х выбрасывают за борт. В открытый космос. Без скафандра, разумеется. Хотите, я вам покажу, что происходит с человеком в открытом космосе? «Джо», выведи на экран ролик с казнью тех террористов…
— Не надо, — быстро сказала Стерн.
— Не хотите? Тогда я вам в общих чертах расскажу. Если выкинуть кого-нибудь за борт, ну, например, вас, смерть не наступит мгновенно. Где-то с минуту вы будете совершать активные беспорядочные телодвижения и кричать. Слышно вас не будет, звуковым волнам негде распространяться в безвоздушном пространстве. Потом вы умрете. Жуткая смерть, по сути дела это несколько казней в одной. В условиях открытого космоса трупное окоченение будет развиваться очень быстро и неравномерно, и ваше тело еще какое-то время будет крючиться, как будто в агонии, при этом из него будет выходить вода в виде пара. Вы правда не хотите посмотреть ролик? Нет? Раньше я считал такую казнь неоправданно жестокой, пока однажды я не увидал, как люди умирают от ветряного менингита. После этого я поменял свою точку зрения. Я тогда был командиром абордажной команды. В то время ветряной менингит только вывели, и пошла мода заряжать его в дымовые гранаты. Взяли мы какой-то корабль на абордаж, взошли на борт. Предложили сдачу. Вместо этого охрана применила по нам гранаты с патогеном. Нам-то что, мы были в абордажных скафандрах, а вот их экипаж никакой защиты надеть не успел. Кричать они начали через десять минут, а бредить через полчаса. А потом у них потек мозг через уши, и начала сползать кожа. Я уже не помню, с кем мы тогда воевали, чей это был корабль, но до сих пор иногда слышу их крики. Охрана сразу сдалась. Они говорили, что не знали, что в этих гранатах. Они всегда так говорят. Я приказал выкинуть их за борт, одного за другим. Так поступают все абордажники на кораблях Альянса. И после нескольких подобных случаев даже самые отмороженные пираты перестали брать на борт биологическое оружие. Так что жестокость иногда бывает полезна и оправдана.
Стерн сидела бледная и необычно молчаливая. Пульхр вернулся на свое место за столом.
— К чему это я? Ах да, мы нашли ваш тайник со спорами грибка в вещах Бенуа. Я даже не знаю, что тут хуже: то, что вы вопреки моим неоднократным предупреждениям все-таки попытались пронести патоген на борт моего корабля или то, что вы попытались подкинуть его моему офицеру. Теперь я хочу задать два вопроса, на которые надеюсь получить правдивые ответы, учитывая, что от безвоздушного пространства вас отделяет только вот эта стена и мое к вам пока еще хорошее отношение. Это была ваша единственная закладка или имеются еще?
— Есть еще одна, — ответила Стерн, глядя в стол. — В ваших вещах. Я засунула ампулу со спорами в ваше мыло. Думала, ваши вещи обыскивать не будут.
— Понятно, — кивнул Пульхр. Он знал про обе закладки, но рассказал только про одну, чтобы проверить искренность Стерн. — А что насчет руды, которую мы грузили? Тоже взяли образец?
Стерн подняла глаза и покачала головой.
— Не было такого.
— Хорошо, верю. Ну и зачем это надо было? Кому вы собирались продать вашу плесень?
Стерн поглядела на него с легким, но отчетливым презрением.
— Ой, вам все лишь бы деньги!
— Что тогда?
Стерн помолчала немного:
— Где-то в двух прыжках от Солнечной системы есть планетка, населенная людьми. Туда часто летают лемурианские каперы. Примитивное, но довольно самобытное общество. Я там была несколько раз. На этой планете есть остров, напоминающий остров Пасхи. Горы, пещеры, пляжи, джунгли. Крупных хищников нет. На нем живет несколько тысяч человек — вполне достаточно. Остров изолирован, попасть на него с материка довольно сложно. Я провела там около года. Идеальное место для эксперимента. Так что ни Земле, ни вашему драгоценному кораблю ничего не угрожало.
Пульхр глядел на Стерн. Удивить его было трудно, но она сумела. Он попытался представить себе это место. Райский островок с закатами и приливами. Люди приняли ее, поили, кормили, пели ей свои песни, рассказывали свои предания, она играла с их детьми. И это все для того, чтобы однажды фея-крестная пожаловала к ним с пробирочкой, чтобы за их счет удовлетворить свои научные амбиции. Очередной исследователь, использующий благие намерения в качестве дорожного покрытия.
— Вы собирались проводить эксперименты над людьми? — уточнил Пульхр на всякий случай, вдруг он что-то не так понял.
— Сказал результат экспериментов над людьми! — некрасиво оскалилась Стерн. — Естественный отбор проводит опыты над живыми существами с начала времен, и в результате появилось человечество. Потом к естественному отбору присоединилась наука, и появились вы, клоны. Почему мне нельзя?
— Доктор Стерн, вы же понимаете, что у вас проблемы с головой?
Стерн недоверчиво улыбнулась.
— Вы серьезно? Это вы мне говорите? Вы, военный клон, который предал Альянс и переметнулся к врагу? Тот, кто вас сделал, тоже очень сильно налажал. Мне только интересно, это сбой в вашей ДНК, или напортачили ваши воспитатели?
— Вы понятия не имеете, почему я так поступил…
— Ну, почему же не имею? Имею. И нисколько вас не осуждаю. На вашем месте я бы поступила точно так же. Но настоящему клону Альянса даже мысль такая бы в голову не пришла — дизертировать. Да еще и корабль угнать. Вы брак, девиация. Больше всего меня интересует, почему вы выбрали себе в хозяева именно лемуриан? В Солнечной есть множество государств и корпораций, которые с радостью приняли бы вас на службу. Но вы почему-то выбрали врагов Альянса и человечества.
— Люди устроили в Солнечной системе полный бардак. Наука деградирует. Вы знали, что двигатели времен Второй Космической были лучше тех, что производятся сейчас? Да что там Вторая Космическая! Мезальянс! Мезальянс строит корабли лучше нас! У них мы покупаем орудия Ультимо-Раттио для наших крейсеров! Собственно, даже этот корабль сделан на верфях Юпитера. У Альянса есть только клоны. И мы могли бы исправить положение. Но программа клонирования используется только в военных целях, и даже в этом виде ее постепенно сворачивают. Лемуриане — единственная сила, которая несет порядок и развитие…
— А-а, орднунга захотелось, герр капитан?
— …взять хотя бы пиратов. Земля сотни лет безуспешно боролась с ними. Ни Альянс, ни Мезальянс ничего не могли поделать со штатскими лоханями. А прилетели лемуриане, и пиратов в Солнечной системе не осталось.
— Ну еще бы, они теперь лемурианские каперы и вместо Солнечной системы отжигают по всему рукаву Ориона. Знаете, что такое «Сады дьявола»?
— Видимо, сейчас узнаю.
— Даже не сомневайтесь. В амазонских лесах есть такие участки, где растет только один вид деревьев. И больше ничего, ни единой травинки. Местные индейцы считают, что в этих местах живет злой демон и стараются там не появляться. Как оказалось эти деревья вступили в симбиоз с муравьями, которые выкорчевывают ростки всех других растений, убивая конкурентов «своих» деревьев.
— И к чему вы это?
— Эта планета, Голконда, такой сад. Кто-то смахнул с поверхности планеты все, что могло помешать добыче руды. Теперь этих садовников заинтересовала Солнечная система. На Голконде они действовали грубо, их работа видна невооруженным взглядом. Видимо, очень спешили, чтобы как можно быстрее наладить добычу экзоматерии. Слава Великой Матери, в Солнечной системе хотя бы месторождений экзоматерии нет…
— Откуда вы знаете?
— Иначе мы с вами здесь не разговаривали, а строили бы светлое будущее в отдельно взятой шахте. Нет, у садовников на Землю другие планы, посложнее…
— И вы знаете, что им от нас надо?
— Да хотя бы пиратский флот…
— Да разве это флот!
— Ну, по сравнению с военными флотами может быть вы и правы. Но, в любом случае, их флот не меньше полумиллиона судов! Я летала с нашими каперами на двадцать прыжков от Солнца, и никаких других космических кораблей не встречала. Даже сами лемуриане передвигаются на кораблях земной постройки. Но и пираты это так, мелочь… Им надо что-то другое… Подозреваю, что они на базе нашей цивилизации собрались разбить очередной «Сад дьявола»…
— Почему вы так думаете?
— Все на это указывает. Да, они с нами не спешат, потому что наша цивилизация слишком большая, развитая и агрессивная. К нам садовники пока только присматриваются, заигрывают, забалтывают. Ах, великая культура, ах, русская литература! Отправляют своих детенышей к нам учиться, изучают изнутри, как бы получше нас использовать. А пока размечают делянку: что вырубить, что оставить, где пруд вырыть, где дорожку проложить. Организовали нам колонию на Тау Кита, вывезли туда людей, корабли, оборудование, а когда колония стала самостоятельной — разорвали с нею связь. Теперь под боком у Земли — один прыжок! — неспеша развивается лемурианская колония. Хуже всего, что лемуриане лезут с отверткой внутрь нашей цивилизации, все пытаются что-то подкрутить или открутить, подкидывают нам свои подарочки, которые мы не можем не только воспроизвести, но даже толком использовать по назначению. Все эти лемурианские двигатели, криогенные камеры…
— Ваш скафандр.
— Мой скафандр. Да и эта ваша сыворотка правды…
— Думаете, логорил — лемурианская технология?
— Наверняка. Земные ученые сотни лет пытались создать нечто подобное, но все время в итоге получалась какая-то дурь. Считалось, что человек настолько лживое существо, что ему никакие сыворотки не помогут. Но этот ваш логорил… Тот, кто его разработал, знает людей гораздо лучше их самих…, - Стерн нахмурилась и заглянула капитану в глаза. — Я ведь сейчас под ним говорю, да? — капитан промолчал. — А, теперь понимаю… Весь этот балаган с угрозами был для того, чтобы я не поняла, почему не могу вам соврать… Вот же больной ублюдок!
Стерн метнулась к нему через стол. Судя по выпущенным когтям, она намереваясь вцепиться капитану в лицо. Пульхр ожидал чего-то подобного, поэтому без труда придал порыву Стерн обратное направление. Она скользнула по столу и улетела на пол. Падение нисколько не сбило ее боевой настрой. Ловко перекувыркнувшись, она уперлась в пол всеми лапами и явно собиралась повторить атаку. Интересно, она в постели такая же буйная? Пульхр отогнал неуместную мысль и скрипучим канцелярским голосом, который нижние чины боялись больше крика, сказал: