Глаза тистеандия вспыхнули зеленым, будто два куска льда.
Барук поежился.
«Она? Ах да, он говорит об императрице».
– Но даже тогда она не смогла заставить меня сдаться.
Алхимик вдавил спину в кресло.
– Да, вам изрядно досталось, – осторожно сказал он. – Но, невзирая на перенесенные страдания, я чувствую вашу исполинскую силу, Аномандер Рейк. Она волнами исходит от вас. Простите за любопытство, но я вынужден спросить: как же случилось, что вы потерпели поражение? Мне кое-что известно насчет верховного имперского мага Тайскренна. Он обладает силой, но она несопоставима с вашей. Я вновь вопрошаю: как это случилось?
Разглядывая карты на столе, Рейк ответил:
– Своих магов и воинов я послал на север, в помощь Бруду. – Тистеандий грустно улыбнулся. – Внутри моего города остались лишь дети, жрецы и трое почтенных полководцев, отягощенных собственными знаниями.
«Город! Внутри базальтовой крепости есть город!»
Тон властелина Дитя Луны был под стать его улыбке.
– Я не могу должным образом защитить все свои владения, ибо не могу одновременно находиться везде. Что же до Тайскренна, его совсем не заботила жизнь окружающих людей. Я до последнего надеялся, что он одумается и увидит, насколько высока цена победы…
Рейк встряхнул серебристой гривой, словно до сих пор не мог поверить в случившееся.
– Чтобы спасти наш родной дом, я отступил.
– И обрекли Крепыш на захват малазанцами, – вырвалось у Барука, который сразу же пожалел о собственной бестактности.
Но Рейк лишь пожал плечами.
– Я не допускал мысли, что малазанцы решатся штурмовать город. Само присутствие Дитя Луны почти два года сдерживало империю.
– Я слышал, императрица Ласэна теряет терпение, – негромко произнес Барук. Сощурившись, старик взглянул на тистеандия. – Вы просили меня о встрече. Мы встретились. Чем я могу быть вам полезен?
– Мне нужен альянс, – ответил Рейк.
– Лично со мной?
– Не надо играть в прятки, Барук, – с неожиданной суровостью ответил тистеандий. – Меня не одурачишь сборищем идиотов, которые препираются в Зале Величия и воображают себя правителями Даруджистана. Я же прекрасно знаю: городом управляете вы и ваши собратья-маги.
Властелин тистеандиев вскочил с кресла. Его глаза пылали серым огнем.
– Возможно, вы и без меня знаете, как Ласэна мечтает завладеть Даруджистаном. Для нее ваш город – драгоценная жемчужина, сверкающая на теле грязного и унылого Генабакиса. Императрица хочет заполучить Даруджистан. До сих пор она обычно получала желаемое.
Барук мял полу своего истершегося халата.
– Я это знаю. Но в Крепыше тоже были маги.
– Верно, – согласился Рейк и почему-то нахмурился.
– И тем не менее, когда началось сражение, вашей первой заботой стала не верность заключенному альянсу, а благополучие вашей базальтовой крепости и ее обитателей.
– Кто вам это сказал? – сердито спросил Рейк.
Барук воздел руки к потолку.
– Нескольким магам удалось бежать.
– Значит, они здесь?
Глаза тистеандия сделались угольно-черными. Барук понял, что опять сболтнул лишнее. У него взмокла спина.
– Зачем они вам?
– Мне нужны их головы, – небрежным тоном ответил Рейк.
Взяв графин, он наполнил свой бокал и сделал маленький глоток.
Ледяная рука, обвившаяся вокруг сердца Барука, начала сжиматься. Голова раскалывалась от боли.
– Зачем они вам? – вновь простонал алхимик.
Если тистеандий и знал о том, насколько сейчас худо Баруку, он не подал виду.
– Вы спрашиваете – зачем?
Он играл этим словом, перекатывая его как глоток вина. Потом слегка улыбнулся.
– Когда армия морантов спустилась с гор, а Тайскренн гарцевал в окружении своих боевых магов… когда распространились слухи о том, что в Крепыш проникли люди имперского «Когтя», – улыбка Рейка превратилась в презрительную усмешку, – маги Крепыша… бежали.
Он умолк, будто вспоминая недавние события.
– Посланцам «Когтя» удалось лишь пробраться в город и сделать каких-нибудь двадцать шагов, после чего я отправил их к праотцам.
Рейк невесело вздохнул и поморщился.
– Останься маги в городе, атака малазанцев была бы отбита. Тайскренн, похоже, думал не о захвате города. У него имелись… более важные заботы. Этот имперский маг окружил свой холм густой сетью охранных заклинаний, а потом выпустил из преисподней демонов. Но не против меня, а против своих же соратников. Меня это немало удивило. Однако одним удивлением дело не кончилось. Я был вынужден тратить жизненно важные силы, уничтожая этих тварей.
Рейк снова вздохнул.
– Я увел базальтовую крепость за считанные минуты до ее уничтожения. Я направился к югу, в погоню за сбежавшими магами.
– В погоню?
– Да. Я выследил всех, кроме двоих.
Рейк внимательно поглядел на Барука.
– Мне нужны эти маги. Предпочтительно живыми. Впрочем, будет достаточно их голов.
– Вы… убили тех, кого обнаружили? Каким образом?
– Вот этим мечом.
Барук отшатнулся.
– Да, – прошептал он. – Понимаю.
– Так как насчет альянса? – спросил Аномандер Рейк и допил вино.
– Я поговорю об этом с теми, кто входит в Тайный совет, – ответил Барук, вставая на нетвердые ноги. – Вскоре мы сообщим вам о принятом решении.
Алхимик покосился на меч тистеандия.
– Скажите, если мы выдадим вам этих магов, их ждет та же участь?
– Разумеется, – отчеканил Рейк.
Барук отвернулся и закрыл глаза.
– После того что я узнал, мы не можем их укрывать. Вы их получите.
За его спиной послышался хриплый смех Рейка.
– В вашем сердце излишне много милосердия, дорогой алхимик.
Ночная мгла сменилась серой пеленой раннего утра. На пустых столах таверны «Феникс» дремали опрокинутые кружки и немытые тарелки. Обычно под утро из зала выпроваживали всех. Исключение делалось лишь для завсегдатаев, каковых в этот предрассветный час было четверо. Один из них спал, уронив голову на стол, прямо в лужицу перекисшего эля. Спящий громко храпел. Остальные играли в карты. У двоих игроков от усталости слезились воспаленные глаза. Третий внимательно разглядывал собственную руку и говорил, не закрывая рта.
– Это было как раз, когда я спас Раллику Ному жизнь. И было это в самом конце Вечерней улицы. Четверо… нет, пятеро каких-то гнусных мерзавцев загнали парня в угол. Бедняга Раллик едва держался на ногах. Вы не поверите: эти подонки нанесли ему не менее сотни ножевых ранений. Кровь так и лилась. Я только взглянул на него и сразу понял: Раллику не выстоять. И тогда старый, но отважный Крюпп напал на этих подлых убийц сзади. Кончики его пальцев сияли магическим огнем.
Крюпп произнес могущественное заклинание и… о чудо! Шесть трупов упали Раллику под ноги. Вскоре от них осталось лишь шесть кучек пепла. Зато монеты, что были в их карманах, чудесным образом уцелели. Достойное вознаграждение, должен вам сказать!
Муриллио наклонился к Крокусу-Шалунишке.
– Разве такое может быть? Чтобы Крюпп отважился…
Крокус вяло улыбнулся другу.
– А мне все равно. Мне здесь хорошо и безопасно, и это главное.
– Война между ассасинами? Какая чушь! – провозгласил Крюпп, развалившись на стуле и вытирая лоб мятым шелковым платком. – Крюпп не желает верить подобным россказням. Вчера ночью Раллик Ном, как всегда, появился в «Фениксе». И они чесали языками с Муриллио? Начнись эта война, Раллик не пришел бы сюда.
Муриллио поморщился.
– Я наблюдал за Номом и знаю: когда он кого-то угробит, то потом всегда заглядывает в «Феникс»… Эй, ты будешь ходить? Надо доиграть, а то у меня с утра дела ждут.
– А о чем Раллик говорил с тобой? – полюбопытствовал Крокус.
Муриллио лишь пожал плечами, продолжая глядеть на Крюппа.
Толстенький человек удивленно вскинул брови.
– Разве сейчас ход Крюппа?
Крокус закрыл глаза и тоже развалился на стуле.
– Крюпп, дружище, я видел на крышах троих ассасинов. Двое прикончили третьего, а потом погнались за мной. Представляешь? Они ведь прекрасно видели, что я никакой не ассасин.
Муриллио придирчиво оглядел перепачканную и порванную одежду воришки, а также ссадины и царапины на его лице, шее и руках.
– Я склонен тебе верить, Крокус, – сказал он.
– Дурачье! Бедный Крюпп, вынужденный сидеть за одним столом с такими ослами!
Он покосился на храпевшего.
– А Колль – величайший осел, но, к его же несчастью, наделенный даром самопознания. И из его нынешнего состояния можно вывести кое-какие правдивые умозаключения. Ты сказал, Муриллио, что тебя ждут дела? Надо понимать, сердечные? Крюппу, однако, не кажется, чтобы большинство городских красоток поднималось в такую рань. Жутко представить, что они увидят в зеркалах, если проснутся сейчас. Крюппа от одной мысли мороз пробирает.
Крокус поглаживал шишку, набитую в ночной погоне. Шишка распухла еще сильнее и болела. Поморщившись, он обратился к толстяку:
– Давай, Крюпп, ходи. Сейчас твой ход.
– Мой?
– Не в пример заразным болезням, самопознание не передается другим, – сухо заметил Муриллио.
Заскрипели ступеньки лестницы. Сверху в зал спускался Раллик Ном. Игроки повернулись в его сторону. Высокий, смуглый Раллик выглядел отдохнувшим. Он сменил одежду на дневную. На плечах ассасина был темно-пурпурный плащ, скрепленный перламутровой застежкой в серебряной оправе. Тщательно расчесанные черные волосы обрамляли его худощавое, тщательно выбритое лицо. Подойдя к столу, Раллик молча взял Колля за жидкие волосы, приподнял ему голову и принялся разглядывать его опухшую физиономию. Потом он осторожно вернул голову спящего в лужицу эля и выдвинул себе стул.
– Игра так и не прекращалась? – спросил Раллик.
– Ни на минуту, – отозвался Крюпп. – И эти двое так проигрались, что им придется снимать с себя последние рубахи! Да, вот еще что, дружище Раллик. – Крюпп вяло махнул в сторону Крокуса. – Этот юнец прожужжал нам все уши о каких-то убийствах на крышах. Якобы кровь лилась оттуда ручьями. Ты же, Раллик, истинный друг Крюппа, ты не станешь его обманывать. Скажи, это правда?