Дальше она бежать не могла. Схватившись за стену, чтобы не упасть, адъюнктесса остановилась. Впереди что-то мелькнуло. Она снова выхватила меч.
Дорогу ей преградила крупная женщина.
– Смотрю, тебя уже погладили, красавица, – произнесла женщина, ухмыляясь и растягивая слова.
– Уйди с дороги, – потребовала Лорна.
– А вот этого ты от меня не дождешься, – сказала Миза. – Мы пасем тебя с тех самых пор, как Круголом заприметил тебя у городских ворот. Угорь сказал, что ты должна заплатить за свои шалости. Давай, красавица, раскошеливайся.
Слева от Лорны появилась вторая женщина. Адъюнктесса хотела было пригнуться и выскользнуть. Ей не позволили. Отчаяние, переполнявшее адъюнктессу, вырвалось в крике. Следом ее захлестнула волной ненависти. Она ненавидела этот город, этих женщин, свою непростительную самонадеянность.
Обе женщины двинулись на нее. Та, что была слева, взмахнула клинком, но Лорна сумела его выбить. И тогда первая женщина ударила ее двумя длинными воровскими ножами прямо в грудь.
Боль не так обжигала ее, как ярость. Адъюнктесса выронила меч. Правая рука нащупала стену, но удержаться на ногах Лорна уже не могла.
Она вдруг вспомнила услышанное имя.
– Кто? – с трудом шевеля губами, спросила адъюнктесса.
Одна из женщин склонилась над ней.
– Хочешь знать, кто тебя наколол на булавку?
Ее душевная боль заглушала телесную. Лорна закрыла глаза.
– Кто этот… Угорь?
– Пошли-ка отсюда, Миза, – сказала женщина, оставляя ее вопрос без ответа.
Паран нашел ее на грязных камнях переулка, куда ей удалось вползти. Таинственная ниточка, связывавшая их с Лорной, безошибочно привела его к умирающей адъюнктессе. Ее меч валялся рядом. Рукоятка была липкой от крови. Лезвие покрывали зазубрины.
– Досталось вам, – тихо сказал Паран.
Веки адъюнктессы дрогнули. Она с трудом открыла глаза. Лорна узнала его.
– Капитан Паран?
– Да, адъюнктесса.
– Они меня убили.
– Кто?
Она попыталась улыбнуться.
– Не знаю. Какие-то две женщины… Похоже, воровки с городского дна. Видите, как посмеялась надо мной… судьба?
Он молча кивнул.
– Нет… славный конец… для адъюнктессы. Если бы вы появились… раньше… на несколько минут.
Капитан молчал. Он смотрел, как жизнь покидала Лорну, но не испытывал никаких чувств.
«Удача отвернулась от тебя, адъюнктесса. Мне это знакомо. Жаль, конечно, но здесь я не в силах тебе помочь».
Он поднял отатаральский меч и засунул в свои пустые ножны.
– Ты посмел отдать ему наш меч, – послышались укоризненные голоса опоннов.
Паран разогнул спину. Шуты стояли рядом.
– Правильнее будет сказать, Веревка забрал его у меня.
Шуты оторопели. Чувствовалось, им стало страшно. Теперь они глядели на Парана едва ли не с мольбой в глазах.
– Котиллион тебя пощадил, – сказала Шутиха. – И гончие тоже. Почему?
Паран равнодушно пожал плечами.
– Вы приписываете это мечу или руке, в которой он находился?
– Повелитель Теней не привык играть честно, – заскулил Шут.
– И вы оба, и он играете судьбами смертных, а когда вам прижимают хвост, начинаете болтать о честности. Чего еще вы от меня хотите? Сочувствия? Помощи?
– Отатаральский меч, – начала Шутиха.
– Этот меч не будет помощником в ваших грязных делишках, – оборвал ее Паран. – На вашем месте я бы поторопился убраться восвояси. Думаю, мой бывший меч Котиллион уже успел вручить Повелителю Теней, и теперь они оба ломают головы, подыскивая ему наилучшее применение.
Шуты попятились.
Пальцы Парана сжали липкий эфес.
– Убирайтесь, иначе я помогу Котиллиону.
Опонны скрылись.
Капитан тяжело вздохнул.
Он снял с мертвой Лорны доспехи и подхватил ее тело. Оно было совсем легким.
Аномандер Рейк продолжал спускаться, окутанный силой своего Пути. Внизу, над самым городом, кружил дракон мышастого цвета, равный ему по величине и силе.
Но как же был глуп этот дракон, разыскивая его на даруджистанских улицах.
Рейк неслышно расправил крылья и устремился на Галана, повелителя демонов. Спускаясь, он готовил удар. Неужто Галан забыл, что он – тистеандий и темнота – его родная стихия?
Повелитель демонов был совсем рядом. Этот глупец продолжал увеличиваться в размерах. Рейк раскрыл свою драконью пасть и стремительно выдохнул волну жаркого воздуха. Мышастый дракон запрокинул голову, но было уже слишком поздно.
ГЛАВА 24
Я – Дом;
рождением своим
я заточаю демонов сердца;
им каждому найдется место
внутри меня, где будут
они дрожать в бессильной злобе.
А эти каменные корни,
ушедшие глубоко в землю,
до самых недр ее,—
всё грезят неустанно о плодах,
о путниках,
что явятся сюда
и утолят их голод…
Снаружи дом Барука выглядел пустым. Крокус подошел к крыльцу. А может, алхимик уже лег спать? Нет, все-таки надо проверить. Крокус поднялся по ступеням крыльца и протянул руку к веревке звонка… Невидимая волна отшвырнула его прочь.
В голове у него звенело. Перед глазами плясали разноцветные звездочки. Крокус огляделся. Он сидел на плитках дорожки, невдалеке от ступеней. Темно-красное сияние, окаймлявшее входную дверь, медленно тускнело. Все понятно: дверь находилась под защитой охранительного заклинания.
Бормоча известные ему ругательства, Крокус встал. С такими штучками он уже встречался, навещая дома в Жемчужной Россыпи. Тут все его навыки проникновения были бессильны. Крокусу ничего не оставалось, как снова выйти за ворота на пустую улицу. Интересно, эти «пальцы» еще наблюдают за ним?
Крокус снова вспомнил слова Раллика и понял, что не имеет права уходить отсюда, не предупредив Барука. Но как? Нужно попытаться найти другой вход. Только кто знает – вдруг этот алхимик окружил заклинаниями весь дом и сад? Крокус нырнул в проход. Все-таки надо попробовать. Он пошел вдоль кирпичной стены, выискивая щербатины и иные зацепки. Как назло, ни одной. Проход вывел его на тихую улицу. Можно попробовать оттуда.
Крокус обрадовался: здесь поверх стены торчали железные прутья. Если как следует разбежаться и прыгнуть, можно ухватиться за прут, а там… Крокус остановился. Его начали одолевать сомнения: так ли уж стоит прорываться к алхимику? Барук как-никак верховный маг. Наверняка он уже и сам почуял опасность и позаботился о защите. Даже «палец» говорил, что дом Барука – надежное место.
Крокус разглядывал стену, ожидая, пока в нем созреет определенное решение.
Улицу сотряс пронзительный крик. Что-то огромное и непонятное стремительно неслось к земле. Крокус вжался в стену, возле которой стоял… Последовал страшный удар. В воздух взлетели камни вперемешку с пылью. Крокус обхватил руками голову, не зная, чего ждать дальше.
Ему показалось, что прошла целая вечность. Крокус отважился открыть глаза. Пыль рассеялась. Посередине улицы лежал дракон с потрепанными, окровавленными крыльями. Оправившись после удара, дракон медленно поднялся на лапы. Его клиновидная голова поворачивалась из стороны в сторону. Во многих местах чешуя на теле дракона была выдрана, и там зияли раны. Шея и грудь дракона были густо залиты кровью.
Глядя на диковинное существо, Крокус не сразу заметил, что дракон своим падением разрушил стену. В проломе виднелся сад Барука. Сад тоже пострадал: среди опаленной, дымящейся земли стояли изуродованные деревья. Сквозь них просматривался дворик, примыкавший к задней двери дома алхимика. Там валялись вдребезги разбитые статуи.
Дракон замер. Крокус тоже замер. Чтобы проникнуть в сад, нужно было обогнуть дракона. Сам удивляясь своей смелости, Крокус побежал в сторону драконьего хвоста. При этом юный воришка не спускал с дракона глаз и думал о лежащей в кармане монете.
В это время дракон подернулся сверкающей дымкой и… начал менять очертания. Крокус замедлил шаги, а затем и вовсе остановился, не в силах отвести глаз. У него отчаянно колотилось сердце. Но ужаснее всего была ударившая в голову мысль: больше ему не повезет.
Сверкающая дымка померкла. На месте дракона теперь стоял великан в плаще. Лицо скрывал капюшон.
Крокус заставлял себя идти дальше, прочь от этого чудовища, однако тело отказывалось повиноваться. И тут демон его увидел! Зарычав, демон сорвал с пояса громадный боевой топор. Подняв оружие, великан заговорил. Удивительно: у него был бархатный и даже приятный голос.
– Какой смысл продолжать все это? Императрица позволяет тебе удалиться. Она снова дарует тебе свое милосердие. Прими ее дар и уходи.
– Хорошее предложение, – прошептал юный воришка.
Однако слова демона были обращены не к нему. Великану ответил другой голос, раздавшийся за спиной Крокуса.
– Нам надоело отступать, Галан.
Рука, опустившаяся на плечо Крокуса, мгновенно вернула ему способность двигаться. Обернувшись назад, юный воришка увидел высокого человека с узким темнокожим лицом и сверлящими синими глазами.
– Беги отсюда, смертный, – сказал он Крокусу.
Человек встряхнул серебристой гривой волос и вынул из ножен двуручный меч. Черное лезвие меча почти сливалось с темнотой ночи.
– Я видел вас на празднестве, – вырвалось у Крокуса.
Глаза человека вспыхнули.
– А-а, владелец монеты опоннов, – криво усмехнувшись, сказал он. – Не бойся. Бруд убедил меня не покушаться на твою жизнь. Уходи отсюда, дитя. – Его взгляд переместился к Галану. – Эта битва не для посторонних глаз.
– Знакомое оружие, – уже не бархатным, а скрипучим голосом произнес демон. – Драгнипур. Ты именуешь себя тистеандием, Рейк. Но в твоих жилах больше тиамской крови, нежели тистеандийской.
Крокус спрятался за остатками стены сада алхимика.
Галан улыбнулся, обнажив длинные кривые клыки.
– Императрица готова щедро вознаградить тебя за услуги, Рейк. Достаточно тебе сказать «да», и наше сражение не состоится.