Турбан Орр криво улыбнулся.
– Я постоянно за ним приглядываю и делаю это ради тебя, дорогая. Там ничего не изменилось. С тех пор как ты выкинула его коленкой под зад, он еще ни разу не был трезв.
Сановник протянул руку за одеждой, висевшей на столбике кровати. Потом встал и начал одеваться. Увидев это, хозяйка особняка подлетела к нему.
– Ты куда собрался? – хрипло спросила она.
– Сама знаешь, – ответил сановник, натягивая панталоны. – Сейчас Зал Величия гудит от дебатов. Мое присутствие там просто необходимо.
– Зачем? Чтобы найти себе нового союзника и подчинить своим целям?
Орр, улыбаясь, надел шелковую рубашку.
– И это, и другое.
Симталь хлопнула себя по лбу.
– Ах да! Как же я забыла? Тебе же нужно шпионить.
– Зачем так грубо? Наблюдать и делать выводы. Я уверен, что мы сумеем провозгласить нейтралитет Даруджистана либо завтра, либо послезавтра.
– Нейтралитет? – презрительно расхохоталась она. – Да ты начинаешь верить в собственные россказни, распускаемые по городу. Мне хоть не ври. Турбану Орру нужна власть. Власть в чистом виде. А для этого Турбану Орру нужно сделаться малазанским Железным кулаком… или как там называют у них наместников. Ты, радость моя, мечтаешь попасть в объятия императрицы Ласэны и готов заплатить за это Даруджистаном. Но на город тебе ровным счетом наплевать.
– Знаешь что, красавица? Держись-ка ты подальше от политики! – огрызнулся сановник. – Империя все равно завоюет Даруджистан. Так уж лучше мирная оккупация, чем вооруженное вторжение.
– Мирная? А как малазанцы поступили со знатью Крепыша? Воронье несколько дней пировало на их трупах. Империя ненавидит знать: и свою, и чужую. Или ты считаешь это досужими слухами?
– С Крепышом было не все так просто, как ты думаешь, – возразил Турбан. – Там действовали еще и моранты. У них с малазанцами был заключен военный союз. В Даруджистане подобной «выбраковки» не случится. Но даже если и случится, мне это пойдет только на пользу.
Он снова улыбнулся.
– Едва ли у тебя может болеть сердце по участи Даруджистана. Милая моя, кроме собственной персоны, тебя ничего не волнует. Кажется, в твоем зверинце есть хищники. В случае чего для них настанет пир.
Турбан Орр полностью оделся. Оставалось лишь прицепить к поясу меч. Симталь подала ему перевязь и выразительно коснулась серебряной рукоятки меча.
– Тебе нужно было бы давным-давно убить его, и дело с концом, – сказала она.
– Опять о нем! – Сановник начал прилаживать перевязь. – У тебя мозги как у шкодливого ребенка. Иногда я все же удивляюсь: как тебе удалось обчистить его до нитки и вышвырнуть вон? Уж кем-кем, а дураком твоего бывшего мужа не назовешь.
– Надо знать, куда ударить. Я ударила в самое сердце.
Симталь похотливо улыбнулась, потом улеглась на постель, раскинула руки и выгнула спину.
– Слушай, а Дитя Луны, между прочим, до сих пор висит на том же месте.
Орр заскользил глазами по ее телу.
– Мы не оставляем усилий отправить туда наше послание, – рассеянно произнес он. – Мы поставили шатер под самой крепостью. Там постоянно находятся наши люди. Но этот загадочный властелин не желает нас замечать.
– А может, он мертв? Может, внутри этого громадного черного камня вообще не осталось живых? Тебе такая мысль не забредала в голову, господин сановник?
Турбан Орр подошел к двери.
– Мы это проверим. А к тебе нынешним вечером я смогу забрести?
– Я хочу, чтобы он был убит, – сказала Симталь.
Сановник отодвинул засов.
– Посмотрим. Так как насчет вечера? – вновь спросил он.
– Посмотрим.
Турбан Орр постоял еще несколько секунд, потом открыл дверь и ушел.
Госпожа Симталь мечтательно вздыхала, но не по ушедшему сановнику. Она обдумывала, как славно было бы нагадить вдовушке Лима, уведя у той из-под носа молодого щеголя.
Муриллио глотнул вина, обильно сдобренного пряностями.
– Все как-то очень уж размыто, – сказал он и поморщился, чувствуя, как вино обожгло ему рот и горло.
Внизу по улице двигалась ярко разрисованная повозка, запряженная тройкой белых лошадей. Упряжь у них была черная. В черном был и возница, лицо которого закрывал капюшон. Лошади мотали головами, шевелили ушами и выпучивали глаза, однако крепкие, жилистые руки возницы заставляли их повиноваться. По обе стороны повозки шли женщины средних лет, и каждая несла на бритой голове бронзовую курильницу. Сизоватый дым благовоний поднимался вверх и таял в воздухе.
Муриллио подался вперед, упершись в перила балкона, и некоторое время разглядывал процессию.
– Опять похороны Фандри, – сказал он. – Жуткий ритуал, должен сказать.
Откинувшись на плюшевую спинку стула, Муриллио улыбнулся молодой женщине, сидящей рядом, и поднял бокал.
– Вот и опять Зимняя волчица умирает на белоснежном ковре. Так, что ли, у них говорят? Пройдет какая-нибудь неделя, и празднество Геддероны заполонит город цветами. Все сточные канавы будут благоухать. Каждый год – одно и то же. И не надоест им?
Женщина улыбнулась. Свой бокал она держала обеими руками, будто ритуальную чашу.
– Вы только что сказали, что все размыто. Что именно?
– Простите, я уже и не помню. Пока разглядывал повозку Фандри, мысль ушла.
Женщина опять улыбнулась, теперь уже с оттенком недоверия.
– Может, вспомните?
– Ах да! – Муриллио небрежно махнул рукой в перчатке. – Госпожа Симталь утверждает, что сановник Лим приходил узнать, согласна ли она участвовать в празднестве Геддероны.
– Разумеется, ведь в этом году она должна быть хозяйкой празднества. Его намереваются устроить в ее доме.
– И верно. Как я мог забыть? – удивленно заморгал Муриллио. – Полагаю, ваш дом уже приглашен?
– Да. А ваш?
– К сожалению, нет, – с улыбкой ответил он.
Женщина умолкла и о чем-то задумалась.
Муриллио ждал, глазея по сторонам. Такие дела обычно имеют собственную логику развития. Даже ему, искушенному в амурных тонкостях, было трудно предугадать все неожиданные изгибы и завитки женской мысли. Муриллио любил подобные игры и играл в них до конца. Главное – не раздражать даму, тогда добьешься всего. Нехитрый и вечный секрет.
На балконе, где сидели Муриллио и его спутница, почти все столики пустовали. Богатые и знатные посетители этого заведения предпочитали сидеть в духоте роскошно убранного зала. Созерцание городской суеты всегда развлекало и успокаивало Муриллио. Его спутницу тоже – по крайней мере сейчас. Вдобавок на шумном балконе было почти невозможно подслушать их разговор.
Заведение стояло на улице Моруля-ювелира. С балкона, естественно, была видна лишь ее противоположная часть. Взгляд Муриллио лениво скользил по стенам и окнам домов, как вдруг… Человек, стоявший у входа в лавку, был хорошо ему знаком. Муриллио чуть нагнулся и незаметно от спутницы протиснул руку сквозь каменные перила. Продолжая безотрывно глядеть на человека у входа, он несколько раз шевельнул пальцами.
Раллик Ном широко улыбнулся. Повернувшись, он неторопливо зашагал по улице и вскоре остановился, чтобы полюбоваться жемчугом, выставленным на лотке у входа в другую лавку. Владелец беспокойно шагнул навстречу Ному, однако тот двинулся дальше. Лавочник облегченно вытер пот со лба.
Муриллио вздохнул.
«Идиот!» – подумал он, глотая обжигающее вино.
Лицо, руки, походка и, конечно же, глаза – все выдавало в Раллике ассасина. Даже одежда. Ну что, спрашивается, он сейчас вырядился как палач?
Ном отличался удивительной прямолинейностью мышления и не любил разные там тонкости и оттенки. Между тем чувство опасности было развито в нем превосходно. Чем бы ни было вызвано это нарочитое фланирование по улице, Муриллио понял одно: Раллик стремится привлечь к себе внимание. Прием простой до… гениальности.
– Муриллио, а вам очень хочется попасть на празднество? – спросила женщина.
– Еще бы! Я никогда не был в таких больших и богатых домах.
– Да, комнат в доме госпожи Симталь предостаточно.
Женщина погрузила в бокал свой изящный пальчик, затем слизала с него огненную жидкость. Бокал она держала в другой руке и внимательно разглядывала вино на свет.
– В нашем доме тоже хватает помещений. Не особо удобных, но пустых.
Приглашение. Ясное и недвусмысленное. От успеха нынешнего разговора зависел весь замысел Раллика и дальнейшие последствия. Муриллио отнюдь не возражал против любовных утех. Однако у женщины был муж, с которым ему очень не хотелось бы встретиться на поединке. Глотнув еще вина, Муриллио прогнал тревожную мысль.
– Я был бы счастлив появиться на празднестве у госпожи Симталь, но при одном условии. – Взгляд Муриллио сделался пристальным. – Сегодня я смогу вам уделить не более двух часов. Увы…
Муриллио нахмурился.
– Мне бы не хотелось компрометировать вас в глазах мужа и служить причиной семейных несчастий.
И он, и спутница знали: компрометация уже началась, и слухи могут дойти до ее мужа.
– Конечно, – с непривычной застенчивостью произнесла женщина. – Это было бы совсем ни к чему. Сколько приглашений вам нужно?
– Два, – ответил Муриллио. – Будет лучше, если меня увидят вдвоем с приятелем.
– Вы правы.
Муриллио с некоторой досадой поглядел на опустевший бокал.
– К сожалению, я должен откланяться, – сказал он и вздохнул.
– Я просто восхищаюсь вашей волей, – призналась женщина.
«На празднестве Геддероны это вряд ли тебя восхитит», – мысленно ответил Муриллио, поднимаясь со стула. Вслух же сказал:
– Я был счастлив, что судьба подарила мне эту встречу с вами. До вечера, госпожа Орр.
– До вечера, – ответила жена советника, делая вид, что рада окончанию скучной встречи.
Эта игра для публики вряд ли помогла ей. Несколько пар женских глаз видели их встречу.
Улица Моруля-ювелира оканчивалась у Серповидных ворот. Раллик прошел мимо двух караульных и, ощущая на своей спине их ошеломленные взгляды, двинулся дальше. Узкий проход в стене Третьего яруса вывел его на пандус, плавно поднимающийся вверх. Оцелот велел ему не таиться. Судя по жестам Муриллио, только слепец не разглядел бы в нем сейчас ассасина, но приказ есть приказ. Хотя, если честно признаться, сам Раллик тоже чувствовал себя довол