Лорна вдруг почувствовала, как ей не хватает капитана Парана. С ним ее миссия была бы легче и даже приятнее. Хотя за эти годы он сильно изменился, сделавшись суровее и жестче, что-то тянуло ее к нему. Кто знает, может, их отношения могли стать иными.
– Смерть никогда не входит в наши замыслы, – вздохнула Лорна, поднимаясь по склону холма.
Тул говорил, что у нее в запасе не более двух дней. А потом проснувшийся джагат вырвется за пределы кургана. Нужно заблаговременно спрятать Желудь в надежном месте. Лорна предвкушала встречу с Печалью, и ее рука непроизвольно тянулась к мечу. Она непременно убьет эту служанку Тени. Жаль, ей пока не добраться до Веревки. Императрица была бы безмерно счастлива.
Сомнения, одолевавшие адъюнктессу, улеглись. Может, на нее подействовало пребывание внутри кургана? Скорее всего, это влияние Желудя, лежащего в кармане А может, ее сомнения остались в прошлом? Лорна вспомнила старинное правило, которое часто слышала, обучаясь в школе «Когтя»: «Когда приходит время действовать, отбрось все сомнения». Лорна хорошо знала себя и умела управлять собой. Годы учебы не прошли даром. Выучка, дисциплина, верность и сознание своего долга. Все качества, которыми должен обладать настоящий солдат.
Она была готова к исполнению миссии. Подумав об этом, Лорна вдруг ощутила удивительную легкость. Груз, давивший на ее плечи, исчез. Адъюнктесса пришпорила лошадь, пустив ее галопом.
Крокус вытянул шею. Он всматривался в темноту.
– Лезем прямо наверх, – сказал он Апсаларе. – Оттуда виден весь город.
Апсалара с опаской смотрела на щербатые ступени, уходившие в темноту.
– Там же совсем темно, – прошептала она. – И страшно. Ты уверен, что башня пустая? Я говорю не про людей. Но там могут обитать духи, призраки и разные чудовища. Отец говорил, что они всегда живут в развалинах.
Какая глупость! Крокус даже поморщился.
– Да этот бог Круль уже тысячу лет, как мертв. А если сюда давно никто не ходит, зачем разным духам и чудовищам понапрасну тратить время? Чем они будут кормиться? Все это глупые сказки для маленьких.
Он подошел к основанию лестницы.
– Пошли. Тебе потом так понравится – уходить не захочешь.
Апсалара переминалась с ноги на ногу. Крокус повернулся и зашагал вверх. Боясь остаться в одиночестве, девчонка пошла следом. То, что внизу казалось ей кромешной тьмой, превратилось в серый сумрак. К своему удивлению, Апсалара различала даже мелкие выбоины в камнях. Но больше всего ее поразили картины на стенах. Все они располагались слева, и каждая занимала целую каменную плиту высотой в несколько футов. Апсаларе хотелось остановиться и получше разглядеть потемневшие от времени изображения, однако Крокус шел не останавливаясь.
– Крокус, а что это за картины на стенах? Там как будто целая история рассказана.
– Не смеши меня! – отмахнулся Крокус. – Ты даже рук своих не видишь в этой темнотище. Какая еще история?
«Я рук не вижу?» – подумала Апсалара, но промолчала.
– Погоди, скоро доберемся до площадки. Облака, наверное, уже разошлись. Вот где настоящую картину увидишь.
– А почему ступеньки влажные? – спросила Апсалара.
– Ничего удивительного. На крыше собирается вода. Потом просачивается вниз.
– Это не вода. Что-то густое и липкое.
Крокус остановился и шумно вздохнул.
– Ты можешь хоть немного помолчать? Мы почти дошли.
Они выбрались на площадку, залитую серебристым лунным светом. Возле одной из стен Крокус заметил груду тряпок.
– А это что? – удивился он. – Как будто кто-то здесь жил или ночевал.
– Там мертвец лежит! – вскрикнула Апсалара.
– Что? Неужели опять?
Он подбежал к скрюченному телу и опустился на корточки.
– Моури милосердная, кто-то ударил его кинжалом в голову.
– Смотри, вон арбалет валяется.
– Ассасин, значит. На прошлой неделе я уже одного такого видел. Война ассасинов продолжается. Зря Крюпп с Муриллио меня не послушали. Я им говорил.
– Ты лучше на луну посмотри, – сказала Апсалара. Крокус вздрогнул. Луна и силуэт Апсалары пробудили в нем не самые приятные воспоминания.
– Ты про какую? – спросил он, поднимаясь во весь рост.
– Про ту, что светит.
Но Крокуса не тянуло любоваться сияющей луной. Вместо этого он стал вглядываться в темные очертания Дитя Луны. Базальтовую крепость окружало слабое красноватое сияние, которого раньше не было. Крокусу показалось, что к нему внутрь заполз червь страха и обосновался между кишками живота. В следующее мгновение от Дитя Луны отделились пять громадных крылатых силуэтов и полетели на северо-восток. Крокус моргнул, и видение пропало.
– Видишь моря? – спросила Апсалара.
– Какие еще моря?
– На луне. Вон то, большое, – это Гралинское море. Там живет Гралин – Властитель глубоких вод. Он стережет большие красивые подводные сады. Однажды Гралин придет сюда, на землю. Кого он выберет, тех возьмет с собой. И мы будем жить в тех садах. Там тепло, потому что внутри горит огонь и греет воду. Наши дети будут плавать, как дельфины. И мы все будем счастливы, потому что на луне нет ни войн, ни империй. Там никто не воюет друг с другом. Представляешь, Крокус, как это здорово?
Он смотрел на силуэт Апсалары.
– Да, – пробормотал Крокус. – Почему бы и нет?
Потом этот вопрос эхом отозвался в его мозгу, но уже по другой причине. Почему бы и нет?
КНИГА СЕДЬМАЯПразднество Геддероны
С Фандри – Зимней волчицы – сдирают шкуру, и ритуал этот знаменует утро праздника Геддероны. Жрицы богини несутся по улицам, размахивая лоскутами волчьих шкур. Ветер играет разноцветными флагами. Утренний воздух напоен запахами городского рынка и гудит от сотен голосов тамошней пестрой толпы. Горожане торопятся обзавестись масками; отбросив заботы, они беспечно веселятся, и веселье их длится весь день, до глубокой ночи.
Богиня Весны рождается вновь. И остальные боги, затаив дыхание, взирают на это чудо.
ГЛАВА 20
И будто бы кровь ее
текла ледяной рекою
в наш мир, рождая драконов;
и эта река судьбы
светом тьму наполняла и тьмою гасила свет…
Смотрели в нее глаза – холодные, ледяные,
глаза порождений хаоса.
«Нет, тут без магии не обошлось», – думал Муриллио.
Чем еще объяснить подозрительно быстрое исцеление раны на груди Раллика? Неужели и впрямь порошок Барука, который ассасин несколько раз порывался выкинуть, спас ему жизнь? Однако потерю крови магией не восполнишь. Раллику нужно время, чтобы оправиться после поединка с Оцелотом. А вот времени-то у них как раз и нет. Раллик хорохорится. Но сумеет ли он выйти победителем из поединка с Турбаном Орром?
Пытаясь ответить себе, Муриллио теребил эфес шпаги. Он шел по пустой улице. Над шарами газовых фонарей висел предутренний туман. До рассвета оставалось не более двух часов. По даруджистанскому обычаю празднование Нового года начиналось с первыми лучами солнца, длилось весь день и заканчивалось поздно ночью.
На молчаливых улицах Даруджистана умирал старый год. Муриллио казалось, что он единственный из живущих, кто видит этот стык двух годов. Рядом – только призраки, и они вот-вот сгинут вместе с годом Пяти Клыков. Новый год будет называться годом Лунных Слез. Какие странные названия. Все они начертаны на громадном каменном колесе, что находится в Зале Величия. А колесо олицетворяет собой Великий круговорот Жизни.
В детстве Муриллио считал это колесо волшебным. Еще бы: каменная махина вращалась едва заметно, но всегда точно показывала наступление нового года. За окнами могло светить солнце или лить дождь – каменный диск не зависел от прихотей погоды. Потом Муриллио подрос и узнал от Мамота, что каменное колесо – всего-навсего механизм. Более тысячи лет назад его подарил Даруджистану человек по имени Икарий. Мамот считал, будто в жилах Икария текла и джагатская кровь. Летописи сообщали, что даритель ехал на джагатском коне, а рядом шел кочевник из расы треллей. Тогда же Мамот рассказал Муриллио, что джагаты умели строить диковинные вещи, секрет которых люди так и не разгадали.
Если верить магам, название каждого года имело определенный смысл, равно как и их чередование. Соседство года Пяти Клыков с годом Лунных Слез тоже о чем-то говорило. Клыки вепря Тенрока – одного из Властителей – носили свои названия: Ненависть, Любовь, Смех, Война и Слезы. Странное совпадение: год уходящий и год наступающий были наполнены слезами. Подумав об этом, Муриллио усмехнулся и пожал плечами. К разного рода предсказаниям он относился скептически. Ну как мог кто-то (джагат он или нет – какая разница?) тысячу лет назад предсказать совпадение двух годов в соседних циклах?
Муриллио попробовал думать о другом, однако мысли снова вернулись к древнему пророчеству. Взять хотя бы Дитя Луны. Вряд ли появление базальтовой крепости над городом – простое совпадение. Муриллио знал, какое возбуждение это вызвало среди даруджистанских мудрецов, особенно тех, кто был близок к сановникам. И куда только подевались их снисходительные улыбки и покровительственный тон?
Завернув за угол, Муриллио налетел на невысокого толстого человека в красном сюртуке. Оба пробормотали проклятия. Человек выронил три большие коробки. Падая, они раскрылись, и оттуда на камни мостовой высыпалось их содержимое.
– Да это ты, Муриллио? Вот уж кого не ожидал встретить Крюпп. Что привело тебя сюда в столь ранний час, когда даже крысы предпочитают сидеть в своих норах? Друг мой, неужели и впрямь случилось нечто серьезное?
Муриллио разглядывал содержимое коробок.
– Что это у тебя, Крюпп?
Крюпп склонился над тремя искусно сделанными масками и наморщил лоб, будто видел их впервые.