– Мы могли бы и не возвращаться, – сказал он.
– М-м-м…
– Построить наш сад прямо здесь. Раскинуть купол, наполнить его джунглями.
– И цыплятами, – сонно добавила Мэси.
– Почему бы и нет? Я бы позволил тебе иногда убивать их и есть.
– Не знаю, как ты соглашаешься жить с такой неразвитой варваркой, как я.
– О, мне доводилось есть мясо, – сообщил Ньют. – В свободной зоне Спарты, на Тетисе, живет секта мясоедов. Они выращивают клонированное коровье мясо, крутят на фарш и едят сырым. Это у них для секса. А еще они пьют кровь. Маленькие глоточки человеческой крови.
– Снова вешаешь на уши?
Прошлое вольного торговца-контрабандиста оставило Ньюту огромный запас побасенок и всякого рода небылиц. По оценке Мэси, не более чем в половине было хоть какое-то зерно правды, и лишь парочка казалась более или менее правдивой.
– Может быть, когда-нибудь я отвезу тебя туда. Но должен признаться: хотя я выпил всего лишь крохотный глоток, меня чуть не вырвало.
– Вот сырое мясо – это настоящее варварство. Мы можем клонировать коровье мясо, и я покажу тебе, как жарят гамбургеры. Или бифштексы.
– Давай, развращай меня своими земными обычаями. Мы разобьем здесь сад и разведем цыплят. И детей. Кстати, бог с ними, с цыплятами, но ты не думаешь, что настало время позаботиться об обзаведении детьми?
Партнеры и раньше говорили о том, чтобы стать полноценной семьей, но теперь вопрос застиг Мэси врасплох. Они приподнялась, посмотрела на него. Лампы приглушены, его узкое лицо, острый нос, скулы – сплошная чересполосица света и тени. Не разобрать, всерьез он или нет.
– Не надо таких шуток, – сказала она.
– Я не шучу. Все вокруг только и занимаются деторождением. С тех пор как мы прибыли, родилось четверо, шестеро на подходе. И это не говоря про всех детей, прилетевших с нами. Конечно, я знаю, что ты скажешь: еще слишком рано, если придут земляне, придется поспешно удирать. Но так все время и просидишь, считая, что еще слишком рано, – пока не станет слишком поздно.
В кои-то веки он говорил всерьез. Большая редкость. Выходит, надо было по-деловому воспринимать его предложение. Мэси сказала, что она целиком «за» и всегда хотела, но она не уверена, что готова для материнства. Они еще долго говорили об этом, спорили, повторяли одно и то же, думали, опять спорили и, наконец, уснули, сплетясь в глубоком гамаке.
Мэси проснулась, когда Ньют протянул над ней руку и взял свои спексы. Те тихо пищали. И смолкли, когда Ньют зацепил дужки за уши.
– Что это? – спросила Мэси.
По ее нагой коже пробежал холодок. Вне станции дальние строго соблюдали радиомолчание. Если кто-то разослал сообщение – значит, пришла беда.
Спустя пару секунд Ньют снял спексы и протянул Мэси. Она надела их – и перед глазами поплыли черные буквы на сером фоне.
Возможный контакт. Немедленно возвращайтесь.
Возможный контакт. Немедленно возвращайтесь.
– Наверное, послали с обсерватории на Титании. Она одна сейчас над горизонтом, – заметил Ньют.
Мэси вцепилась в край гамака.
– Возможный контакт. Значит, они не уверены.
– Думаю, надо вернуться и проверить. Но как ни посмотри, новости скверные.
– Но не самые плохие. Пока еще не самые.
– Да, пока еще не самые, – подтвердил Ньют.
Обсерватории на Обероне, Ариэле и Титании держали телескопы высокого разрешения нацеленными на участок пространства, где должны были проходить корабли, направлявшиеся в систему Нептуна с Земли, Юпитера или Сатурна. После двух лет покоя без единого чужого корабля либо робота-шпиона в системе Урана Свободные дальние поверили в свою удачу, в то, что альянс решил не гоняться за ними, не тратить попусту ресурсы. Юпитер был по ту сторону Солнца от Урана, Сатурн уходил прочь и был дальше Земли. Огромные расстояния казались надежной преградой. Эдакий космический карантин. Но анализ фотографий, сделанный телескопом на Обероне, обнаружил движущуюся искорку пламени на фоне неподвижных звезд, а спектральный анализ показал, что она – реакторный выхлоп корабля, отправленного с Сатурна и теперь тормозящего, чтобы всего через тридцать дней выйти на орбиту Урана.
Как только все вернулись в поселок, всех собрали на срочную встречу в недрах жилого комплекса, в зале совета, где обычно Свободные дальние готовили пищу, играли и общались. Встреча длилась весь день и большую часть ночи. Хотя, в общем, все понимали серьезность ситуации, напряжение и страх дали о себе знать неожиданными ссорами и насмешками. Дальние давно готовились к такому дню. Он настал – и над самим их существованием нависла смертельная угроза.
Сидя на привычном месте рядом с Ньютом у края амфитеатра, Мэси смотрела на происходящее, и ее чуть не мутило от нетерпения и злости, от отчаяния, от боязни тесноты внутри и черного холода снаружи. Мэси не сомневалась в том, что рано или поздно земляне начнут охоту на дальних. Но ее тревогу убаюкали передышка и постоянные хлопоты по обустройству нового дома – как и всех остальных. Дальние мирно жили, разбивали сады, зачинали детей, успокоились, стали небрежными, а теперь, когда пришла беда, тратят время в бессмысленных спорах!
Мэси никогда не хватало терпения на бесконечные дебаты, так любимые дальними, в особенности когда было ясно с самого начала, что делать. Нет смысла трепать языком. Нужен сильный лидер, который бы взял власть в свои руки. Дальние потратили три часа на обсуждение того, улетать или оставаться, и когда крохотным большинством проголосовали лететь, тут же принялись спорить насчет места назначения: Плутон или Нептун?
Ньют, Мэси и остальная команда реакторщиков голосовала за Нептун. Зифф Ларзер методично и спокойно изложил их план. Нептун дальше Плутона, но там могут прятаться другие беженцы, ведь его крупнейшая луна, Тритон, больше и гораздо лучше для жизни, чем Плутон или Харон. Реакторная команда выработала достаточно антипротонов для топлива всех кораблей с новыми реакторами, а места на этих кораблях с лихвой хватит всем. Наверное, придется оставить корабли со старыми двигателями и немало оборудования, но с собой можно увезти достаточно для устройства нового дома. К тому же есть шанс когда-нибудь вернуться на Уран и забрать остальное. Насколько понимала Мэси, план был ясным и очевидным, но принятие его снова затянулось в бесконечных спорах о мелочах. Когда наконец дело подошло к голосованию, стала очевидной победа реакторной команды. Она выиграла с подавляющим преимуществом. Свободные дальние соберут вещи и двинутся к Нептуну.
Перед отлетом следовало ободрать все нужное с жилища, собрать последнюю серию контейнеров, наполненных парящими в атмосфере Урана роботами, подготовить и загрузить корабли. Мэси с большинством биокоманды проводила почти все время за уборкой урожая с гидропонных ферм, подготовкой садов, упрощением экосистемы до такой степени, чтобы ее могли без проблем поддерживать роботы. Команда паковала кофе, чайные плесени, сушеные травы, собирала как можно больше семян. Гораздо проще и быстрее выращивать новые растения из семян, чем из клеточной культуры, созданной по картам геномов из библиотеки. Вся съедобная биомасса пошла в биореакторы, поскольку было бы слишком расточительным перевозить растения.
Мэси не могла побороть сожаления. Она вложила столько труда и любви в сады, тянувшиеся по обе стороны узкого поселения: рощицы карликовых хвойных и бамбука, квадратики полей с кукурузой, пшеницей и рисом, арахисовые лозы, вьющиеся по бамбуковым стеблям, заросли быстрых лоз, выведенных из кудзу и выращенных так, что разные сорта приносили томаты, огурцы, десятки разновидностей бобовых, цитрусовые кусты и виноград, баклажаны и лук, контейнеры, где буйно росли тимьян, мята и укроп. Все было плотным зеленым лабиринтом, полным роскошной жизнью. А теперь все ободрали подчистую, везде было голо и пусто, купола и палатки стояли на полу, будто ракушки, оставленные отливом, и стало видно, что поселение – уже не дом, а не более чем туннель, составленный из дюжины цилиндров размером с фюзеляж транспортного самолета.
Дальние работали, не покладая рук, по восемнадцать часов в день, планировали покинуть Миранду за декаду до прибытия корабля землян. Дальние еще трудились, когда ядерная боеголовка уничтожила старый поселок на Титании.
Корабль альянса выпустил ракету, тормозя перед системой Урана. Ракета обогнула ледяной гигант, набрала скорость, направилась к Титании и взорвалась в полукилометре над куполом, превратила его в пар и выплавила идеальную полукруглую выемку диаметром в километр в ледяном реголите. Предельно ясное послание: альянс не намерен брать пленных либо вести переговоры. Земляне явились, чтобы вычистить гнездо паразитов.
И потому, не дожидаясь, пока подлетающий корабль выпустит новые ракеты, Свободные дальние оставили поселок и в суматошной спешке погрузились на корабли. Последним, что увидела Мэси на Миранде перед тем, как протиснуться в шлюз, была россыпь декоративных камней, выброшенных из грузовых отсеков «Слона». Куски шлака на утоптанной пыли.
Они покинули дом без всяких церемоний, переговаривались только о координации хода кораблей: восемнадцать с быстрыми реакторами, четыре медленных шаттла, набитых под завязку техникой и материалами, с командами из добровольцев. Корабли стартовали со дна глубокого ущелья, укрывавшего поселение, из ям в параллельных ущельях, от краев кратеров на равнине, ушли с темной северной стороны маленькой луны в тусклый блеск Солнца.
Идрис Барр разослал по кораблям краткое сообщение. В нем говорилось, что в путешествии на Миранду свободные дальние стали первопроходцами и всегда останутся первопроходцами, а не беженцами. Но когда полумесяц Урана стал всего лишь точкой на утыканном звездами небе, Мэси подумала, что первопроходцы, идущие в неведомое ради открытий, не бывают похожими на кроликов, бросившихся врассыпную от тени ястреба. Свободные дальние просто убегали. С ними убегала и Мэси. А ведь она удирала от кого-то или чего-то всю свою жизнь: сперва из унылого дома Церкви Божественной Регрессии, затерянного в пыльной пустыне Канзаса, в трущобы Питтсбурга, где Мэси влюбилась, но ненадолго, а потом удрала снова и присоединилась к АР-корпусу. Оттуда жизнь привела Мэси аж к Юпитеру, в Радужный Мост на Каллисто, и запутала в склизкий холодный клубок интриг, саботажа и убийств. Мэси стала доносчицей и дезертиром, а в награду получила карцер в маленьком, застегнутом по горло городишке. Оттуда Мэси удрала с помощью Ньюта, отправилась в систему Сатурна, в семейную усадьбу на Дионе. Пришла война, и снова пришлось убегать. И вот теперь опять в бегах.