— Сколько?
— Всего пятнадцать.
— Пятнадцать тысяч кредитов?
Петрова закатила глаза, но сдержалась.
— Пятнадцать тысяч кредитов. Но я уверена, что сторгуюсь за тринадцать. Это практически даром! Этой пушке цена тысяч двести…
— Понимаешь, — начал он. — Тут такое дело… Огневая мощь сейчас не главная наша проблема…
Он умолк. На него глядели глаза обиженного ребенка, которого без объяснения причин оставили без мороженного.
— На мозгоправов для этого жестяного извращенца у тебя деньги есть…
— Кто уже разболтал?
— Да какая разница!
— Это будет вычтено из его доли…
— И на «лафиты» с хамоном у тебя деньги есть! А на пушки — нет! Что мы за пираты такие, что у нас нет денег на пушки… Я думала, мы будем летать сами себе хозяева, стрельба, всякие дела. А мы как в доме престарелых, за два года одна перестрелка! С меня хватит!
— Ты куда собралась?
— К себе.
Началась борьба за комбинезон.
— Пусти! — шипела Петрова. — Или голая пойду!
Пульхр зная, что она на такое вполне способна, отпустил, и Петрова, бухнувшись на диван, начала натягивать комбинезон сквозь полотенце. Пульхр сел рядом, обнял ее и прижал к себе. Когда рыпанье ослабло, он заговорил:
— Я не сказал «нет». Я сказал «не сейчас».
— Думаешь, она ждать будет? Ее купят, пока ты думаешь! И какие-нибудь пираты поставят ее на свою лохань!
— Значит, это не твоя пушка…
— Она шикарная! Ты ничего не понимаешь!
— Будут у тебя в жизни пушки и получше.
В итоге Петрова осталась у капитана, но обиженная. Она залезла под одеяло, повернулась спиной и предупредила:
— Мне завтра рано вставать, так что меня не буди.
Это означало, что на секс сегодня можно не расчитывать. Капитан погасил свет в спальне, достал из бара бутылку коньяку, стакан и поднялся наверх, в кабинет. Бронеставни были подняты, и через панорамные окна открывался удивительной красоты вид на Сатурн. Пульхр сел в кресло лицом к окну. Из-под кровати вылез кот, взобрался по ступеням и уютно устроился в кресле напротив капитана.
Надо что-то менять. Видимо, придется пойти на то дело с инкассаторами, которое предложил Джо. Будет несколько трупов, зато у Петровой будет ее пушка. Пульхр никогда не боялся крови, но грабеж… Как он докатился до жизни такой? Как этот лемурианец сумел его тогда уболтать? И Пульхр, потягивая коньячок, стал вспоминать…
Через несколько часов после разговора с адмиралом Скунцтом, «Джо» вызвал капитана по шифрованному каналу и вкрадчиво сообщил:
— Господин капитан, с вами хочет встретиться лемурианский представитель.
— Что еще за представитель?
— Лемурианский. Предлагает встречу на завтра на двенадцать.
— А, хуже не будет. Передай, я согласен. Информация особой секретности. Сообщи только тем, у кого высший доступ.
Ровно в назначенное время появился лемурианский корабль — не летающая тарелка, не гигантское насекомое, а вполне себе человеческая спортивная яхта с надписью «Лоуренс Аравийский» на носу.
Капитан прошел через шлюз своего корабля, шлюз лемурианца, и оказался в длином узком коридоре, который заканчивался дверью. По дороге к ней капитан заметил, как по форме пробежала едва заметная рябь — его аккуратно просветили на предмет всяких неожиданностей, способных навредить хозяевам яхты.
Только теперь он сообразил, что не уточнил у «Джо», будет ли лемурианский представитель человеком или инопланетянином. Вряд ли, конечно, инопланетянин: лемуриане лично с людьми встречались только в крайних случаях, предпочитая действовать через посредников, — но вдруг? Эта мысль его взволновала. Как бы не маловероятна была ситуация — он был к ней не готов, а он не любил быть к чему-то неготовым.
Он не дипломат, и не папский нунций, обученный вести переговоры хоть с чертом лысым. Он простой военный, и понятия не имеет, каковы нынче правила инопланетного политеса. Надо ли жать лемурианину руку, или при попытке физического контакта тот откроет стрельбу из своих смертоносных бластеров? С рукопожатиями и у людей-то все непонятно, никогда не знаешь, кто находится на той стороне руки: потливый болезненный меланхолик с артритом или энергичный идиот, который попытается сломать тебе кисть. Есть еще такие радушные ласковые мерзавцы, которые вцепляются в твою ладонь двумя своими, и потом несколько минут не знаешь, как стряхнуть такого с себя. И это только начало. Дальше — больше. Расценит ли лемурианин прямой взгляд как признак искренности или сочтет угрозой? Можно ли улыбаться, а если можно, то насколько широко, не будет ли демонстрация зубов воспринята как акт агрессии? Как начать разговор? С погоды? Какая, мол, прекрасная сегодня погода в этом секторе космического вакуума! Наконец-то закончился сезон магнитных бурь! Справится о здоровье? А может быть, это тема у них табуирована, и после такого вопроса к тебе будут относиться как к буйнопомешанному?
Капитан постоял у двери несколько секунд, приводя мысли в порядок. Ну, инопланетянин и инопланетянин. Как всегда в непонятных ситуациях, будем действовать по проверенной схеме: меньше говорить, больше слушать и поддакивать. В крайнем случае, отнекиваться. В общем, открывая дверь, капитан уже морально подготовился к встрече со внеземным разумом. Он ожидал чего угодно, вплоть до стелящегося по полу зловещего лилового тумана и черепов инопланетных монстров в застекленных шкафах. Но помещение, как и корабль, оказалось вполне человеческим, даже слишком уютным для космического корабля. Комната — язык не поворачивался назвать это помещение «кубриком» — была разделена на две неравные части: большая представляла что-то вроде зоны отдыха; стойка, окруженная веселой компашкой барных стульев, отделяла кухню.
Капитан разочарованно огляделся: никаких лемуриан здесь не было и помину. Возле плиты крутился несомненный человек. Увидав брата-землянина Пульхр вначале испытал облегчение, но тут же напрягся снова. Если с видовой принадлежностью лемурианского представителя ситуация прояснилась, то с ходу определить его пол (вещь при переговорах не столь уж маловажная) капитан затруднился.
На ум пришла шекспировская пьеса, где красавица, чтобы выручить своего жениха, переоделась мужчиной, — особый смысл (или скорее двусмысленность) этому повороту сюжета придавал тот факт, что во времена Шекспира женщинам было запрещено играть в театре, и женские роли исполняли подходящие по типажу молодые люди. Так вот: в театре «Глобус» лемурианского представителя охотно приняли бы на двойное жалованье, совмещать роли актера-актрисы театра и двуликой музы шекспировских сонетов.
Рост, телосложение, лицо и прическа представителя были на удивление унисекс. Еще более универсально-сексуальным был его наряд: такой узкий клетчатый пиджак поверх розовой футболки с надписью стразами «I ♡ Paris» с равным успехом могли бы надеть и современная Сапфо и современный Ганимед.
Человек скользнул взглядом по золотоносному капитанскому мундиру и в глазах, как показалось Пульхру, промелькнула усмешка.
— Добрый день, — сказал по-французски любитель Парижа.
— Добрый день, — согласился Пульхр.
— Прошу вас, — указал человек на кухонную стойку. — Чай, кофе? Может быть, чего-нибудь покрепче?
— Чай, если возможно.
Человек кивнул. Он слазал в кухонный шкаф и поставил на стойку две фарфоровые чашки вызывающе сухопутного вида. Разлив из чайника кипяток по чашкам, он поставил рядом с капитаном картонную коробку с ассорти пакетированных чаев и сахарницу. Пульхр взглянул на его руки, — последняя надежда. Но и руки не выдали, единственное, что можно было понять, по отблеску белого металла на безымянном пальце, что лемурианский представитель состоял в официальных отношениях.
— Лимон, молоко?
— Спасибо, не нужно.
Человек присел на стул. Капитан отметил, что сидят они напротив, но разделены высокой стойкой.
— Прежде я всего хочу поблагодарить вас, — человек прижал правую ладонь к сердцу на футболке, — что согласились на встречу. И особенно за то, что согласились на встречу на моем корабле. Вы должны понимать, что земное правительство многое готово дать, чтобы захватить живого лемурианина.
— Так вы — лемурианин?
— Как видите.
— Вы не очень-то похожи на инопланетянина, — сказал Пульхр, купая в кипятке чайный пакетик.
Пульхр не сомневался, что перед ним обычный человеческий посредник. Просто дурака валяет. Инопланетянин он… Причем не просто человек, а землянин: по-французски говорит, как француз, и, похоже, — если судить по легкому арабскому акценту — парижанин. Дело конечно его (или ее). У нас свободная звездная система: хочешь считать себя инопланетянином — на здоровье. Нам бы с полом твоим определиться. Капитан предпочел бы, чтобы его собеседник любил Москву, а не Париж. Русские, несмотря на свое безалаберное произношение, в речи предпочитают максимальную ясность: пол на их языке выпирает всеми возможными выпуклостями родовых окончаний. Мало-помалу Пульхр начал склоняться, что сидящий перед ним скорее женщина: на его лице не было заметно никаких следов щетины (хотя это мог скрыть хороший тональный крем) и, кажется, отсутствовал кадык (а это никаким кремом не скроешь, хотя, кажется, его можно убрать с помощью пластической хирургии).
— Мне часто это говорят, — улыбнулся (или улыбнулась) лемурианин (или лемурианка) и протянул(а) капитану блюдце, чтобы избавить его от использованного пакетика. — А как вы себе представляете лемуриан?
— Ну, прежде всего, если судить по съемкам первого контакта, лемуриане на Земле носят скафандры, значит, не могут дышать земным воздухом.
— Спасибо, что вы хотя бы не ссылаетесь на фильмы и сериалы, где лемуриан изображают зелеными и склизкими, как жабы. Разочарую вас: первый контакт людей с лемурианами произошел гораздо раньше официально объявленного, съемка так называемого первого контакта была постановочной, и то, что мы на этой съемке были в скафандрах, не более чем прихоть земных СМИ. Режиссеру не понравилось, что лемуриане слишком похожи на людей, дескать, зритель будет путаться. Но и изображать лемуриан совсем уж непохожими на людей тоже не захотели. Поэтому оставили простор для фантазии.