– Буду! Только не бейте!
Додж захохотал.
– Я всегда знал, что ты трусливая мразь, Ксан Гривс! Сопливый интеллигентствующий слюнтяй! – он подставил сапог к лицу. – На, лижи, ублюдок!
Он был так в этот момент похож на Дробилу из детских воспоминаний. Капрал упивался унижением.
Пошатываясь, Гривин встал на колени перед ним.
– Давай, поторапливайся, скотина! – усмехался Додж.
Он никак не ожидал, что Гривс рванет его за ноги…
Додж рухнул на запыленный бетон, ударившись со всего маху затылком. Пистолет отлетел далеко в сторону. Но вот Додж пришел в себя.
Противники поднялись одновременно. Боль пронизывала все тело Гривина, боль в ребрах не давала вздохнуть, но, похоже, и Доджу пришлось не сладко. Кровь из разбитого затылка капала на его комбинезон.
Он зарычал, кидаясь на жертву. Уклонившись в сторону, Александр нанес удар по бедру. Похоже, что тюремное заключение сказалось на бойцовских качествах капрала не в лучшую для него сторону. Раньше он сделал бы из Гривса котлету в несколько секунд.
Додж снова кинулся вперед, нанес пару чувствительных ударов. Следующий удар сбил Гривина с ног. Он грохнулся в груду металлолома, разодрав одежду сразу в нескольких местах о торчащие железяки.
Додж торопливо подскочил к валяющемуся в пыли пистолету. Рука Александра наткнулась на острый стальной обломок арматуры.
Додж поднял пистолет.
И тут стальной штырь угодил ему прямо в правый глаз. Капрал дернулся, судорожно нажал на спусковой крючок пистолета.
Пуля выжгла кусок бетонного пола под ногами. Капрал упал навзничь. Беглый уголовник был мертв.
Шатаясь, Александр подошел к Мэй, развязал ее. Она без чувств упала на грудь. Сил хватило лишь на то, чтобы выбраться с ней из здания и в изнеможении опуститься на землю. Дул легкий ветер.
Мэй открыла глаза и, увидев Александра, залитого кровью, заплакала.
– Дай фон, если он, конечно, цел, – прохрипел Гривин, сплевывая кровь.
Девушка кивнула, пошарила руками в карманах и протянула переговорное устройство спасителю. Александр с трудом разбитыми пальцами набрал номер дежурной части Криминальной Полиции.
Полицейские прибыли достаточно быстро, причем, проблем с законодательством у студента Гривина точно не возникло, разве что пришлось вести Мэй к психологу.
Нервы у девушки совсем расшатались, но небольшая профилактика в студенческой клинике привела здоровье в порядок.
Учеба продолжалась с переменным успехом.
Уже на втором курсе в соавторстве с руководителем Гривин опубликовал первые научные работы, и гонорар за них, хоть и мизерный, был морально ценнее денег, полученных за охрану отпрысков миллионера. Научное сообщество отметило успехи подающего надежды молодого ученого, профессор Арзумов на симпозиумах и конференциях знакомил Гривина с учеными Лиги.
И снова каникулы, снова отдых, снова хотелось впечатлений. Победа команды Академии на турнире, проходившем на планете Аэлла, очень сильно подняла рейтинг Александра как тренера. А призовой фонд подвигнул провести будущие каникулы как можно экзотичнее. Мэй не возражала, познакомила своего бойфренда с родителями, и Александр понял, что еще чуть-чуть – и «Марш Мендельсона» положит конец свободе. Но пока речи о свадьбе не заходило, а предстоящая практика позволяла проверить свои знания, как медика, да и научный руководитель сказал, что практику не заменит ни одна научная лаборатория.
…Время течет незаметно. Казалось, что совсем недавно Гривин довел до сердечного приступа генерала Гришко, а уже позади не только «студенческий экватор», но и четыре курса учебы. С этим знаменательным событием Александра поздравил профессор Арзумов и пожелал успехов на стезе изучения медицины.
11. Медпрактика
Архангельская медицинская академия готовила специалистов, способных работать в экстремальных условиях космоса, оказывать помощь как на комфортабельных круизных лайнерах, так и в экспедициях по исследованию новых планет, научных станциях и других объектах дальнего и ближнего Космоса.
Увидев список распределения на практику возле деканата, Александр расстроился, а однокурсники откровенно завидовали «блатному» месту. А куда еще, спрашивается, определять одного из лучших студентов, имеющего научные публикации, капитана сборной команды Академии по единоборствам? Короче, руководство решило поощрить Александра практикой на круизном лайнере «Эллада», чтобы можно было спокойно отдыхать и выполнять капризы экзальтированных богатых матрон, которые от скуки находят у себя симптомы всех болезней, известных в Галактике.
Однокурсник Эдди все хихикал и советовал запастись контрацептивами. Выслушав этот, вне всякого сомнения, «мудрый совет», Александр пригрозил собеседнику, что если он поделится своими мыслями с Мэй, то станет суперэкспонатом анатомического театра.
Следует отметить, что угроза подействовала, и Эдди отправился практиковать на исследовательскую станцию в дальнем космосе, а Александр полетел на Эпсилон Индейца, откуда стартовали круизные лайнеры в свои развлекательные путешествия.
Путешествие на лайнере действительно было по карману только очень богатым туристам, для чего, собственно, и строился этот звездолет.
Каких только развлечений тут не было: корты, сауны, бассейны, рестораны со стриптиз-шоу, салон кибер-секса и многое другое. Провести время было где, причем удовлетворить можно было любой вкус, как самый утонченный, так и невероятно извращенный. Владельцы лайнера хотели открыть салон эротики, но надзор по нравственности поставил свое «вето», а ведь уже готовилась программа турне как для гомосексуалистов, так и сторонников традиционных сексуальных отношений. Это хозяев не сильно огорчило, и они анонсировали целый ряд шоу, приносящих стабильный доход.
Сам экипаж «Эллады» состоял из тридцати двух человек, кроме того, почти сотня обслуживающего персонала обеспечивала комфорт тысячи размещавшихся на борту пассажиров.
Во время двухмесячного рейса предполагалось посетить наиболее экзотические планеты. Особенно планеты-курорты. Правда, после Аэллы все планеты-курорты вызывали у Гривина дискомфорт в душе, а о Подвале не хотелось даже вспоминать, но от собственных мыслей не убежать никому еще не удавалось.
Александр немного осмотрелся на палубе, тихо выругался по поводу мелких роботов-уборщиков, копошившихся под ногами, и попытался найти каюту капитана.
Это оказалось непросто в таком летающем «дворце», но администратор, бойкий мужчина лет сорока, помог в этом нелегком деле.
Александр постучал в дверь, забыв даже о том, что существует переговорное устройство. Естественно, капитан стука не услышал. Воспользовавшись приспособлением, практикант получил приглашение, и створка бесшумно отъехала в сторону.
Крепкий, слегка полноватый седеющий Петр Иванович Шмелев командовал «Элладой» с самого первого круиза. Приятное, располагающее к себе лицо и ровный уверенный голос обрадовали студента.
– Просто замечательно, – сказал он, пожимая руку собеседника, – и, похоже, что мой земляк.
– Да. А откуда вы знаете?
– Смотрел личное дело. А чего ж тебя так странно зовут – Ксан Гривс?
– Да так, армейский псевдоним. Я ведь не сразу после школы попал в Академию. Пришлось изрядно колесить по космосу, был и падшим ангелом и святым демоном.
– Романтика молодости? Понимаю, – задумчиво произнес капитан. – Что же, рад приветствовать на борту нашей «Эллады». Сейчас старший помощник отведет вас в медицинский отсек и познакомит с коллегами. Потом мы еще побеседуем, а сейчас – желаю удачи!
Старший помощник капитана Донроу оказался высок, худ, молчалив. Идя по просторным коридорам космолайнера, он коротко пояснял, что находится по сторонам, но от более пространных комментариев воздерживался.
Медотсек состоял из десятка комнат – кабинетов для приема, процедурных, лаборатории, небольшого лазарета, операционной и реанимационной. Конечно, догадаться, что медики на развлекательно-туристическом звездолете работой не завалены, было не трудно. Но случись непредвиденная ситуация – принять меры, особенно при таком медоборудовании, можно всегда, и на должном уровне.
Возглавлял медицину на «Элладе» старший доктор Конрад Больк, кроме него работали еще два врача, двенадцать медсестер и два лаборанта. Кроме портативных медицинских компьютеров типа «Панацея-17», имелось и два больших «Гиппократа» самых последних моделей. Больк расспросил об учебе в медакадемии, о предметах, которым отдавалось предпочтение, а потом сообщил, что куратором будет доктор Шенье, тут же с ним и познакомил. В отличие от пышноусого рослого, поджарого Болька, Шенье был пухл, невысок и розовощек, без следа растительности на лице. Если не считать жидких ресниц, так как брови также отсутствовали. Его напарник – смуглый доктор Сингх тоже не отличался высоким ростом. В общем, люди как люди, доктора как доктора.
Медсестры на «Элладе» в основном делились на две категории – молодые стройные красотки и полные, выглядевшие совсем по-домашнему почтенные дамы. Гривин успел отметить, что вызвал у первой группы определенный интерес, об этом красноречиво говорили взгляды этих дриад и наяд от медицины. Да и вторая группа медсестер отнеслась к новичку вполне благосклонно.
– Ну вот, – окончил вводный инструктаж Шенье, – распишитесь в журнале по технике безопасности, получите инструкции и пока свободны. Можете погулять по кораблю. Хотя это сплошной лабиринт. Эвели, познакомьте молодого человека со звездолетом, а то мы завтра отправляемся в путь. Нехорошо, если наш коллега не будет заранее осведомлен о месте своей практики хотя бы в общих чертах. А то, не дай Бог, заблудится, выполняя свой медицинский долг!
Девушка, слегка зардевшись, кивнула. Гривин подумал, что она хороша собой, и, наверное, если бы предложили выбирать провожатую самому, то выбор бы все равно пал именно на эту кандидатуру.