыгнули, взметнув груз над головой.